Аполлон Давидсон - Россия и Южная Африка: наведение мостов

• Название: Россия и Южная Африка: наведение мостов
• Автор: Аполлон Давидсон
• Жанр: Политика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-7598-091

Как складывались отношения между нашей страной и далекой Южно-Африканской Республикой во второй половине XX века? Почему именно деятельность Советского Союза стала одним из самых важных политических факторов на юге Африканского континента? Какую роль сыграла Россия в переменах, произошедших в ЮАР в конце прошлого века? Каковы взаимные образы и представления, сложившиеся у народов наших двух стран друг о друге? Об этих вопросах и идет речь в книге. Она обращена к читателям, которых интересует история Африки и история отношений России с этим континентом, история национально-освободительных движений и внешней политики России и проблемы формирования взаимопонимания между различными народами и странами.

What were the relations between our country and far-off South Africa in the second half of the twentieth century? Why and how did the Soviet Union become one of the most important political factors at the tip of the African continent? What was Russia’s role in the changes that South Africa went through at the end of the last century? What were the mutual images that our peoples had of one another? These are the questions that we discuss in this book. It is aimed at the reader who is interested in the history of Africa, in Russia’s relations with the African continent, in Russia’s foreign policy and in the problems of mutual understanding between different peoples and countries.

---

Осторожность в советской поддержке АНК могла объясняться и тем, что не все в советских учреждениях считали исход борьбы в Южной Африке предрешенным, а те, кто верил в неизбежность окончательной победы АНК, не могли предсказать ни ее временные рамки, ни то, в каких формах она произойдет. В ходе своих бесед с вашингтонским послом ЮАР Шевченко говорил, например, что АНК не считался ни эффективной, ни результативной организацией [202] . В этом нелестном отзыве отразились, по-видимому, настроения, встречавшиеся среди сотрудников советского МИД в начале 1980-х годов и выплеснувшиеся на поверхность в годы перестройки. К тому времени вооруженная борьба АНК шла уже два десятилетия, но ощутимых результатов она не приносила. Восстание в Соуэто и связанный с ним подъем борьбы против режима были результатом прежде всего деятельности организаций Черного самосознания, а не АНК. К тому же к началу 80-х годов эти выступления были подавлены, и в стране снова наступила «стабилизация».

И все же О. А. Уэстад писал, что АНК был «безусловно самым важным союзником СССР» и «самым излюбленным партнером Москвы» на Юге Африки. Даже после того, как с конца 1975 г. начались массовые поставки советского оружия правительству Анголы и кубинскому контингенту, по словам Уэстада, МПЛА стало лишь «вторым по важности после АНК союзником СССР в регионе» [203] . Уэстад не обосновал этих утверждений, но с ними можно согласиться: АНК действительно занимал особое место среди национально-освободительных движений Юга Африки, независимо от своих успехов или неудач. Чем же объяснялась важность этой организации в системе советских внешнеполитических координат в южноафриканском регионе?

Место АНК в советской политике

Степень поддержки Советским Союзом разных национально-освободительных движений зависела от многих причин. Важнейшими из них были стратегические и политические интересы СССР, конкретная военно-политическая обстановка в каждом регионе и идеологическая и политическая близость к СССР каждой организации, боровшейся за национальное освобождение.

Особое место АНК в южноафриканской политике СССР определялось, на наш взгляд, двумя факторами: центральным местом в регионе режима, против которого эта организация вела борьбу, и идеологической близостью руководства АНК и его советских коллег.

Как уже отмечалось, с конца 40-х годов прошлого века Южная Африка стала главным союзником США в южноафриканском регионе и при всех противоречиях и трениях, возникавших между двумя странами, продолжала играть эту роль до конца 1980-х. Западу нужны были ресурсы ЮАР, которая была важна для него стратегически, ее развитая экономика была одной из важных составляющих экономической стабильности западного мира. Кроме того, вместе с несколькими другими странами в разных регионах мира ЮАР отводилась роль регионального «полицейского заслона» на пути распространения коммунизма.

А. Ю. Урнов, заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС, оценивал место ЮАР в геополитической системе 60-80-х годов так: «Общность классовых интересов делает южноафриканский режим наиболее надежным политическим союзником западных держав на Африканском континенте. Расистская республика служит важной экономической и военной базой империализма в этой части света… Вашингтон считает расистской режим одним из немногих избранных, с кем он связан общими культурными ценностями». При этом, в отличие от абсолютного большинства других союзников Запада в третьем мире, ЮАР и сама считалась империалистической страной, составной частью империалистического мира. «ЮАР, – писал Урнов, – единственная империалистическая страна в Африке… она обладает самым мощным военным и экономическим потенциалом на этом континенте…» [204]

Все это делало борьбу против режима апартхейда особенно трудной, как сказал в 1969 г. А. Н. Косыгин в беседе с делегацией ЮАКП, приехавшей на Международное совещание коммунистических и рабочих партий [205] , но и особенно значимой. Этим прежде всего и определялась роль борьбы АНК. В. Г. Солодовников называл ее «ключевой» в событиях в Южной Африке. Он писал, что, поддерживая АНК, «мы были уверены, что ослабляем богатый Запад, экономика которого базировалась на колониализме и дешевых естественных ресурсах…» [206]

И СССР, и его союзники часто утверждали, что идеологическая ориентация национально-освободительных движений на помощь им СССР никак не влияла и что никакой идеологической подоплеки у нее не было. Ронни Касрилс, один из руководителей Умконто, а в 2004–2008 гг. министр безопасности ЮАР, писал: «В противовес западным представлениям времен холодной войны Советский Союз не контролировал и не направлял нас. Образ колоссального числа русских заговорщиков, жгущих по ночам ламповое масло в Кремле, разрабатывая сценарии захвата Южной Африки, был смехотворным. Это не означало, что как друзья-революционеры они не делились с нами своим историческим опытом и идеями о том, как свергнуть диктатуру. В. Г. Шубин был одним из небольшой группы товарищей, которых можно было пересчитать по пальцам на одной руке и которые занимались нами, и это в основном касалось военной помощи, образования и гуманитарной помощи. У советской партии были, естественно, тесные связи с нашей партией, и она была бы счастлива увидеть победу социализма. Но она не манипулировала ЮАКП и не требовала, чтобы ЮАКП служила посредницей в ее отношениях с АНК. АНК, естественно, выигрывал от отношений, которые существовали между СССР и ЮАКП… [Но] Москва предоставляла сходные возможности и освободительным движениям, в которых коммунистических партий, как посредников, не существовало… Я никогда не сталкивался с ситуациями и не слышал о них, когда помощь, которую мы, как партия, так и АНК, получали, обговаривалась какими бы то ни было условиями, или чтобы на нас пытались нацелить на что-то не связанное напрямую с нашей главной целью достижения независимой, нерасовой, демократической Южной Африки» [207] .

СССР действительно предоставлял помощь национально-освободительным движениям, не связанным с коммунистами, и в 1960-1980-е годы (в отличие от 1920-1930-х) действительно не оказывал прямого давления на своих союзников. Но это вовсе не означало, что советскому руководству было безразлично, кому именно оказывалась эта помощь. Свидетельств тому множество. Одно из них – данные о финансовой помощи СССР коммунистическим и рабочим партиям и национально-освободительным движениям.

В те годы, за которые такие данные есть (а их немного, большая часть остается закрытой), самые большие суммы шли итальянской компартии (соответственно ее размерам и влиянию), за ней обычно следовали коммунистические партии США и Франции, хотя каждый год в разном порядке. Наглядным свидетельством того, в какой степени идеология влияла на предоставление помощи, является пример Кении. Национальный союз африканцев Кении (КАНУ) впервые появился в списках организаций, получивших финансовую помощь, в 1961 г., через год после того, как он был основан, и за два года до провозглашения Кенией независимости. Он стоял на последнем, 70-м, месте, и объем помощи ему составлял 1 тыс. долл. В 1962 г. он перешел на 18-е место, и сумма помощи ему увеличилась в сто раз. В 1963 г. КАНУ – на 14-м месте с суммой помощи в 250 тыс. долл. В 1965 г. (следующем, за который есть данные) КАНУ, оставаясь на том же 14-м месте, получает меньшую сумму, но рядом с названием партии появляется уточнение – КАНУ (Одинга). В 1966 г. КАНУ исчезает из списков вовсе, а на его месте с большей суммой появляется Союз народа Кении (СНК) – отколовшаяся в этом году от КАНУ партия бывшего вице-президента страны Огинги Одинги, придерживавшаяся более левых взглядов, чем правящая КАНУ. В списке за 1973 г. – следующий, за который есть данные, – нет ни СНК (он был запрещен в 1969 г.), ни КАНУ [208] .

Об идеологических мотивах советской помощи АНК писали Х. Г. и И. Шлейхеры, авторы книги об отношениях АНК и ГДР: «Из всех национально-освободительных движений политическое руководство ГДР всегда считало южноафриканское особенно важным. С точки зрения марксистско-ленинской идеологии и революционной теории они видели в Южной Африке единственную страну в Африке южнее Сахары, которая, благодаря своему уровню развития, обладала наибольшим потенциалом для фундаментальных перемен в направлении социализма. В свете марксистско-ленинской теории процессы социальной дифференциации, и в особенности появление относительно сильного промышленного пролетариата, виделись как база для национально-демократической революции и для последующего революционного перехода к социализму» [209] .

Недвусмысленно высказывался на этот счет и Маркус Вольф: «… политические мотивы в нашей помощи им [АНК. – А. Д., И. Ф. ] все же присутствовали. Мы хотели укрепить левое крыло АНК… Мы и Москва сошлись на том, что самой полезной стратегией обеспечения поддержки социалистической политике АНК будет просто предоставление помощи настолько быстро и настолько щедро, насколько это было возможно, с тем, чтобы в нас видели союзников по более широкой борьбе» [210] .