Софья Непейвода - Наследники предтеч. Поиск пристанища

• Название: Наследники предтеч. Поиск пристанища
• Автор: Софья Непейвода
• Жанр: Научная Фантастика

Редакция от 4.05.2013.

Оригинал произведения находится по адресу: http://samlib.ru/n/nepejwoda_s_n/

---

Чуть позже, после сбора продуктов, растянулась у костра владельцев гитары. Один из мужчин наигрывал медленные, спокойные мелодии — вроде бы ничего особенного, но они навевали романтическое настроение и помогали смотреть на окружающий мир с любовью. И даже то, что музыканты вели себя не слишком приветливо (но и не грубо), не портило впечатления. Так что, на мой взгляд, первый день после воссоединения прошёл не просто хорошо, а замечательно.

Уже после того, как плоты отчалили от берега, решив помочь в приготовлении ужина, я потрошила рыбу и внезапно заметила, что внутренние органы у двух представителей одного вида различаются. Решив, что это половой диморфизм, аккуратно разложила обе вскрытые особи и сфотографировала. А когда вспорола брюхо третьей, удивлённо замерла — у неё не было некоторых органов, которые присутствовали у предыдущих, зато наличествовали другие. У них что, три, а не два пола? Покопавшись в мусорной корзине, вытащила ливер тех рыб, которых бездумно распотрошила до этого. Теперь выходило пять полов.

Потерев лоб заляпанной кровью рукой, я некоторое время сидела и медитировала на выложенные в рядок внутренности. Это явно не половые различия. Возраст? Разные виды, пусть и очень схожие по экстерьеру?

Позвав врачей, продемонстрировала им неожиданное открытие. Втроём мы вскрыли всю оставшуюся рыбу этого вида (даже живую из запаса в погружённой в воду корзине) и приступили к сравнению. Нет, всё-таки их строение во многом схоже — большинство органов идентичны. Росс долго чесал голову, пребывая, как и я до этого, в шоке от странностей анатомии, а потом предложил сфотографировать всё, что у нас получилось, и зафиксировать найденные отличия. Заснять-то внутренности мы успели, а вот рассмотреть получше — уже нет, поскольку остальные друзья возмутились, что их лишают ужина. Этим вечером нам пришлось уступить и отправить рыбу и часть её потрохов в суп.

На следующем привале я и врачи занимались практически исключительно вылавливанием рыбы и небольших, с крупную крысу, грызунов. При этом мы старались выбирать примерно одного размера и похожих (предположительно — одного вида). В результате в корзине оказалась не только эта добыча, хотя и материалов для исследования удалось собрать немало: девять зверей, похожих на хомяков-переростков и больше тридцати рыбин, причём как раз тех самых, которые преподнесли сюрприз.

Сразу по возвращению на плот мы приступили к вскрытию. Среди рыб всё-таки удалось найти три особи с практически идентичным строением. Из остальных не совпал никто (загадочные вариации наличествовали и у грызунов). Такое впечатление, что взяли порядка дюжины различных дополнительных органов, смешали и раздали по случайному принципу: кому пять, кому — три, кому — всего один. Мало того, судя по внутреннему строению, можно было предположить, что у некоторых животных рост органов остановился раньше времени или только недавно начался — их размеры варьировались в достаточно широком диапазоне.

— Нет, тут явно даже речи не может идти о половых или возрастных отличиях, — подвел итог Росс. — Иначе бы на таком количестве особей наверняка увидели бы переходные стадии. А тут такое впечатление, что у одних органы развиваются, а у других — не сохраняется даже их зачатка.

Предположив, что некоторые «органы» вполне могут оказаться опухолевого происхождения (так легко удалось бы объяснить полное отсутствие их у других особей), зеленокожий изучил срез нескольких образований под микроскопом. Увы, версия не подтвердилась: во всех случаях строение органов было слишком сложным, ткани внутри — дифференцированы, наличествовали протоки, да и вообще на опухоль не походило.

— Не понимаю, — призналась Надя. — Органы явно высокоорганизованные и специализированные. Но почему у одних есть, а у других не осталось даже следа? Интересно… — терапевт задумчиво посмотрела на Росса. — Насколько я знаю, ты вскрывал немало мёртвых людей. У нас внутри такой же случайный набор?

Зеленокожий отрицательно помотал головой, а потом задумался.

— Нет. Почти у всех людей строение было идентично, — наконец сказал он. — Хотя пару раз я видел некие странные образования, но подробно их не рассматривал, свалив на некую болезнь. А сейчас жалею — надо было изучить как следует или хотя бы проверить, насколько сложное строение было у этих «опухолей», — хирург сделал паузу, а потом улыбнулся: — А вот с троллями ситуация проще — у них точно что-то, гомологичное раку. И опухоли выглядят именно так, как и должны.

— Значит, такие же странные фокусы могут быть и у нас, — нерадостно потянула Надя.

— На мой взгляд, важнее другие вопросы, — заметила я. — Если, например, у рыб некоторые органы не являются необходимыми для жизни — то почему они получили такое сложное развитие? И почему у других особей нет даже их зачатков? Если какой-то орган помогает выдержать конкуренцию — то почему есть много рыб без него?

— А вот меня беспокоит другое, — вздохнул Росс. — Если всё-таки окажется, что и у людей такая же картина, то насколько это усложнит развитие медицины? В этом случае будет нужен индивидуальный подход к каждому пациенту. И заодно, способ распознать, у кого какой набор внутренних органов. Желательно — без вскрытия.

Мы задумались.

— Может, они развиваются только в определённых условиях? — высказала предположение я. — Например, помогают переварить какой-то особый вид пищи или позволяют усваивать атмосферный воздух?

Зеленокожий хмыкнул, лёг, подпёр рукой голову и начал пристально сверлить взглядом разложенные внутренности.

— Да нет, не получается, — с сожалением признала я, попытавшись критически рассмотреть свою гипотезу. — Тогда рыбы с разным строением вероятнее всего, попадались бы на разных участках реки. А тут они, можно сказать, плавали все вместе, и всё равно…

Росс тяжело вздохнул, встал и решительно собрал потрошёную рыбу.

— Наука — наукой, а добро не должно пропадать, — практично заметил он. — Надо съесть, пока не испортилось. Зря, что-ли, ловили?

Несмотря на то, что зеленокожий старался не показывать виду, невероятное открытие очень сильно его расстроило. Хирург то и дело впадал в грустное, задумчивое состояние, но переключаться не пожелал и категорически заявил, что отныне добычу станет потрошить сам.

— Нам жизненно важно понять, как, что и почему, — вздохнул он. — Найти зависимость. В идеале, сейчас бы не рыбу резать, а пару десятков человек вскрыть… — заметив, что инженера перекосило, Росс пояснил: — Чтобы либо понять, какие органы у нас являются альтернативными, либо убедиться, что человеческий организм стабилен и беспокоиться не о чем.

— Тебе надо было остаться там, где нас высадили. Или — в цитадели. А здесь ты столько мертвецов не наберешь, — сказал Сева.

— Ничего страшного, — хищно сверкнул глазами зеленокожий. — Я терпеливый. И рано или поздно, получу достаточную выборку, чтобы сделать нужные выводы.

201–230-е сутки

После полудня, впервые за долгое время, выпали настоящие, долетающие до земли осадки, да ещё в виде не простого дождя, а настоящей грозы с сильным ливнем. Из-за продырявленной драконами крыши мы и всё на плоту промокло до нитки, даже костёр погас. К счастью, уже через полчаса после окончания дождя облака развеялись, благодаря чему до наступления ночи солнце успело просушить вытащенную на крышу подстилку и другие вещи. Это событие заставило нас не тянуть с ремонтом, и всего за пару суток и ещё один ливень мы настелили крышу заново, используя для этой цели наиболее крупные листья или даже густо облиственные ветки.

Побережье продолжало изменяться. С каждым днем признаки засушливой местности отступали, и через восемь суток саванна превратилась в уже знакомый и родной сердцу влажный тропический лес. К этому времени скалы практически перестали встречаться, но долинный ландшафт окончательно вытеснился холмистым. Благодаря пересечённой местности, окружающий лес достаточно сильно отличался от того, в котором нас высадили: здесь встречалось гораздо больше оврагов, ручьёв и крутых склонов. По мере удаления от пустыни колебания суточной температуры становились меньше, и в джунглях установился вполне комфортный диапазон — днем лишь немного жарковато, а ночи дарят не холод, а только приятную прохладу. На двести двадцать третий день взошла уже привычная и ожидаемая жёлтая луна, и вечером наш караван устроил длинный привал, чтобы отпраздновать её появление. Из-за гигантской луны время дневного дождя немного смещалось, но в остальном она повлияла на нашу жизнь не сильнее, чем в прошлые разы.

Ещё через несколько суток после того, как караван достиг джунглей, погода установилась окончательно. С утра с безоблачного неба светило тёплое солнце, а к полудню его закрывали облака, быстро превращающиеся в грозовые тучи. Затем следовал недолгий, но сильный ливень, и почти сразу же после его окончания небо снова прояснялось и оставалось таким же ясным до следующего дня.