Кристофер Мур - Дурак

• Название: Дурак
• Автор: Кристофер Мур
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61672-5

Тех, у кого плохо с чувством юмора, а также ханжей и моралистов просим не беспокоиться. Тем же, кто ценит хорошую шутку и парадоксальные сюжеты, с удовольствием представляем впервые переведенный на русский язык роман Кристофера Мура «Дурак». Отказываясь от догм и низвергая все мыслимые авторитеты, Мур рассказывает знакомую каждому мало-мальски образованному человеку историю короля Лира. Только в отличие от Шекспира делает это весело, с шутками, переходящими за грань фола. Еще бы: ведь главный герой его романа — Лиров шут Карман, охальник, интриган, хитрец и гениальный стратег.

---

Харчок лежал навзничь на одеяле, а сверху на нем, расправив подол белых одежд, скакала златовласая женщина — будто рвалась к финишу в заезде на недоумках. Я и раньше ее видел, но вот настолько во плоти — никогда. Парочка согласно выла в экстазе.

— Харчок, что ты делаешь?

— Лепота, — ответствовал подмастерье с широченной дурацкой лыбой во всю рожу.

— Она-то само виденье лепоты, но ты пистонишь призрака.

— Не… — Бесполденный великан приостановил ход своего поршня выспрь, приподнял барышню за талию и всмотрелся ей в лицо так, словно обнаружил у себя в постели блоху. — Призрак?

Она кивнула.

Харчок отшвырнул ее в сторону и с долгим душераздирающим воплем кинулся прямо в окно, разнося ставни в щепу. Вопль повисел недолго в воздухе и завершился плюхом.

Призрак-девица оправила юбки, откинула волосы с лица и ухмыльнулась.

— Во рву вода, — промолвила она. — Жить будет. А я, наверное, пойду на полувзводе.

— Ну да, тебе пора, но все равно очень любезно с твоей стороны, что нашла время трахнуть мальчонку с фаршем вместо мозгов. А то лишь цепями гремишь да зловеще предрекаешь окаянный страшный суд.

— Сам-то духоподъемно кувыркаться не готов? — И она подсмыкнула подол, словно собираясь заголиться.

— Отвянь, навье, мне еще долдона изо рва выуживать. Он плавать не умеет.

— Да и летать наверняка не любит.

Нет времени у меня тут с нею препираться. Я сунул кинжал в ножны на копчике, развернулся и кинулся было к дверям.

— Не твоя война, дурак, — рек призрак.

Я замер. Харчок непроворен почти во всем, так, может, и тонуть будет нерасторопно.

— У байстрюка, что ли, теперь своя война?

— Знамо дело. — И призрак кивнул, уже тая туманом.

— Лучший план у дурака
Знай висит на шансе, а
Вся надежда байстрюка
Явится из Франции.

— Ах ты, болтливая марь, суесловный ты высенец, испаренье злоречивое и ползучее — во имя всей истины на свете, говори наконец уже прямо. И без этих анафемских стишков!

Но призрак уже делся.

— Ты вообще кто? — заорал я опустевшей башне.

Явление четырнадцатое На рожках крадучись

— Я трахнул призрака, — молвил Харчок — мокрый, голый и несчастный. Он сидел в прачечном котле, в подземелье Глостерского замка.

— Куда ж без окаянного призрака, — сказала портомойка, оттиравшая балбесову одежду, весьма измаранную пребыванием во рву. Чтобы вытащить этого дурня из вонючей жижи, я вынужден был призвать на помощь четверку людей Лира.

— Такому, вообще-то, нет оправданья, — сказал я. — У вас с трех сторон замка озеро, ров можно было вывести в него, и нечистоты со всей их вонью выносило бы течением. Готов спорить, настанет день, и они поймут, что стоячая вода ведет к заболеваниям. В ней враждебные духи заводятся.

— А ты многоречив для такого клопа, чтоб мне провалиться, — рекла портомойка.

— Одарен, — пояснил я, важно взмахнув Куканом. Я тоже был наг, если не считать колпака и Кукана: и мой наряд в спасательной операции весь покрылся коркой склизкой пакости.

— Бейте тревогу! — В портомойню сверху сбежал, громыхая доспехами, Кент — в руке меч, за ним по пятам — два юных оруженосца, которым он навалял и часа не прошло. — Двери на запор! К оружью, шут!

— Привет, — ответил я.

— Ты голый, — молвил Кент, в очередной раз сдавшись позыву озвучить очевидное.

— Вестимо, — рек я в ответ.

— Найдите шутовской наряд, ребята, и облачите же его. На стадо нам волков спустили, все на защиту встать должны.

— Стоять! — рявкнул я. Оруженосцы прекратили неистово колготиться по всей портомойне и встали по стойке «смирно». — Прекрасно. А теперь, Кай, будь добр, изложи, что ты мелешь.

— Я трахнул призрака, — сообщил Харчок юным оруженосцам. Они сделали вид, что не услышали.

Кент неохотно приблизился, шаркая ногами, — его несколько смущало алебастровое великолепие моей наготы.

— Нашли Эдмунда — у него ухо было пришпилено кинжалом к высокой спинке стула.

— До ужаса небрежный он едок.

— Ты же его туда и пришпилил, Карман. Нечего вилять.

— Муа? Да ты погляди на меня. Я мал, слаб и низкороден, я б ни за что не…

— Он за твою голову назначил цену. Сам сейчас прочесывает весь замок, — сказал Кент. — Клянусь, я видел пар из его ноздрей.

— Он же не станет святки портить, правда?

— Святки! Святки! Святки! — затянул Харчок. — Карман, а можно нам поехать на Филлис посмотреть? Можно-можно?

— Знамо дело, парнишка. Если в Глостере есть ссудная касса, я тебя туда отведу, как только твой наряд высохнет.

Кент вскинул удивленного дикобраза — свою бровь:

— Это чего он такое?

— Каждые святки я вожу Харчка в «Ссудную кассу Филлис Терр» в Лондоне. Он там поет Иисусу «С днем рожденья» и задувает свечки на меноре.

— Но святки же — языческий праздник, — молвил один оруженосец.

— Заткнись, недоносок. Хочешь испортить радость недоумку? Вы вообще тут зачем? Вы разве не Эдмунду служите? Вам же полагается мою голову на пику насаживать сейчас или как-то.

— Они мне переприсягнули, — молвил Кент. — После того как я их отлупил.

— Так точно, — молвил один армифер. — У сего доброго рыцаря мы научимся большему.

— Точно так, — вторил ему армифер-два. — Да и по-любому мы были Эдгара людьми. Лорд Эдмунд — негодяй, если позволите, сударь.

— К тому же, дорогой мой Кай, — молвил я, — известно ль им, что ты незнатен и безгрошен? Тебе не по чину и карману содержать боевое подразделение, будто какому-нибудь… ну я не знаю, графу Кентскому.

— Верно заметил, Карман, — рек мне Кент в ответ. — Добрые судари мои, я должен освободить вас от службы.

— Значит, нам не заплатят?

— Весьма прискорбно мне, но нет.

— Ой. Ну тогда мы пойдем.

— Прощайте, парни, будьте начеку, — сказал им Кент. — И помните — сражаются всем телом, не только мечом.

Два фелефея с поклонами вышли из портомойни.

— Теперь расскажут Эдмунду, где мы прячемся? — уточнил я.

— Вряд ли. Но тебе все равно лучше облачиться.

— Мытея, как мой шутовской наряд?

— Исходит паром у огня, сударь. В доме-то носить уже можно, сдается мне. Я верно услыхала, что вы кинжалом пробили ухо лорду Эдмунду?

— Я? Простой шут? Нет, глупая девица. Я безобиден. Укол ума, пинок гордыне — вот и весь урон, который шут умеет нанести.

— Жалко, — сказала портомойка. — Он и не такого заслужил за то, как обращался с вашим стоеросовым дружком… — Она отвернулась. — Да и с остальными.

— А почему ты, кстати, сразу не прикончил этого мерзавца, Карман? — осведомился Кент. Околичности не пережили такого пинка и, обеспамятев, забились под ковер.

— Ага, ори погромче, тебя плохо слышно. Простаку закон не писан.

— А самому тебе вольно ж бывает голосить: «С добрым утречком! Погоды у нас стоят мрачные, а я развязал окаянную войну!»

— Теперь у Эдмунда своя война.

— Вот видишь? Опять за свое.

— Я как раз шел тебе сказать да наткнулся на призрак-девицу — она обхаживала Харчка. Потом этот дуболом выскочил в окно, пришлось спасать. Призрак намекнул, что ублюдка может спасти Франция. Может, он стакнулся с королем Пижоном и готовит вторжение?

— Призраки знамениты своей ненадежностью, — сказал Кент. — К тому ж тебе не приходило в голову, что ты мог спятить, а это все тебе просто привиделось? Харчок, а ты-то призрака видал?

— Внамо дело — я даве ф ней покуролефил, только потом ифпугалфя, — сокрушенно молвил мой подручный, пуская мыльную пену изо рта и уныло созерцая свою оснастку в горячей воде. — Наверно, у меня на приблуде теперь фмерть.

— Водопряха, смой смерть с его приблуды, будь добра?

— Вот уж дудки, — молвила та в ответ.

Я придержал колпак за кончик, чтоб не звякал, и для пущей искренности склонил пред нею голову.

— Лапуся, ну в самом деле. Спроси себя, что б на твоем месте сделал Иисус?

— Будь у него роскошные сисяндры, — добавил Харчок.

— Тебя забыли спросить.

— Извиня-юсь.

— Война? Убийство? Измена? — напомнил Кент. — У нас был план?

— Ладно, будет, — молвил я. — Коли у Эдмунда своя война, всем нашим замыслам гражданской войны между Олбани и Корнуоллом кранты.

— Все это мило, но на мой вопрос ты не ответил. Почему ты не прикончил ублюдка?

— Он дернулся.

— Так ты намеревался?

— Ну, все в подробностях я не продумал, но когда метил кинжалом ему в глаз, догадывался, что исход может быть фатальным. И, должен сказать, хоть я и не стал задерживаться, дабы насладиться торжеством, мне по душе, как оно вышло. Лир говорит, у стариков убийство заменяет блядки. Скажи мне, Кент, ты вот много народу погубил — у тебя оно так?