Гульельмо Ферреро - Юлий Цезарь

• Название: Юлий Цезарь
• Автор: Гульельмо Ферреро
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-85880-344-Х

Предлагаемая вниманию читателя биография Юлия Цезаря принадлежит перу итальянского историка и психолога Гульельмо Ферреро. Написанная блестящим стилистом и оригинальным мыслителем, книга будет интересна не только специалистам, но и всем любителям истории. Взгляд Ферреро на жизнь и деятельность Цезаря заметно отличается от трактовок Т. Моммзена, С. Л. Утченко и других биографов знаменитого диктатора. Книга снабжена словарем основных понятий и хронологическим указателем.

Публикация русского перевода текста Ферреро (переводчик А. Захаров) была осуществлена в 1916 году издательством М. и С. Сабашниковых.

---

Чтобы немного скрасить ожидание, он послал Публия Красса с одним легионом в западную Галлию принять там формальную покорность мелких народов, живших между Сеной и Луарой. Он отправил Сервия Сульпиция Гальбу с одним легионом в верхний Валлис к Большому Сен-Готарду, чтобы покорить народы, которые заставляли платить слишком высокие таможенные пошлины, и открыть италийским купцам новый завоеванный им рынок. Оставив другие легионы зимовать в областях карнутов, андов и туронов, сам он возвратился в цизальпинскую Галлию, приказав всюду возвещать великую новость: сенат может назначить в римскую провинцию десять комиссаров, чтобы подготовить новые завоевания. Он думал, что захваченная таким образом врасплох Галлия останется спокойной по крайней мере до весны, а зимой, когда вся Италия будет радоваться присоединению огромной страны, у него будет время для реорганизации своей партии.

Цезарь как создатель современной Европы

Таким образом, римское завоевание Галлии было, по первоначальному плану Цезаря, частью результатом невольной ошибки, войны против гельветов, принудившей его идти далее, чем он сначала намеревался, частью избирательным маневром, предпринятым с целью в известный момент произвести впечатление на сенат, политиков и избирателей Италии, а частью — роковым и невольным следствием той демократической революции, которую Цезарь совершил во время своего консульства. Однако в этот момент он думал только нанести удар римской консервативной партии. Он был действительно «роковым человеком» европейской истории, бессознательным орудием, которым пользовалась судьба для великого дела. Своим объявлением об аннексии он бессознательно начинал страшную и кровавую борьбу, окончившуюся падением или истреблением старой галльской аристократии. А с уничтожением этой знати, хранительницы древних кельтских традиций, исчезли и эти традиции. Новые классы, ставшие на место знати, приняли греко-латинскую цивилизацию, через Галлию проникшую внутрь Европейского континента.[112]

Энтузиазм в Италии

Но тогда Цезарь не имел другой мысли, как снова обрести в Риме почву, потерянную по вине его сторонников. И это вполне ему удалось.[113] Завоевание Галлии произвело, как он и предвидел, глубокое впечатление во всей Италии. Народ, средний класс, всадники, ученые, державшаяся обычно в стороне от политической борьбы буржуазия — одним словом, все возгордились таким завоеванием, думая, что оно принесет такие же прекрасные плоды, как и восточные войны, и были охвачены одним из тех кратких, но сильных приступов энтузиазма, которые периодически волнуют массы. Римский народ послал депутацию из сенаторов к Цезарю в цизальпинскую Галлию для поздравления.[114] Многие политики, начавшие в прошлом году сурово осуждать Цезаря и его поведение, сделались его поклонниками и поспешили разыскать его в Провинции.[115] Сенат, уступая общественному мнению, постановил проводить молебен в течение пятнадцати дней, самый длинный из всех молебнов, проводимых до тех пор.[116] Возбуждение, опережающее при всех великих свершениях разум, здравый смысл и мудрость, опьянило зимой 57–56 годов легковерную Италию. Очень немногие сомневались, что Галлия действительно завоевана.

Жизнь и характер Цезаря в Галлии

Цезарь сумел сейчас же использовать этот энтузиазм. Во время первых его войн он очень много находился на открытом воздухе, много занимался физическими упражнениями и вынужденно вел умеренную лагерную жизнь. Он заметил, что его нежное сложение противостоит этим грубым условиям лучше, чем он прежде думал,[117] что эти тяжелые труды для него полезнее удовольствий, праздников и тревог политической жизни в Риме. Кажется, что эпилепсия, мучившая его во время управления Испанией, в эти годы немного отпустила.[118] Он открыл в себе качество, даже у выдающихся людей являющееся уделом немногих: укрепление силы духа в работе, божественную живость в мысли и в деле, страсть распространять свою энергию на все более обширное пространство проектов и дел, благодаря которым телесные и душевные силы, ясность и быстрота ума, гибкость и плодовитость воображения увеличиваются, по мере того как совершаемое дело принимает все больший размах. Таким образом, вернувшись после тяжелой кампании из Бельгии в цизальпинскую Галлию, он не отдыхал, а разъезжал по провинции, проводил суды, созывал собрания знати, путешествовал день и ночь, выслушивал комиссии, заботился о жалобах, разбирал процессы, принимал приглашения, получал донесения от своих генералов из Галлии; заказывал италийским купцам оружие, лошадей и одежды; набирал солдат; всякий день получал из Рима обширную корреспонденцию; диктовал большое число ответов; читал литературные новинки и хронику общественных и частных римских событий; принимал бесконечное множество почитателей, попрошаек и друзей, являвшихся к нему из Рима.[119] Бодрость, рождавшаяся от сознания собственной силы, слава, которую доставила ему блестящая победа над белгами, успех присоединения Галлии возбуждали его пыл и отвагу.

Скандал с египетским посольством

Занимаясь массой дел, Цезарь главное внимание уделял восстановлению того триумвирата, который он основал в 59 году и который в последние месяцы 57 года и в первые месяцы 56 года шел к гибели, особенно из-за египетского скандала. Кредиторы Птолемея, главным образом богатый банкир Гай Рабирий Постум, снова дали царю денег[120] и с помощью интриг добились того, что консулу Лентулу было поручено восстановить его на престоле при помощи киликийской армии.[121] Но консервативная партия, всегда противившаяся египетскому предприятию, заставила, конечно, благодаря долгим интригам найти в Сивиллиных книгах указание, согласно которому, если египетский царь попросит о помощи, ему следует помочь, но без посылки армии. Так как большинство сенаторов не смело открыто противиться такому популярному суеверию, как Сивиллины оракулы, то декрет, поручавший Лентулу восстановить Птолемея, был снова подвергнут обсуждению. Со всеми этими противоречиями дело принимало комический оборот. Но скоро оно стало и трагическим. С некоторого времени узнали, что из Александрии в Рим отправляется посольство из ста знатных лиц с целью предоставить обвинения против Птолемея и объяснить сенату истинное положение дел. Но напрасно неделю за неделей ожидали послов. Это замедление сперва объясняли разными причинами, но скоро в Риме распространился поразительный слух. Говорили, что Птолемей приказал убить послов одного за другим на дорогах Италии и что сикарии получали свою плату в доме Помпея. Консервативная партия энергично протестовала. Фавоний требовал расследования, обещал привести главу посольства, некоего Диона, избегнувшего опасности и жившего в Риме в доме Лукция. Но раньше, чем он это сделал, Дион в свою очередь исчез, и стали говорить, что и он убит.[122] Во время этого скандала народную партию постигли и другие неудачи. Общественная казна была пуста.[123]

Новая ссора Красса и Помпея

Катон возвращался с сокровищами и рабами кипрского царя, и старая ссора между Крассом и Помпеем начиналась снова. Красc, все еще желавший быть посланным в Египет, тайно работал против Помпея, а Помпей, скучающий и утомленный, не показывался более в сенате и обвинял Красса, что тот нанимает Клодия убить его.[124] Наконец после долгих обсуждений сенат в начале января 56 года решил, что Птолемей будет восстановлен на царстве римским магистратом без армии. Красc хотел получить это поручение, Лентул — также, что касается Помпея, то он ничего не делал и не говорил явно, но за него работали его друзья.

Процесс Милона

Борьба возобновилась. Без всякого решения прошло время до 15 января, и заседания сената были прерваны, чтобы провести отложенные до этого времени выборы эдилов. На этот раз Клодий с помощью консерваторов одержал победу и над Ватинием и сразу после выборов имел наглость обвинить Милона, протеже Помпея, в насилии. Этот процесс превзошел все, что видели в Риме в этом роде. Помпей выступил на защиту Милона, но, как только он поднялся, банда Клодия начала свистать и кричать, и в течение всей речи были слышны только крики, вопли и оскорбления. Никто ничего не слышал. Когда он закончил, начал говорить Клодий, но тогда сторонники Помпея устроили ему подобный же прием, и в продолжение двух часов на него лился целый дождь самых страшных обвинений в стихах и в прозе. Смятение было ужасным, но внезапно в момент затишья Клодий встал и закричал в сторону своих сторонников: «Кто морит вас голодом?» И его банда хором отвечала: «Помпей, Помпей!» Клодий продолжал: «Кто хотел бы отправиться в Египет?» Опять получил ответ: «Помпей, Помпей!» — «Кого следует послать?» — «Красса!»[125]. Заседание пришлось прервать, и Помпей возвратился домой взбешенный. Милон был оправдан, но Секст Клодий, клиент Клодия, которого Милон обвинял в насилии, также был оправдан, потому что все сенаторы, заседавшие в суде, голосовали за него.[126]