Людмила Белаш - Имена мертвых

• Название: Имена мертвых
• Автор: Людмила Белаш
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-352-00865-7

Выход нового романа супругов Белаш, несколько лет назад буквально ворвавшихся в нашу НФ, — настоящее событие для любителей современной отечественной фантастики. Увлекательный и динамичный фантастический боевик, философская фантастика, психологическая проза… На страницах новой книги смешаны признаки всех этих жанров и направлений.

Королевство Гратен — страна, где чудо и реальность слиты воедино. Убийство наркобарона в джунглях Южной Америки, расстрел африканского диктатора-людоеда — дело рук одной команды, добывающей деньги для секретных экспериментов. Они — профессор биофизики, танкист-красноармеец и казненный киллер — воскресли благодаря техномагии и упорно продолжают изучать феномен воскрешения мертвых. Однако путь вернувшихся из тьмы опасен и труден. В полнолуние их притягивает мир теней — он рядом, в подземных гаражах и на безлюдных улицах, и души воскресших становятся ставкой в гонках с дьяволом. И с каждым годом воскресшим приходится прикладывать все больше усилий, чтобы не исчезнуть в черноте небытия…

---

И поцелуй зеленоглазой тоже выражал эту любовь — как полноту ощущения мира во всем его великолепии.

Птицы, кружившие в высоком небе, снижались, словно хотели показать себя ближе, дать собой полюбоваться — глядя на них, Марсель начала осознавать, какие они огромные, молочно-белые, с золотистой оторочкой крыльев и хвоста, с венцами золотистых перьев на головах. Они парили прямо над ней, поочередно издавая длинные мелодичные крики.

За хоровым пением послышался издалека нетерпеливый, настойчивый звук сирены — похоже, машина «неотложки». Отчего-то Марсель стало тревожно — хотя в этот восхитительный солнечный день не могло быть ни беспокойства, ни тревоги.

Звук приближался. «Это за мной, — неожиданно поняла Марсель. — Почему?»

Она стала высматривать зеленоглазую — все-таки знакомая, надо спросить ее, узнать, в чем дело. Между тем одна из птиц опустилась на чугунную ограду сквера метрах в двадцати и смотрела на Марсель — спокойно и внимательно.

Людей на тротуаре не пришлось расталкивать — они расступались, будто волны перед катером, и смыкались за спиной. Сердитые возгласы сирены послышались совсем недалеко, и Марсель растерялась — то ли искать цветочницу, то ли нырнуть в проулок и затеряться. Ей подумалось, что ее могут найти по венку из нарциссов — сняв венок, Марсель не решилась его выкинуть и не хотела помять; оставалось бережно держать венок в руке.

Зеленоглазая нашлась рядом — она изучала большой плакат с портретом рыжеволосой девушки в фиолетово-черном бархатном платье и надписью: «ФРАНКА ВААЛЬ исполняет — Эдмунд Форет, Концерт № 6 для фортепьяно с оркестром. Оперный театр, после полудня. Дьеннский симфонический оркестр п/у Николаса Эйде».

— Послушай! Этот звук и птицы… — Марсель не знала, как высказать свое волнение.

— А, санитары, — понимающе кивнула цветочница, — Они всегда приезжают. Птицы указывают им путь.

— Я что, не нравлюсь им?

— Я тоже. Нас вывезут за черту города.

— И не собираюсь! Знаешь, как спрятаться?

— С моста в реку. Там не тронут. Побежали? Переждем до будущего праздника…

— Нет! там сыро и холодно!

— Зато в безопасности. Так ты со мной?

— Почему я должна убегать? — не сдавалась Марсель. — Я хочу остаться.

— Ну, попытайся, докажи, что ты не чужая. Только вряд ли они тебя послушают. У них строго: посторонних — вон. Разве что Лорд разрешит.

— Лорд? — Марсель ухватилась за странное имя, как за спасательный крут. — Кто это, где он?

— В замке Андерхольм. Но тебе до него не добраться. Санитары близко.

— А телефон? а позвонить ему?

— О, не знаю! я не пробовала. Честно сказать — страшновато.

Птица, севшая на карниз почти над ними, запела, вытягивая шею, и ей отозвалась прерывистым воем из-за угла сирена. Переглянувшись, Марсель и цветочница пустились наутек.

Удирать было трудно — золотистый воздух сгустился и пружинил, сдерживая бег. Вслед вспорхнула с шумом крыльев белоперая птица и реяла над головами, коротко вскрикивая: «Сюда! Они здесь!» Люди с цветами сторонились, уступая дорогу — и они же пропускали едущий по пятам темно-синий автомобиль.

На Кенн-страдэ проскочили в разрыв между колоннами процессии; трамвай, сворачивая к Старому Городу, в сторону Крепостного сада, сбавил ход на повороте, и двери его открылись — оттуда, зазывая, манили руками. Марсель, примерившись, вскочила на ступеньку, а цветочница замешкалась — босая, она наступила на что-то колючее, споткнулась и разроняла венки. Пока подбирала — трамвай набрал скорость, а цветочницу настигла машина с белой полосой. Марсель видела, как выскочившие санитары схватили зеленоглазую и поволокли к авто.

Марсель пробежала по салону к кабине водителя.

— Можно поскорей?

— Куда спешить? — весело и беззаботно ответил тот.

Трамвай полз по-черепашьи! Машины сзади видно не было, но птицы летели, не отставая.

Спрыгнув на кругу, Марсель помчалась к воротам. Раньше здесь в стене не было ворот, но ее не удивило, что они тут оказались — они должны были быть!

Телефон. Ни одного уличного аппарата! куда они подевались?! Один нашелся, но вместо цифр в круглых прорезях диска Марсель увидела буквы — В, G, О, К, L, D, V, R, S, А. Недолго думая, набрала — L-O-R-D. Длинные гудки. Ну же! почему там не берут трубку?!.

— Алло? — ответил молодой мужской голос.

— Лорд! мне нужен Лорд, пожалуйста!

— Я слушаю.

— Я хочу увидеть вас!

— А страшновато не будет? — В голосе послышалась улыбка. Он все знает, помнит любое сказанное слово. А может, и мысли тоже.

— Нет.

— Хорошо. Я там, где ты меня найдешь.

Андерхольм. Марсель запыхалась, ноги стали тяжелыми, будто она долго бежала в гору или по эскалатору, идущему вниз. Сзади вновь слышалась сирена, а бежать было так трудно! По брусчатке, под сводом замковых врат, вверх по широкой лестнице, мимо статуй святых и герцогов Вендельских. Где же он?! так людно в замке, все такие счастливые, а его нет! отзовись, покажись!..

Лестница вниз, лестница винтом, лестницы врозь — направо? налево?.. Направо. Темная резная дверь неподатлива, на нее пришлось навалиться всем телом.

Высокий сводчатый зал залит солнцем, бьющим в цветные стрельчатые окна. Ковры; по коврам разгуливает, горделиво подняв головку в золотистом венце, одна из белых птиц. Чучело крокодила, окованное обручами из железа, как бочонок. Неслышно ступая, подошла розовая пантера — настоящая! живая! с рубиновыми огненными зрачками… — принюхалась и потерлась мордой о ногу Марсель.

У окна прислонился к стене молодой человек — в кроссовках, облегающих брюках, просторной лиловой рубашке с распахнутым воротом; запястья его украшали браслеты из опаловых пластин, на шее — кулон с жемчужиной.

Приятный на вид молодой человек…

Молодой? человек?

Как тень отслонясь от стены, он направился к ней; с каждым его шагом у Марсель нарастали сомнения — молодой? но волосы, спадавшие ему на плечи, были седыми, серебристо-белыми и нежными, как тополиный пух; лицо без морщин — но сухое, без юношеской свежести. Человек? он идет, как плывет, как летит паутинка по ветру, без шороха шагов; есть изящные люди — узкобедрые, тонкие, с точеными пальцами, с высокой и женственной шеей, но даже у этих красавцев нет таких глаз — огромных, бездонно-прозрачных, голубых, как горные озера.

— Все-таки ты меня нашла.

— Я очень хотела. Очень. Скажите санитарам — не надо меня… за черту города.

Выдохнув это, Марсель умолкла. Рядом с Лордом беспокойство стихло — но не исчезло. Сильней стало желание вернуться на праздник и ничего не бояться. Глаза стремились долу — на ковер, к шерсти мирной пантеры, — но вместе с тем неудержимо тянуло еще раз посмотреть на Лорда, и это смешивалось с опасением прогневать его дерзким взглядом. Почему-то Марсель стало стыдно, она показалась себе нескладной, неуместной… чужой.

— Но ты же понимаешь, что в городе тебе нельзя долго гулять.

— Я… спасибо, что позволили мне прийти сюда. Вы очень добры.

— «Прийти» — не значит «остаться». Тебе еще идти и идти, девочка. Непростой путь.

— Да, теперь я знаю. — Она уверенно кивнула. — Я зря согласилась… участвовать в гонке. Я ошиблась. И еще я…

— Если ты знаешь свои промахи, незачем о них вспоминать. Ты свободна. А теперь — идем. — Лорд пригласил ее жестом.

Он поднимался по спиральной лестнице беззвучно, он был реален — и невесом. Марсель шла за ним, наслаждаясь тем, что он — рядом; в какой-то миг она нестерпимо захотела упасть, впиться ногтями в камни и закричать: «Я не уйду отсюда!», но фигура вверху безмолвно звала, и зов был неодолим; это было и повеление правителя города и мира, и призыв абсолютной, надчеловеческой любви, которой веришь всем существом потому, что живешь.

На смотровой площадке фланкирующей башни Андерхольма веял безбрежный ветер; вокруг были лишь солнце и воздух, и мир был раскинут на все стороны — улицы в цветочном убранстве, зеркальные ленты рек, янтарь стен и шоколад крыш. Птицы плавали в вышине.

— Лети, — просто сказал Лорд.

Набравшись решимости, Марсель встала на цыпочки, подняла руки и…

…перестала ощущать камень под ногами.

Она не смотрела ни вниз, ни по сторонам — только вверх, в лазурную бездну, где райской розой цвело ослепительное солнце. Все выше и выше — воля и ветер помогали ей подниматься, и собственный радостный крик сливался с голосами белых птиц.

— Доброго пути, — донеслось вслед. — До встречи.

Эпилог

Россия. Десять лет спустя.

Накануне Владимир позвонил жене:

— Буду часа в четыре, не волнуйся. Хотелось бы с дороги похлебать горячего. Это намек.

— Намек понят, — отозвалась Лариса. — Вовка, будь осторожней, дороги скользкие. Ждем. Я тебя целую.