Дмитрий Лебедев - Многоликое волшебство

• Название: Многоликое волшебство
• Автор: Дмитрий Лебедев
• Издательство: ТП
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-88923-037-9

Тысячелетие Зло правило миром. Светлые маги объединенными усилиями смогли преодолеть бесконечность Тьмы.

Но прошли годы, и вновь над людьми нависла опасность.

Волшебный мир фэнтези: благородные рыцари и гордые принцессы, всемогущие маги и огнедышащие драконы, дикие кочевники и неприступные замки — все это ждет вас на страницах этой необычной книги. Такого вы не прочтете больше никогда.

---

«Здесь лучше».

Руффус решил не продолжать бессмысленного разговора и пошел дальше, напоминая себе, что надо не забыть сказать сэру Ринальду, что нападения следует ждать завтра с самого утра. Неплохо бы так же еще разок зайти к Аврайе. Не поговорить, а так, побыть поблизости, прижаться к ней и, может быть, поплакать. А еще надо разыскать Валерия и передать тому слова Серроуса. Как уж он там решит на них реагировать — его дело, а передать надо. Наверняка, начнет ворчать, да и понять это — не сложно. Что для него толку от извинений, когда ими не перечеркнуть, не отменить времени, проведенного в эргосских подземельях. Хорошо бы также выспаться перед завтрашним, но надежды на это — слабы. Наверняка, его ждет бессонная ночь, а утром он встанет с постели разбитым и измотанным, что не очень поможет ему в предстоящей борьбе. Одна надежда, если это можно называть надеждой, что Серроусу также вряд ли хватит нервов заснуть как младенцу. Так что в этом отношении они будут на равных.

«Э! Да у тебя тут гномье пиво!»

«Ну?» — на более содержательный ответ у него не было ни сил, ни желания.

«Как тебе удалось раскрутить малый народец на столь щедрый подарок?»

«Не знаю. Может, за красивые глаза подарили?»

«Вряд ли. На гномов это не слишком похоже. По-моему, это еще один неплохой стимул победить».

«О чем это ты?»

«Ну, знаешь, как-то особенно глупо погибать, имея гномье пиво и так его и не попробовав».

«Можно выпить и сегодня».

«Не советовал бы. Оторваться от него тебе все равно не удастся, а что у тебя будет завтра в голове после бочонка гномьего портера — и представить трудно. Лучше и вовсе не выходить на поединок».

«Может, на том и договоримся?»

«Вряд ли».

«Жаль. Хотя, боюсь, вынужден с тобой согласиться».

Глава 17

Встал он задолго до рассвета. Не то чтобы проснулся, потому что спать ему не особенно удавалось и раньше, а именно встал, не в силах более себя мучить нервозным, только изматывающим еще больше ворочаньем на жесткой походной койке. Сон же был недолгим и не давшим отдыха. Да и не сон вовсе, а кошмар какой-то, в котором чередовались образы брата, отца, Странда, Селмения. Множественное хитросплетение взаимных измен и предательств, приведших к тому, что его, Руффуса, все-таки убили. Грубо и нелогично, но убили. С этой картиной перед глазами он и проснулся, не в силах более сомкнуть глаз. И вот теперь ему окончательно надоело ворочаться, сминая шкуру, расстеленную на неуклюжей и неудобной койке.

Он поднялся и подошел к медному кувшину с водой в углу шатра. Руффус попробовал зачерпнуть воды, чтобы умыться и этим хоть как-то освежить себя, но порезал руку о корку льда.

«Черт. Вот тебе и радости походной жизни».

«Не расходуй свою ярость по мелочам. Береги ее для главного».

«Ага. Хорошо тебе, советчик. Не тебе сегодня идти на братоубийство».

«Не мне, но насчет хорошо ли от этого, я не был бы так категоричен».

«Угу, — ответил принц, зализывая кровоточащую ранку на ребре ладони. — Ты видел, какая дрянь мне снилась?»

«Видел».

«И что скажешь?»

«Скажу, что это доброе предзнаменование».

«Почему? Меня же, в конце концов, там убили».

«Знаешь, в толковании снов существует немало законов, зачастую противоречащих друг другу, но большинство из них сходится в том, что вещие сны рассказывают обычно все с точностью до наоборот. То есть, они как бы показывают, чего произойти не должно».

«Остается только надеяться, что этот сон был вещим».

«Да, вот это-то труднее всего определить…»

«Слушай, а ты не в курсе всяких там предсказаний на сегодняшний день? — с надеждой поинтересовался Руффус. — Ты же вечно в курсе всего. Я помню, как пытался тебя удивить этот провидец, как его там, ах да, Терв. Помню и что у него из этого вышло».

«Ну, в какой-то степени я, конечно, в курсе. Хотя в нынешнем своем состоянии я не до всех источников информации могу дотянуться. В любом случае, в мои планы не входит этим делиться с тобой».

«Почему? Или мы уже не в одной команде?»

«Да нет, просто для того, чтобы предсказание сбылось, лучше всего, если о нем не знают те, от кого это зависит. Вернее, подобное знание позволит реализоваться лишь одному из возможных вариантов. Ну, допустим, я скажу тебе, что ты проиграешь. Тогда в твоих действиях появится обреченность, не позволяющая собраться в решительный момент, и, тем самым, я существенно облегчу предсказанию сбыться. Если же я скажу, что ты должен победить, то и в этом случае ты непроизвольно расслабишься, так что действовать достаточно эффективно не сможешь, чем крайне осложнишь шансы предсказания на исполнение. Таким образом, если я поделюсь с тобой предсказанием, то позволю ему сбыться лишь в том случае, если прогноз неблагоприятен для нас. Ну, как, ты по-прежнему хочешь заглянуть в будущее?»

«Да нет, что-то расхотелось», — махнул рукой Руффус и направился к выходу из шатра. По дороге он прихватил пояс с мечом и надел его на себя. Доставать этот чертов клинок, который вечно хотел поделиться со своим владельцем собственным мнением и волей, сводившейся в основном к предложениям напоить его чьей-либо кровью, без крайней нужды не хотелось.

Лагерь, тонувший в предрассветном полумраке, не вызывал ощущения спящего. В нем царила деловитая суета, сопровождавшаяся непрерывным шепотом, навевавшим мысли о сумеречном августовском лесе, в пышных ветвях которого заблудился легкий ветер. Хотелось поддаться этим мыслям, пойти их нехитрым мирным путем, но если бы только это было возможно. Если б можно было позволить предаться мечтаниям…

Но куда там. Какие уж мечтания… Вдали, южнее, виднелись воздетые к небу длинные копья, уже занявшие свои позиции на земляном валу. В самом лагере мелькали сотни силуэтов, неясных из-за слабой освещенности, занятых, казалось, абсурдной деятельностью. Они заваливали собственные шатры, рассыпали бесконечные корзины с ежами, эдакими небольшими объемными колючками с четырьмя жалами, располагающимися под одинаковыми углами друг к другу. С помощью этих ежей они планировали поколоть копыта неподкованной степной коннице Мондарка. Жестоко, конечно, по отношению к ни в чем неповинным животным, но до таких ли сантиментов, когда речь идет о судьбе всего Хаббада. В местах, уже оставленных войсками окончательно, открывали заранее выкопанные ямы, со вбитыми на дне кольями, и укрытые прочными навесами. На их место бросались сети и присыпались рыхлым грунтом, так что ловушки готовы были поймать любого, кто окажется тяжелее двенадцатилетнего ребенка. Естественно, не обошлось без накладок, и пару раз ловушки уже ловили зазевавшихся своих, но в целом все шло по плану. Некоторое количество случайных жертв — это ведь тоже часть планов…

Руффус заметил возбужденно размахивающего руками, раздавая десятки указаний одновременно, сэра Ринальда, но понял, что видеться с ним сейчас — не самое его горячее желание. Он прошел стороной и подошел к палатке Валерия. Тот, решив, видимо, окончательно разрушить образ умудренного степенного старца, был занят энергичными обливаниями на воздухе. Вокруг его фигуры вилось туманное облачко.

— А, доброе утро, спаситель мира, — сказал Валерий, распрямляясь и протягивая руку. На температуру воздуха он, похоже, совершенно не желал обращать внимания, от чего Руффус зябко поежился.

— Доброе утро, — вежливо и сдержанно ответил принц, не обращая внимания на колкости собеседника.

— Могу тебе лишь пожелать успехов, — продолжал чародей, растирая себя резкими движениями. — Раз уж ты оказался таким жмотом и зажал гномье пиво вчера, то нам остается лишь победить, чтобы врагу не достался столь ценный трофей.

— Иногда я начинаю сомневаться, ты ли был моим первым учителем, но принятие во внимание того факта, что теперь твое занудство попросту избрало другое направление, помогает мне соединять эти два светлых образа.

— Спасибо, — наконец-то он обратил внимание на мороз и набросил на себя плотную рубаху, — я ценю столь пристальное внимание к моей персоне. А ты выглядишь излишне помятым для того, чтобы скульптуру спасителя с тебя можно было бы начинать лепить прямо сейчас. Ничего, песок и время разгладят на ней морщины и мешки под глазами и лет через двести твой образ будет вполне соответствовать положению. Выше нос, Руффус. Огорчаться и переживать уже поздновато.

— И тебе спасибо за поддержку.

— Не за что, — он уже запахивал кожаную куртку, так что смотреть на него стало вполне возможно без дрожи, — я все больше за пиво волнуюсь. Не хотелось бы тебя предавать для того, чтобы отведать его.