Мелисса Де ла Круз - Ведьмы с Восточного побережья

• Название: Ведьмы с Восточного побережья
• Автор: Мелисса Де ла Круз
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-63858-1

Впервые на русском языке! Первый роман нового сериала от создательницы культовой «Голубой крови».

Маленький, ничем не примечательный городок на Лонг-Айленде. И его на первый взгляд тоже ничем не примечательные жительницы — женщины семейства Бошан — Джоанна и ее взрослые дочери, Ингрид и Фрейя. Ингрид работает в библиотеке, Фрейя — в баре, Джоанна тоже не сидит без дела, занимается огородом и постоянно переделывает старый дом на берегу Атлантического океана. Но их настоящая стихия — магия, ведь они вовсе не обычные люди, а бессмертные древнейшие создания, называемые то ведьмами, то валькириями…

---

Ведь Нортгемптон, притулившийся у океанских вод, был не только последним бастионом старой гвардии — он служил тропой в иные, давно минувшие времена. В нем, без сомнения, могли иметься все необходимые атрибуты классического «анклава» Ист-Энда с его безукоризненными гольф-клубами и вечнозелеными изгородями. Однако сам Нортгемптон отказался от титула летнего местечка для увеселений отдыхающих, ибо большинство его обитателей проживало здесь постоянно. Очаровательные, обсаженные деревьями улицы пестрели витринами семейных продуктовых магазинчиков. Парад в честь Дня независимости горожане отмечали дружно и весело, с неизменными повозками и платформами, которые влекли за собой на буксирах пожарные машины. Да и соседи не чурались общества друг друга — напротив, они мирно приятельствовали и часто устраивали чаепития на открытых верандах. Хотя здесь имелось и нечто странное. Например, шоссе № 27, которое соединяло богатые прибрежные поселения, но въезда в Нортгемптон вообще не имело. А как быть с тем фактом, что о самом городке никто в штате ни разу не слышал? («Что? Вы, конечно, имеете в виду Истгемптон, не так ли?») Местные жители против подобных диковинок не возражали и старались не обращать на них внимания. К особенностям шоссе № 27 они давно привыкли и спокойно пользовались окольными сельскими дорогами, а немногочисленные туристы предпочитали в основном район пляжей.

Долгое отсутствие Брана Гарднера на местной общественной сцене никак не сказалось на его популярности. Хозяину поместья прощали любые причуды, о странностях в его поведении через секунду забывали. И, естественно, никаких пересудов не вызвало мгновенное преображение поместья. Во время своего возрождения «Светлый Рай» много дней подряд оставался темным и безжизненным, но однажды ясным утром горожане обнаружили, что колоннада особняка полностью восстановлена. Потом минуло еще недели две, и у дома появились новые окна и кровля. Здесь, безусловно, была какая-то тайна! Никто толком и вспомнить не мог, чтобы в усадьбе работала команда строителей. Создалось ощущение, будто «Светлый Рай» оживает сам собой и, как по волшебству, обновляет скаты крыш, стряхивает старые доски, покрывает стены новой краской — в общем, все делает без участия людей.

Итак, торжество состоялось в воскресенье тридцатого мая, как раз в День памяти. Безусловно, нет лучшего начала для очередного идиллического лета, чем празднование помолвки в заново отстроенном поместье. В отдалении сверкали свежей краской теннисные корты, с утеса открывался великолепный вид на море, покрытое белыми барашками волн, а столы ломились от изысканных яств. Тут имелись охлажденные лобстеры, огромные и тяжелые, как шары в боулинге, блюда со сладкой молодой кукурузой, десятки фунтов черной икры, разложенной в микроскопические хрустальные мисочки с перламутровыми ложечками. (К деликатесу не полагалось ничего банального, вроде блинов или сливок, ибо они способны лишь исказить истинный вкус икры.) Налетевшая утром гроза с дождем внесла, правда, кое-какие коррективы. Гости, спасаясь от чрезмерной влажности, переместились в бальный зал, покинув хрустящие белые полотняные навесы, установленные на утесе.

Тридцатилетний Бран, умный, образованный и, главное, неженатый, а также невообразимо богатый, стал поистине самой крупной рыбой в брачном пруду Нортгемптона. Но охотницы за женихами, как и большинство местных жителей, не знали — или не хотели знать — о Бране самого главного. Он был невероятно добр. Когда Фрейя познакомилась с ним поближе, то решила, что это — самый хороший человек, какого она когда-либо встречала. Доброта исходила от Брана, как сияние от светлячка. Фрейя почувствовала это уже во время приключения с платьем, когда он, несмотря на растерянность, проявил такую предупредительность и заботу. Едва успев преодолеть смущение и перестав, наконец, заикаться, он принес Фрейе выпить. Потом он почти весь вечер не отходил от девушки, заботливо к ней наклоняясь и ограждая от любых неприятностей.

И сегодня Бран — высокий, темноволосый, одетый в блейзер (весьма плохо на нем сидевший) — бродил по залу, неловко раскланивался с гостями и со своей обычной застенчивой улыбкой принимал поздравления. Его нельзя было назвать «очаровашкой», сверхъестественным эрудитом или остроумным парнем. Он, пожалуй, не был даже светским молодым человеком, в отличие от большей части представителей знатных семей. Эти отпрыски обычно с наслаждением гоняли по узким, лишенным тротуаров улочкам Нортгемптона на итальянских спорткарах последней модели и вели себя в высшей степени развязно. Если честно, для столь богатого наследника Бран был слишком неуклюж, застенчив и казался аутсайдером, а отнюдь не центром элитного кружка Нортгемптона.

— Вот ты где! — Он улыбнулся, когда Фрейя встала на цыпочки, чтобы поправить ему галстук. Девушка заметила, что манжеты на его рубашке несколько обтрепались и испачкались, а когда Бран обнял ее за плечи, почувствовала слабый запах пота. Бедный парень! Она-то знала, с каким ужасом он ожидал приема! Он явно плохо себя чувствовал среди большого количества гостей. — Я потерял тебя из виду. Ты как? Может, тебе что-нибудь принести?

— Все в порядке! — весело ответила она, чувствуя, что привычные «бабочки в животе» перестают трепыхаться и начинают затихать.

— Рад за тебя. — Бран поцеловал ее в лоб мягкими и теплыми губами. — Я буду скучать по тебе. — Он нервно теребил перстень с монограммой, который носил на правой руке. То была одна из плохих привычек, нечто вроде тика, и Фрейя стиснула его руку, желая остановить и успокоить жениха. Ведь уже на следующий день он собирался в Копенгаген по делам семейного «Фонда Гарднера». Кстати, доходов фонд не приносил — через него распределялась гуманитарная помощь, поступавшая в различные страны. Ради осуществления очередного проекта Бран должен был уехать почти на все лето. Возможно, именно поэтому Фрейя сильно нервничала. Ей совершенно не хотелось оставаться в одиночестве, раз они уже нашли друг друга.

Когда они впервые встретились, Бран даже не попросил ее о свидании. Сперва такой поворот событий несколько разозлил Фрейю. Но она быстро сообразила — парень слишком скромен, ему и в голову не приходит, что она может заинтересоваться его персоной. А спустя сутки он появился в баре во время ее смены, затем — заглянул к ним на следующий вечер, а потом и вовсе стал завсегдатаем заведения. Бран приходил в бар каждый день и молча смотрел на нее своими огромными карими глазищами, в которых была невероятная тоска. В общем, Фрейе самой пришлось пригласить его на свидание. К этому моменту она не сомневалась, что если ждать от него инициативы, то дело никогда с места и не сдвинется. Она оказалась права. Через четыре недели состоялась помолвка. Наконец-то настал самый счастливый день в ее жизни.

Но действительно ли это было так?

И снова он! Опять эта проблема. Но Бран ни при чем. Он просто замечательный, и она поклялась любить его вечно. Сейчас жениха как раз поглотила толпа, но Фрейя смогла разглядеть, что он беседует с ее матерью. Темноволосая голова Брана склонялась над белоснежными волосами Джоанны. Оба выглядели так, словно были лучшими друзьями.

Нет. Проблема не в Бране, а в том наглом мальчишке, который упорно пялился на нее. Фрейя через весь огромный зал чувствовала на себе его взгляд, исполненный нескрываемой страсти. Киллиан Гарднер. Младший брат Брана, двадцати четырех лет от роду. Киллиан бесстыдно таращился на нее, будто она выставлена на торги и достанется тому, кто больше даст. Он явно давал ей понять, что готов уплатить любую, даже астрономическую, цену.

Киллиан лишь недавно вернулся домой после длительной заграничной поездки. Бран рассказывал Фрейе, что они с братом много лет не виделись, ибо тот постоянно путешествовал по свету. Она даже толком не помнила, откуда он приехал сейчас — кажется, из Австралии? А может, с Аляски? Гораздо важнее было то, что, когда их представили друг другу, Киллиан так посмотрел на нее своими поразительными глазами цвета морской волны, что у нее по всему телу побежали мурашки. Да, он очень хорош собой — удивительные глаза окаймляли длинные темные ресницы, хотя черты лица и отличались, пожалуй, излишней резкостью. Нос у Киллиана был идеально прямой, подбородок решительный, мужественный, и в целом он выглядел как актер, полностью готовый к съемке. Вид задумчивый, во рту сигарета — ну, в точности киногерой из французского фильма «новой волны», пользующийся бешеным успехом у женщин.

Вначале Киллиан вел себя идеально, выказал чрезвычайную любезность и обнял ее как сестру. К чести Фрейи, надо упомянуть, что на лице девушки не отразилось ни капли того невероятного душевного смятения, которое она в те минуты испытала. Скромно улыбаясь, она позволила ему поцелуй в щечку. И даже развлекла Киллиана за коктейлем обычной светской болтовней о слишком сырой погоде, о предполагаемом дне свадьбы и о том, понравился ли ему Нортгемптон. Хотя позже ничего из этой беседы Фрейя толком припомнить не могла. Наверняка она вообще не слушала его ответов — настолько была заворожена звуком его голоса, ровным и монотонным, как у диджея в ночном клубе. Вскоре Киллиана кто-то отвлек, и она, наконец, смогла остаться одна. Тогда и начали происходить мелкие, но крайне неприятные события.