Юрий Корчевский - Охотник

• Название: Охотник
• Автор: Юрий Корчевский
• Издательство: Ленинград
• Жанр: О войне
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-906017-88-8

Алексей Ветров, сибирский охотник, с началом Великой Отечественной войны попадает в действующую армию. После «учебки» становится сапёром, проводит разведчиков через минные поля немцев на «нейтралке». В рукопашном бою, когда сталкиваются две разведгруппы — наша и немецкая, неожиданно для себя он попадает в дивизионную разведку. Там проявляются его умения профессионального стрелка. «Свободная охота» на немцев, снайперские дуэли, где приходится сталкиваться с коварством немецких снайперов, — через многое ему придётся пройти.

---

К ручке патронного ящика привязывается длинная верёвка. Солдат, держа конец верёвки в руке, стремглав перебегает простреливаемое, а потому опасное пространство. Потом можно неспешно подтянуть за верёвку ящик с патронами. И боец цел, и боеприпасы доставлены по назначению.

Алексей и сам не всё знал, городской бой имеет свои особенности. Это — много укрытий, противники могут столкнуться нос к носу, огневые контакты скоротечные, и выигрывает тот, у кого реакция быстрей и автоматы наготове.

Автомат короче винтовки и создаёт большую плотность огня. Эффективная дальность выстрела невелика, но в городе это не критично, иногда противники стреляют друг в друга на дистанции пистолетного выстрела — 15–30 метров.

Красноармейцы прописные истины слушали, разинув рты. Их учили в учебном полку ходить строем, колоть штыком, стрелять. Но выживать в городе, лесу, траншее — не было таких занятий. До войны считалось, что воевать будем на чужой территории, и все операции будут наступательными. Даже в военных училищах оборону и тактику отступления изучали вскользь, слабо. Не должен советский командир, вооруженный марксистско-ленинской идеологией, отступать перед капиталистами, и тем более — сдаваться в плен.

На деле вышло всё совершенно иначе. Отступали под натиском хорошо вооружённого и прекрасно обученного врага, попадали в окружение и плен целыми дивизиями.

Война, даже самая успешная, не бывает без потерь, без неудачных операций, без пленных. Но Советский Союз не подписал Женевскую конвенцию о гуманном ведении войны, о правах военнопленных и правилах обращения с ними. Потому в концлагерях французы, поляки, англичане получали письма и посылки, а наших пленных морили голодом. А после войны освобождённые из немецких концлагерей пленные попадали уже в наши лагеря — на Колыму, в Воркуту, в Сибирь — искупать свою вину. И никого не интересовало, как ты попал в плен — был ли ранен, остался без боеприпасов, либо был сбит на самолёте над оккупированной территорией. И на долгие годы в биографии пленных было тёмное пятно. С подпорченной репутацией не брали на работу — если уж только на тяжёлую и малооплачиваемую, вроде кочегара в котельной, или дворника. Ситуация изменилась только после смерти Сталина и прихода к власти Хрущёва.

По договорённости с комвзвода Алексей в атаки не ходил. Он поддерживал своих бойцов, прикрывая их точным огнём.

Но вот что странное заметил за собой Алексей: он стал чувствовать, где находится враг. Он его не видел, не слышал, не осязал, но стал чувствовать. Подходя к углу дома, он уже наверняка знал, что там, за углом — двое автоматчиков. Или раньше он этого не осознавал, потому что при расположении в траншеях противники были слишком далеко друг от друга?

Были у него в Сибири знакомые охотники из якутов, чукчей, ненцев. Говорили они ему о таком — нехотя, правда. Замечали при том, что на такое не способны европейцы — только азиаты. Посмеивался над ними Алексей, а выходит — правда.

Подтверждение своим способностям он получил во время первого же боя.

Алексей и два солдата подошли к углу здания и остановились. Снайпер нутром, всей кожей почувствовал, что за углом чужие. Он приложил к губам палец, чтобы бойцы не разговаривали, а потом указал на гранату у пояса одного из бойцов. Тот снял её и протянул снайперу. Алексей вырвал чеку, отсчитал две секунды и швырнул гранату за угол. Почти сразу раздался взрыв, крики и стоны о помощи.

— Выскакивай за угол и бей из автомата! — приказал он бойцу, протянувшему ему гранату. Тот выскочил и дал длинную очередь.

Немцы и в самом деле там были. Двоих взрывом гранаты убило наповал, двое были ранены — этих добил боец очередью из автомата.

Алексей и сам удивился — как это он почувствовал врага? Видеть происходящее за углом он не мог, почуять носом — тоже, ведь некоторые дома и техника горели, и в воздухе стоял запах пожара. Тогда как всё это получилось?

Бойцы и вовсе были поражены.

— Лёха, ты как узнал, что за углом немцы?

— Носом учуял, — засмеялся Алексей. А что он мог им ответить, если и сам не знал?

Бойцы и Алексей перебежали к куче битого кирпича и залегли за ней. За ними была полуобрушившаяся часть стены, причём внутренняя часть, с побелкой. Место не очень удачное, на фоне побелки бойцы в летней форме были видны отчётливо.

Только Алексей подумал, что позицию надо сменить, как в стену ударила и ушла рикошетом в сторону пуля.

Один из бойцов обернулся:

— Случайная пуля.

Алексей тоже повернул голову. От белой стены отвалился небольшой кусок штукатурки, обнажив кирпич. Пуля угодила рядом с ним, оставив отметину. Ну нет, эта пуля не случайная. На белой стене красный кирпич виден далеко и отчётливо. Это вражеский снайпер проверяет прицел, а заодно силу и скорость ветра. Можно сказать — пристрелочный выстрел. Битый кирпич хорошо укрывает Алексея и бойцов от пуль, но самому стрелять отсюда неудобно. Только голову приподнимешь, и считай, что уже труп. Ведь пуля ударила рядом с кирпичом, в пяти сантиметрах от него.

— Вот что, парни. Я сейчас сменю укрытие. Вы не высовывайтесь, только изредка постреливайте. Пальнули разок-другой, не поднимая головы — и всё. Можете каску на стволе приподнять чуть-чуть.

— А в чём дело?

— Снайпер нас пасёт. Хотите жить — делайте, как я говорю.

Ползком Алексей добрался до полуразрушенного дома и по разбитой лестнице взобрался на второй этаж. Солнце было сбоку, и это хорошо: бликов от оптики не будет. Осторожно выглянул. Ага, одеяло на окне есть, он его ещё давеча заметил. Там немец и прячется.

Алексей прицелился в правый нижний угол окна. Когда человек стреляет из укрытия, он прячет левую часть головы и груди, если он правша.

Выстрел! Одеяло на окне дёрнулось.

— Парни, пальните! — крикнул Алексей.

Со стороны залёгших бойцов раздалась короткая очередь. С немецкой стороны — тишина. Попал он в немца, или тот не стреляет только потому, что не видит цели?

Алексей выбрался из развалин и прополз к бойцам.

— Парни, надо вон то здание осмотреть. За мной, поодиночке — бегом! — и сам рванул с места.

В бегущего попасть трудно — не хватает времени для прицеливания, надо брать упреждение.

Алексей добежал беспрепятственно, за ним — боец, первым бросившийся бежать следом. А по второму немцы открыли огонь из пулемёта. Пулемётчик взял маленькое упреждение, и пули, летящие за бойцом, прошили кирпич. Но всё-таки боец добрался невредимым.

— Осматриваем подъезд, я и ты, — Алексей ткнул пальцем в грудь бойцу. — А ты стой здесь и держи под прицелом другой подъезд и окна, — обратился он к другому бойцу. — Только встань под козырёк, чтобы тебя сверху не было видно.

Сам юркнул в подъезд.

Дверей в квартирах не было, впрочем, как и мебели. Везде лежала пыль, царило запустение. В некоторых квартирах на покрытом слоем пыли полу отпечатались следы немецких сапог.

Они поднялись на второй этаж. Как-то сразу Алексей понял — здесь немцев нет.

Вдвоём они стали подниматься по лестнице на третий этаж.

— Приготовь гранату, — сказал он бойцу, — бросай её в правый дверной проём и сразу ложись.

Боец метнул гранату, и они оба сразу упали. Когда грохнул взрыв, не сговариваясь, вскочили и ворвались в квартиру.

Здесь на полу лежал убитый пулемётчик. Это он стрелял, когда бойцы перебегали улицу. Ствол пулемёта был горячим на ощупь, и сильно пахло сгоревшим порохом, к которому примешивался запах тротила от гранаты.

Другие квартиры были пусты, и бойцы сразу пошли на четвёртый этаж. Алексей, держа руку на спусковом крючке, повернул направо.

В комнате было сумрачно из-за одеяла, закрывавшего окно. Под окном на полу лежал убитый снайпер — Алексей попал ему в лицо. На подоконнике лежала наша СВТ в снайперском варианте. Нравились они немцам, и те с удовольствием пользовались трофеями.

Вдруг он почувствовал: за спиной, в другой комнате, присутствует живой человек. Резко повернувшись, увидел в дверном проёме немца, поднимающего пистолет на уровень глаз.

Алексей выстрелил ему в живот. Расстояние маленькое, и промахнуться было невозможно.

Немец тоже успел выстрелить в ответ. Пуля ударила в ствол винтовки и выбила её из рук Алексея.

— Вот фашистская морда! — выругался Алексей. Он подобрал винтовку и увидел, что у неё повреждён прицел. Пистолетная пуля угодила в корпус оптического прицела и смяла его. Теперь этот прицел можно было только выбросить, а винтовку использовать как обычную.

Вспомнив, что он только что видел на подоконнике нашу СВТ, он забрал её как трофей — теперь уже свой. Привык он к оптике, она позволяла сделать дальний точный выстрел. Что же касается русских винтовочных патронов на СВТ, то в углу комнаты стоял почти полный цинк. Пулемётные, с тяжёлой пулей, в бумажных упаковках. Винтовочные шли обычно с пулей лёгкой и снаряжённые в обойме по пять штук.