Джордано Бруно - Философские диалоги

• Название: Философские диалоги
• Автор: Джордано Бруно
• Жанр: Философия

Эту книгу мы посвящаем памяти Джордано Бруно – великого философа, поэта, ученого эпохи Возрождения. Во времена, когда непреложной догмой было то, что звезды прикреплены к небесному своду, а Земля – центр неподвижной безжизненной вселенной, Бруно говорил о Едином, Божественном Начале, которое одухотворяет, наполняет жизнью все в бесконечной, вечно трансформирующейся Вселенной, о бесчисленных живых мирах…

В книге представлены два философских диалога Джордано Бруно – «О Причине, Начале и Едином» и «О бесконечности, вселенной и мирах», – в которых звучат основные идеи его философии.

Завершается сборник трудом «О героическом энтузиазме», посвященным пути Энтузиаста, подлинного героя, и любви к Истине как движущей силе философского поиска и жизненного подвига самого Бруно.

---

Фракасторий. Вы объясняете очень хорошо и доказываете понятным образом те доводы, согласно которым вы не являетесь софистом, ибо соглашаетесь с тем, чего нельзя отрицать.

Эльпин. Но я хотел бы услышать, что остается от доводов относительно Начала и вечной действующей Причины: подобает ли ей подобного рода бесконечное действие и действительно ли существует подобного рода действие?

Филотей. Это то, что я должен был добавить. Ибо после того как мы установили, что вселенная должна быть бесконечной благодаря способности и расположению бесконечного пространства и благодаря возможности и сообразности бытия бесчисленных миров, подобных этому, – остается теперь доказать это, с одной стороны, из обстоятельств действующей Причины, которая произвела такую вселенную или, говоря правильнее, всегда производит ее таковою, и, с другой стороны, из условий нашего способа познания, ибо легче делать заключение, что бесконечное пространство подобно этому, которое мы видим, чем утверждать, что оно таково, что мы не можем представить себе ни примера его, ни подобия, ни размеров и не можем вообразить себе его каким-либо способом, который не разрушал бы самого себя. Начнем теперь сначала: почему мы желаем или можем думать, что Божественная Деятельность праздна? Почему, принимая во внимание, что всякая конечная вещь является ничем по отношению к бесконечности, мы желаем утверждать, что Божественная Благость, которая может сообщаться бесконечным вещам и может разливаться в бесконечности, желает быть скудной и ограничивается ничем? Почему вы желаете, чтобы этот центр Божества, который может бесконечным образом расширяться в бесконечный шар (если можно так выразиться), подобно завистнику, оставался скорее бесплодным, чем делал бы себя доступным для других и становился бы плодотворным и прекрасным Отцом? Почему вы предпочитаете, чтобы он открывался все в меньшей степени или, говоря правильнее, совсем не открывался, чем согласно своему славному Могуществу и Бытию? Почему должна быть тщетной бесконечная способность, нарушена возможность бесконечных миров, которые могут быть? Почему должно быть ущерблено превосходство Божественного Образа, который должен блистать больше во встречном зеркале и согласно бесконечному и безмерному роду своего бытия? Почему мы должны утверждать то, что, будучи допущенным, влечет за собой столько затруднений и разрушает столько философских начал, не благоприятствуя ни в какой степени законам, религии, вере или нравственности? Каким образом ты хочешь, чтобы Бог был ограниченным как по своему могуществу, так и по своей деятельности и по своему действию (что является в нем одной и той же вещью), чтобы он был пределом выпуклости сферы, а не, если можно так выразиться, неограниченным пределом неограниченной вещи? Я говорю о пределе без границ для того, чтобы отметить разницу между бесконечностью Бога и бесконечностью вселенной; ибо он весь бесконечен в свернутом виде и целиком, вселенная же есть все во всем (если можно говорить обо всем там, где нет ни частей, ни конца) в развернутом виде и не целиком [72] ; ибо один имеет смысл предела, а другая – определенного, не вследствие разницы между конечным и бесконечным, но вследствие того, что один бесконечен, а другая – завершающаяся согласно тому, что целокупное бытие во вселенной, будучи бесконечным все, тем не менее не целокупно бесконечно; ибо бесконечность, имеющая измерения, не может быть целокупно бесконечной.

Эльпин. Я желал бы это лучше понять. Поэтому вы мне сделаете удовольствие, если объясните, что такое «все во всем целокупно» и что такое «все во всем бесконечном» и «целокупно бесконечное».

Филотей. Я называю вселенную «целым бесконечным», ибо она не имеет края, предела и поверхности; но я говорю, что вселенная не «целокупно бесконечна», ибо каждая часть ее, которую мы можем взять, конечна и из бесчисленных миров, которые она содержит, каждый конечен. Я называю Бога «целым бесконечным», ибо он исключает из себя всякие пределы и всякий его атрибут един и бесконечен; и я называю Бога «целокупно бесконечным», ибо он существует весь во всем мире и во всякой своей части бесконечным образом и целокупно в противоположность бесконечности вселенной, которая существует целокупно во всем, но не в тех частях (если их, относя к бесконечному, можно называть частями), которые мы можем постигнуть в ней.

Эльпин. Я понимаю. Продолжайте дальше ваши рассуждения.

Филотей. Согласно всем тем соображениям, благодаря которым мы говорим, что достойно, хорошо и необходимо принимать этот мир конечным, мы должны считать достойными и хорошими все другие бесчисленные миры; и бытию их, согласно тем же соображениям, всемогущество не завидует; без них всемогущество, оттого ли, что не желало, или оттого, что не могло их иметь, было бы унижено вследствие того, что допустило бы пустоту; или если не желаешь сказать «пустота», то необходимо было бы принять бесконечное пространство; принимая же пустоту, мы не только лишаем Сущее бесконечного совершенства, но и отнимаем у Действующей Причины сотворенных вещей, если они сотворены, или зависящих, если они вечны, ее бесконечное действительное величие. Согласно каким соображениям мы должны верить, что Деятельное Начало, которое может сделать бесконечное благо, делало лишь конечное? А если оно его делало конечным, то почему мы должны верить, что оно его могло сделать бесконечным, поскольку в нем совпадают возможность и действительность? Ибо оно неизменно, в его деятельности и силе нет случайности, но от определенной и известной деятельности неизменным образом зависит определенное и известное действие. Вот почему это Деятельное Начало не может быть другим, чем оно есть; не может быть таким, каким оно не есть; не может быть другим, нежели тем, чем оно может быть; не может желать иного, чем оно желает, и необходимым образом не может делать иного, чем то, что оно делает, ибо только изменчивым вещам подобает иметь возможность, отличную от действительности.

Фракасторий. Конечно, то, что никогда не было, не есть и никогда не будет, не является носителем возможности или потенции; и действительно, если Первая Действующая Причина не может желать иначе, чем она желает, то она и не может делать другого иначе, чем она делает. И я не понимаю, каким образом некоторые говорят о бесконечной активной Мощи, которой не соответствует бесконечная пассивная мощь, и что первая делает одним и конечным то, что она может делать в бесчисленном количестве, в бесконечном и в безмерном; ибо ее деятельность необходима, поскольку она происходит от такой Воли, которая, будучи в высшей степени неизменной, есть даже сама неизменность и сама необходимость. Вот почему на самом деле являются одним и тем же свобода, воля и необходимость, а кроме того деятельность и хотение, возможность и бытие.

Филотей. Вы соглашаетесь и говорите прекрасно. Таким образом, необходимо признать одно из двух: или то, что Действующее Начало, от которого зависит бесконечное действие, будет признано причиною и началом безмерной вселенной, содержащей бесчисленные миры; это не влечет за собой никаких неудобств, все даже вытекает соответствующим образом, согласно науке, законам и вере; или же Действующее Начало, поскольку от него зависит конечная вселенная с этими мирами (которые суть звезды) в определенном количестве, будет признано конечной, активной и определенной потенцией, подобно тому как его акт конечный и определенный, ибо каков акт, такова и воля и такова потенция.

Фракастериий. Я, таким образом, дополню и расположу в порядке пару силлогизмов. Первое Действующее Начало, если бы оно желало делать иное, чем то, что оно желает делать, могло бы делать иное, чем то, что оно делает; но оно не может желать делать иное, чем то, что оно желает делать; следовательно, оно не может делать иное, чем то, что оно делает. Следовательно, кто говорит о конечном действии, полагает конечными и деятельность, и потенцию. Кроме того, что сводится к тому же, Первое Действующее Начало не может делать иное, как только то, что желает делать; не желает делать иное, как только то, что делает; следовательно, оно не может делать иное, как только то, что делает. Следовательно, тот, кто отрицает бесконечное действие, отрицает бесконечную потенцию.

Филотей. Эти силлогизмы если и не являются простыми, зато доказательны. Во всяком случае, я хвалю то, что некоторые достойные теологи их не допускают; ибо, предусмотрительно рассуждая, они знают, что грубые и невежественные народы, принимая эту необходимость, не понимают, каким образом с нею могут совмещаться свободный выбор, достоинства и заслуги, воздаваемые по справедливости; поэтому, доверяя Фатуму или отчаиваясь в нем, они с необходимостью становятся преступными. Так иногда известные извратители законов веры и религии, желая казаться мудрыми, заражали столько народов и делали их более варварскими и преступными, чем они были раньше, презирающими добрые дела, уверенными в себе при всех своих пороках и злодействах благодаря заключениям, которые они извлекают из подобных предпосылок. Поэтому утверждение противоположного мудрецами не приводит к такому соблазну и не наносит такого ущерба Божественному величию и превосходству, в какой степени то, что истинно, опасно для гражданского обращения и противоречит цели законов, не потому, что оно истинно, а потому, что оно бывает плохо понято как теми, которые злонамеренно его толкуют, так и теми, которые неспособны понять истину без ущерба для нравов [73] .