Александр Зевелев - Герои особого назначения. Спецназ Великой Отечественной

• Название: Герои особого назначения. Спецназ Великой Отечественной
• Автор: Александр Зевелев
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-6209

Отечественный Спецназ ведет свою родословную от Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД СССР, сформированной в 1941 году специально для разведывательных и диверсионных действий на важнейших коммуникациях противника. Однако в начале войны, когда положение на фронте было отчаянным, ОМСБОН чаще использовали не по назначению, а как «пожарные команды» – в отрядах заграждения, для минирования танкоопасных направлений и ликвидации немецких прорывов. Брошенный без тяжелого вооружения в общевойсковые бои, Осназ понес под Москвой огромные потери: «Три дня – и нет отряда, – писал тяжелораненый в тех боях поэт-омсбоно-вец Семен Гудзенко. – Будь проклят сорок первый год и вмерзшая в снега пехота… Бой был коротким. А потом глушили водку ледяную, и выковыривал ножом из-под ногтей я кровь чужую…» Но уже с весны 1942-го начинается «массовый выход за линию фронта» – и в этой разведывательно-диверсионной работе омсбоновцам с их спецподготовкой не было равных (по словам того же Гудзенко: «что может сделать тол, не в силах целый батальон»). Многомесячные рейдыпо немецким тылам (даже не сотни, а тысячи километров по оккупированной территории!), более 1400 пущенных под откос эшелонов, 335 взорванных мостов, 120 разгромленных гарнизонов, комендатур и штабов, 136 тысяч уничтоженных солдат и офицеров противника – отряды ОМСБОНа с характерными названиями «Победители», «Неуловимые», «Храбрецы», «Богатыри» и т.п. отличились на всех фронтах Великой Отечественной, от Прибалтики до Крыма и Кавказа, от Белоруссии и Украины до Польши, Словакии, Югославии.

Эта книга, написанная ветеранами ОМСБОНа, – дань светлой памяти героев советского Осназа, доказавших правоту фронтовой поговорки «Каждый боец во вражеском тылу стоит десяти».

---

Когда, казалось, мы вышли из окружения и опасность была уже позади, до нас докатилось эхо близкого ожесточенного боя. Разведчики отсутствовали недолго. Бой, и верно, был почти рядом. Его вела небольшая группа красноармейцев, выходивших, как и мы, из окружения. И вновь комиссар Кожаев собрал отряд. И на этот раз его речь была краткой:

– Товарищи! У нас только один путь – вперед. Другого нет. Коммунисты и комсомольцы, со мной!

Выдвинув пулеметчиков и автоматчиков в центр и на фланги, отряд, развернувшись в цепь, с ходу устремился в атаку. Завидев помощь, поднялись в атаку и красноармейцы. Совместным дружным ударом мы смяли фашистов и обратили их в бегство.

Лес кончился. Впереди деревня Ртищево. Что ожидает нас там?.. Какова же была наша радость, когда мы увидели своих! Несмотря на то что деревня оказалась непосредственно в полосе фронта, население не покинуло ее. И нас, оборванных, исхудавших, заросших, жители окружили теплом и заботой. Достали из тайников сало и другие продукты, изрезали простыни и холст на бинты для раненых, а затем где-то раздобыли сани и лошадей. До Дмитровского шоссе, где находились наши войска, оставалось всего четыре-пять километров.

В эти счастливые для нас минуты мы не знали еще, что наши войска изготовились для мощного удара, который завершился разгромом немецко-фашистских войск под Москвой, и что в эту победу и мы внесли свой скромный вклад» {78}.

Весь ОМСБОН вскоре узнал о группе сержанта A. Саховалера. Она охраняла минные поля у деревни Вельмогово, пропуская через проходы подразделения 16-й и 30-й армий {79}. Обстрелянные с немецких танков, прорвавшихся со стороны Октябрьской железной дороги, и получив приказ «на выход», они не сразу смогли его выполнить. Один из бойцов, бывший рабочий Виктор Кувшинников, дежурный у поста, уйти отказался, заявив, что не все еще красноармейцы успели выйти.

– Что же, нашим на наших минах подрываться? – заявил он.

Группа солдат осталась поддержать Кувшинникова. Через проход прошло еще несколько групп красноармейцев. Один из раненых сказал: «Дальше никого нет, и по следу идут немцы». Все отступающие прошли, а сами омсбоновцы попали в трудное положение: фашисты отрезали пути отхода и 12 танков начали обстрел местности, продвигаясь к шоссе.

Было принято единодушное решение немедленно пробиваться из окружения. Небольшой отряд возглавил бывший студент МИФЛИ и участник добровольного лыжного комсомольского батальона на советско-финской войне А. Саховалер. В этом образовавшемся подразделении в большинстве оказались студенты: B. Москаленко, Черний, Гречаник, а также мастер 1-го Московского часового завода, комсомольский вожак Л. Паперник и В. Лапинский. К ним примкнули бойцы и командиры 16-й армии, отставшие от своих частей и выходившие ранее из окружения.

Саховалер принял их под свое командование, разбил на отделения и потребовал строжайшего выполнения его приказов. Путь прокладывал Валерий Москаленко. Разведкой занимались замы политрука Новиков и Паперник. Двинулись в сторону деревни Давыдково. Но здесь уже были немцы. Саховалер приказал двигаться строго по компасу в сторону Клина, но здесь также были немцы. Поэтому пошли в сторону Солнечногорска, но город был у врага. Тогда свернули на Рогачёвское шоссе и только на четвертый день вышли к своей части {80}.

М. Ф. Орлов об этом написал: «Это само по себе малозначительное событие для нас было очень важным». И дальше пояснил почему: «В начале войны слово «окружение» часто вызывало панический страх, лишало боеспособности целые части. Как выдержат это испытание полки, еще не обстрелянные бойцы, – вот что волновало меня. Тем более что «окружение» должно было стать их военной специальностью: им предстояли действия в тылу врага. Тот факт, что наши бойцы, оказавшись за линией фронта, не растерялись и смогли пробраться к своим, было большой победой» {81}.

Эти слова командира подтверждаются и следующим эпизодом: подрывные группы 3-й роты лейтенанта Дмитриева оказались растянутыми вдоль шоссе от Клина до Давыдкова. Пятерки подрывников дежурили у фугасов на расстоянии 1,5–2 км одна от другой. Бойцы круглые сутки попарно патрулировали на своих участках.

Вначале предполагалось, что враг будет наступать со стороны Клина, соответственно этому был отдан приказ: поочередно рвать фугасы по направлению с северо-запада на юго-восток.

Но события развивались иначе. Немцам прежде всего удалось прорваться на Ленинградское шоссе в районе Солнечногорска.

…Пятерка замполитрука П. Б. Рындина в составе командира и бойцов А. Вытулева, Н. Семенова, М. Меньшонка и Ф. Курлата, действовавшая под самым Клином, оказалась отрезанной от роты. Но через два дня, 25 ноября 1941 г., она без потерь и с полным вооружением вернулась в часть. О том, как развивались события, стало известно из доклада замполита Рындина командиру роты: «Часов в 12 дня 22 ноября ко мне подбежал боец Курлат и доложил: «Со стороны деревни Давыдково слышна стрельба и раздаются взрывы фугасов». Я велел ему вернуться к фугасам и ждать дальнейших распоряжений» {82}.

Через некоторое время Рындину удалось связаться с командованием отступавшей артиллерийской части. Он узнал, что на этом участке больше нет советских войск. Прошло еще часа два. Отступавших больше не было. Но на окраине Клина появились немецкие мотоциклисты. Тогда Рындин отдал приказ поджечь бикфордовы шнуры. Но это оказалось не просто: 25-градусный мороз сделал свое дело – шнуры отсырели. Пришлось подрезать их до предела. Бойцы еле успевали отбегать от дороги, как мощные взрывы вздымали на огромную высоту каскады снега, льда, асфальта и земли. Но, к счастью, никто не пострадал. Вдоль участка шоссе образовалось несколько гигантских воронок. Опасаясь новых взрывов, немцы приостановили наступление на несколько часов. Примерно так же обстояло дело и на других участках шоссе вплоть до Головинова.

…Группе Рындина удалось пройти незамеченной по южной окраине Клина. В течение двух дней она отходила к Рогачёвскому шоссе и вечером 25 ноября вернулась в часть {83}.

Почти одновременно в роту явились сержанты А. Дорофеев, И. Щигалев и бойцы С. Батуро и М. Нехайчик, оказавшиеся в подобной ситуации в районе Давыдкова. Под обстрелом врага они взорвали фугасы и, оказавшись в окружении, все же вышли к своим войскам {84}.

В истории ОМСБОНа был эпизод, связанный с удачной попыткой избежать окружения самым настоящим «перехитриванием» противника. Это осуществила рота капитана 1-го полка Л. М. Лекомцева. Она вместе с ротами капитанов Е. И. Мирковского (впоследствии Герой Советского Союза), М. П. Куриленко и Гунько действовала правее Ленинградского и Рогачёвского шоссе.

Бойцы Лекомцева вышли к шоссе невдалеке от Солнечногорска, когда там уже были немецкие танки и автоматчики. Поэтому Лекомцев решил отойти по льду Сенежского озера и продолжить минирование и закладку фугасов южнее города. Но немецкие самолеты их обнаружили. Было убито несколько человек, среди них лейтенанты Оськин и Воробьев, имелись раненые, но задание было выполнено {85}.

Мужество при выводе людей, оставшихся на фугасах, проявил и младший лейтенант Бородин. Выйти из тыла противника отдельным группам и указать направление дальнейшего движения помогали бойцам политработники. Вот как пишет об этом в своих воспоминаниях Л. А. Студников.

«Подразделения бригады действовали мелкими группами, минируя отдельные участки и объекты, занятые фашистами. И нередко случалось, что, выполнив задание, группа оставалась в тылу немецких войск и выходила оттуда самостоятельно. Так произошло с шестнадцатью бойцами в районе Клина. Измученные, усталые, они с трудом волокли тяжелые сани по земле, слегка припорошенной снежком. Где-то рядом немцы, скорее, скорее к своим… А впереди – поле. Решили сократить расстояние и двинулись напрямик. Вдруг послышался гул мотора. Автомашина! Немцы?! Мгновение – и рядом останавливается грузовик. Из кузова выскакивает человек.

– Стой! Дальше ни шагу! – раздается его повелительный окрик. – Куда вы, хлопцы?.. Участок заминирован. – И бойцы узнали комиссара Стехова. – Насилу успел… Еще бы несколько шагов и – на своих же минах… Проход вот тут, правее…

Случайно ли оказался здесь Сергей Трофимович? Нет. Он знал, что где-то на этом участке должны пройти наши бойцы. Знал он и о минном поле. И не мог комиссар, коммунист сидеть сложа руки в штабе, успокаивая себя тем, что, может, бойцы не выйдут к минному полю. Он бросился им навстречу. Под пули, под снаряды.

Почти тут же встретил группу и второй комиссар – Сергей Иванович Волокитин. Покурил с бойцами, рассказал, как идти к своему батальону…» {86}

В ходе контрнаступления (начиная с 6 декабря 1941 г.) враг, потеряв позиции на Ленинградском шоссе, решил использовать для обороны естественные преграды – реку Истру и Истринское водохранилище. 16-й армии, которая здесь вела бои, опять помогли омсбоновцы.