Айра Левин - Мальчики Из Бразилии

• Название: Мальчики Из Бразилии
• Автор: Айра Левин
• Издательство: БАДППР
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-87378-023-4

Роман Айры Левина, автора романов "Ребенок Розмари", "Щепка" и "Предсмертный поцелуй", написан в жанре политического триллера с детективным сюжетом и определенным фантастическим допуском.

Убежденный нацист врач-преступник Йозеф Менгеле задумывает спустя много лет после окончания войны вывести новую расу людей - расу Гитлеров. Он собирает в джунглях Южной Америки команду преданных людей и готовит крупномасштабный террористический акт: убийства в разных странах ученых-профессоров пожилого возраста. Так как за Менгеле охотится один из таких ученых - доктор Симон Визенталь, знаменитый охотник за нацистскими преступниками...

(Фильм с аналогичным названием вышел в 1978 году в США. Режиссер: Франк Шеффер. В главных ролях: Грегори Пек, Лоуренс Оливье).

---

Встав, он пересек холл, намереваясь взять экземпляр «На этой неделе в Вашингтоне» из стопки изданий на треснувшем мраморном прилавке.

- Вы остаетесь до вечера пятницы? - услышал он за спиной вопрос портье, обращенный к предполагаемому Либерману.

- Да.

Портье звякнул колокольчиком.

- Проводите мистера Морриса в семьсот семнадца­тый.

- Да, сэр.

Он пересек холл в обратном направлении. Его место занял то ли ливанец, то ли кто-то из той же шайки - толстый, сальный, на каждом пальце по кольцу.

Он нашел себе другое место.

Явился совершенно потрясающий шнобель, но он при­надлежал молодому человеку, который поддерживал под локоть седую женщину.

В восемь часов он зашел в будку таксофона и набрал номер своей же гостиницы. И спросил, стараясь не ка­саться губами микрофона, на котором гнездились Бог знает какие микробы - ожидается ли прибытие мистера Якова Либермана.

- Минутку, - клерк у стойки снял трубку. - Зака­зан ли у вас номер для мистера Якова Либермана?

- На этот вечер?

- Да.

Клерк пробежал список заказов.

- Да, оставлен. Это говорит мистер Либерман?

- Нет.

- Хотите оставить какое-то послание для него?

- Нет, благодарю вас. Я позвоню попозже.

С тем же успехом он мог продолжать наблюдение и из будки, так что он опустил еще одну десятицентовую монету и осведомился у оператора, не может ли он с ее помощью получить некий номер в Нью-Провиденсе, Пенсильвания. Та продиктовала ему длинную вереницу цифр; он записал ее на полях «Таймса» и, опустив в монетоприемник еще один десятицентовик, набрал ее.

На другом конце его должен оказаться Генри Уиллок из Нью-Провиденса. Женщина дала ему и адрес. «Олд Бак-роуд», у дома не было номера.

К стойке подошел какой-то латинянин с чемоданом и пуделем на поводке.

Подумав несколько секунд, он снова позвонил опера­тору и дал ей инструкции. Выложив на полочку под телефоном ряд монет, он отобрал нужное количество.

И лишь когда телефон на другом конце, звякнув, в первый раз подал сигнал, он понял, что, если попал на правильного Генри Уиллока, ему может ответить сам мальчик. И через несколько секунд он может услышать своего восставшего из небытия фюрера! От головокру­жительного восторга у него перехватило дыхание, шат­нуло к стенке будки, когда телефон на том конце снова подал голос. О, молю тебя, дорогой мой Мальчик, подой­ди и сними трубку, чтобы я услышал твой голос!

- Алло, - женщина.

Он перевел дыхание.

- Алло?

- Добрый день, - он выпрямился. - На месте ли мистер Генри Уиллок?

- Он дома, но сейчас он вышел.

- Я говорю с миссис Уиллок?

- Да, это я.

- Мое имя Франклин, мэм. Если не ошибаюсь, у вас есть четырнадцатилетний сын?

- У нас есть...

Слава Богу.

- Я организую тур для детей такого возраста. Заин­тересованы ли вы в том, чтобы летом послать его в Европу?

Смех.

- О, нет, я об этом не думала.

- Могу ли я выслать вам наш проспект?

- Можете, но это все равно ничего не даст.

- Ваш адрес Олд Бак-роуд?

- Совершенно верно, он тут живет.

- В таком случае желаю вам всего наилучшего. Про­стите, что побеспокоил вас.

Взяв рекламный листок со стойки агентства по про­кату автомобилей, рядом с которой никого не было, то и дело поглядывая на вращающуюся дверь, он сел изу­чать его.

Завтра он возьмет напрокат машину и отправится в Нью-Провиденс. Отдав должное Уиллоку, он вернется в Нью-Йорк, оставит машину, продаст камни и вылетит в Чикаго. Если Роберт Дэвис еще обитает в Кентакки.

Но куда же, черт побери, провалился этот Либерман?

К девяти часам он зашел в кафе и занял место на краю стойки, откуда его взгляду открывались те же вращающиеся двери. Съев пару яиц всмятку и тост, он выпил самый паршивый в мире кофе.

Разменяв доллар на мелочь, он зашел в телефонную будку и снова позвонил в свой же отель. Может, Либер­ман попал в него сквозь боковую дверь.

Он так и не появлялся. Его по-прежнему ждали.

Менгеле позвонил в оба аэропорта, надеясь - ведь это возможно, не так ли? - что произошла авиакатаст­рофа.

Ему не повезло. Все рейсы прибыли по расписанию.

Этот сукин сын мог остаться в Маннгейме. Но сколько он будет там торчать? Слишком поздно звонить в Вену и выяснять у фрейлейн Циммер. Или, точнее, слишком рано: там еще нет и четырех часов.

Он начал беспокоиться: может быть, кто-то запомнил, как он весь вечер сидел в холле, наблюдая за дверьми.

Да где же ты, проклятый еврейский выродок? Иди же, дай мне убить тебя!

В среду днем, в несколько минут третьего, Либерман вылез из такси, наглухо застрявшего в уличной пробке в центре Манхэттена и, несмотря на холодный дождь, двинулся по тротуару. Его зонтик, что он одолжил у пары, у которой остановился на ночь, Марвина и Риты Фабр, представлял собой радужное разноцветье цветов (но все же это зонтик, сказал он себе; радуйся, что хоть он у тебя есть).

Он торопливо шел по западной стороне Бродвея, ми­нуя шляпки других зонтиков (все сплошь черные) и людей в непромокаемых плащах. Приглядевшись к но­мерам домов, мимо которых он шел, Либерман прибавил шагу.

Миновав семь или восемь кварталов, он пересек ули­цу и перед его глазами предстало здание в двадцать с лишним этажей суровой каменной кладки и узкими про­емами окон; он прошел под аркой его дверей и, сложив цветастый зонтик, потянул на себя тяжелую стеклянную панель двери.

Оставив позади холл, выложенный черным камнем и уставленный витринами с прессой и деликатесами, он присоединился к полудюжине людей, ждавших лифт; все они отряхивали влагу с обуви, и с их сложенных зонти­ков струилась вода.

Оказавшись на двенадцатом этаже, он двинулся по коридору, присматриваясь к номерам надписей на двер­ных панелях: 1202 - «Аарон Голдман, искусственные цветы»; 1203 - «С. и М.Рот, импорт стеклянной посу­ды»; 1204 - «Куклы для малышей, В.Розенцвейг». На двери с номером 1205 была аббревиатура YJD, врезанная металлическими буквами, из которых одна была не­сколько выше, чем остальные. Он постучал.

За непрозрачной панелью показалось что-то бело-ро­зовое.

- Да? - отозвался женский голос.

- Я Яков Либерман.

В двери с лязгом открылась щель для писем, откуда блеснул свет.

- Не могли бы вы показать свое удостоверение лич­ности?

Вытащив паспорт, он вложил его в щель и чьи-то пальцы взяли его.

Он остался ждать. На дверях было два замка: один, чувствовалось, был старым, а второй отливал свежим вороненым металлом.

Щелкнул язычок замка, и дверь открылась.

Он вошел. Пухленькая девушка лет шестнадцати или около того, с пышной рыжей прической, улыбнулась ему и сказала: «Шалом», возвращая ему паспорт.

Беря его, он ответил теми же словами: «Шалом».

- Мы должны быть очень осторожны, - извинилась девушка. Закрыв двери, она защелкнула оба замка. На ней была белая битловка и плотные синие джинсы; бле­стящий рыжий хвостик волос спускался ей на спину.

Они находились в небольшой заставленной прихожей: письменный стол, портативный ксерокс со стопками бе­лой и розовой бумаги рядом с ним; грубые деревянные полки с рекламными листовками к распечатками статей из газет; на запертых дверях с другой стороны висел плакат со словами «Young Jewish Defenders» и изобра­жением сжатой в кулак руки на фоне синей еврейской звезды.

Девушка потянулась взять у него зонтик; Либерман отдал его, и она поставила его в металлическую стойку, где уже были два черных и мокрых зонтика.

Снимая пальто и шляпу, Либерман осведомился:

- Вы та юная леди, которая говорила со мной по телефону?

Она кивнула.

- Вы отлично справились с делом. Рабби уже здесь?

- Он только что пришел, - она взяла из рук Либер­мана пальто и шляпу.

- Благодарю вас. Как поживает его сын?

- Они еще не знают. Но его состояние достаточно стабильное.

- М-да, - Либерман с сочувствием покачал головой.

Девушка нашла место для его одежды на уже запол­ненной вешалке. Либерман, приводя в порядок помяв­шийся пиджак и приглаживая волосы, глянул на стопку рекламных листовок на полке рядом: «Больше никогда!»

Извинившись, девушка боком скользнула мимо Ли­бермана и постучала в двери с плакатом; приоткрыв их, она заглянула внутрь:

- Ребе? Тут мистер Либерман.

Распахнув двери настежь, она улыбнулась Либерману и сделала шаг в сторону.

Коренастый мужчина со светлой бородкой мрачно посмотрел на Либермана, когда тот оказался в жарко натопленной комнатке, где было тесно от собравшихся в ней людей; навстречу ему из-за бокового стола уже поднялся улыбающийся рабби Моше Горин, симпатич­ный, темноволосый, крепко сбитый и с выбритыми до синевы скулами; он был в твидовой куртке и желтой рубашке с открытым воротом. Он пожал протянутую ладонь Либермана обеими руками, рассматривая его проницательными карими глазами с тяжелыми тенями под ними.