Дмитрий Фролов - Советско-финскй плен 1939-1944

• Название: Советско-финскй плен 1939-1944
• Автор: Дмитрий Фролов
• Издательство: RME Group Oy, Алетейя
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: ISBN 978-952-5761-04-7 (RME Group Оу), 978-5-91419-199-0 (Алетейя)

Монография профессора Д. Д. Фролова, работающего в Национальном архиве Финляндии, представляет уникальное научное исследование проблем захвата, содержания и возвращения советских и финских военнопленных двух войн ХХ столетия. Книга основывается на реальных фактах, полученных прежде всего в результате кропотливого изучения архивных материалов, многие из которых публикуются впервые, привлечена обширная историография.

---

На процесс осознания необходимости правового регулирования содержания и возвращения военнопленных на родину существенное влияние оказывало нравственное отношение к ним общества, пославшего их на войну, а в этих рамках отношение самих воинов к возможному плену. Например, в Древней Руси воины нередко предпочитали смерть плену, «ибо мертвые сраму не имут». Но это был не только мотив героического поступка. Это была и нравственная дилемма, которую приходилось часто и многим решать. И то или иное решение определяло отношение общества к своим соотечественникам, попавшим в плен. Погибших оплакивали, а бежавших с поля битвы никто не жалел.

Но и тогда многие люди не забывали об обстоятельствах пленения. Добровольно сдавшиеся, предавшие своих товарищей, трусы и малодушные неизменно вызывали презрение и негативное отношение как гражданского населения, так и самих военных. Те же, кто попал в руки к неприятелю в результате ранения и физической невозможности продолжать сопротивление, вызывали чувство сострадания.

В конце средних веков мы наблюдаем заметный сдвиг к более человеколюбивому отношению к военнопленным, как к чужим так и своим. Это привело к тому, что проблемой вес шире и более основательно стало заниматься государство. Данное изменение можно заметить, например, по вкраплениям в национальное законодательство Московской Руси правовых положений, относящихся к сфере плена. В частности, в российском Соборном уложении 1692 года.

Из этого правового документа следовало, что пленных соотечественников нельзя было бросать на произвол судьбы, что государство стало проявлять определенную заботу о возвращении на родину своих плененных граждан. Отдельная глава Уложения была посвящена порядку их выкупа. В ней, в частности, отмечалось, что все города Московского государства и посадские дворы должны ежегодно собирать деньги на выкуп пленников. Более того, вернувшиеся из неволи крепостные крестьяне в качестве компенсации за перенесенные лишения получали вольную, то есть право на государственную компенсацию. Это компенсационное положение распространялось и на семьи вернувшихся из плена.

О сдвигах общественного сознания и политики государства в сторону более гуманного отношения к иностранным военнопленным можно судить и по Воинскому артикулу Петра I (1715). В этом документе уже довольно четко регулировались взаимоотношения Российского государства и вражеских пленных. Так, за убийство военнопленного на провинившегося налагалось суровое взыскание, то есть военнопленным гарантировалось право на защиту от произвола, обеспеченное нормативным актом. Кроме того, Артикул рассматривал и определял обстоятельства сдачи в плен своих солдат: то, что можно было поставить в вину плененному человеку, и то, что можно было зачесть ему в качестве оправдания. То есть, по существу, военнопленный соотечественник приобрел право на свою реабилитацию.

«Притчины, которых ради комендант, офицеры и солдаты извинены могут быть, когда крепость здастся, суть следующия: (1) Крайней голод, когда ничего не будет, чем человек питаться может, имея наперед всевозможную в пище бережность; (2) Когда амуниции ничего не останется, которая також со всякой бережью трачена; (3) Когда людей так убудет, что оборониться весьма не в состоянии будут (а во всю осаду оборонялися храбро), сикурсу получить не могут, и что крепости уже по всем видам удержать невозможно; (4) Однакож сии пункты суть тем, кои особливого указа не имеют. А которые имеют указ до последняго человека оборонятися, то никакой нужды ради не капитулировать с неприятелем, и крепости не отдавать».

Для того чтобы гарантировать военнопленным армий противника какие-то права, необходимо еще и иметь представление об их количестве. Учет иностранных пленных постепенно приобретает большое значение. В распоряжении исследователей проблемы военного плена имеются некоторые статистические данные, относящиеся к началу XIX века, а точнее, к 1812 году времени войны России с Наполеоном. По свидетельству вологодского исследователя С. Тихомирова, главнокомандующий в Санкт-Петербурге С. К. Вязмитинов в циркулярном письме просил гражданских губернаторов каждые две недели сообщать в канцелярию Министерства полиции сведения о передвижении военнопленных наполеоновской армии. Настоятельно требовалось составлять именные списки, указывать количественный и качественный состав попавших в плен солдат «великой» армии, указывать их национальность, воинское звание и рода войск. По сведениям, поступившим к возглавлявшему Собственную Его Императорского Величества Канцелярию А. А. Аракчееву, в 1813 году общее количество военнопленных составляло 196 975 человек, умерли в плену 119 636 человек, из них в госпиталях и больницах скончались от ран и болезней 16 397 солдат и офицеров противника. Главнокомандующий в Санкт-Петербурге С. К. Вязмитинов распорядился, «чтобы пленным нигде, ни от кого никакого притеснения оказываемо не было; но чтобы и они вели себя скромно», а «за дерзкое поведение одного отвечают все они»[34]. Очевидно, именно с этого времени можно вести отчет о создании нормативно-правовой базы пребывания иностранных военнопленных на территории Российской империи. В 1813 году принимаются «правила, коими руководствоваться, принимая военнопленных в подданство России», которые регулировали многие аспекты трудового использования бывших военнопленных. Таким образом, мы видим достаточно хорошо проработанные нормативные документы, явившиеся, по сути, базой для дальнейшего развития национального законодательства об иностранных пленных.

Итак, действительное движение в сторону законодательного обеспечения решения проблемы военнопленных началось с точки, при которой взаимообмен военнопленными и выкуп взятых в плен (прежде всего офицеров) производились по устной договоренности, а содержание военнопленных на вражеской территории регулировалось не зафиксированными в письменной форме общечеловеческими исторически текучими нравственными нормами. Только к XIX веку при окончании боевых действий между армиями европейских государств стали заключаться в письменной правовой форме в специальной части мирных договоров временные соглашения по взятым в плен.

По мере расширения участников вооруженных конфликтов, в результате которых в плену оказывались уже сотни тысяч солдат и офицеров, мировое сообщество вынуждено решать данную проблему на основании международных правовых норм. В 1864 году была подписана Женевская конвенция. В ней впервые на мировом межгосударственном уровне была сформулирована развернутая, хотя и неполная, система правовых норм и положений, регулировавших действия стран при комплексном решении проблемы пленных и впервые был определен юридический статус военнопленных.

В ХХ веке сложилась качественно иная ситуация. Войны приобрели мировой характер, и количество взятых в плен измерялось в миллионах. Их численность стала сопоставимой с численностью населения многих государств. Например, в результате военных действий Первой мировой войны только русских пленных было 2 млн 600 тысяч человек, из которых около 200 тысяч погибли на чужбине. Доля погибших в плену военнослужащих держав Антанты равнялась девяти процентам. Таких масштабов история войны и военного плена не знала.

В условиях глобализации проблемы жизни и смерти в плену, вопросы обеспечения хотя бы элементарной жизнедеятельности плененного человека уже нельзя было не контролировать и не регулировать на международном уровне, нельзя было по традиции отдавать только на милость, «гуманность» победителя. Да и в ее правовом обеспечении теперь были крайне заинтересованы не только про игравшие войну, но и победившие. Им приходилось возвращать к полноценной жизни огромные массы людей. Поэтому и они осознали, что нужны нормативно-правовые документы, которые сдерживали бы рост до губительных размеров отрицательных результатов плена. И они осознали, что требования этих документов должны неукоснительно выполняться всеми воюющими сторонами.

Уже в начале ХХ века, по историческим меркам накануне Первой мировой войны, появился международный правовой документ «Конвенция О законах и обычаях сухопутной войны 5 (18) октября 1907 г.» (Гаагская конвенция), которая существенно уточнила и расширила многие положения Женевской конвенции 1864 года. В этом правовом международном документе в приложении к Конвенции в Отделе I была специально выделена особая Глава II «О военнопленных», состоявшая из 17 статей, определявших права и обязанности государства и военнопленных.

Данный международно-правовой документ юридически четко определял, кто несет ответственность за судьбу военнопленных, кто призван решать эту проблему. Это государство в лице одного из своих высших органов исполнительной власти — правительства. Не вооруженные силы, не ополченцы, не местные органы власти, не частные институты, не общественные и благотворительные организации, а именно государство. С момента плена человек должен находиться под защитой государства, которое обязано пресекать произвол по отношению к нему со стороны захвативших его воинских формирований и их военачальников, а также частных лиц, местных властей и толпы. Государство обязано соблюдать права военнопленного, круг которых был определен в этом документе. Причем оно обязано решать все вопросы жизнедеятельности военнопленных на принципах «человеколюбия».