Э. Грант - «Если», 2004 № 03

• Название: «Если», 2004 № 03
• Автор: Э. Грант
• Издательство: Любимая книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКА
Ежемесячный журнал
Содержание:

Э. К. Грант. ЧЕЛОВЕК, НЕНАВИДЕВШИЙ «КАДИЛЛАКИ», рассказ

Олег Овчинников. ОПЕРАТОРЫ ОДНОСТОРОННЕЙ СВЯЗИ, рассказ

Мария Галина. ЮГО-ЗАПАДНАЯ ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА, рассказ

НФ-факты

**Евгений Харитонов. ПЕРВАЯ ЛЕДИ ФАНТАСТИКИ (очерк)

Кит Рид. ФОКУСНАЯ ГРУППА, рассказ

Видеодром

**Мнение

***** ВСТРЕЧАЙТЕ КОРОЛЯ, отзывы о фильме, стр. 67-73

**Рецензии

**Экранизация

Вл. Гаков. ШТАММ «КРАЙТОН» (статья)

Юлий Буркин. ЛЮБИТЬ ДРАКОНА, рассказ

Роберт Чейз. НЕВИДИМКИ, рассказ

Терри Пратчетт. СТРАТА, начало романа

Вернисаж

**Вл. Гаков. КАРТОГРАФ ПЛОСКОЙ ЗЕМЛИ (статья, иллюстрации Джоша Кирби)

Леонид Кудрявцев. ВЫСШЕЕ МАСТЕРСТВО, повесть

Владислав Гончаров. ВОЛШЕБНИКИ В ЗВЕЗДОЛЕТАХ (статья)

Экспертиза темы

Конкурс «Альтернативная реальность»

**Дмитрий Попов. Быть сильным, рассказ

Александр Ройфе. ВЗРОСЛОЕ ЧТИВО (статья)

Рецензии

Курсор

Персоналии

_{Обложка Игоря Тарачкова к роману Терри Пратчетта «Страта»}

---

Стол подо мной снова накренился, я сунул конвертер в карман и, подпрыгнув, повис на люстре. Она оказалась современной подделкой, поскольку ни одну раритетную люстру не закрепили бы такими хлипкими шурупами. Они начали расшатываться, нежно позвякивая, и мне на голову посыпались хлопья штукатурки.

Я посмотрел вниз, одарив прощальным взглядом фамильное бюро миссис Скарпони, прежде чем оно исчезло навеки. Негативные деньги закручивались, жадно выискивая, чем бы поживиться.

Через комнату полетели хлопья нормальных денег: Фрейли швырял и швырял их из коридора. Негативные купюры взвихрились и изгибающимся пенным валом покатили навстречу, чтобы поглотить их. Однако прямо подо мной парочка-другая белых баксов взметнулись почти до пальцев моих ног, будто долго постившиеся пираньи. Мне вспомнилась сиротливая рука Мизинчика Фуллера, я отчетливо увидел, как мои собственные руки нелепо цепляются за люстру при полном отсутствии меня прочего. Дрянь отвратительно шуршала, взмывая и опускаясь в попытках соприкоснуться со мной. Я слегка подтянул колени к груди и был вознагражден усиливающимся скрипом, а мимо пролетела парочка шурупов.

— Раскачайтесь! — услышал я крик Фрейли. — Прыгайте к двери.

Мне не слишком понравилась идея раскачиваться на грозящей упасть люстре, но полный предвкушения шорох подо мной послужил активным побуждением к действию. Я качнул ногами туда-сюда и выпустил кольцо люстры в тот самый момент, когда она сорвалась. Честное слово, я расслышал жадное чавканье, когда антиденьги навалились на нее.

Я приземлился не совсем в дверях, но Фрейли поймал меня и помог перелететь порог, после чего захлопнул дверь. Она продержалась секунду-другую и исчезла в лиловой вспышке. В проем устремился поток негативных баксов в поисках пищи, будто всепожирающий поток лавы, забывшей, какого цвета ей полагается быть.

Фрейли первым бросился к лестнице, опираясь на носки, как заправский спринтер. Мимо меня прожужжали две скоростные негативные десятидолларовые купюры — будто гончие псы в надежде завалить убегающего оленя. Они, казалось, нацеливались на рюкзак, и я понял, что сильнее всего их должна притягивать концентрация денег, как это водится у электростатических зарядов разных знаков.

— Сбросьте рюкзак! — крикнул я.

Фрейли в ответ поднял рюкзак еще выше и побежал еще быстрее, а подпрыгивающие купюры взвились так высоко, что выгрызли заднюю часть его брюк, разоблачив омерзительное пристрастие к трусам в мелкую горошину. Его спурта оказалось достаточно, чтобы добраться до верхней лестничной площадки, и более медлительные купюры в один и пять долларов погрузились в ковровую дорожку коридора, маленькими лиловыми вспышками выедая круглые дыры.

Я добрался до лестницы и, выбегая из дома, постарался не отстать от Фрейли. Кинувшись к ограде, я вдруг заметил, что профессора уже нет впереди, и обернулся посмотреть, почему мой сообщник остановился. А он прицеливался в особняк, который с тяжелым достоинством проваливался сам в себя под аккомпанемент скрежета и скрипа. Я дернул профессора за пиджак, стараясь оттащить к ограде, но он сохранил свою позицию, наблюдая, как здание рушится внутрь себя, иногда на миг освещаясь жутким лиловым сиянием.

Когда остатки особняка рухнули в небытие, Фрейли шепнул:

— Производит впечатление! Негодяй, очевидно, запутался в долгах, если приобрел такую огромную отрицательную стоимость. А может быть, это просто отражало его ценность для общества. — Профессор пожал плечами. — Нет, мне просто необходимо собрать куда больше экспериментальных результатов.

Полчаса спустя мы тихо вошли в дом Фрейли.

Лампы вспыхнули прежде, чем он успел прикоснуться к выключателю, и перед нами опять возникла Карла. Ее халат был плотно запахнут и стянут поясом, однако он был много тоньше прежнего и облегал фигуру очень плотно, отдавая должное формам. Нахмуренное лицо Карлы было великолепно.

— Папочка, я не знаю, кто этот человек, но могу утверждать: ты затеял что-то непотребное. Опять!

Фрейли отдал мне рюкзак, подошел к дочери, взял за плечи, поцеловал в лоб и повернул на сто восемьдесят градусов, легким шлепком выпроваживая девушку из комнаты. Он сказал:

— Я никогда не спрашиваю тебя, почему ты не ночевала дома. Будь добра оказать мне такую же любезность.

Выходя, Карла оглянулась. Мне польстило, что оглянулась она, проверяя, как подействовали на меня слова ее отца, и порозовела. Это меня потрясло. Я почти не встречал девушек, умеющих краснеть.

Несколько минут спустя мы надежно обосновались на кухне, и Фрейли уже поджаривал сосиски и выпекал вафли.

Разложив все это по тарелкам, он сказал:

— По-моему, вы нравитесь Карле. Если мое мнение играет какую-то роль, то я одобряю. Кроме того, я хотел бы сделать взнос в Фонд стипендии Джека Ларсена. Полагаю, половины сегодняшней добычи будет достаточно?

Я уставился на доктора.

— Стипендия?

Он поморгал, удивленный тем, что до меня не дошло.

— Мне это представляется очевидным. Вас вышвырнули из университета по сфабрикованному обвинению. И я сомневаюсь, что дело рассматривалось беспристрастно, если вспомнить, из кого тогда состоял опекунский совет. Почему вы не вернулись в университет, воспользовавшись льготами демобилизованного?

Я налил себе еще коньяку и посмотрел на груду купюр на столе. И кивнул.

Он сказал:

— Для вашего сведения — но не для разглашения: меня прочат на пост главы нового отдела Государственного департамента, долженствующего восстановить связи между русской космической программой и нашей. Мне придется проводить много времени в России… и хотелось бы, чтобы в Штатах кто-то присматривал за домом и Карлой.

Хозяин помолчал и добавил:

— Позднее мы убедим руководство расширить отдел, но взять вас туда будет легче, если вы обзаведетесь одной-двумя техническими степенями. Мне потребуются люди с опытом и особыми талантами. Например, вы научились оперировать конвертером ценностей за полчаса. А мне понадобились месяцы, чтобы овладеть устройством по-настоящему, хотя я сам его изобрел.

Опыт, подобный моему? Гм-гм. Я мысленно постановил на будущее остерегаться предложений постоянной работы, исходящих от профессора Фрейли.

Не говоря о том, что отчет о внезапном появлении огромных сумм придется сочинять в двух экземплярах — для профессора и для меня самого.

Профессор будто прочел мои мысли:

— И не вздумайте утаить свои «выигрыши» от властей. Налоговики мигом докопаются. Жуткие личности! — Он содрогнулся.

— Взгляните на светлую сторону, — посоветовал я. — Русские лимузины не менее нелепы и массивны, чем детройтские дредноуты. Кстати, конвертируя «волгу» или «москвич», вы будете получать рубли или доллары?

Он проводил меня до двери, пребывая в задумчивости.

Я ухмыльнулся и пошел по мощеной дорожке. Был тот чудесный час раннего утра, когда еще царит сумрак, но птицы уже пробуждаются, готовясь встретить рассвет. Воздух упоительно благоухал. Впереди замаячил кто-то, еле различимый в этой мгле. Карла!

— Извините меня, но я подслушала ваш разговор с папой. Мне показалось, что он назвал вас Джеком Ларсеном? — закончила она недоверчиво.

— Виновен в этом.

Ее пальцы нервно играли поясом халата.

— Мы думали, что вы погибли.

— Пару раз и я так думал.

— О! — воскликнула она. — Завтра вечером папа будет в шахматном клубе, а я уже проверила все работы. Делать мне нечего, а сидеть перед телевизором я не люблю. Не хотите ли встретиться?

Я потратил примерно двенадцатитысячную долю секунды на обдумывание ответа и осведомился, где и когда именно.

Карла умчалась в дом, а я пошел дальше в свете разгорающегося утра. Будущее выглядело многообещающим — в нескольких отношениях.

Во-первых, я собирался потолковать по душам с моим источником, от которого узнал, что Скарпони дома не будет и что внутри особняка нет охранников. В приятном предвкушении я помассировал костяшки пальцев.

Далее я собирался поставить собственный маленький эксперимент в области парафизики. В конце-то концов, Шумный Найджел, Дитя-Без-Глушителя, гонял на «кадиллаке», и я знал, где он его паркует.

Ну а профессор Фрейли забыл попросить назад свою штукенцию.

Перевела с английского Ирина ГУРОВА

Олег Овчинников ОПЕРАТОРЫ ОДНОСТОРОННЕЙ СВЯЗИ

Иллюстрация Сергея ШЕХОВА

Привет, я один из тех, кто разговаривает в автобусе. И в кабине лифта, стоя в углу и не обращая внимания на мелькание этажей. И когда поздним вечером вы спешите домой, а я бреду вам навстречу по темной улице. Не потому, что у меня в ухе наушник, а на щеке — модная проволочка «хэндс фри» микрофона. У меня вообще нет мобильника. С кем бы я по нему общался? Даже пейджера нет. Я сам как пейджер. Я разговариваю сам с собой — так думаете вы. Если же вам взбредет в голову понаблюдать за мной, вы заметите, что я говорю разными голосами. Но я не шизофреник. Шизофренику никогда не бывает так одиноко.