Алексей Борисов - Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников

• Название: Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников
• Автор: Алексей Борисов
• Жанр: История

Сборник содержит материалы ЧГК по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников. В него включены: сообщения комиссии, акты, и отчеты о инициированных ЧГК судебных процессах.

---

За несколько дней до оставления немцами Орла комендантом был издан специальный приказ, в соответствии с которым всё население от 14 до 55 лет подлежало явке в лагеря, а оттуда — угону в тыл. Лица, отказавшиеся от добровольной явки, вылавливались и загонялись в лагеря силой.

124

25 июля 1942 г. оккупационными властями была закрыта Орловская психиатрическая больница в с. Кишкинка, больные были расстреляны.

125

Из письма унтер-офицера 473-го немецкого пехотного полка 253-й пехотной дивизии Карла Петерса своей жене:

«Дорогая Герда!.. Теперь я стою в Брянске. Через город проходит передовая линия. Но это уже не город, а груда развалин. Да, когда мы сдаем город, то оставляем только развалины. Справа, слева и сзади нас высоко поднимаются взрывы. Фабрики сравниваются с землей. Огонь не берет только печи, они выглядят как лес из камней. Мосты и железные дороги летят в воздух. Громадные глыбы домов рассыпаются при хорошо организованном взрыве. Громадные пожары превращают ночь в день. Поверь мне, таких разрушений никакими бомбами англичанин не в состоянии добиться...

И если мы отойдем до границы, то у русских от Волги до немецкой границы не останется ни одного города, ни одного села. А этого они, наверное, не выдержат… Да, здесь господствует «тотальная война» в высшем совершенстве. То, что здесь происходит, — это нечто невиданное в мировой истории. И несомненно, это явится решающим для исхода войны, а именно — в нашу пользу. В этой великой борьбе нашего народа наша собственная судьба не имеет значения, для этого будет время, когда мир будет завоеван.

Гор. Брянск. 15 сентября 1943 г.»

126

Ремлингер — до того как получить назначение во Псков, был начальником военной тюрьмы Торгау (1936—1943 гг.), комендантом Биаррица — французского курортного города. Короткое время был комендантом Опочки...

127

Все другие, кроме Эдуарда Зоненфельда, служили в первом и втором батальонах «особого назначения» 21-й авиаполевой дивизии (известна также как «Дивизия Майндль»), а Зоненфельд, бывший лейтенант, был командиром «особой группы» 322-го пехотного полка.

128

Зимин — защитник Ремлингера. Борхов, Волков, Галебский, Кроленко — для всех других.

129

Обвинительное заключение было подписано военным прокурором Ленинградского Военного округа, генерал-майором Петровским и утверждено главным военным прокурором Красной Армии, генерал-лейтенантом юстиции Афанасьевым.

130

Все преступления, поставленные в вину обвиняемым, совершены в 1943—1944 годах.

131

Заседания проходили в зале Выборгского дворца культуры.

132

В зале присутствовало более двух тысяч человек, велась киносъемка. Среди присутствовавших руководители партийных и общественных организаций, члены Ленинградской государственной чрезвычайной комиссии по расследованию немецких злодеяний,  фронтовики — защитники Ленинграда: генералы, офицеры, солдаты, матросы; командиры и комиссары партизанских бригад, отличившиеся в годы войны рабочие ленинградских заводов, представители интеллигенции, делегации из всех районов, на территории которых происходили преступления обвиняемых.

133

Перевод обвинительного заключения был предоставлен подсудимым за 48 часов до начала процесса.

134

«— По чьему приказу?

— Действовали на основании приказа командира батальона подполковника Клозе — первого батальона, и во время отступления командовавшего всеми тремя батальонами вместе. Подполковник Клозе получал приказы от Лихта, генерал-майора, командира 21-й авиаполевой дивизии.»

Приказ  Клозе  гласил:

«...Сжигать на своем пути все населенные пункты, выгонять скот и, если население не будет эвакуироваться, рассматривать его как  партизан и расстреливать...»

135

Сообщение об этой награде вызвала в зале оживление и смех:

«— Как называется эта медаль?

— «Восточной медалью» или «Медалью за зимние битвы на Востоке». Давалась тем, кто перенес тяжелую зиму. Все время был на фронте.»

Похоже присутствующим эта награда известна под другим, неофициальным, названием «Мороженное мясо». 

136

В эпизоде со стариком, так же как и в эпизоде приведенном ниже (речь о мирных жителях, прятавшихся в кустах в стороне от села), подсудимый ссылается на то, что события происходили в сумерках и он не мог видеть, что имеет дело с безоружными людьми.

Подсудимый Дюре тянет руку, вскакивает: 

«Фогель лжет! — и объясняет: — Это было двадцатого июля, после обеда, в три часа, в деревне у реки Великой, Фогель приказал  расстрелять группу детей и женщин! И первым стал стрелять!»

137

Дюре и другие из  батальона «особого назначения» попали в него за  провинности и, чтобы «оправдать себя», сжигали деревни, расстреливали людей.

138

Смех в зале.

139

Ремлингер уточняет:

«— Точно ли, Скотки, помните, что приказы об убийствах были за подписью Ремлингера?

— Приказы, которые приходили от Ремлингера, были подписаны Бушем и (пропуск в тексте)...

— А Ремлингером?

— Я не знаю, кем были подписаны, но приходили и выполнялись. 

— Уточните содержание! — говорит Ремлингер.

— Шапка: приказ Ремлингера — об эвакуации города Пскова. Содержание: скот и население уводить. При отказе населения — расстрел. Читал приказ капитан Нойман, командир роты.»

140

Защитник уточняет:

«— Сжигали живьем или только трупы?

— Были случаи — живьем, потому что сжигал дома. Возможно, в домах были живые люди.»

141

Герер, до  1 марта 1944 года был на  Волховском  фронте. В этот день  был арестован и 3 марта осужден военно-полевым  судом  на  четыре года военно-полевой  тюрьмы. До  15  января 1944 года занимался  на  строительных работах, с лопатой в руках, а 15 января вместе с группой, в которой состоял, был вооружен. В дальнейшем группа была придана кавалерийскому полку «Норд». В задачу полка входила эвакуация местного населения в тюрьму, конфискация их имущества и скота.

142

«— Выполняя приказы, сознавал, что это — преступные приказы, но не мог их не выполнять, так как иначе сам был бы расстрелян...

— И выполняли охотно? С удовольствием?

— Нет, без удовольствия!»

143

Зоненфельд имеет в виду свое пребывание в военной тюрьме Торгау, куда попал за невыполнение приказа. Начальником (комендантом) тюрьмы был Ремлингер.

«— Полковник Ремлингер нам говорил: «Вы являетесь тормозной колодкой  в победоносной колеснице фюрера, и вы должны оправдать себя, научиться слушать и выполнять приказы». И потом посылал на фронт, в основном на Восточный фронт... Полковник Ремлингер каждый месяц  держал речь. Смысл  был такой: население Советского Союза нужно уничтожать...»

144

Ремлингер принял тюрьму Торгау как гражданскую, по версальскому договору Германия не могла иметь военных тюрем. Помимо званий, за свою деятельность на должности коменданта тюрьмы, он был отмечен следующими наградами: в 1941 году «крестом 2-го класса  за военные заслуги»,  в  декабре 1942 года — «крестом  за  военные заслуги, с мечами, 1-го класса».

145

В 1943—1944 годах в ведении Ремлингера были четыре комендатуры, которые располагались: в деревне Кресты, в пригороде Пскова; в селе Новоселье (на железной дороге Псков—Луга); на станции Середькино (между Псковом и Гдовом), и четвертая комендатура была при селе Карамышево. В его подчинении был кавалерийский полк «Норд» (командир полка принц фон Зельм), 3-й самокатный полк и другие части.

146

Ремлингер сам являлся участником этого террора.

Вот что рассказывает о Торгау подсудимый Зоненфельд:

«В ней находилось от двух тысяч до трех тысяч людей, одна часть которых легко воспитывалась, вторая — труднее, третьи были каторжные. И группа каторжников должна была выработать мужество. Это были скелеты, живые трупы. Когда этих людей видели, то было страшно. Примеры мужества: должны были прыгать через проволочные заграждения, проползать через него...»