Мэри Стюарт - Принц и пилигрим

• Название: Принц и пилигрим
• Автор: Мэри Стюарт
• Издательство: М.: Эксмо; СПб.: Домино, 2007. — 1024 с.
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-21508-9

      Место у трона короля Артура свободно. Мудрейший из магов Британии Мерлин, предсказавший рождение Артура, государя, «наделенного величайшим могуществом, господству коего подчинятся все королевства», умер. И теперь уже никто не сможет помочь королю избежать последствий пророчества волшебника, предотвратить ту беду, что грозит государству от Мордреда, сына-бастарда Артура, рожденного единокровной сестрой легендарного правителя. И грядет недобрый День Рока. Романы Мэри Стюарт о волшебнике Мерлине и короле Артуре по праву считаются шедеврами фантастической литературы.      

---

Женщина наконец-то подняла взгляд и улыбнулась.

— Добрый ты человек, Бруд.

— Хм, — проворчал он, отдергивая полог, — Хватит об этом. Схожу-ка я в город, послушаю, что еще за вести привезли моряки.

Оставшись одна с ребенком, женщина некоторое время сидела неподвижно. В лице ее по-прежнему читался страх.

Но вот малыш потянулся к ней ручонкой, она улыбнулась — и улыбка эта вернула ясную прелесть молодости ее щекам и глазам. Суда наклонилась, достала ребенка из колыбели, усадила его на колени. Взяла со стола корочку черного хлеба, обмакнула в чашу с козьим молоком и поднесла к губам малыша. Ребенок принялся жевать хлеб, склонив темнокудрую головку ей на плечо.

Женщина прижалась щекой к его волосам, погладила шелковистые пряди.

— Мужчины глупы, уж так от века повелось, — тихонько проговорила рыбачка. — Они в упор не видят того, что так и бросается в глаза. Но ты-то простаком не будешь, мой красавчик, мыто знаем, что за кровь течет в твоих жилах: ишь, и глазки смотрят насквозь и различают самую суть, а ведь ты еще малыш…

Сула негромко рассмеялась, прижимаясь губами к его волосам, и мальчик заулыбался.

— Бастард короля Лота, да? Что ж, так говорят, да оно и к лучшему. Но кабы все видели то, что вижу я, и знали то, о чем я догадалась много месяцев назад…

Укачивая ребенка, Сула крепче прижала его к груди, успокаивая себя, возвращаясь мыслями к тем летним ночам два года назад, когда Бруд, молчание которого было куплено золотом, вышел в море, но не на привычное место ловли, а дальше к западу, в глубокие воды. Четыре ночи дожидался он там, ворча о потере улова, но оставался верен слову и терпел, памятуя о подаренном золоте и о посулах королевы. И на пятую ночь, тихую сумеречную ночь оркнейского лета, в пролив неслышно вошел корабль из Дунпелдира и встал на якорь, и от корабля отделилась ладья с тремя гребцами, солдатами королевы. Бруд отозвался на тихий оклик, и вскорости лодки соприкоснулись бортами. Из рук в руки перешел сверток. Лодка более крупная нырнула во тьму и исчезла. А Бруд развернул свой челн к земле и полным ходом двинулся к хижине, где у пустой колыбели дожидалась Сула, держа на коленях шаль, которую соткала для собственного умершего дитяти.

Бастард — вот и все, что им сказали. Бастард королевских кровей. И потому представляет угрозу для кого-то и где-то. Но в один прекрасный день, возможно, окажется небесполезным. Так что молчите и ходите за ним; глядишь, однажды вас богато вознаградят…

Для Сулы деньги давно утратили значение. Единственная награда, в которой она нуждалась, — сам ребенок — стала частью ее жизни.

И еще — постоянный страх, что в один прекрасный день, когда это обернется к выгоде какой-нибудь далекой особы королевского рода, мальчика у нее отберут.

Давным-давно у нее возникли догадки касательно помянутых особ, хотя рыбачка благоразумно не обмолвилась о них никому, даже мужу.

Король Лот тут ни при чем; в этом Сула не сомневалась. Она видела других его детей, рожденных от королевы: все унаследовали золотисто-рыжие волосы Моргаузы и яркий румянец и крепкую стать отца.

Ее приемыш не отличался ни одним из этих признаков. Темные волосы и глаза и впрямь могли бы принадлежать Лоту, но разрез глаз, равно как и контур бровей и скул были совсем иными. Форма губ и рук, стройность и изящество телосложения, ровный, теплый оттенок кожи, нечто неуловимое в движениях и взгляде выдавало в нем, в глазах неусыпно наблюдающей Сулы, дитя королевы, а вовсе не короля.

А ежели так, все остальное прояснялось само собой: и то, что слуги королевы поспешили увезти ребенка из Дунпелдира до того, как король Лот вернулся домой с войны; и последующее истребление младенцев города в попытке найти и уничтожить именно этого мальчика (ответственность за побоище Лот и королева возложили на короля Артура и его советника Мерлина, но истинным виновником молва провозгласила короля Лотиана); и, наконец, регулярные выплаты, деньгами и натурой, тайно поступавшие из дворца, где за всю недолгую жизнь ребенка Лот объявлялся крайне редко. Стало быть, платила королева. И продолжала платить даже теперь, когда король Лот умер и подкидышу по-прежнему ничего не угрожало. По мнению Сулы, иных доказательств и не требовалось. Леди Моргауза кротостью нрава не отличалась и вряд ли стала бы растить мужнего бастарда, тем паче ежели бастард родился за год до старшего из законных принцев и в силу этого может претендовать на право первенства.

Итак, бастард королевы.

Но от кого?

Для Сулы и здесь загадки не было. Она в жизни своей не видела сводного брата Моргаузы, Артура, верховного короля Британии, но, как и все прочие, слышала немало рассказов об этом юноше, свершающем настоящие чудеса.

А первый из них гласил о великой битве при Лугуваллиуме, где отрок Артур, нежданно объявившись рядом с королем Утером, увлек войска навстречу победе.

После — как сообщала легенда, снисходительно и не без гордости, — Артур, не ведая об истинном своем происхождении, возлег с Моргаузой, незаконнорожденной дочерью Утера и, стало быть, собственной сводной сестрой.

Время совпадало. Возраст ребенка, его облик и повадка — все соответствовало истине. И слухи об избиении в Дунпелдире, по приказу Лота или Мерлина, находили объяснение и даже оправдание, ибо таковы обычаи сильных мира сего.

Теперь Лот умер и Мерлин тоже.

У короля Артура довольно иных забот, более важных, и кроме того — если правдивы россказни, что передаются в тавернах из уст в уста, — к нынешнему времени он обзавелся не одним десятком бастардов и то позорное сближение решительно выбросил из головы или просто забыл о нем. Что до Моргаузы, она не станет убивать собственного сына. Никогда.

Но вот не стало короля Лота, не стало и Мерлина, а верховный король далеко — так почему бы королеве не забрать мальчика к себе? Зачем скрывать его в этой глуши?

Во власти тяжкого, леденящего страха Сула судорожно прижала к себе ребенка.

— Богиня да охранит тебя, да отвратит от тебя мысли королевы. Пусть позабудет о тебе! Пусть оставит тебя здесь. Мой красавчик, мой Мордред, мой мальчик с моря…

Ребенок, разбуженный резким движением, крепче обнял женщину за шею и пролепетал что-то, уткнувшись ей в плечо, приглушенно и невнятно.

Однако Сула затаила дыхание и умолкла и принялась укачивать малыша, глядя поверх детской головки на стену хижины.

Спустя какое-то время негромкие, привычные звуки дома и глухой шум моря снаружи вроде бы успокоили Суду.

Ребенок задремал у нее на руках. Убаюкивая малыша, она тихонько запела:

С моря пришел ты, мой принц, мой Мордред.
Ты спасся от длинноволосой феи, что качается на волнах,
Ты пришел от сестры ее, морской царицы,
Той, что поедает утопших, той, что увлекает ладьи
В глубины вод.
Ты пришел на землю, чтобы стать земным принцем,
Ты вырастешь, вырастешь, вырастешь…

В ту ночь королева Моргауза не устраивала пиров.

Когда пришли свежие вести о смерти ненавистного колдуна, она долго сидела неподвижно, а затем, взяв светильник, ушла из освешенного зала, где не умолкала шумная беседа, и направилась в потаенные подземные покои, где творила темную магию и дожидалась доступных ей отблесков Ясновидения.

В первом покое, заменявшем хранилище, на столе стояла полупустая бутыль с остатками яда, составленного ею для Мерлина. Улыбаясь, Моргауза прошла в следующую дверь и опустилась на колени перед заводью видения.

Образы расплывались, таяли. Опочивальня с вогнутыми стенами; верно, комната в башне? Ложе, на нем человек, недвижим, точно в оковах смерти. И сам похож на смерть: невероятно стар, тощ, как скелет, седые пряди разметались по подушке, седая борода свалялась клочьями. Моргауза не узнавала его.

Старик открыл глаза — да, то был Мерлин. Темные, жуткие очи глядели с посеревшего лица сквозь пространства и через моря прямехонько в глаза той, что преклонила колена у потаенной заводи.

Скорчившись, королева прижала ладони к животу, словно защищая последнего, еще не рожденного Лотова сына. Она поняла: слухи снова солгали. Мерлин жив, и, хотя состарился до срока, ибо здоровье его подорвано ядом, у колдуна достанет сил, чтобы погубить и саму Моргаузу, и ее замыслы.

Не вставая с колен, Моргауза сотворила исступленное, паническое заклятие, надеясь, что старик ослаблен недугом и ей удастся-таки защитить себя и сыновей от Артуровой мести.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ МАЛЬЧИК С МОРЯ

Глава 1

Мальчик затерялся в летнем мире, один на один с гудением медоносных пчел.