Марк Поповский - Русские мужики рассказывают

• Название: Русские мужики рассказывают
• Автор: Марк Поповский
• Жанр: Русская классическая проза

---

Яков Драгуновский выжил. Суд в Смоленске приговорил его и его друзей, отказавшихся от оружия, к пяти годам концентрационных лагерей (так они в 1920-м году и назывались). Значительно менее долговечным оказался декрет Совнаркома от 4 января 1919 года. Уже 14 декабря 1920 года Ленин подписал "поправку" к этому декрету. Новый документ отстранял Объединенный совет и В.Г.Черткова от роли арбитра между верующими и властью. Позднее советские авторы-антирелигиозники пытались обелить этот вероломный акт правительства Ленина, придумав версию о "злоупотреблениях" Черткова. Называли несуразные цифры освобожденных от службы в армии якобы по ходатайству Объединенного совета. Современный советский автор-антирелигиозник даже утверждает, что через Объединенный совет религиозных общин и групп за время Гражданской войны прошло сорок тысяч отказов от военной службы. Эти передержки необходимы советским пропагандистам только для того, чтобы доказать: Объединенный совет, возглавляемый толстовцем Чертковым, "злобно и бессовестно обманул доверие, оказанное ему как экспертной организации, тем самым он сделал все, чтобы быть отстраненным от функций, возложенных на него декретом" А.И.Клибанов. Религиозное сектантство и современность. АН СССР. М., 1969, стр. 203.).

Между тем, все было значительно проще. В Гражданскую войну, как справедливо заметил историк-большевик М.Н.Покровский, "в массе своей крестьянская молодежь вовсе не хотела сражаться" (М.Н.Покровский. Внешняя политика России в XX веке. 1926, стр. 85.). По неполным официальным данным, в первый же год Гражданской войны из Красной армии бежало 917250 человек. С февраля 1919 года по июль 1920 через трибунал прошло еще 3 миллиона дезертиров (Данные из книги Оликова "Дезертирство в Красной армии и борьба с ним". Цит. по ст. Ф.Путинцева "О толстовствующих". Журнал "Антирелигиозник" №7 (июль), 1928.). Только жестокие меры, включающие массовые расстрелы крестьян, остановили полный развал Красной армии.

О религиозных крестьянах, которым взять в руки оружие запрещала их вера и которых тем не менее судили как дезертиров и расстреливали, невзирая на ленинский декрет, позднейшая советская пропаганда создала целую легенду. Оказывается, дезертирство из Красной армии во время Гражданской войны было инспирировано... толстовцами. "Дезертирские и толстовские настроения имели много общих корней, - писал в 1928 году "специалист по сектантам" Федор Путинцев. - И нам пора на основе опыта Гражданской войны сделать вывод о толстовской секте как о наиболее вредной секте. Нельзя смотреть на толстовцев как на юродствующих чудаков, никчемных, озлобленных деклассированных дворян и интеллигентов (?). Кроме дворян и старой интеллигенции, толстовские группы имеют в своем составе таких лиц, которые близки к рабочему классу... Удельный вес толстовских групп нельзя измерять только количеством членов групп. Влияние толстовцев и Толстого неизмеримо больше, нежели можно было бы предположить по количественному росту и составу толстовщины. Толстовцы во время войны сумели объединить разрозненные секты на одной общей платформе - платформе отказа от обязательной военной службы... Для толстовцев... все сводится к уничтожению власти. Поскольку в СССР власть советская, постольку платформа толстовцев является антисоветской" (Ф.Путинцев. О толстовствующих. "Антирелигиозник" №7, 1928.) . Так вместо реальных толстовцев - деревенских мужиков, готовых на смерть, только бы не убивать других, советская пропаганда создала фальшивый образ толстовца-подрывника, классового врага, врага советской власти.

Созданный в 20-х годах фальшивый образ продолжает гулять по страницам советских исторических трудов и поныне. Цель этой версии - доказать, что никаких крестьян-толстовцев не было. Не было и крестьянской религиозной оппозиции братоубийственной Гражданской войне. Старые книги вроде цитированных выше произведений Покровского и Оликова давно списаны, их можно найти разве что в "спецхране" Библиотеки им. Ленина. От новых поколений советских людей тщательно скрывается кровавая эпопея Гражданской войны, с ее массовым дезертирством и массовыми расстрелами правых и виноватых. Скрывается тщательно и то обстоятельство, что декрет 4 января 1919 года был лишь временной хитрой уступкой, которую большевики сделали не желающей воевать русской деревне в трудный для себя момент. И то, что уступку эту у народа отняли тотчас же, как большевики почувствовали себя в военном и политическом отношении "на коне".

Кончина декрета была разыграна безо всякого упоминания в печати, тихо, незаметно. "Поправка" 14 декабря 1920 года потребовала от всякого, кто отказывался служить в Красной армии, чтобы он доказал свое право в суде. Давать свидетельские показания по этому поводу должны были только местные люди. Такой порядок делал местных администраторов полными хозяевами положения. "Своих" толстовцев, зависящих от райсовета, легко было прижать и нетрудно было заставить давать любые удобные для местного суда показания. Декрет 4 января 1919 года был таким образом торпедирован. На жалобы В.Г.Черткова и Объединенного совета по поводу местных беззаконий никто не обращал больше никакого внимания. Еще три года спустя, окончательно укрепившись, власти и вовсе лишили свой собственный декрет какой бы то ни было силы. Циркуляр Народного комиссариата юстиции от 5 ноября 1923 года вычеркнул толстовцев из списка тех религиозных групп, которые вообще имеют право по своим убеждени-ям претендовать на освобождение от военной службы. Ленинское предсказание сбылось: выпущенный "по случаю" декрет от 4 января 1919 года мирно скончался. Еще раньше, в 1922 году, власти объявили распущенным Объединенный совет религиозных общин и групп. Толстовская молодежь, по религиозным причинам не желавшая брать в руки оружие, оказалась полностью беззащитной.

Глава IV

"ЗОЛОТОЙ ВЕК"

(Продолжение) Толстовцы-крестьяне в 20-х годах

Но сколько бы ни арестовывали и ни расстреливали большевики русских мужиков, в конце концов только от крестьян могли они ожидать продуктов, необходимых для прокормления армии, хлеба для городов и для международной торговли. Революция и Гражданская война, бесконечные реквизиции и поборы разорили деревню. В начале 20-х годов в Советской России голодали уже целые губернии. Призрак всеобщего голода нависал над страной. Надо было как-то выбираться из голодного тупика. Новая власть начала с организации советских хозяйств. В опустевших и разоренных помещичьих имениях приказано было создавать имения государст-венные, совхозы. Но как тогда, так и спустя 30, 40, 50 лет, этот тип хозяйства оказался нерентабельным. В официальном документе Народного комиссариата земледелия РСФСР за 1921 год читаем: "Советские хозяйства во многих случаях развивались за истекшие тяжелые годы нашей жизни недостаточно хорошо" (Обращение Наркомзема РСФСР "К сектантам и старообрядцам, живущим в России и за границей" 5 октября 1921 года.) . Причина, по которой, несмотря на полное их соответствие идеалам марксизма-ленинизма, совхозы работали в 1921 году так же плохо - как и в 1981-м одна: как тогда, так и теперь крестьяне не считают работу на чужой земле своей работой и относятся к "государственному предприятию" спустя рукава.

В конце четвертого года своего правления большевики увидели, что экономика страны, и в том числе экономика сельского хозяйства, находится на краю полного развала. Пришлось прибегнуть к мерам героическим. Была объявлена Новая Экономическая Политика (НЭП). В сельском хозяйстве НЭП выразился, в частности, в том, что власти обратились за помощью к наиболее религиозной части крестьян, к сектантам. Сектанты, все эти малеванцы, молокане, духоборы, баптисты, а также старообрядцы, - были известны с давних пор как очень хорошие хозяева, знатоки земледелия. Сектанты еще до революции охотно сбивались в коммуны, общины, согласия, демонстрируя при этом трудолюбие, трезвость и подлинную заботу о земле и урожае. Более миллиона таких отличных хлеборобов рассеяно было по стране. Особенно много их было в южных районах. Несколько десятков тысяч других (те, что покинули Россию при царе в ответ на религиозные гонения), также были настроены вернуться домой из Аргентины, Уругвая, Канады и Соединенных Штатов Америки. Все эти верующие мужички были в тот момент особенно необходимы атеисту Ленину, с их помощью он надеялся поправить хозяйственные дела своего принципиально безбожного режима.

Документы показывают, насколько серьезно Председатель Совета народных комиссаров относился к своему проекту. "Правда ли, что Вы взяли д у х о б о р о в (разрядка Ленина - М.П.) в совхоз и очень довольны ими? Как обстоит дело с перевозкой духоборов из а) Канады, б) с Кавказа в Россию?" - писал он 2 августа 1921 года управляющему делами Совнаркома Бонч-Бруевичу (Ленинский сборник XXXVI. М., 1959, стр. 300.). В обычной своей заговорщицкой манере глава первого советского правительства приписал в том же документе: "Все эти вопросы носят частный характер и поэтому прошу никому на мое письмо не ссылаться". В том же месяце, узнав, что канадские духоборы обратились к правительству РСФСР с просьбой вернуть их обратно на родину, Ленин наложил резолюцию: "30 августа 1921. Спешно. Очень спешно. Помуправделами СТО (Совет труда и обороны - М.П.). Я вполне "за". Мой взгляд: тотчас разрешить и ответить архилюбезно..." (Ленинский сборник XXV. М., 1945, стр. 274.)