Анатолий Гладилин - Дым в глаза

• Название: Дым в глаза
• Автор: Анатолий Гладилин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Современная проза
• Год: 1962

Аннотация издательства "Молодая гвардия" (1962 г.):

Сатирически-гротесковый «Дым в глаза» разоблачает стремление определенной части молодежи добиться успеха в жизни не трудом, а всяческими обходными путями. Повесть показывает, как советская действительность со­крушает тех, кто ищет легких путей в жизни. И вместе с тем она подсказывает пути, трудовые пути, по которым смогут вер­нуться в общество, вернуть уважение людей те, кто оступился,— люди, подобные герою повести Серову.

---

Москва замирает у телевизоров. Радиокомментатор говорит всему Союзу.

А сто тысяч болельщиков на стадионе!..

— Давай!

— Бей!

— Мазло!

— Труп!

— Мар-ке-лов!

А то целая трибуна объединяется в едином крике:

— Судью на мыло!

И есть еще один клич, который на международных матчах несется со всех трибун:

— Серый, давай! Се-рый, да-вай!

Миллионы глаз с трибун стадиона и у экранов телевизоров следят, как я начинаю атаку».

* * *

«Такси несется, повизгивая и приседая на поворотах. Замешкавшиеся прохожие танцуют перед машиной, потом бросаются в сторону. Пушкинская площадь.

— Сойдем здесь.

Маркелов идет со мной по улице Горького. Интересно отметить, что ребята и особенно девушки одеты гораздо лучше, чем одевались в мое время. Но сейчас публика помельче. Я бы давно запретил восьмиклассницам после девяти вечера появляться на «Бродвее». По-моему, в мое время «Бродвей» был интереснее… Всегда так говорят: в наше время было лучше, а теперь не то. Может, потому, что тогда я смотрел на других. Сейчас смотрят на нас. Мы с Маркеловым спускаемся к центру. У юнцов вытягиваются лица. Сначала удивленно, потом толчок товарища в бок, впиваются в нас глазами, потом отводят взгляд. Мы, мол, не пижоны, у нас собственное достоинство, мы не очень уж на вас глазеем. И все, как один.

Странно, Серов, вы когда-то и не смели мечтать о такой популярности. А теперь вот, пожалуйста! Но это не доставляет вам особого удовольствия. Вы уже ко всему привыкли.

— Ты любишь эту улицу?

— Эту выставку пижонов? Нет, Игорь. Ты смотри, идут обыкновенные ребята. Те, кто повзрослее, чувствуют себя нормально, они все понимают, они не смотрят по сторонам. Для них пройтись здесь — просто привычка. А вот эти юнцы? Смотри, какие надменные рожи, скептические улыбки! И человек, который не знает их, ужаснется: «Что за молодежь пошла, одни стиляги!» А ведь они совсем другие. Из них, я уверен, вырастет хорошая смена. А пока болезнь «Бродвея» для них возрастная болезнь…

— Мы все прошли через нее.

— Не все.

— А ты не ходил?

— Мне некогда было, Игорь».

* * *

«Я так подробно вспомнил тот вечер, потому что тогда мы как-то были очень близки друг к другу. Мы сидели в кафе и говорили очень откровенно. До этого мы казались друг другу очень похожими. Теперь мы выяснили, что мы разные. Вроде Маркелову это не понравилось.

Тут еще, по-моему, замешаны два человека. Один из них — новый наш игрок, Эдик Зайцев. Маркелов говорит, что он знал его по спортшколе. Маркелов не любит Зайцева. Тот действительно неумный парень. Но нельзя же быть пуританином! Не все же кругом Маркеловы. Маркелову нравится Челноков. А мне — Зайцев. Он знаток всех веселых мест Москвы. Я побыл с ним на двух вечеринках. Очень мило. С Маркеловым я все время контролирую себя. А Эдик ловит каждое мое слово. Что ж, я с ним отдыхаю. «Рабочий класс завоевал себе право на отдых».

И второй человек — Вера Максимова, что пришла к нам в конце вечера. Я знал ее раньше. Но тогда, в кафе, мы много говорили. Я рассказывал, как искал четырнадцатое доказательство. Она не сводила с меня глаз. Ленька не любит танцевать. И мы с ней много танцевали. И ей, по-моему, это нравилось. Маркелов сидел не очень веселый.

Неужели ей надоел твердый, суровый Маркелов?»

* * *

«Журнал «Маяк» посвятил мне большую статью с фотографиями. Обзор последних матчей. Вспомнили и Будапешт, Францию, Италию. «Буквально разметав защиту итальянцев, Серов забил первый гол».

Эффектно сказано. И неправильно: пройти их ничего не стоило. Они не ожидали. Все решил быстрый пас Маркелова.

Вообще когда я читаю спортивные отчеты, я иногда удивляюсь, как некоторые журналисты с профессиональным мастерством, зачастую с остроумием, пишут не о том, что происходило на поле, а о том, что им взбрело в голову. И публика (меня это удивляет) безоговорочно верит этому. И даже тот, кто видел сам игру, потом, прочтя заметку в двадцать строк, чешет затылок: мне, мол, игра Серова понравилась. Но раз в газете пишут другое… А в общем-то верно, Серов играл плохо.

Бывает еще лучше: в разных газетах единственный гол матча забивают разные футболисты. Причем поправок газеты не дают. Кому верить?

Да, так в этой большой статье мне понравилась фантазия автора. «Сколько пота и крови пролил Серов, чтобы прийти в большой футбол!»

Как говорят итальянцы, эль кретино! По-русски — идиоты».

* * *

«Однажды мы с Маркеловым сидели в президиуме на одном торжественном собрании. Ленька показал мне одного сравнительно молодого человека в строгом костюме, белой рубашке, сером галстуке:

— Один из секретарей ЦК комсомола.

Вчера он вызвал меня к себе. Я подождал немного в приемной. Потом зашел в его просторный кабинет с телефонами на отдельном столике. Принял он меня довольно мило, но сдержанно. По-моему, он остался мной доволен.

А сегодня вызывает меня Владимир Петрович. У него Маркелов. Владимир Петрович у нас человек вежливый; вот его манера разговора:

— Ты знаешь, Игорь, больше всего я не люблю дураков. Особенно из футбольных гениев.

Так вот, он меня спрашивает:

— Что ты наговорил в ЦК?

Я отвечаю, что все в порядке, я там понравился.

Оказывается, нет. Секретарь нашел, что мне все слишком легко давалось: и математика и футбол. И мало я знаю жизнь, и не работал на производстве, и что я не страдаю излишней скромностью. Секретарь сказал: «Давайте еще подождем, присмотримся. И побольше вовлекайте его в общественную работу».

Но если я действительно забиваю голы, что мне скрывать это, стыдиться?

И потом, вот оно, бюрократическое отношение к человеку. Первое: надо работать на заводе. Второе: общественная работа. Третье: ни в коем случае не носить узких брюк.

Что же, присмотритесь. Серов все равно своего добьется».

* * *

«Иногда приходит страшная мысль, и я сам чувствую, как гаснут, чернеют мои глаза. Никто никогда не поймет моего состояния.

Ведь я не тот, за кого меня принимают.

Я, как заводная игрушка, танцую на канате. И я боюсь, что вдруг завод кончится. Я не удержусь и секунды. И полечу в бездну. Иногда кажется, что вот выйдешь на поле, и тебя просто сшибут мячом.

И этого никто не знает, но я боюсь мяча. Поэтому я стремлюсь сразу вступить в борьбу, убедиться в том, что все по-прежнему.

«Игра началась, как обычно, атакой Серова».

Ведь прежний Игорь Серов никогда не сможет дорасти до теперешнего. И дело не только в таланте. Нужно лет десять страшной работы, подвига. А я не способен. Да и поздно.

Маркелов с каждой тренировки уходит измотанный, выдохшийся.

А я же только делаю вид, что тренируюсь. У меня все получается изящно, легко.

И никто не знает, как я завидую Маркелову. Ведь он меня догоняет. Я чувствую за спиной его дыхание. Все, что я умею, он умеет. Но я стою на месте, а он растет. О, я знаю Маркелова! Когда я споткнусь, он не подаст мне руку. «Вера в сильного человека». Он скажет: «Хорошо, что ты ушел. Последнее время только портил».

Ничего, когда нам уже не придется бегать, как дуракам, за этим мячом и мы будем, простите, где-нибудь руководить, у нас будут одинаковые возможности, Ленька. И тогда Серов себя покажет».

* * *

«Однажды заваливаемся мы с Эдиком в кабак. На улице мороз. Мы, естественно, разогреться хотим. Заказали. Подходит к нам симпатичный пижончик, один из многочисленных наших «друзей», которые любят хвастать: «Когда мы последний раз пили с Игорем Серовым…» — хотя вы пили первый и последний раз, и то непонятно, как вы с нами познакомились… Так вот, подходит он и приглашает к себе за столик. А с ним блестящая блондиночка. Спрашиваем: кто?

— Моя девушка!

Мы говорим:

— Ладно, может, подойдем.

Пошли они танцевать. А блондиночка — люкс! Ноги длинные.

Он к нам опять подходит. Мы не хотим. Наконец согласились. И на его горе.

Мы подсели. Нас знакомят.

— Это Игорь Серов!

— А я знаю. Газеты все же читаю.

— Люблю иметь дело с образованными людьми. Вот я разве что отчеты просматриваю.

— Да нет. Я знаю ваше фото. Ведь лицо не разглядишь с трибун.

— Что ж, в следующий раз, выходя на поле, буду лицо прикрывать большой фотографией.

Посмеялись. Выпили. Пижончик (забыл как его зовут) встает.

— Пардон, оставляю вас на минутку.

И не успел он отойти, как я спросил:

— Поедем ко мне?

— Неудобно сразу.

— Прямо сейчас!

Эдик подозвал официанта. Она чиркнула записку. Через минуту нас не было. Вот так, любовь моя, Лена Соколова».

* * *

«Один из итальянских журналов составил свой проект сборной Европы. Там один француз, три англичанина, два итальянца, один немец, два венгра и мы с Маркеловым. Об этом написал «Наш спорт». Интересно, Лена читает газеты?»