Анатолий Левандовскнй - Максимилиан Робеспьер

• Название: Максимилиан Робеспьер
• Автор: Анатолий Левандовскнй
• Издательство: Ростов н/Д.: Изд-во «Феникс», 1997. — 448 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-85880-603-1

В замечательной книге А. П. Левандовского рассказывается о жизни Максимилиана Робеспьера — выдающегося деятеля Великой французской буржуазной революции. Для широкого круга читателей.

---

Но решимость имелась. Богатые буржуа, они чувствовали себя представителями нации. Поддержка народа делала их гораздо более настойчивыми и энергичными, нежели правительство и «благородные» могли предположить…

…14 мая… Дворянство и высшее духовенство продолжают чинить препятствия работе Штатов. Депутаты третьего сословия выступают с различными проектами преодоления обструкционистской политики верхов…

Максимилиан вспоминает. Один из этих проектов — и неплохой проект — предложил лично он. Это было его первое выступление с трибуны Штатов. Но его предложением пренебрегли, а на него самого не обратили внимания…

… 17 июня… Депутаты податных находят выход. Они смелеют настолько, что провозглашают себя Национальным собранием и предлагают привилегированным объединиться с ними для совместной работы…

Максимилиан вздыхает. Не он ли первый предложил формулу «Национальное собрание»? Формулу приняли, а вот его не разглядели…

…20 июня… Монархия попыталась осадить чересчур смелых плебеев. Их лишили помещения. Дворец «Малых забав», где они обычно совещались, заперли и оцепили стражей. Ну и что же! Народ Версаля указал на другое помещение — пустой зал для игры в мяч. Именно здесь депутаты Национального собрания дали свою знаменитую клятву солидарности, клятву-присягу не расходиться до тех пор, пока не издадут законов, ограничивающих произвол абсолютизма…

Максимилиан горько улыбается. Не он ли был одним из авторов текста этой присяги? Текст использовали, а его опять не пожелали заметить. Да, он оставался неприметным среди всех этих мирабо, сиейсов, байи и барнавов, прославленных мудрецов и блестящих ораторов…

А борьба шла своим чередом.

В конце концов правительству не оставалось ничего другого, как уступить. Привилегированные волей-неволей присоединились к податным…

…9 июля… Национальное собрание объявило себя Учредительным, подчеркивая этим, что считает своей основной задачей учреждение нового строя и выработку конституции.

Крупная буржуазия и солидарная с нею часть дворянства были удовлетворены. Они считали, что революция подходит н концу. Но так ли это? А может быть, революция еще и не начиналась? Может быть, все происшедшее в мае — июне только ее прелюдия?..

Максимилиан пишет. Он пишет долго, потом думает. И пишет опять.

Утром 12 июля Париж имел обычный вид. В предместьях, несмотря на воскресный день, кипела работа. Центральные улицы были полны нарядной публики. Щеголи лорнировали дам, разносчики фруктов, каштанов, устриц громко расхваливали свои товары. Около десяти часов кое-кто обратил внимание на отряды войск — пехоты и конницы, заполнявших подступы к площадям. Показались артиллерийские обозы. К чему бы это?..

И вдруг шепотом стала передаваться страшная весть. Ей еще не верили, еще сомневались, но воскресное настроение разом упало. Послышались гудки. Бросив работу, люди бежали к центру. В пестрой толпе перемешивались фартуки мастеровых, черные костюмы конторских служащих и клетчатые фраки буржуа. Потоки людей двигались в одном направлении: к парку Пале-Рояля.

Парк гудел. Стечение народа было так велико, что казалось, яблоку упасть негде. Наиболее предприимчивые забирались на деревья, чтобы лучше видеть и слышать. Что именно? Этого никто точно не знал.

Но вот в двенадцатом часу славно гром прокатился над толпой. Прибыл вестник из Версаля. Он вспотел и еле идет, его поддерживают под руки. Все расступаются. Да! Сомнений не остается! Измена! Дело народа предано и находится под угрозой!

Накануне днем Неккер получил отставку. Вместо него к власти призван ярый реакционер барон де Бретей, который похвалялся сжечь Париж. Двор готовится распустить Национальное собрание. Столица окружена наемными войсками барона Безанваля.

…В разных концах парка появляются ораторы, которые разъясняют политический смысл отставки Неккера. Один из них, совсем еще молодой, с длинными волосами, особенно негодует. Он неудержим и порывист. В одной руке у него пистолет, в другой — шпага. Вокруг огромная толпа. Взобравшись на скамейку, он кричит срывающимся голосом:

— Граждане! Правительство готовит вам новую Варфоломеевскую ночь! Лучшие патриоты будут перерезаны! Вы не можете медлить ни секунды! К оружию!

Оратора мало кто знает. Кто-то произносит его имя: Камилл Демулен. Но разве в имени дело? Сейчас все решают смелость и инициатива! Вот он срывает с дерева лист и прикрепляет его к своей шляпе: это кокарда революции! Окружающие следуют его примеру. Затем, размахивая шпагой, во главе своего импровизированного войска он устремляется к Вандомской площади.

В этот день пролилась первая кровь. Залпы гремели на Вандомской площади и площади Людовика XV. Кавалерийский отряд князя Ламбеска пытался смять манифестантов. Но все это лишь удвоило народную ярость. Первый ружейный залп был сигналом к восстанию. Под градом камней кавалерия отступила.

«К оружию!» — этот клич раздавался повсюду. Народ вооружался чем мог. Захватывали ножи и ружья в магазинах, старинные пики и каски в музеях, селитру и порох везде, где находили. Столица ощетинилась баррикадами. Заставы пылали. Призывно гудел набат.

К вечеру положение определилось. Барон Безанваль решил оставить Париж. Его войска прекращали сопротивление. Солдаты французской гвардии братались с народом. Победа парижан становилась очевидной.

Теперь забеспокоилась крупная буржуазия. Народ взял верх над войсками! А что будет дальше? Успехи народа хороши лишь тогда, когда удается воспользоваться ими. Нельзя давать воли стихии восстания, иначе она может поглотить все!

На рассвете 13 июля обеспокоенные выборщики Парижа поспешили занять ратушу и учредить свой орган муниципальной власти — Постоянный комитет. К участию в работе Комитета пригласили деятелей старой администрации, в том числе купеческого старшину Флесселя, хитрого и коварного человека, всей душой преданного монархии.

Постоянный комитет ставил задачей обуздать народное восстание и постепенно свести его на нет. В этих целях была организована буржуазная милиция, которая совместно с отрядами французской гвардии должна была стать опорой и защитой крупных собственников столицы.

Но остановить поднявшийся народ было не так-то просто. Повстанцы, хотя и доверяли Постоянному комитету, не собирались следовать всем его распоряжениям.

К утру 14 июля Париж был в руках народа. Только мрачная громада Бастилии нависала над Сент-Антуанским предместьем, напоминая, что победа еще не завершена.

Кто первым указал на Бастилию? Кому прежде всего пришла мысль о необходимости ее штурма? Молва называла горячего Камилла Демулена. Однако к необходимости овладения Бастилией вела сама логика событий.

Страшная крепость-тюрьма олицетворяла деспотизм и произвол абсолютной монархии. Это был грозный символ, постоянная память о вековых цепях рабства.

При этом Бастилия представляла прямую угрозу трудящемуся люду Парижа. В ночь на 13 июля наемные солдаты-швейцарцы перенесли в крепость большое количество пороха. Комендант Бастилии, ярый сторонник абсолютизма, приказал увеличить количество амбразур и направить дула орудий в сторону Сент-Антуанского предместья.

Эти приготовления не могли долго оставаться в тайне. Народ разгадал планы коменданта Делоне. И тут же стихийно созрело решение: взять Бастилию.

… Дым окутал со всех сторон зловещие башни. Горят поваленные телеги и бревна. Грохот пушек разрывает накаленный воздух. Люди падают, но поток не редеет: могучий, непобедимый, он все теснее охватывает крепость. Уже разбиты ворота и взят первый двор, уже с лязгом рвутся цепи и подъемный мост падает, открывая проход через ров. Защитники Бастилии видят, что конец близок. Где белый флаг?..

Делоне в тоске мечется по внутреннему двору. Его швейцарцы не стреляют больше, его офицеры советуют сдаться. Что же делать? Он бросается к пороховому складу. Взорвать Бастилию!.. Его в ужасе останавливают. Артиллерийские залпы дробят цепи второго моста. Осаждающие врываются в крепость. Бастилия пала! Распахивают двери казематов, освобождают узников. Слезы, объятия, крики радости…

…Толпа увлекает Делоне на Гревскую площадь. Там он находит смерть. В этот же день погибает и Флессель, изобличенный народом.

Пока еще Версаль ничего не знает о том, что произошло в Париже. Дворец «Малых забав», где заседает Национальное собрание, тих и угрюм. Встревоженные депутаты не спят три ночи подряд, пишут послания королю и ждут своей участи.

А двор, предвкушая радость близкого торжества, поет и пирует. Солдат щедро оделяют вином и деньгами. В конюшнях королевы прячут артиллерию. Даже унылый толстяк смотрит заносчиво и не желает слушать посланий Ассамблеи. Он король! Ему не о чем толковать с этим мужичьем! Скоро все они почувствуют его тяжелую руку!..