Эмиль Золя - Собрание сочинений. Т. 20. Плодовитость

• Название: Собрание сочинений. Т. 20. Плодовитость
• Автор: Эмиль Золя
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1966

В двадцатый том Собрания сочинений Эмиля Золя (1840–1902) вошел роман «Плодовитость» из серии «Четвероевангелие».

Создавая тенденциозный, проповеднический роман, Эмиль Золя во многом уходил от реалистического метода. Роман построен им нарочито иллюстративно. Каждый эпизод и каждый персонаж призваны воплощать и иллюстрировать некий тезис. Все персонажи разбиты на две основные, противостоящие одна другой группы: с одной стороны — положительные Матье и Марианна с их потомством, свидетельствующие своим примером о преимуществах плодовитости (к ним еще примыкает доктор Бутан); с другой стороны — остальные действующие лица, отрицательные, совершающие преступления против естественного закона деторождения. Все поступки персонажей, все их мысли и разговоры связаны с одним-единственным вопросом — деторождением. Они много рассуждают, резонерствуют: Золя передает Матье свои мысли по основному вопросу книги, а персонажам, не желающим иметь детей, — мысли своих идейных противников. Золя дифференцирует и воплощает в разных персонажах различные мотивы ограничения семьи или отказа от деторождения (Бошены, Моранжи, Сегены, Анжелены, Лепайеры, Серафина). В определении этих мотивов он опирается на факты действительности, обобщенные в прочитанных им книгах или наблюденные им самим.

Под общей редакцией И. Анисимова, Д. Обломиевского, А. Пузикова.

---

Все же общий баланс в статье Пл. Краснова в пользу Золя. «Но несмотря на все эти недостатки, роман „Fécondité“ не лишен и известных достоинств. Все основные идеи Золя, вложенные в роман, несомненно, благородны и нравственны… Его возмущение против безобразий… разделяется всеми порядочными людьми. Обличение буржуазного эгоизма… также заслуживает одобрения».

Критик М. Меньшиков вспоминает модные в то время теории о «желтой опасности» и якобы грозящем Европе «нашествии дикарей» для того, чтобы заявить, что белые «дикари»-европейцы куда страшнее. «Варвары в цилиндрах и фраках не парадокс», — пишет он. Доказательством тому являются разоблаченные Золя мерзости современного французского общества, «…ни Доде, ни Мопассан, ни сам Золя, кажется, не раскрывали еще столь черной язвы, как это ему удалось сделать в „Плодовитости“», — пишет рецензент. «Золя объявляет на весь мир, что огромное большинство современных ему французов, мужчин и женщин, занимаются систематическим человекоубийством — самым подлым видом последнего — истреблением своих детей». Приведя жуткую статистику из романа Золя, рецензент вопрошает: «Разве это не разгром Франции, господа?» Автор рецензии рассматривает разоблачения Золя как обвинение буржуазному обществу: «Золя с величайшим мужеством раскрывает внутреннюю причину этого безумия. Он доказывает, что психоз богатства, психоз тщеславия расцвели в новых условиях общества — совершенно неожиданно для тех мечтателей, которые столетие тому назад видели в новых началах жизни пришествие золотого века».[10]

В ином тоне написана рецензия З. В. (Зинаиды Венгеровой) в либерально-буржуазном «Вестнике Европы» (1899, № 11). Автор отрицает какую-либо новизну в «Плодовитости». «При ближайшем рассмотрении оказывается, что огромный роман… наполнен лишь фактами и наблюдениями, уже в значительной степени использованными во всех предшествующих романах Золя, да и в других романах, рисующих нравы из жизни Парижа… Чем же роман отличается от других? Только тем, что добрая его половина наполнена сухим повторением слов: „Размножайтесь, и да будет вам благо“».

З. Венгерова признает вероятным, что во французских семьях это вопрос весьма «насущный», но отказывается себе представить, что вокруг него вращаются все мысли и все интересы целой нации. Содержание романа излагается ею в более или менее ироническом тоне.

В № 11 за 1899 год журнала «Мир божий», где печатались легальные марксисты, А. Б. (Ангел Богданович) в «Критических заметках» так отзывается о «Плодовитости»: «…не столько роман, сколько социологический трактат по вопросу, очень важному для Франции и мало затрагивающему интересы других народов… В сущности, и романа нет никакого. Нет ни объединяющей фабулы, ни завязки, ни развязки, а ряд грубо скомпонованных отдельных историй, нанизанных на общую тему — вырождение и борьба с ним». По мнению А. Богдановича, Золя «видит зло, понимает его, смело смотрит ему в глаза, но как только делает попытку к его устранению… начинает повторять банальные мысли, даже не замечая ни противоречий, ни устарелости своих советов. А между тем Золя — один из самых смелых умов Франции, безупречный борец за правду…».

Рецензент склонен несколько вульгаризировать и упрощать сложность идейных позиций Золя. Для А. Богдановича «Золя — представитель французской буржуазии, правда, лучшей ее части, просвещенной и передовой», которая «проникнута всецело принципами 89 года, но… не в силах перешагнуть за тот магический круг, который создается условиями ее экономического быта». «Золя смелее и искреннее других, но он бродит все время на окраине круга, колеблющийся и сомневающийся, но недостаточно сильный, чтобы перешагнуть за эту окраину и взглянуть на жизнь современной Франции с другого берега, где тот же вопрос о размножении рассматривается пролетариатом, или, лучше сказать, переживается им». Общий вывод А. Богдановича в общем справедлив, хотя и несколько односторонен, ибо игнорирует значение борьбы Золя с реакционной идеологией:

«Вместо умного и талантливого наблюдателя перед нами еще один утопист, закрывающий глаза на текущую действительность и думающий увлечь читателя миражем. Благодаря слабости положительной части романа много проигрывает и обратная сторона, где автор с большим знанием дела рисует картины парижских нравов».

Несмотря на разноречивость конечных выводов в отзывах русских журналов о «Плодовитости», в целом можно утверждать, что русская критика проявила серьезное внимание к роману и дала во многом правильную его оценку.

В. Шор

Примечания

1

Французские имена Жан, Матье, Марк и Люк, по-русски соответственно Иоанн, Матфей, Марк и Лука — имена четырех евангелистов.

2

Claire — по французски: ясная, светлая.

3

Кибела — фригийская богиня, являющаяся олицетворением матери-природы.

4

Слова, заключенные в тире, по-видимому, представляют собой позднейшую вставку в рукопись.

5

Роман социалиста-утописта Этьена Кабе (1788–1856) «Путешествие в Икарию».

6

К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, изд. 2-е, т. 2, М. 1955, стр. 504.

7

В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 38, М. 1963, стр. 359.

8

К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, изд. 2-е, т. 23, М. 1960, стр. 646.

9

В. И. Ленин, Полное собрание сочинений, т. 1, М. 1958, стр. 476.

10

Впоследствии М. Меньшиков эволюционировал к крайней реакции, с конца 90-х годов начав печататься в суворинском «Новом времени». Однако на статье о «Плодовитости» эта эволюция его взглядов еще не сказалась.