Яков Рыкачев - Коллекция геолога Картье

• Название: Коллекция геолога Картье
• Автор: Яков Рыкачев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1963

---

— Вот для начала и все, что требуется, чтобы заинтересовать моей скромной особой великих мира сего! — говорил себе Брокар, возбужденно шагая по комнате. — Все прочее, уважаемые господа, пока моя маленькая тайна, я открою ее не раньше, чем вы гарантируете мне определенную долю из будущих ваших миллиардных прибылей! Ведь это не какое-нибудь рядовое месторождение, это настоящая сказка! Слыханное ли дело: пятьдесят миллионов тонн урановой руды, тридцать пять миллионов тонн чистого урана! А ведь уран продают на килограммы…

Тут Брокар остановил свой азартный бег по комнате: а не слишком ли увлекся он будущими своими успехами, не упустил ли чего-нибудь из виду? Как ни высоко взлетел он в своих мечтаниях, его преследовал все эти дни страх, что он вот-вот совершит непоправимую ошибку и снова — теперь уже навсегда! — будет ввергнут обратно в нищету и ничтожество. Правда, пока что все удается ему, но ведь достаточно раз оступиться, чтобы все его мечты и надежды обратились в труху.

— Не забывай ни на миг, что ты ввязался в очень серьезную, опасную игру, — внушал себе Брокар. — Чтобы обедать с чертом, надо иметь длинную ложку. А все, что ты имеешь пока, Брокар, это большой аппетит. В распоряжении же этих людей — все силы мира.. Они используют тебя, а затем выбросят вон… Ты мечтаешь о большом выигрыше, а еще не подумал даже, как начать карточную партию с краденым козырем! Кто будет первым твоим партнером? Как разыграть партию? Да что: у тебя далеко еще не все нужные карты на руках! Ты, к примеру, не знаешь даже, кому принадлежит сейчас земля, в недрах которой залегает урановая руда, где именно она находится, представляет ли она государственную или частную собственность? Все это надо точно установить, прежде чем сделать первый ход… Смотри, Брокар, не упусти последний свой шанс, а то тебе, и верно, не останется ничего более, как проглотить смертельную дозу твоего мортуина…

12. ЗАПОЗДАЛОЕ ПРОЗРЕНИЕ

Мысль о проданной отцовской коллекции минералов несколько дней не давала Роберу покоя. А что, если выкупить обратно у папаши Ледрю палисандровый ящик с минералами и аналитические весы? Денег у него теперь много, и он может заплатить за них вдвое и даже втрое, лишь бы только папаша Ледрю не успел перепродать их, особенно же коллекцию! Если удастся вернуть эти минералы в кабинет отца, он, Робер, никогда больше не тронет ни единого камешка, и отец даже не узнает о его проступке. Впрочем, со временем он и сам расскажет обо всем отцу, между ними не должно быть неправды. А как радостно будет ему, Роберу, показать другу отца, что палисандровый ящичек водворился на прежнее место! Конечно, когда тот явится к нему с новой вестью об отце…

— Здравствуйте, папаша Ледрю! — Робер подходит к прилавку и озабоченно оглядывает многочисленные полки, уставленные всяким старьем. Нет, палисандрового ящичка нигде не видать, а вот весы еще не проданы.

— Что тебе надо? — хмуро спрашивает папаша Ледрю, он даже не отвечает на приветствие Робера.

— Я хотел откупить у вас обратно коллекцию минералов.

— Какую еще коллекцию? Что ты врешь, мальчишка?

— Я продал ее вам… на прошлой неделе.

— Ничего ты мне не продавал, я у несовершеннолетних не покупаю, нам это запрещено полицией. Ступай-ка отсюда, пока я не вытолкал тебя в шею!

— Но, мосье, неужели вы забыли меня? Я же Робер… Робер Картье!

— Говорю тебе, убирайся вон! — злобно закричал папаша Ледрю, выходя из-за прилавка и приближаясь к Роберу. — Мальчишка, щенок!.. Вот я тебя сейчас в полицию отведу!

— Не смейте подходить ко мне, — побелевшими губами тихо произнес Робер. — Если вы меня тронете, я вас…

Он повернулся и медленно вышел из лавки. Теперь, на улице, когда схлынул гнев, из глаз его вытекли две горячие слезы и оросили щеки. Ни исчезновение отца, ни одиночество, ни нужда ни разу не заставили его плакать, а вот этот отвратительный Ледрю… Нет, нет, надо держать себя в руках, мало ли какие еще испытания предстоят ему в будущем! Робер неприметно для прохожих тылом ладони отер влагу с лица. Хорошо, что его не видит сейчас этот друг отца или Поль, который так уважает его за стойкость, особенно же Мадлен…

Робер так углубился в свои мысли, что едва не вскрикнул, когда кто-то неожиданно положил руку ему на плечо.

— Робер!

— Мосье Барзак!

Перед ним, улыбаясь, стоял отец Поля — Луи Барзак. Это был крупный, рослый человек, лет сорока пяти, светлые волосы, еще не тронутые сединой, были зачесаны назад; спокойные умные глаза глядели на Робера с ласковым вниманием.

— О мосье Барзак!

— Я рад тебя видеть, Робер. Мы прилетели сегодня с Мадлен на рассвете, и я только что заходил к тебе. И вот встречаю тебя на улице! Куда это ты так рано ушел из дому?..

— У меня было дело.

— Что за дело, Робер? — Барзак пристально поглядел на юношу. — И чем это ты так огорчен?

— Вот тетя Мари больна…

— Это мне известно, об этом писал мне Поль. Я спрашиваю, что произошло с тобой сегодня, сейчас?

— Право же, ничего. — Робер опустил глаза. — Ничего особенного…

— Ничего особенного?.. Что же, я не настаиваю, Робер, раз это твоя тайна. Но, быть может, я могу чем-нибудь помочь тебе?

— Благодарю вас, мосье, — сухо сказал Робер и сам удивился своему тону: видимо, новый друг отца вытеснил из его сердца мосье Луи.

Барзак нахмурился, поведение юноши казалось ему странным и непривычным. Всегда открытый и ясный, Робер сейчас что-то утаивал, и это «что-то», видимо, сильно тяготило его. Почему же он отмалчивается? Ведь после исчезновения отца он видел в нем, Барзаке, как бы своего опекуна.

— Поедем, Робер, к тебе домой, мне надо с тобой поговорить.

Барзак подозвал такси.

— Компьен, семнадцать.

В пути Барзак, чтобы расположить Робера к общительности, рассказывал ему разные эпизоды из своей алжирской жизни, но все усилия его были тщетны: Робер по-прежнему был замкнут и словно поглощен какой-то мыслью.

— Робер, я узнал кое-что о твоем отце… — начал Барзак, когда они очутились, наконец, одни в комнате юноши.

— Да, да, — с каким-то непонятным выражением произнес Робер, казалось, эта весть ничуть не обрадовала его.

— Мне стало известно, — продолжал Барзак, почти с испугом глядя на юношу, обнаружившего вдруг такое жесткое сердце, — что четырнадцатого марта — в день его исчезновения — неизвестные негодяи завлекли его в западню и увезли в Алжир. Это не первое их преступление такого рода. Местопребывание его держится в тайне, и мне не удалось пока напасть на его след. Ты понимаешь, конечно, какой опасности подвергается он сейчас, находясь в руках у этих злодеев…

Тут Робера оставила владевшая им апатия, лицо его прояснилось, он вскочил и радостно воскликнул:

— Да нет же, вы ошибаетесь, мосье Луи, отец находится среди друзей, в полной безопасности! Это так же верно, как то, что я стою сейчас перед вами! Но это пока тайна, очень большая и важная тайна…

— Что это значит, Робер?

Барзак в глубоком изумлении глядел на Робера, менее всего ожидал он такой реакции на свое печальное сообщение, в истинности которого у него не было ни малейшего сомнения.

— Я не имею права открыться вам, мосье Луи, но клянусь: это правда, святая правда! Я и так сказал слишком много, я дал клятву, что буду молчать об этом! И отец, право же, не в Алжире, он где-то тут, в самом Париже или под Парижем!

Барзак понимал, что столкнулся с чем-то очень серьезным, мимо чего нельзя пройти без внимания. Похоже, что кто-то и неизвестно с какой целью вводит в заблуждение Робера. Надо во что бы то ни стало сейчас же, не выходя из этой комнаты, добиться от Робера, чтобы он сказал всю правду.

— Тебя обманули, Робер!

— Да нет же, мосье Луи! — юноша снисходительно улыбнулся. — Вы сами отлично знаете этого человека… этих людей… Они друзья отца и ваши друзья! Ах, если бы я имел право сказать вам! Но я дал слово, мосье Луи, я поклялся! Поверьте мне, отец живет в хороших условиях, ему ничто не грозит, он даже работает над своей книгой…

— Робер, — очень серьезно, в какой-то гневной печали произнес Барзак, положил свои сильные руки на плечи юноши и усадил его на стул против себя. — Слушай внимательно, что я скажу тебе. Слушай меня так, как если бы моим голосом говорил с тобой твой отец. Он сейчас в грозной опасности, он в руках у таких же негодяев, какими были фашисты, гитлеровцы, терзавшие нашу родину. И он говорит тебе моими устами, Робер: тебя обманули! Ты очень молод, Робер, ты еще не знаешь, какие существуют слова, жесты, приемы, чтобы ввести в заблуждение такого неопытного мальчика, как ты. Тебя обманули, чтобы нанести вред твоему отцу, и твое молчание играет на руку этим негодяям, Робер! Ты молчишь — и тем самым невольно становишься их соучастником!..

— Нет, нет! — с болезненным надрывом, обличавшим его неуверенность, сказал Робер. — Не может быть, чтобы меня обманули, это такой человек… К тому же он все знает об отце, обо мне, он даже помнит покойную маму…