Иннокентий Соколов - Бог из глины

• Название: Бог из глины
• Автор: Иннокентий Соколов
• Жанр: Ужасы и Мистика

Аннотация:

Ты слышишь это каждую ночь, когда ложишься спать. Ты слышишь это каждую ночь, когда спишь. Ты слышишь это каждую ночь, когда вскакиваешь в своей постели, прижимая одеяло к груди, пытаясь хоть как-нибудь защитить себя от этого кошмара. Это ночной ветер поет призрачную колыбельную, и луна подпевает ему серебряным голосом. Это существа, замурованные в толстых стенах дома, пытаются разговаривать с тобой. Это неведомый бог, живущий в подвале, зовет каждую ночь к себе. Вскакиваешь с постели, и некоторое время смотришь в темноту, пытаясь судорожно глотнуть, пытаясь пустить воздух в легкие, ослабевшие от крика. Молча стоишь в темноте, вслушиваясь в голоса, которые шепчут тебе о том, что они хотели бы сделать с твоим телом, твоей кровью и плотью. Ты стоишь в темноте и пытаешься услышать знакомые, привычные звуки — тиканье будильника, потрескивание обоев, печальную песню сверчка за окном. Ты почти убеждаешь себя, что слышишь эти звуки, и больше ничего. Это происходит каждую ночь, и это беспокоит тебя. Ты не знаешь, что происходит сейчас с тобой и твоей семьей. Ты ничего не делаешь — просто плывешь по течению, не предпринимая никаких попыток вырваться из этого дома. Ты пока не знаешь, что ожидает тебя — но если бы ты знал, если бы только знал…

---

Вернуться домой, к мамочке, что будет ворчать обвиняя весь мир, и в первую очередь тебя? О нет, детка — это путь в никуда, и ты как никто другой понимаешь это.

А знаешь почему все так происходит?

(Конечно же, знаешь, и даже иногда говоришь сама себе, выпуская воздух из груди, напрасно надеясь, что от этого станешь хоть на немножко легче, а стрелки весов равнодушно выносят приговор)

Да потому что ты ленивая, глупая корова!

Люди на улицах — они провожают тебя равнодушными взглядами, не так как раньше, когда озорная девчушка вышагивала по улицы, спотыкаясь на огромных каблуках, и ветер исподтишка норовил задрать клетчатую юбку, обнажая загорелые коленки. Как это было давно, милая, так давно, что и не вспомнить, но только ты держишь эти воспоминания при себе, извлекая их каждый раз, когда ощущаешь, что стала еще тяжелее.

Ты просто часть пейзажа, как витрина магазина, по которой можно скользнуть взглядом, даже не запомнив, как трещина на асфальте, как выбоина в бордюре — и это не оставляет тебя равнодушной не так ли?

И каждый раз, когда хочется наклониться поближе, приблизить свое лицо и заорать — я здесь, видите, вот я, ты думаешь только об одном — ты уже заранее знаешь, каким будет ответ — да что себе вообразил этот кусок сала!

А этот маленький инцидент на кухне — не забивай голову разными глупостями, хотя если честно — это закономерный исход, чего еще ожидать от того, кто загнан в угол. Из обилия выходов, твой муженек, если разобраться, выбрал самый простой, и самый действенный. И стоит ли винить его в том, что ты ТОЛСТАЯ ЖИРНАЯ СУКА!

Изо дня в день, он спускался вниз, туда, где за темными шторами полно разных разностей. И, конечно же, он заглядывал в омшаник, где темно от пыли, что покрыла толстым слоем маленькое квадратное окошко (оно вровень с землей, и ты много раз проходила мимо него, и тебе никогда даже не приходило в голову заглянуть в него), а в прогнивших ящиках полно чудес. Он неотрывно смотрел на ржавый отрезок водопроводной трубы, что торчал из кучи мохнатого от пыли и паутины хлама, и слушал вибрирующий голос металла. Труба рассказывала ему о том, как хорошо быть одному, и нет нужды оглядываться на кого-то еще, сверять свои поступки с чужими желаниями и надеждами, и то чувство вины, за все то, что не сбылось, не сложилось — лишь повод подойти поближе и одним рывком выдернуть уставший кусок железа, ощутить ее шероховатость и вес, прикинуть, как это будет здорово — размахнуться что есть силы и впечатать заветный отрезок в твой затылок, да так, чтобы почувствовать отдачу, и увидеть, как разлетятся мысли брызгами крови и мозга. И раз за разом он подходил все ближе и ближе, и однажды, прекрасным летним днем, прикоснулся к трубе. Это было похоже на взрыв. Все то, что виделось, слышалось, ощущалось — стало совсем не таким как раньше. Будто с глаз упала белесая пелена, из-за которой все было не таким как на самом деле.

Так кто виноват, что все сложилось так, а не иначе?

Мамочка, которая воспитала, слепила тебя по своему образу и подобию? Явила миру свое воплощение, мать ее так, даже не задумываясь о том, что все ее усилия вряд ли пойдут на благо любимой дочурке?

Быть может, отчасти…

Но на самом деле, ты прекрасно понимаешь, что все из-за того, что ты ведешь себя, как покорное животное, не желающее даже приподнять голову, чтобы обвести воловьим взглядом это гребаный мир.

Папаша, что прячет голову, словно страус. Даже не пытаясь, что-то изменить для себя, для тебя.

Возможно… но что толку от старого чудака, который удобно уместился под теплой шерстяной юбкой своей благоверной?

Муженек, что решил одной прекрасной ночкой навести порядок в твоих извилинах, надеясь одним удачным ударом выбить всю дурь из твоей глупой башки?

Нет, крошка, и ты понимаешь, что он не виноват, как не может быть виноват тот, кто плывет по течению, лишь изредка всплывая, чтобы глотнуть свежего воздуха. Не стоит винить того, кто на самом деле желает только добра тебе и себе.

Так кто же, виновен в том, что ты расплываешься в его глазах одним нелепым пятном — кожаный мешок жира, и костей. Только ты, и больше никто. И все твои попытки найти козла отпущения — лишь самообман…

Да, милая, все так и есть, и наверняка стоит немного задуматься над тем, что же будет стоять первым номером в списке желаний, и пусть тебя не смущает вся абсурдность ситуации — это не сон, и если предположить на мгновение, что золотая Жданов-Рыбка исполнит все что задумано, быть может стоит отнестись со всей серьезностью к тому, что не дает тебе жить?

Это весомая причина не терять время зря, и воспользоваться шансом. Жданов-Рыба не будет ждать, и как только первый луч солнца пронзит ночь, она скроется в темных водах старого пруда, и только ряска будет покачиваться на поверхности, оставаясь укоризненным напоминанием о несбывшихся желаниях и напрасных надеждах.

Или у тебя есть еще какие-то особые пожелания? Если так, детка, давай, не стесняйся — ужин был хорош, и рыба готова оказать тебе любую услугу. Но что сотрясать без толку воздух? Ты и так знаешь, что лучше для тебя самой, так что давай, не тяни, загадывай свое гребаное желание, и покончим со всем этим дерьмом! Тебе даже не придется ничего говорить, поскольку слова не значат ничего, главнее то, что у тебя в сердце. Оно лучше знает, чего хочешь ты. Хочешь на самом деле, там, в глубине души, и не важно, что говорят твои губы, это все напускное, и достаточно только подумать о том, как будет хорошо, когда сбудутся самые невероятные желания…

Так каким будет твой ответ, детка? Готова ли ты к тому, что все твои мечты обретут плоть этой волшебной ночью?

Не буду лгать. И в этом мире, ничто не делается просто так — но разве тебе есть что терять? Маленькая испуганная толстушка — посмотри на себя. Ты дрожишь на ветру, в чужом мире, которому нет дела до тебя, и поверь, ты не доживешь до утра. Этот мир сожрет тебя, и ты, станешь лишь тенью, так и не найдя успокоения. Этого хочешь ты? Нет, совсем нет — этот выбор не для тебя, милая, не так ли?

Ничто не дается даром, тем более самые заветные желания Ужин был сытным, но разве дело только в том, чтобы набить брюхо старой рыбы — нет детка, это всего лишь повод, чтобы сделать этот гребаный мир хоть немного чище. Но милая, мое время уходит, вместе с ночью, и я не собираюсь уговаривать тебя, расписывая перспективы, если ты понимаешь, о чем я — мне нужно знать, каким будет твой ответ.

Готова ли ты рискнуть, принимая мой дар? Готова ли ты, чтобы исполнились самые заветные желания, взамен на маленькую услугу с твоей стороны? Так — пустячок. Небольшое одолжение для старой Жданов-Рыбы.

Здесь так холодно ночами, и одиноко. Я всплываю иногда, чтобы послушать, как поют существа в толще стен старого дома. Они поют о том, как странно в этом мире — мире полном чудес, но вместе с тем, таком несовершенном. Словно тот, кто придумал его, был немного не в себе.

(Ты же знаешь, о ком я говорю, не так ли?)

Отсюда до дома не так близко, как хотелось бы мне, но ветер иногда доносит отголоски их песен, и это дает мне немного уверенности, что все не так плохо, как кажется. И даже старая рыба может надеяться на то, что этот мир выстоит, не исчезнет однажды, вместе с тем, кто его выдумал.

Посмотри вокруг, оглянись — уже сейчас он похож на песочного человечка — еще немного, и он рассыплется. Быть может этот мир не так уж и хорош, но для меня не существует другого. И я, и существа в стенах дома, и все те, кто живет в темном лесу, мы все его дети, мы созданы для него, и поверь, детка, никому не хочется исчезнуть без следа. Так уж вышло, что создатель отвернулся от нас, и после того, как он и думать перестанет о том, что где-то есть волшебный мир тени и снов, мы все перестанем существовать.

Наш мир умирает, хоть ты и не ощущаешь этого. Мой пруд уже не тот, что был раньше — он оброс камышом, и затянулся тиной, и даже луна перестала петь серебряным голосом. И поверь, это хуже всего — знать, что дни твои сочтены.

Я помогу тебе, детка, но мы все хотим только одного — пускай частичка того, кто создал это все, навсегда останется здесь. И этот мир останется жить. И мы никогда не потревожим твой сон, не напомним о себе ни одним мгновением.

Так каким будет твой ответ? Хочешь ли ты, чтобы исполнились все твои желания?

— Да! — не то прохрипела, не то пробормотала Надя.

Надежда понятия не имела, о чем пыталась сказать ей рыба, но была уверена в одном — она согласна на все, лишь бы убраться отсюда, из этого проклятого мира.

Ветер подул с новой силой, и холодные брызги ударили в лицо. Надежда отшатнулась, услышав нарастающее гудение. Словно тысячи телеграфных проводов вибрировали в сыром ночном воздухе, наполняя его тоской.

Звук усиливался и Надя, почувствовала, странную дрожь, исходящую от золотой рыбины. Это она была источником звуков, будоражащих душу, трогающих самые чувствительные струны…