Константин Деревянко - Украинка против Украины

• Название: Украинка против Украины
• Автор: Константин Деревянко
• Издательство: ООО "Виртуальная реальность"
• Жанр: Культурология
• Год: 2012

Все ли украинцы думают так, как Л. Украинка? Нет не все. И при этом остаются самыми настоящими украинцами. Это означает, что присвоение такого громкого псевдонима вовсе не дает права говорить от имени всех украинцев. Пришло время задуматься о том, кто украшает своим ликом наши скудные гривны и по какому праву. Пришло время осознать, чьи вирши вынуждены заучивать наши дети.

---

Н. Костомаров: "Малорусские политики, воспитанные в духе польской культуры, не могли пленить народ никакою идеею политической независимости, т. к. у народа составились свои собственные социальные идеалы, никак не вязавшиеся с тем, что могли дать народу люди с польскими понятиями… Государство, созданное ими под влиянием усвоенных ими понятий, было бы в сущности подобием польской Речи Посполитой… Они бы невольно создали из нее другую Польшу, а этого народ малорусский не хотел, хотя бы при какой угодно политической независимости". Такими были выстраданные убеждения маститого историка, которые Украинка характеризовала просто: "раболіпіє батька Костомарова".

Поэтому никогда в "независимой" Украине не будет не только полного, но и просто приличного собрания сочинений создателя Кирилло-Мефодиевского братства.

* * *

Дядя Украинки вспоминал: "Польський рух мав великий вплив на моє політичне виховання. Народжений на лівому березі Дніпра, я не мав наочного поняття про поляків і співчував їм як жертвам російського деспотизму, хоча все-таки як українець не цілком забув про те, як і Польща утискувала Україну… Приїхавши на правий берег Дніпра, до Києва, я побачив, що поляки тут — аристократія, а не народ, і був вражений тим, що навіть студенти-поляки б’ють своїх слуг і ходять до костелів, де старанно стоять на колінах (ми — студенти російські, чи "православні", всі були палкі демократи, а в релігії — атеїсти). Водночас мені впала в очі нетерпимість поляків до росіян і особливо малоросів, чи українців. Останні складали в Києві уже 1859 р. окремий національний гурток, хоча, власне, величезна більшість "православних" студентів Київського університету були українці… Оскільки російський уряд тоді не перешкоджав українським публікаціям і не перешкоджав спробам навчати по-українськи в школах і церквах, то особливої ворожнечі до російського уряду у тодішніх гуртках не було, і навіть гуртки ці були не такі радикальні у політичному відношенні, ніж "російські" гуртки без спеціального українського забарвлення. Інше було ставлення українців до Польщі. Польські претензії на володіння Правобережною Україною дуже обурювали українців, які після реакції готові були так само, як галицькі русини 1848 р., зійтись з царським урядом для боротьби з поляками. Сам українець родом, і бачачи в Києві багато з того, про що в основній Росії поняття не мали, я багато в чому поділяв прагнення й ідеї українських націоналістів, але у багато чому вони мені здавалися реакційними: я не міг поділяти зневагу їх до російської літератури, яку вважав розвиненішою від української і повнішою загальноєвропейських інтересів (я далеко більше знаходив виховного у політичному відношенні в "Колоколе" і "Современнике", ніж в "Основі")…" На языке Украинки все сказанное очень похоже на "раболіпіє дядька Драгоманова".

Племянницу волновала судьба украинского офицера, погибшего за поляков. Но безразлична была судьба офицеров и солдат (в том числе и украинских), которых вырезали поляки. Военный министр Д. А. Милютин вспоминал: "Войска, расквартированные по всему пространству Царства Польского мелкими частями, беззаботно покоились сном праведных, когда ровно в полночь с 10 на 11 января 1863 года колокольный звон во всех городках и селениях подал сигнал к нападению. Застигнутые врасплох солдаты и офицеры были умерщвляемы бесчеловечным образом" (цит. по: 18, 63). Либеральный цензор Никитенко записал в своем дневнике, что наших солдат резали, как баранов (там же). Восстание было бы быстро усмирено, но поляки получали регулярную материальную и моральную помощь из-за границы. Западная Европа была всецело на стороне мятежников, и Российская империя столкнулась с угрозой новой европейской войны. Вероятность военного конфликта между Россией и коалицией Великобритании, Франции и Австрии была весьма велика. Опасность большой войны с коалицией европейских держав побуждала командование к сосредоточению имеющихся сил. И хотя в Царстве Польском дислоцировалась целая армия, русские войска не могли полностью контролировать обширную территорию. Малочисленные гарнизоны были выведены из некоторых населенных пунктов, а восставшие заняли их без боя, расценив это как свою явную победу.

Повстанцы жестоко расправлялись не только с теми, кто открыто поддерживал власть, но и с теми, кто хотел остаться в стороне и просто выжить. Фактически восставшие поляки впервые в истории Петербургского периода воплотили в жизнь лозунг "Кто не с нами, тот против нас". Они насильственно вовлекали в мятеж мирных обывателей, желавших остаться над схваткой. По мятежному краю рыскали шайки "кинжальщиков" или "жандармов-вешателей": "Ксендзы приводили их к присяге, окропляли святой водой кинжалы и внушали, что убийство с патриотической целью не только не грешно перед Богом, но есть даже великая заслуга, святое дело. Войска наши, гоняясь за шайками, находили в лесах людей повешенных, замученных, изувеченных. Если несчастному удавалось скрыться от убийц, то он подвергал мучениям и смерти всю семью свою. Нередко находили повешенными на дереве мать с детьми. Были и такие изверги, которые систематически вешали или убивали в каждой деревне известное число крестьян без всякой личной вины, только для внушения страха остальным" (там же). В XX веке таких называли карателями.

Хорошо осведомленный цензор Никитенко свидетельствовал: "Поляки совершают неслыханные варварства над русскими пленными. На днях сюда привезли солдата, попавшего к ним в руки, а потом как-то спасшегося: у него отрезаны нос, уши, язык, губы. Что же это такое? Люди ли это? Но что говорить о людях? Какой зверь может сравниться с человеком в изобретении зла и мерзостей? Случаи, подобные тому, о котором я сейчас сказал, не один, не два, их сотни. С одних сдирали с живых кожу и выворачивали на груди, наподобие мундирных отворотов, других зарывали живых в землю и пр. Своих же тоже мучают и вешают, если не найдут в них готовности пристать к бунту. Всего лучше, что в Европе все эти ужасы приписывают русским, поляки же там называются героями, святыми и пр., и пр." (цит. по: 18, 64). А еще "лучше", что некоторые украинцы и украинки также желали знать "вішателів" исключительно русской национальности.

Между тем, только по официальным данным, повстанцы в течение года замучили или повесили 924 человека. Однако Милютин утверждал, что эти данные были не полны и значительно занижены. Восстание охватило Царство Польское, Литву, частично Белоруссию и Правобережную Украину. Оно продолжалось полтора года и было в основном подавлено к маю 1864-го, хотя отдельные группы повстанцев продолжали сражаться до начала следующего года. Активное вмешательство западных держав в "польский вопрос", их стремление навязать свою волю, угроза новой большой войны, к которой не успевшая перевооружить свою армию Россия не была готова, — все это не способствовало проявлениям гуманности. Однако император Александр II ни разу не позволил себе обвинить в неистовствах и зверствах мятежников все польское образованное общество. В его высказываниях не было даже малейшего намека на полонофобию. В императорской армии служили офицеры и генералы польского происхождения. Как только регулярная армия начала сражаться с повстанцами, всем им от лица государя был сделан официальный запрос: не желают ли они получить какое-либо другое назначение, чтобы не быть поставленным в необходимость идти в бой против своих земляков? Отказавшиеся воевать были переведены во внутренние губернии. Офицеры и генералы польского происхождения столкнулись с болезненной проблемой самоидентификации (там же). Некоторые украинцы тоже. И не только в XIX веке. Но если бы все выбрали путь офицера Потебни, то не видать бы им Западной Украины, как своих ушей. А также — Южной. И Восточной.

4.3. Ю. Федькович

Талантливый писатель, выходец из крестьянской среды, Юрий Федькович (1834–1888) широко использовал богатство украинского языка и фольклора, был подлинно народным певцом ("буковинским соловьем") карпатских верховинцев-гуцулов. Не было у него ни классовой ненависти, ни богоборчества. А была христианская вера. Не удивительно поэтому читать в статье "Малорусские писатели на Буковине", которую Украинка опубликовала в петербургском марксистском журнале "Жизнь" (1900): "В изображении Федьковича, несмотря на печальные сюжеты, Буковина является всегда в несколько праздничном виде; его герои страдают больше от любви, чем от тяжелых экономических и общественных условий, а это едва ли так было в Буковине даже в более счастливые для буковинского крестьянства 60-е годы". Марксисты-ленинцы обычно называли таких "лакировщиками действительности".

Писатель занимался явно не теми слоями общества: "Федькович изображал зажиточное крестьянство, страдающее только от рекрутского набора да от случайных катастроф, не считая, конечно, общечеловеческих, всегда и всюду существующих страданий".