Александра Харви - Кровная месть

• Название: Кровная месть
• Автор: Александра Харви
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Ее зовут Соланж, и она единственная дочь в старинном роду. Она выполнила ритуал, проснулась мертвой и стала бессмертной. Получить бессмертие Соланж помогла Изабо Сен-Круа, перевоплотившаяся в вампира еще во времена Великой французской революции.

Но Соланж ожидают новые испытания. Теперь ее главный враг — Леандр Монмартр, беспринципный негодяй, который хочет захватить власть в сообществе вампиров. И самым первым шагом в исполнении этого замысла является женитьба на Соланж.

Изабо тоже захвачена водоворотом событий, ведь она поклялась отомстить жестокому английскому лорду, который обрек ее на смерть в тот день, когда превратил в вампира. Однако чтобы осуществить задуманное, ей придется обуздать свою любовь к вампиру Логану Дрейку, чей поцелуй так же сладок, как месть.

Впервые на русском языке!

---

Когда прибыли жандармы, Изабо поспешила уйти. Она быстро поняла, что лучше всего избегать встреч с любыми представителями власти, будь то полицейские, чиновники или даже ночной сторож, который сидел под уличным фонарем и пил вино, пока не засыпал прямо на месте, свесив голову на грудь и храпя. Беспризорникам нравилось запустить ему в волосы пауков и удрать, весело хихикая.

Изабо опять поднялась на ближайшую крышу и прижалась к ней, чтобы ее никто не увидел. Пальцы она спрятала в потрепанные манжеты рубашки. За это место с ней могли поспорить только голуби да старая драная кошка. Девушка сумела бы пройти по крышам с одного конца города до другого. Ей нужно было только обходить самые дряхлые участки, где кровля грозила просто обрушиться. Она могла подслушивать разговоры революционеров, дружески болтавших внизу в кафе. С площади Согласия до нее доносился бой барабанов, когда на гильотину тащили очередную жертву. Изабо не в силах была выносить зрелище казни. Она лишь прислушивалась к воплям толпы и грохоту барабанов, и ей становилось плохо.

Несколько часов спустя, когда желудок Изабо урчал уже громче, чем бунтовщики, разгоняемые жандармами, она опять спустилась вниз и проворно спрыгнула в какой-то переулок, вонявший мочой и розовой водой. Как только сядет солнце, на углу может появиться проститутка, подмигивающая проходящим мужчинам. У Изабо оставался еще час до наступления полной темноты, и до тех пор ей нужно было отыскать подходящую крышу.

Она сгорбила плечи, уставила глаза в землю и повернула из переулка на оживленную улицу. Мимо катили повозки, и копыта лошадей громко стучали по булыжнику. Кто-то разжег огонь в железном котле перед кафе, чтобы кругом было посветлее. Изабо замедлила шаг, исподтишка поглядывая на оставленные на столах тарелки с недоеденной пищей. Какой-то официант бросил на нее сердитый взгляд и погрозил пальцем. Да, она превратилась в немытого, безликого уличного беспризорника, который мог бы отпугнуть посетителей. Казалось, прошло несколько веков с тех пор, как Изабо выбирала парчу для нового платья, гадала, когда и с кем обручится, будет ли этот человек добр и сохранил ли он все свои зубы. Теперь от нее воняло грязью и заплесневелым кровельным гонтом.

Изабо поморщилась и вдруг услышала:

— Такое мрачное лицо у столь хорошенькой девушки!

Изабо застыла на месте, потом еще выше подняла плечи.

— Ты никогда не сойдешь за мальчика, если будешь так ходить, chouette.

Изабо слегка повернула голову. Ей улыбалась проститутка. У нее не было одного зуба, а щеки она размалевала так, что они походили на яблоки.

— Не понимаю, о чем это ты,— как можно более хриплым голосом ответила Изабо, сплюнула на землю, чтобы выглядеть убедительнее, но чуть не угодила в собственную ногу.

— Так уже лучше,— одобрила проститутка.— Но шагать нужно шире, с таким видом, словно ты готова ударить каждого, кто перейдет тебе дорогу.

— Я не хочу драться,— встревожилась Изабо.

— Тебе и не придется, если все будут думать, что тебе этого хочется.

— Не считаю, что в этом есть смысл.

— Если хочешь выглядеть мужчиной, забудь о смысле,— усмехнулась проститутка.

Ее грудь готова была вывалиться из грязного корсета. Длинную юбку она подобрала до самых бедер, выставив напоказ расползшиеся чулки и грубые башмаки. Этот контраст заставил Изабо удивленно моргнуть.

— Меня зовут Серизе,— представилась женщина.

— А я... Арно.

— Неплохое имя,— одобрила Серизе.— Но тебе, наверное, лучше выбрать что-нибудь попроще, вроде Алана.

— Ох...

Изабо просто поверить не могла в то, что она плюется на улице и разговаривает с проституткой. Прежняя Изабо осторожно поднесла бы к носу кружевной платочек, надушенный маслом лаванды, случись ей проехать мимо такого вот места в карете родителей. Она и не заметила бы Серизе с ее обветренными руками и завитыми волосами. Изабо вздрогнула, когда на нее налетел порыв ветра.

— Тебе нужно пальто.

Изабо пожала плечами, заявила, что все в порядке, и стиснула зубы, чтобы они не застучали от холода.

— Хм...— сухо протянула Серизе.— Если пойдешь за той телегой к реке, то увидишь место, где сваливают трупы после казни.

Заметив, что Изабо судорожно сглотнула, Серизе похлопала ее по плечу.

— Это ведь лучше, чем замерзнуть насмерть.

Но и это не убедило Изабо, однако она была слишком хорошо воспитана, всегда старалась проявлять вежливость, а потому осторожно ответила:

— Спасибо.

— Если пойдешь прямо сейчас, можешь успеть, пока трупы не оберут дочиста.

Изабо кивнула и повыше подняла воротник, чтобы прикрыть шею.

— Еще вот что, милая! — окликнула ее Серизе.— Держись подальше от вон того кафе, в конце улицы. Там небезопасно для молодых девушек или мальчиков.

— Спасибо,— повторила Изабо, на этот раз куда более искренне.

Она вдруг заметила, что идет к реке, хотя от одной только мысли о том, чтобы ограбить обезглавленное тело, к ее горлу подступала тошнота. Но ведь у нее не было ни единой монетки, ничего такого, что можно было бы продать, кроме лоскутка шелка от любимого платья матери. Наверное, вырученных денег хватило бы на то, чтобы купить еды, но Изабо все равно не стала бы продавать его. Ведь это было все, что осталось от ее родителей, дома, настоящей жизни.

Она увидела телегу, пройдя несколько кварталов. Ее колеса скрипели, прыгая по булыжникам по дороге к Сене. Почти все лавочники даже не оторвались от дела, чтобы посмотреть на нее. Зато следом бежали собаки и дети, распевающие песенку, которой Изабо никогда прежде не слышала. Телега подпрыгнула на разбитом камне, и чья-то рука свесилась с ее края. Изабо чуть не вырвало, но она как-то удержалась на ногах и продолжала идти за телегой. Пошел дождь, больше похожий на град, чем на теплый весенний душ. Да, зима все еще никуда не ушла. Изабо дрожала с головы до ног, пытаясь убедить себя в том, что ее рубашка достаточно плотная и может удерживать тепло. Ей нужно только притерпеться к холоду. Она была изнежена, привыкла к каминам, горячим бифштексам, глинтвейну в любое время дня и ночи...

Река текла лениво, медлительно, как будто и ей тоже было слишком холодно для того, чтобы двигаться энергичнее. Изабо знала, что вниз по течению, в деревнях, Сена вращает мельничные колеса. Неподалеку от загородного дома ее родителей стояло точно такое же. Но здесь река была грязной, заточенной в потрепанные каменные стены.

Не только Изабо вышла из переулка, когда телега остановилась на берегу. Она пыталась приказать себе повернуться, уйти и отыскать какую-нибудь укромную крышу, где можно было бы согреть руки над дымом, идущим из очага. Но вместо того девушка застыла и наблюдала за тем, как двое мужчин начали бросать в реку отрубленные головы. В грязь под колесами телеги капала кровь. Потом в серую воду вывалили тела. После этого мужчины снова сели в телегу, и лошадь тронулась с места.

Изабо перепрыгнула через невысокую стенку, низко пригнулась и пошла вдоль камней, обломанных, как гнилые зубы. Головы подпрыгивали в ледяной воде, поглядывая на Изабо с гротескной злобой. Она сунула в рот кулак, чтобы не закричать. Изабо чувствовала себя так, словно ее тело ей не принадлежало. Она как будто со стороны наблюдала за тем, как подкралась к обезглавленному трупу, застрявшему на берегу у поворота реки. Когда-то это был мужчина, достаточно стройный, чтобы его пальто подошло девушке. Оно было темно-серым, шерстяным, пусть и с оборванными уже пуговицами, на плече слегка порвано и почти не испачкано кровью. Зато шарф на шее мужчины пропитался ею насквозь.

Изабо не могла ни о чем думать. Она двигалась как марионетка, ощущала лишь леденящий ветер и то, как ее пальцы синели и теряли подвижность от холода. Другие трупы уже обирала банда мальчишек, среди которых затесалась и девочка лет пяти, что-то неуверенно требовавшая. Изабо следовало поспешить. Она с силой дергала и тянула пальто, пока оно не очутилось в ее руках. На ее ресницах замерзли слезы. Девушка быстро набросила пальто на плечи и побежала назад, в переулки. Изабо лишь ненадолго остановилась в темном углу, где ее все-таки вырвало. Потом она забралась на какую-то крышу.

Солнце медленно опускалось к горизонту, заливая город алым и пурпурным светом.

К тому времени, когда весна раскрыла нежные почки всех деревьев, Изабо уже освоилась с улицами и благодаря советам Серизе не боялась выходить на них даже днем. Как-то раз она нашла глиняную банку с оливками в масле и листья шпината, которые кто-то бросил на рынке. Они были только слегка помяты и напомнили ей тот соус из шпината и чеснока, который их повар готовил по особым случаям. Изабо съела все это прямо руками, устроившись на крыше книжной лавки. Она перестала видеть перед собой трупы на берегу каждый раз, когда закрывала глаза, и была очень благодарна своему теплому пальто, когда начались дожди.