Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны.Том 18

• Название: Миры Роджера Желязны.Том 18
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Полярис
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-88132-154-5

Романом «Театр одного демона» завершается юмористическая трилогия о злоключениях демона Аззи, пытающегося обеспечить победу Зла над Добром в их вечной борьбе.

Перевод: Е. Доброхотова-Майкова

---

— Замысел грандиозный, — согласился Аретино. — Не сочтите за придирки, если я скажу, что предвижу кое-какие затруднения.

— Говори!

— Я считаю, что наши актеры, откуда бы они ни вышли, должны под конец прийти со своими подсвечниками в Венецию.

— Так я себе и представляю, — сказал Аззи. — Во-первых, я хотел бы приобрести твой сюжет о семи свечах для моего сценария. — Аззи вытащил маленький, но увесистый мешочек и вручил Аретино. — Думаю, это покроет твои начальные расходы. Там, где я их взял, осталось еще много. Твое дело — набросать сценарий. Помни, что диалоги сочинять не надо. Актеры, которых я выберу, сделают это сами. Ты будешь смотреть и слушать, как постановщик и сопродюсер. А после напишешь свою пьесу.

— Охотно, господин. Но как я смогу присматривать за постановкой, коль скоро вы создадите видимость Венеции и перенесете ее в пространстве и времени?

— Для этого, — ответил Аззи, — я с помощью талисманов и заклятий научу тебя свободно перемещаться в пространстве и времени.

— А что будет с Венецией, когда мы закончим? — спросил Аретино.

— Мы вернем нашу позаимствованную Венецию обратно на временную траекторию реальной Венеции, и та пристанет точнехонько, как тень пристает к предмету. С этого мгновения наша легенда перерастет разряд частных и обогатит общечеловеческую мифологию, ее события и следствия войдут в исторические анналы.

— Господин, я бесконечно благодарен за те возможности, которые вы предоставляете мне как художнику. Такого не сподобился и Данте.

— Значит, за работу, — подытожил Аззи, вставая. — Запиши начисто историю о семи золотых подсвечниках. До скорого. Пока мне придется заняться делами.

И он исчез.

Аретино в изумлении провел рукой по тому месту, где только что сидел Аззи, но ощутил лишь пустой воздух. Однако золото, которым расплатился демон, приятно оттягивало ладонь.

Часть четвертая

Глава 1

Аззи вышел от Аретино в приподнятом настроении, история Адама еще звучала в его ушах, но острое демоническое чутье уже подсказывало: что-то идет не так.

Погода по-прежнему стояла замечательная. В лазурном небе плыли легкие перистые облачка, похожие на слепленные детьми снежные галионы. Вокруг веселилась и трудилась Венеция. По Большому каналу плыли груженные тканями и снедью тяжелые баржи, их тупые, ярко раскрашенные носы рассекали мелкую рябь. Мимо проскользнула, сверкая черным бархатом и серебром, погребальная барка; на носу ее стоял гроб, на палубе сбились в кучку одетые в черное плакальщики. Звонили колокола. По набережным сновал народ, мимо Аззи прошел, звеня бубенцами, комедиант в дурацком колпаке — как пить дать, на представление. Торопливо просеменили пять монахинь, концы их длинных белых покрывал крыльями развевались за спиной, и казалось — они сейчас взлетят. На причальной тумбе возле привязанных в ряд гондол сидел высокий человек в белом атласном костюме и широкополой шляпе. Он цветными мелками рисовал в альбоме вид на канал. Аззи подошел ближе.

— Похоже, мы снова встретились. Бабриэль поднял голову. У него отвалилась челюсть.

Аззи зашел ему за спину, заглянул в альбом.

— Это ты с натуры рисовал? — спросил демон.

— Да. А что, сразу не видно?

— Я засомневался, — сказал Аззи. — Линии вот тут…

Бабриэль кивнул:

— Знаю, неправильные. Я еще немного не в ладах с перспективой, но мне казалось, главное удалось схватить.

Аззи прищурился:

— Неплохо для дилетанта. Я не ожидал тебя здесь встретить. Ты вроде собирался вернуться на Небеса.

— Я и вернулся. Но Михаил отправил меня обратно — сделать несколько набросков, чтобы глубже проникнуться европейским искусством. Он, кстати, передавал тебе привет. И просил узнать, как поживает твой друг Аретино.

— Откуда ты знаешь про Аретино?

— Я видел, как ты от него выходил. Разумеется, он очень знаменит, хотя стихи его явно не для Рая. Кошмарная личность, правда? Входит в десятку величайших грешников 1523 года.

Аззи фыркнул:

— Моралисты всегда предвзято относятся к писателям, которые изображают жизнь, как она есть, а не как должна быть. Кстати, я принадлежу к числу его поклонников. И заходил всего лишь выразить восхищение, ни за чем другим.

Бабриэль вытаращился на демона. У него и в мыслях не было спрашивать, что Аззи делал у Аретино. Но теперь, когда Аззи сам привлек внимание к этой теме, у ангела зародились сомнения. Хотя Михаил упомянул, что, возможно, затевается нечто предосудительное, Бабриэль пропустил предупреждение мимо ушей. Аззи — его друг, пусть даже и служит Злу, и Бабриэлю не верилось, что тот может замышлять дурное.

Сейчас ему впервые пришло в голову, что его друг, похоже, вынашивает какой-то план, а значит, его, Бабриэля, обязанность разузнать, какой именно.

Они расстались, предварительно заверив друг друга во взаимном уважении и договорившись как-нибудь позавтракать вместе. Аззи пошел прочь. Бабриэль проводил его долгим взглядом и вернулся к своему альбому.

Когда Бабриэль возвратился в гостиницу, вечер еще не наступил. Четырехэтажное здание просело под собственной тяжестью и казалось стиснутым соседними, более высокими строениями. Здесь жили с полдюжины ангелов, потому что синьор Амаччи, мрачный, почтительный хозяин заведения, установил специальные скидки для постояльцев духовного звания. Одни говорили, будто ему известно, что благовоспитанные молодые люди с правильными чертами лица, которые иногда приезжают к нему из неназваной северной страны, — ангелы. Другие повторяли шутку папы Григория и утверждали, что он якобы видит в них ангелов.

Когда вошел Бабриэль, сидевший за конторкой Амаччи сообщил:

— Вас дожидаются в гостиной.

— Посетитель! Как мило! — сказал Бабриэль и торопливо прошел в гостиную.

Маленькая гостиная располагалась в полуподвальном этаже, однако в ее узкие окна проникал яркий уличный свет, придавая ей сходство с церковью, столь милое сердцу благонравных постояльцев. Михаил-архангел сидел в высоком плетеном кресле и листал папирусную брошюру, восхваляющую прелести Верхнего Египта. Он торопливо захлопнул рекламку.

— А, Бабриэль! Я ненадолго, заглянул узнать, как тебе отдыхается.

— Замечательно, сэр, — сказал Бабриэль и протянул альбом со словами: — Я так и не освоил этот фокус с перспективой, сэр.

— Продолжай тренироваться, — посоветовал Михаил. — Живописные навыки помогут тебе оценить многочисленные шедевры из превосходного небесного собрания. Встречал своего друга, Аззи?

— Да, сэр. Недавно я видел, как он выходит от Пьетро Аретино, прославленного автора непристойных стихов и возмутительных пьес.

— Вот как? И что это, по-твоему, значит? Просто дань восхищения?

— Я сам так поначалу думал, — отвечал Бабриэль. — Однако, когда я упомянул Аретино, мой друг неожиданно смешался, и у меня зародились подозрения. Впрочем, мне не хотелось бы обвинять кого-либо в двурушничестве, сэр, тем более — друга, пусть даже и демона.

— Твоя совестливость делает тебе честь, — сказал Михаил. — Хотя мы и не ждем другого от полностью окрыленного ангела. Но посуди сам. Аззи не был бы честным служителем Тьмы, если бы не стремился всеми правдами и неправдами содействовать распространению Зла. Обвинять его в коварстве — значит всего лишь отдавать ему должное. Конечно, он замышляет недоброе! Вопрос: что именно?

— У меня нет даже предположений.

— И все же, полагаю, надо навести справки. Аззи уже не мелкая сошка. Дважды он участвовал в крупных операциях: сперва в истории с Прекрасным принцем, затем в деле Фауста, которое до сих пор разбирается в судах Ананке. Насколько я понимаю, Аззи сейчас — не последний демон в советах неправедных. Мне ясно, что он один из главных заправил в тех играх, которые время от времени затеваются с целью обмануть человечество и направить его на путь погибели.

— Мой друг играет в этом важную роль? — Глаза Бабриэля округлились от изумления.

— Похоже, что так, — кивнул Михаил. — По крайней мере, мне представляется разумным выяснить, что привлекло его к лукавому умнику Аретино.

— Наверно, вы правы, сэр, — сказал Бабриэль.

— И никто лучше тебя, дорогой, с этим не справится.

— Меня? О нет, только не я, сэр! Ваше архангельское преподобие знает, как я простодушен. Попытайся я завести двуличный разговор, чтобы выведать его намерения, Аззи в два счета меня раскусит.

— Знаю, — сказал Михаил. — Мы все наслышаны о твоей искренности. Но ничего не попишешь. Кому, как не тебе, провести небольшую рекогносцировку? Ты уже в Венеции, и тебе несложно будет свести знакомство с Аретино. Зайди к нему, скажи, что давно восхищаешься его творчеством, поговори, посмотри на дом — может, что и увидишь. Стоит даже пригласить его в ресторан, завязать более близкие отношения. Расходы спишем на Небесное Слежение.