Гай Кей - Песнь для Арбонны

• Название: Песнь для Арбонны
• Автор: Гай Кей
• Издательство: Эксмо, В. Секачев
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09730-9, 5-88923-099-9

Кровопролитная война и позорный договор, заключенный по ее завершении, заставляют тысячи жителей Гораута покинуть свои дома. С горечью в душе, не согласный с действиями отца — верховного жреца и первого советника короля, — уезжает на чужбину и Блэз де Гарсенк, отвергший карьеру служителя бога и лишенный за это помощи и поддержки семьи. Теперь он рыцарь и воин, наемник и солдат, никому не известный северянин из страны варваров. Однако именно ему суждено спасти изнеженную и цивилизованную Арбонну, куда привел его путь приключений и славы, от полного разгрома и уничтожения. Под звон мечей, на поле битвы со своими соплеменниками рождается новая судьба Блэза, которому отныне предстоит нести бремя власти и ответственности, бремя любви и славы.

---

Через мгновение он понял, что это возможно, и сердце его забилось быстрее.

— Смотри! — закричал Фальк, показывая пальцем. Блэз уже и сам увидел.

— Ко мне! — взревел он, дернул повод коня и направился к знамени, поднятому Рюделем. — Во имя Гораута, ко мне, воины Гарсенка!

И, крича во весь голос, он увидел, что кораны из владений его семьи, из отряда за спиной отца и Адемара, выходят из боя в центре и стекаются к нему, салютуя поднятыми мечами.

Последние слова Ранальда все-таки были услышаны, понял Блэз. И эти люди видели, как один из них, Берген Гарсенкский, был убит портезийцем, когда собирался поскакать к ним. И, конечно, среди коранов были те, среди которых он рос и которым не внушала восторг перспектива сжигать женщин и калечить беспомощных мужчин.

Он увидел, как обернулся его отец, услышав, как изменился шум боя у него за спиной. Гальберт заметно вздрогнул, увидев, что происходит, а потом его великолепный, зычный голос разнесся над полем боя, подобно голосу рока, голосу бога.

— Остановите этих людей! — прогремел он. — Среди нас предатели!

Воцарилась неразбериха. Некоторые кораны в рядах Гораута послушно повернулись и начали рубить других, которые несколькими минутами раньше сражались рядом с ними. Находящиеся перед Блэзом воины Гораута повернулись к центру, чтобы посмотреть, что происходит, и во время передышки, предоставленной им этим коротким замешательством, люди Арбонны продвинулись вперед вместе с закаленными наемниками Рюделя и дрались теперь под чужим знаменем королей Гораута. Блэз увидел, как Маллин де Бауд первым ринулся в эту брешь.

— Теперь вперед, быстро! — крикнул он через плечо Фальку. — У нас есть шанс!

Не говоря больше ни слова, Фальк де Саварик выкрикнул приказ своим командирам и через несколько секунд — быстрее, чем мог надеяться Блэз, — люди Саварика откатились назад и поскакали на юг, к озеру, в отчаянной попытке обойти противника с фланга.

Они должны действовать очень быстро, мрачно подумал Блэз, когда почти половина людей в их секторе исчезла. Рюдель оглянулся на него, понял, что происходит, и, как это ни поразительно, улыбнулся.

— Это ты мне так мстишь? — крикнул он, перегнувшись в седле в сторону Блэза. — За грехи юности, о которых я уже давно забыл?

— А что еще может мною руководить? — крикнул в ответ Блэз, направляя коня ближе к другу. Рюдель громко расхохотался. Потом прекратил смеяться, так как воины Гораута, увидев открывшееся перед ними пустое пространство и внезапно сократившееся число своих противников, в свою очередь с криками вернулись и бросились в атаку.

После этого почти не оставалось времени поднять глаза, не говоря уже о том, чтобы осуществлять руководство в больших масштабах. В наивысшие моменты сражений всегда так происходит: поле битвы распадается на островки отчаянного рукопашного боя, крики и напор потных людей и коней, живых, умирающих и мертвых, не позволяют охватить общую картину. Блэз потерял из виду Маллина. Он знал, что Бертран, наверное, держит центр, иначе они уже почувствовали бы неудержимое давление с той стороны. Он знал, что это должно быть так, но не мог выкроить ни секунды, чтобы поднять глаза и посмотреть.

Мир сжался до мельчайших кровавых мелочей, до взмаха и удара меча, ржания умирающей лошади; скрежета его клинка о доспехи или другого, мокрого удара, когда он попадал в плоть; до ощущения присутствия Рюделя с левой стороны и еще одного человека, наемника, незнакомого ему, с правой. Когда этот человек упал, несколько мгновений спустя другой коран пробился вперед и занял его место. Это был Ирнан Баудский, и Блэз с опозданием понял, что они охраняют его. Что он теперь не просто один из командиров. Он был человеком, от имени которого реяло над ними знамя.

Это был момент, когда Блэз понял, что значит быть королем. Понимание обрушилось на него на этом поле отчаянной битвы как тяжесть и как восторг одновременно. То безумное предприятие, которое он затеял в Тавернеле прошлым летом, а потом продолжил осенью, заявив права на корону на ярмарке в Люссане, стало для него в этой долине к северу от Талаира осязаемым воплощением мечты.

Перед ним возник на темно-сером коне человек с топором; Рюдель Коррезе элегантным, почти небрежным движением повернулся в седле и вонзил клинок ему в горло, между латами и шлемом, и Блэз увидел, как тот падает. Ирнан тут же послал коня вперед, чтобы расчистить пространство перед Блэзом.

Они его охраняют, рискуя собственной жизнью, понял Блэз.

В это мгновение совершенно спокойный среди безумной битвы, пока убитого человека втаптывали в землю у его ног, Блэз де Гарсенк осознал истинный смысл власти. На поле смерти, сражаясь против своих соотечественников в тот день, когда его отец убил его брата, Блэз понял, что он действительно знает, чего хочет для Гораута, и преисполнился уверенности, что может этого добиться, если ему дадут хотя бы полшанса.

Но он не надеялся, прорываясь вперед между Рюделем и Ирнаном, чувствуя, как копыта его коня неизбежно топчут упавшие тела, прожить достаточно долго, чтобы это сделать.

Позже он вспомнит, как к нему пришла эта последняя, безрадостная мысль, еще до того, как он услышал, как у Рюделя, его товарища в стольких сражениях, вырвалось горькое и яростное проклятие. Блэз взглянул на запад, увидел то, что видел его друг, и почувствовал, как зимний холод проникает в его сердце вместе с осознанием предательства и последнего, неотвратимого возмездия прошлого.

На лесистой гряде в западной части долины, на опушке леса появился отряд воинов. Очень крупный отряд, ровные ряды воинов, хорошо вооруженных и в доспехах. Над их головами развевалось не одно, а два знамени. На одном был зеленый герб, уже хорошо знакомый Блэзу. Вторым было знамя королей Гораута.

Уртэ де Мираваль явился на войну, и их худшие опасения оправдались, когда эти суровые, аккуратные ряды двинулись вниз по склону. Фальку де Саварику, как увидел Блэз, каким-то чудом удалось прорваться в тыл противника по берегу озера. Он и его люди повернули на север и в этот момент выстраивались, чтобы развернуться и ударить в центр войска Адемара сзади.

Теперь это уже не имело значения. Их уничтожат, их спины оказались полностью открытыми для воинов Мираваля, которые набирали скорость и лавиной летели в долину. Если бы Фальк повернулся лицом к Уртэ, они стали бы столь же уязвимыми для коранов Адемара. Блэз послал этих людей на самую страшную смерть.

Их смерть тоже последует быстро. Тут Блэз бросил взгляд вдаль: кажется, здесь, на фланге, наступила пауза, так как воины обеих армий оглянулись посмотреть, что происходит. Он различил яростно дерущегося Бертрана де Талаира. Когда-то он считал этого человека не более чем сеньором, который унижает свое достоинство, якшаясь с певцами и похотливо преследуя любую женщину, если она попала под взгляд его голубых глаз. Это было правдой, этого нельзя отрицать, но тот человек, которого он сейчас видел, был истинным сеньором, ибо Бертран сражался за свою землю перед лицом предательства и наверняка с горькой, как яд, мыслью о том, что Уртэ де Мираваль стал причиной их поражения.

Застыв от ужаса, Блэз смотрел — так человек смотрит на свернувшуюся в кольца, готовую нанести удар змею, — как кораны Мираваля, полторы тысячи человек, несутся вниз с гряды вслед за величественной фигурой герцога. Он смотрел, как они подлетают сзади к первым из людей Фалька, которые резко разворачивают коней, со вскинутыми мечами, нацеленными пиками и поднятыми топорами.

И увидел, как они проскакали мимо этих отчаявшихся людей, и ни один конь или воин отряда Уртэ даже не сбился с шага, и врезались с грохотом так, что, казалось, земля дрогнула от столкновения, в тыл армии Гораута.

В мгновение, предшествующее этому столкновению, когда он понял, что именно происходит, и волна надежды омыла его, Блэз снова услышал громкий голос своего отца. Он вознесся над долиной, выкрикивая имя бога, обращаясь к нему в трудную минуту. Но ответа не получил, никакого ответа не пришло от Коранноса с холодного голубого неба. Только оглушительный стук копыт о твердую землю и вопли перепуганных людей, когда кораны Мираваля с разбегу врезались в задние ряды воинов Адемара, а солдаты Саварика быстро развернулись и присоединились к ним, и люди Бертрана налетели с другой стороны, крича от восторга, и зажали их в безжалостные клещи.

— Он их надул! — крикнув в ухо Блэзу Рюдель. — Он их одурачил! — Это была правда, видел Блэз: паника в рядах Гораута, вызванная раньше первыми перебежчиками Гарсенка, превратилась в полный хаос. Кораны замка Гарсенк, люди, которых он знал всю свою жизнь, присоединялись сейчас к Фальку де Саварику и прямо у него на глазах окружали личную гвардию Адемара.

— Вперед! — крикнул Блэз. Перед ними люди на их фланге в панике отступали, опасаясь быть отрезанными. Блэз, торопясь, направил коня к бреши между армиями. Ему казалось, что у него с плеч свалилась давящая тяжесть, груз из тьмы прошлого. Он чувствовал себя легким, неуязвимым, и ему нужен был Адемар. Он даже не оглянулся посмотреть, следует ли кто-нибудь за ним. Он теперь знал, что они не отстанут; он был их вожаком, и шанс, надежда, обещание, подобно свету фонаря, заметному издалека в ночном лесу, появились для них в тот момент, когда никто не мог этого предвидеть.