Рэй Клуун - Пока мы рядом

• Название: Пока мы рядом
• Автор: Рэй Клуун
• Издательство: Рипол классик
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-03489-4

Дэн и Кармен молоды, здоровы, обеспеченны и полны сил. Они любят друг друга и свою годовалую дочку Луну. Но их красивая, насыщенная, блестящая жизнь рушится в одночасье. Кармен смертельно больна. Ей поставлен окончательный диагноз. Шумные вечеринки и бары сменились на процедурные кабинеты, больничные палаты и врачебные консультации…

Голландец Рэй Клуун в своем дебюте «Пока мы рядом» беспредельно искренен и пристрастен — в 2001 году его жена умерла от рака груди… В память о ней он написал эту книгу.

---

— Да, любимая, — говорю я, отворачиваясь от стола.

Моя любимая плачет.

— Карм, в чем дело? — спрашиваю я с волнением. Фрэнк бросает встревоженный взгляд в мою сторону. Менеджер по продажам продолжает оживленно щебетать. Я жестом успокаиваю Фрэнка и отхожу от стола.

— Я в госпитале. — Кармен всхлипывает. — Плохие новости.

Госпиталь. Я и забыл, что на сегодня у нее назначен визит к врачу. Два дня назад, когда она спросила, не кажется ли мне, что у нее воспален сосок левой груди, я попытался убедить ее, что все дело в месячных. Или, возможно, натерла о бюстгальтер. Ничего серьезного. Как и полгода назад, всего лишь ложная тревога. Я посоветовал ей сходить к доктору Уолтерсу, если уж ее так это беспокоит, и расслабиться.

Перед плохими новостями я всегда пасую, чувствую себя беспомощным и сразу же пытаюсь убедить и себя, и других в том, что все образуется. Я как будто стыжусь того, что ситуация безвыходная и мне совершенно не подвластна. Такое со мной случалось и раньше — скажем, когда отец спросил у меня, как сыграла «Бреда», и мне пришлось сказать ему, что они продули «Веендаму» со счетом 0:1. Как бы то ни было, плохие новости одинаково противно и сообщать, и выслушивать. Настроение, считай, испорчено на целый день.

— Послушай, Карм, расскажи спокойно, что они тебе сказали, — прошу я, старательно избегая слова «доктор», потому что Фрэнк поблизости.

— Он точно не знает. Ему показалось, что сосок выглядит странно, и его это беспокоит.

— Вот как… — вырывается у меня пессимистичное замечание. Кармен воспринимает его как сигнал к началу паники.

— Я же говорила тебе, что у меня грудь горит! — кричит она срывающимся голосом. — Черт возьми, я же знала, что добром это не кончится!

— Успокойся, дорогая, мы еще толком ничего не знаем, — говорю я поспешно. — Хочешь, я приеду к тебе?

Она задумывается на мгновение.

— Нет. Ты ничем не поможешь. У меня сейчас возьмут анализ крови, потом надо сдать мочу, и они назначат дату диагностической операции — как в прошлый раз, помнишь? — Кажется, она немного успокоилась. Когда рассуждаешь о практических вещах, легче подавить эмоции. — Было бы здорово, если бы ты смог забрать Луну из яслей. И в «Брокерз» я уже не поеду. Куда я с таким перекошенным лицом?! Надеюсь, освобожусь до шести. Что будем делать с ужином?

► «Брокерз» — уменьшительное от «Эдвертайзинг брокерз». Это фирма Кармен. Она увлеклась идеей создания собственной компании, когда я еще работал на «BBDvW&R/Bernilvy» — мадридский «Реал» в рекламном мире, как мы себя называли. Кармен ужасно раздражал этот замкнутый мирок. «Сборище напыщенных эгоистов, которые мнят себя выше клиентов, коллег и самого Бога, — помнится, говорила она. — Притворяются творческими личностями, а у самих на уме только одно: кататься на крутой тачке и грести деньги лопатой». Она решила, что неплохо встряхнуть это болото. На одном из приемов, который устраивало агентство «Бернильви», она как бы невзначай поинтересовалась у одного из наших клиентов («В&А Central»), почему они не продают права на свою рекламу неконкурирующим компаниям в других странах. «Что-то вроде брокерства идей, как с книгами, фильмами и телепрограммами», — предложила она. Клиенту эта идея показалась блестящей, и на следующий день он представил ее Рамону, директору «Бернильви». Рамон согласился, хотя и неохотно. Кармен открыла свое дело. В течение полугода она продала права на рекламные ролики «В&А Central» компаниям в Южной Африке, Малайзии и Чили. Рекламный мир взорвался от злости. Корифеи считали это позором, плебейством. В самом деле, это же не рынок скота. Но Кармен стояла на своем. Она нащупала золотоносную жилу. И вскоре все вдруг захотели стать клиентами «Эдвертайзинг брокерз». Рекламные агентства увидели свою выгоду. Неожиданно, благодаря Кармен, они стали зарабатывать на своем креативе в четыре, а то и в пять раз больше прежнего. И их клиенты, которые — скрепя сердце — оплачивали почасовую работу по расценкам куда ниже, чем, скажем, в самом эксклюзивном «мужском клубе» Амстердама («Яб Юм»), очень скоро убедились, что дорогущие рекламные кампании приносят прибыль. И все только потому, что Кармен вовремя подсуетилась с идеей продавать рекламу агентствам в какой-нибудь тмутаракани. Через два года на Кармен уже работали двадцать человек, а ее клиентская сеть охватывала весь мир. Кармен гордится тем, что сама построила свою карьеру, и иногда, если ей того хочется, летит на встречу с кем-либо из своих заморских агентов — маршрут, конечно, должен быть заманчивым — и там отрывается на полную катушку. «Повезло!» — говорит она каждый раз, когда ей удается заполучить нового клиента.

Я не мог удержаться от смеха. Мы никогда не суетимся по поводу еды. Мы — из тех супружеских пар, которые уже ближе к полуночи вспоминают о том, что неплохо бы перекусить, а потом с искренним недоумением обнаруживают, что в холодильнике шаром покати, разве что детского питания для Луны всегда в избытке. Наши друзья не устают подкалывать нас, высчитывая, сколько мы тратим на пиццу «Доминоз», китайскую еду на вынос и всякую снедь из лавки на углу нашего дома.

— Что-нибудь придумаем. Главное, постарайся поскорее освободиться, чтобы я мог обнять тебя. И будем надеяться, все обойдется, — говорю я как можно более беззаботно и нажимаю клавишу «отбой». Но по моей спине струится пот. Что-то подсказывает мне, что нашей беспечной жизни пришел конец. Я пытаюсь заглянуть в ближайшее будущее. Нет, не может быть, чтобы все было плохо. Нужно спокойно сесть и разложить все по полочкам. Найти положительные моменты. Как-то утешить Кармен, которая сейчас находится одна в этом чертовом госпитале.

Я делаю глубокий вдох и возвращаюсь за стол переговоров. Фрэнк продолжает охмурять менеджера, который как раз пустился в рассуждения о том, как превратить новичков казино в завсегдатаев.

4

Вы были чертовски счастливы, но всему приходит конец.

Ян Волкерс, роман «Турецкие сладости» (1969)

Я паркую свой «шевроле-блейзер» у нашего дома на Амстелвеенсевег, прямо возле Амстердаме Бос, городского лесопарка.

Я ненавижу Амстердаме Бос, ненавижу Амстелвеенсевег, ненавижу наш дом. Пять лет мы прожили в самом центре города, в квартире на первом этаже, в районе Вонделстраат. Через два месяца после рождения Луны Кармен захотелось переехать. Ей осточертело каждый раз по возвращении затаскивать трехколесную (такую классную!) коляску вверх по лестнице, а перед этим минут двадцать объезжать квартал в поисках парковочного места. И после того, как мы однажды, едва расположившись на пикник в Вонделпарке с корзиной еды и двумя бутылками розового вина, обнаружили, что Кармен забыла захватить подгузники — «О, нет, только не это, тебе придется съездить за ними, Дэн!», — она развернула активную кампанию по поиску жилья в районе Амстелвеен. Срочно требовался дом с собственным садиком. Так мы оказались на Амстелвеенсевег.

► Наш дом числится под номером «872». Это типичный домик довоенной постройки, своеобразно отреставрированный прежними владельцами. Фасад окрашен в черный цвет, а деревянная остроконечная крыша зеленая, с белой окантовкой. Риэлтор назвал ее живописной. «Что он имеет в виду под живописной крышей, — подумал я, — ведь это же не Заандам, не заповедник, в конце концов». Но давление со стороны Кармен нарастало с каждым днем, и, черт возьми, я сломался под натиском доводов вроде того, что иначе нам придется влачить жалкое существование в каком-нибудь ужасном пригороде вроде Хет Гуи или Алмере. Так что теперь мы по-прежнему живем в Амстердаме, но ощущение такое, как будто мы все еще в Амстелвеене. С первых же дней после переезда я чувствую себя здесь не в своей тарелке. Стоит мне выехать на автостраду А10, ведущую из города, как меня охватывает чувство, будто я на сафари. «Смотри-ка, зебра», — заметил я, когда мы впервые отправились смотреть дом. Не могу сказать, что Кармен была потрясена. Никаких трамваев, но мимо нашего дома проезжает рейсовый автобус. В общем, вы понимаете. Хотя, конечно, сойдет на пару лет, пока «MIU» и «Эдвертайзинг брокерз» не превратятся в кур, несущих золотые яйца, и мы сможем позволить себе полноценную квартиру в центре Амстердама. А пока приходится довольствоваться соседством зебры.

Чуть впереди припаркован черный «жук» — значит, Кармен уже дома. Я вытаскиваю Луну из машины, бегу к двери, делаю глубокий вдох и вставляю ключ в замочную скважину. Мои нервы напряжены до предела, совсем как в далеком девяносто пятом, когда «Аякс» на последних минутах матча с «Миланом» был вынужден отстаивать свое преимущество в один гол[2].

► Луна — мой маленький лучик солнца. У меня и у нее общий день рождения. Когда она родилась, я сразу с улыбкой подумал, что мои друзья наверняка придут ко мне на шестидесятилетний юбилей. Уж они-то не упустят шанс поглазеть на упругие тела очаровательных юных подружек моей дочери, снующих по дому.