Мари Аделайн - С.Е.К.Р.Е.Т.

• Название: С.Е.К.Р.Е.Т.
• Автор: Мари Аделайн
• Жанр: Эротика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05405-9

Впервые на русском языке! Дебютный эротический роман популярного телепродюсера, чье имя скрывается под псевдонимом Л. Мари Аделайн, абсолютный бестселлер, права проданы в 30 стран! Жизнь Кэсси Робишо после внезапной смерти мужа наполнена печалью. Днем она служит официанткой в маленьком кафе, а ночи проводит в одиночестве в своей неуютной однокомнатной квартирке. Но все неожиданно меняется, когда она случайно находит в кафе дневник. Признания, записанные в нем, потрясут и очаруют Кэсси, ведь в них рассказывается о самых сокровенных и необузданных желаниях. Знакомство с автором записей приводит Кэсси в тайное женское общество С.Е.К.Р.Е.Т., где она сможет воплотить все свои фантазии. «В своем решении остаться анонимной я исходила из того, что у читателя должно сложиться непредвзятое мнение по отношению к роману, на которое не влияет имя автора. Чем меньше читатель думает об авторе, тем лучше. Но чем популярнее становился роман, тем сложнее было скрывать свое имя. Аделайн — это девичье имя моей бабушки, родившейся в 1899 году и отличавшейся весьма строгими взглядами в вопросах секса. Когда я посоветовалась с сестрой, не оскорбит ли родственников, если я напишу эротический роман под именем бабушки, сестра ответила: „Нет, это будет забавно“». Л. Мари Аделайн

---

— Привет, Кэсси, — поздоровалась она с доброжелательной улыбкой.

На этот раз я присмотрелась к ее лицу. У нее были большие, яркие, темно-карие глаза и безукоризненная кожа. А вот макияжа почти не было, что создавало дополнительный омолаживающий эффект, хотя я теперь полагала, что на самом деле ей было ближе к шестидесяти, чем к пятидесяти. Лицо ее было сердечком, с заостренным подбородком — действительно, без преувеличений, очень красивым: той красотой, что бывает присуща женщинам с необычными чертами. Она была вся в черном — облегающие брюки, подчеркивавшие безупречное телосложение, и вязаный свитер, который ей очень шел. На фоне черного рукава выделялся золотой браслет с подвесками.

— Рада вас видеть, — сказала я, положив меню на стол.

— Мне, пожалуйста, то же самое, что вчера.

— Зеленый чай, яичный салат?

— Верно.

Я принесла чай, через несколько минут — сэндвич; потом, по ее просьбе, добавила кипятку. А когда она закончила и я подошла убрать посуду, Матильда вдруг предложила мне присесть за столик. Я обмерла.

— Всего на секунду, — заверила она, выдвигая стул.

— У меня смена, — ответила я, чувствуя себя зажатой и отчасти загнанной в угол.

Через окошко за барной стойкой можно было видеть Делл, возившуюся на кухне. Вдруг эта женщина начнет сейчас расспрашивать насчет записной книжки?

— Уверена, что Уилл не станет возражать, если вы на минутку присядете, — заявила Матильда. — В заведении все равно пусто.

— Вы знаете Уилла? — спросила я, медленно опускаясь на стул.

— Я очень многих людей знаю, Кэсси. Но вот вас не знаю.

— Ну, вы не много потеряли. Во мне нет ничего интересного. Я просто официантка и... да вот, на самом деле, и все.

— Ни одна женщина не бывает просто официанткой, или просто учительницей, или просто матерью.

— А вот я просто официантка. Ну, наверное, еще и вдова. Но главным образом — просто официантка.

— Вдова? Простите, мои соболезнования. Вы ведь не здешняя? Улавливаю легкий акцент Среднего Запада. Иллинойс?

— Почти угадали. Мичиган. Мы переехали сюда шесть лет назад. Мы с мужем. До его смерти. А откуда вы знаете Уилла?

— Я была знакома с его отцом. Он был здесь хозяином, думаю, уже лет двадцать прошло с его кончины. Наверное, с тех пор я сюда и не заглядывала, а когда-то бывала часто. Тут мало что изменилось. — Она огляделась по сторонам.

— Уилл хочет сделать ремонт. Расширить верхние помещения. Но это дорого. Сейчас самое большее, на что способен любой ресторан в этом городе, это не закрываться.

— Что правда, то правда.

Она взглянула на свои руки, и я машинально присмотрелась повнимательнее к ее браслету. Похоже, подвесок на нем было много больше, чем у Полин. Я собралась похвалить украшение, но Матильда заговорила снова.

— Так вот, Кэсси, мне нужно вас кое о чем спросить. Эта книжка, которую... нашла Делл. Моя подруга немного беспокоится: не читал ли ее кто-нибудь. Это дневник, и все, что там написано, имеет очень личный характер. Как, по-вашему, Делл могла его прочесть?

— Господи, конечно же нет! — мгновенно ответила я с ненатуральной уверенностью. — Не тот она человек.

— «Не тот»? Что вы имеете в виду?

— То, что она не любопытна. Не сует нос в чужие дела. Все, что ее интересует, это работа, Библия, ну и внуки, наверное.

— А можно у нее спросить? Узнать, не заглядывала ли она в книжку, не показывала ли ее кому-нибудь. Для нас это важно.

О боже! Ну почему мы сразу все не обговорили? Не условились о том, где и когда Делл нашла блокнот, как хранила в своем шкафчике, пока не объявится хозяин? Да потому, что я никак не предвидела допроса, вот почему. Счастливая владелица, обретшая пропажу, снимается с места, пулей вылетает из кафе и больше не появляется. И вот теперь эта Матильда загнала меня в угол.

— Она сейчас очень занята, но я могу сходить к ней и спросить.

— О, да мне ничуть не трудно сделать это самой, — возразила Матильда, поднимаясь из-за стола. — Я даже заходить туда не буду, только голову просуну и....

— Постойте! — (Матильда медленно опустилась обратно, не сводя с меня глаз.) — Это я нашла книжку.

Лицо Матильды немного расслабилось, однако она промолчала. Лишь сцепила руки на столе и подалась чуть ближе.

Оглядев пустое кафе, я продолжила:

— Прошу прощения за ложь. Я просто... ну да, заглянула туда, но ведь не со зла, хотела найти имя и какую-нибудь контактную информацию. Но клянусь, так Полин и передайте: я остановилась, прочтя страницу... или две. И да, я была... Думаю, я растерялась. Она и так была не в своей тарелке, и мне не хотелось смущать ее больше. Вот и соврала. Извините. Теперь я чувствую себя дурой.

— Не расстраивайтесь. От имени Полин я говорю вам спасибо за возвращение блокнота. Она лишь просит никому не рассказывать. Никому и ничего, совершенно. Я могу на вас положиться?

— Разумеется. Я бы и так не рассказала. Вам не о чем беспокоиться.

— Кэсси, вы не понимаете, насколько это важно. Сохраните все в тайне. — Матильда вытащила из бумажника двадцатку. — Вот, за ланч. Сдачи не надо.

— Спасибо.

Затем она протянула мне визитную карточку с ее именем:

— Если возникнут какие-нибудь вопросы по поводу прочитанного в блокноте, звоните мне. Обязательно, я говорю серьезно. В любое время — хоть днем, хоть ночью. Иначе со мной не связаться. Я не вернусь сюда просто так, и Полин тоже.

— Э... хорошо.

Я держала карточку с опаской, словно радиоактивную. На ней стояло имя Матильда Грин и номер телефона. На обратной стороне я увидела аббревиатуру С.Е.К.Р.Е.Т. и три фразы: «Не осуждать. Не знать пределов. Не стыдиться».

— Так вы, наверное, психотерапевт или что-то вроде?

— Можно сказать и так. Я работаю с женщинами, оказавшимися на распутье. Как правило, среднего возраста, но необязательно.

— Лайф-коучинг?[1]

— Вроде того. Но я скорее наставник.

— Вы работаете с Полин?

— Я не говорю о моих клиентах.

— Мне тоже, наверное, не помешает совет. — Неужели я сказала это вслух? — Но, увы, я не могу себе этого позволить.

Да, в самом деле сказала.

— Нет, можете, как бы удивительно это ни звучало, потому что я работаю бесплатно. Но за это я сама выбираю своих клиентов.

— А что означают эти буквы?

— Вы имеете в виду С.Е.К.Р.Е.Т.? Это, моя дорогая, секрет, — отозвалась она, и ее губы тронула озорная улыбка. — Но если мы встретимся снова, я расскажу.

— Хорошо.

— Мне было бы интересно вас послушать. Я не шучу.

Я знала, что на лице моем непроизвольно появилось скептическое выражение, унаследованное от отца, утверждавшего, что ничего бесплатного, как и самой порядочности, в этой жизни не бывает.

Матильда встала из-за стола, протянула мне руку, и ее браслет сверкнул на солнце.

— Кэсси, очень рада, что мы познакомились. Теперь у вас есть моя карточка. Спасибо за честность.

— Это вам спасибо за то... что не считаете меня законченной идиоткой.

Отпустив руку, она материнским жестом взяла меня за подбородок. Подвески браслета оказались так близко от моих ушей, что я расслышала их тихое позвякивание.

— Надеюсь, мы еще увидимся.

Дверной колокольчик просигналил о ее уходе. Я знала, что если не позвоню ей, то больше никогда ее не увижу, и эта мысль меня почему-то печалила. Визитная карточка отправилась в передний карман.

— Вижу, ты обзаводишься новыми подругами, — заметил из-за стойки Уилл, переставлявший в холодильник бутыли с газированной водой.

— А что тут плохого? Имею право.

— Она немного не в себе. Хипповая викканка-ве-гетарианка или что-то в этом роде. Мой отец ее знал.

— Да, она говорила.

Уилл завел долгую речь насчет того, что нынче спиртного пьют намного меньше, что нужно закупать и запасать больше безалкогольных напитков, так как спрос на них будет, но я не могла думать решительно ни о чем, кроме дневника Полин, двоих мужчин — одного сверху, другого снизу — и ее сексуального

спутника, ласкавшего ее запястье, а потом заключившего ее в объятия на улице, у всех на глазах...

— Кэсси!

— А? В чем дело? — Я замотала головой. — Господи, ты меня напугал.

— Ты где витаешь?

— Нигде, я тут. И никуда не уходила.

— Шла бы ты домой. У тебя вид усталый.

— Я не устала, — возразила я, и это была правда. — На самом деле я бодра, как никогда.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Я позвонила Матильде только через неделю. Семь дней прошли как обычно. Я ходила на работу, возвращалась домой, ног не брила, волосы завязывала в конский хвост, поливала цветы, кормила Дикси, заказывала готовые блюда, мыла посуду, спала, вставала и проделывала все то же самое по новой. Неделя, в течение которой я смотрела в окно третьего этажа на утопавший в сумраке район Мариньи, понимая, что одиночество изгнало все прочие чувства. Я была в нем как рыба в воде.