Карен Хокинс - Лэрд, который меня любил

• Название: Лэрд, который меня любил
• Автор: Карен Хокинс
• Жанр: Исторические любовные романы

Красавчик Александр МакЛин наслаждался опьяняющим флиртом с ослепительной Кейтлин Херст… до тех пор, пока та не унизила его перед всем высшим светом. И вот, подстраивая всё так, чтобы Кейтлин получила приглашение на очередную светскую вечеринку, Александр на самом деле решает опозорить её. Но, несмотря на все его старания, её шарм и остроумие расстраивают все его мстительные планы.

После провального сезона в Лондоне у Кейтлин осталось лишь чувство сожаления и твердое намерение во что бы то ни стало вновь наладить отношения с Александром. И она была безумно рада вновь встретить его на вечеринке, куда её неожиданно пригласили. Но ей сразу было ясно, что этот сексуальный, надменный горец так её и не простил.

И вот у Кейтлин созрел хитрый план. Она решает предложить Александру необычное состязание, взятое ей из легенды: каждый из них должен выполнить ряд «мифических» заданий. Если победит Кейтлин, Александр обещает сменить гнев на милость и простить ей тот её опрометчивый поступок; а если же удача будет на его стороне, она разделит с ним постель! Но сможет ли Кейтлин заставить Александра отказаться от мести, не предложив ему взамен своё сердце?

---

— Ну, теперь — то она определённо леди.

— Так точно, и к тому же прекрасно это осознаёт. Она была ткачихой на одной из фабрик герцога. Один раз её увидев, герцог захотел ею обладать. Но даже в качестве возлюбленной она была настолько ловка, что смогла добиться кольца на палец. Женившись на ней, он пригласил всякого рода репетиторов, портних и учителей танцев — целую армию людей, чтобы научить её вести себя и разговаривать.

— Вот это да! И что… все об этом знают?

— Только несколько человек. Но я знаю, что это факт, потому что на следующий день после того, как я это услышала, служанка её светлости постаралась всеми способами убедить меня, что всё что она мне рассказала, было неправдой.

Кейтлин и представить не могла, что элегантная надменная женщина, председательствовавшая за обеденным столом, могла быть не герцогиней.

Муйрин положила серебряную щётку на туалетный столик:

— Мисс, вы готовы лечь в постель? Уже поздно, и вы, я знаю, утомлены.

Кейтлин забралась на кровать и свернулась калачиком в нагретых простынях, слушая, как Муйрин гасит свет и помешивает угли в камине:

— Спокойной ночи, Муйрин.

— Спокойной ночи, мисс. Спите спокойно. — Служанка покинула комнату, мягко прикрыв за собой дверь.

Кейтлин зевнула, забираясь поглубже под одеяла, в то время как её утомлённый рассудок переваривал тот факт, что герцогиня когда — то была работницей на ткацкой фабрике, а Александр МакЛин был когда — то её любовником. От мысли о прекрасной рыжеволосой женщине с МакЛином у Кейтлин свело в животе. Она взбила подушку и постаралась думать о чём — нибудь другом… но потерпела жалкую неудачу. Не то, чтобы она ожидала, что МакЛин будет вести себя монахом или вроде того — небеса свидетели, он всегда и везде представлялся сладострастным распутником. Скорее это её воображение не могло избавиться от этой мысли. Всякий раз, когда она закрывала глаза, она представляла, как тёмная голова МакЛина склоняется к бледному, прекрасному лицу герцогини, и…

— О, пропади оно всё пропадом! — Она села и заколотила по подушкам сжатыми кулачками. Постель явно была комками и не располагала к спокойному сну. Она упала обратно на подушки и уставилась вверх во тьму, желая стереть эти картины из своей головы. У неё не было ни малейшей претензии к МакЛину — да ей и не до этого! Она просто переутомилась. Да, вот что было с ней не так: она переутомилась, а сюрприз от появления МакЛина здесь, именно в этом месте, оказался дополнительным ударом по её нервам.

Она вздохнула. Как жаль, что она не подумала взять книгу из папиной библиотеки. При такой своей усталости она ещё очень и очень долго не сможет уснуть.

Глава 4

Присматривайте за своим норовом, мои дорогие. Потому что если вы не будете этого делать, он будет присматривать за вами.

Кейтлин открыла глаза в полутемной комнате; сквозь щель в тяжёлых портьерах пробивалась полоска яркого солнечного света. Она посмотрела на часы и тут же села, сонливость как рукой сняло. Почти десять часов! О Боже, она проспала!

Она уже стала было подниматься, когда поняла, что в доме не раздавалось ни звука. С улыбкой она откинулась обратно на подушки и залезла под одеяла. Муйрин уже побывала здесь, потому что огонь весело потрескивал за каминной решёткой. А она была так измучена, когда наконец — то заснула, что даже не проснулась, когда приходила служанка.

Всё тут было не так, как в доме приходского священника, где тонкие занавески пропускали потоки утреннего света и понуждали обитателей пошевеливаться прямо с рассветом. Было такой роскошью лежать в постели в блаженно прогретой комнате прохладным утром, ощущая кожей тяжёлые мягкие простыни. Она улыбнулась и натянула до подбородка тяжёлое стёганое перьевое одеяло. Она легко могла бы к этому привыкнуть. Может быть, даже слишком легко.

Она зевнула, повернулась на бок, засунув руку под щёку, и стала смотреть на золотистые пылинки, которые плавали в потоке солнечного света, лившегося между шторами. Три месяца назад она вот так же лежала в такой же шикарной постели в лондонском доме её тётки. Она была в самом разгаре отношений с МакЛином и была поглощена мыслями о нём. Тогда она испугалась, что начала влюбляться, и ей даже было интересно, испытывает ли он то же самое. Он домогался её весьма энергично, и она не могла забыть, как вспыхивали его глаза, как только она входила в комнату.

Теперь — то она поняла, что была для него всего лишь временным развлечением и не более того. Слава Богу, она не выставила себя на посмешище, не открыла ему свои чувства; он разразился бы скептическим смехом.

Она поморщилась. Было совершенно очевидно, что он на неё сердит. Уж не считает ли он её одну ответственной за то, что случилось в Лондоне, и за почти скандал, который за этим последовал? Кейтлин готова была взять на себя часть вины; она была по — глупому беспечна — но ведь и МакЛин тоже. Они оба позволили своему внезапному увлечению войти в конфликт с обязательствами перед их семьями, а значит, они заслуживают одинакового порицания.

Жаль, что у них совсем не было времени разобраться в этом, когда всё произошло; но родители Кейтлин увезли её обратно в деревню так быстро, что у неё даже не было возможности поговорить с ним. После этого её держали взаперти три долгих, безрадостных месяца, оставив ей только её воспоминания и непривычное ощущение потери.

Вдали от дурманящего присутствия МакЛина она убедила себя, что жаркого влечения, которое она испытывала с ним рядом, на самом деле не существовало; оно было всего навсего плодом её слишком богатого воображения.

Но в ту самую секунду, когда она увидела его, входящим в гостиную герцогини, Кейтлин поняла, что лгала самой себе. Её и сейчас влекло к нему точно так же, как когда — то в Лондоне.

Воспоминания заполонили её; её разум хранил в памяти ощущение жарких губ МакЛина на её губах, его больших рук, скользящих по её груди и бёдрам, его тёплого дыхания, касающегося её шеи… Она решительно вздохнула и прогнала воспоминания прочь.

Раньше, когда страсть их только разгоралась, она дала себе волю, отдавшись горячему потоку и послав к черту последствия. Теперь такую роскошь она себе позволить не могла. Может, и хорошо, что МакЛин покончил с их безумным флиртом, потому что она не была уверена, что могла бы сказать про себя то же самое.

Кейтлин тяжело вздохнула и села: «Забудь о нём! Что тебе действительно нужно, так это поесть».

Она откинула одеяло, свесила ногу с края кровати, и её взгляд упал на изысканный поднос с чайником на столике у камина. К сожалению, кексов к чаю не оказалось; придётся ей тащить свой урчащий желудок вниз на завтрак.

Она поднялась и дёрнула за шнурок с бахромой у камина, который должен был отозваться колокольчиком на кухне; потом присела и налила себе чашку чая.

Вытянув к огню босые ноги, обхватив пальцами тёплую фарфоровую чашку, она стала думать о доме. Там уже несколько часов назад все были бы на ногах. Отец давал бы Роберту и Майклу урок греческого языка, а Мэри, если бы её оттащили от книги, куда она уже уткнула свой нос, помогала бы матери со штопкой.

Кейтлин вздохнула. Ей не хватало шума, скрипа ступенек и хлопанья дверей, звуков смеха. Даже из своей комнаты на третьем этаже она отлично слышала шелест голосов в гостиной на нижнем этаже, где мама собирала своих цыплят как курица — наседка. Или маме нравилось так думать об этом, потому что папа всегда говорил, что как только она соберёт своих «цыплят», она тут же разгонит их как генерал, раздающий поручения. Мама же всегда со смехом на это возражала, что ей не пришлось бы быть генералом, будь у неё более послушные птенцы.

Кейтлин с тоской улыбнулась. Когда — нибудь и ей хотелось бы иметь такие взаимоотношения, как у них, основанные на уважении и любви. Она надеялась, что её сестра Триона нашла это со своим молодым мужем Хью. Из писем Трионы выходило, что нашла. Приступ зависти заставил Кейтлин почувствовать себя ещё хуже. Встретит ли она когда — нибудь мужчину, которого сможет уважать и любить настолько, чтобы выйти за него замуж? Единственный мужчина, к которому она испытывала настоящее влечение, весь прошлый вечер из кожи вон лез, чтобы показать ей, как мало он о ней думает.

Дверь открылась, и вошла Муйрин, и скоро Кейтлин уже была одета к завтраку.

Ожидая, пока Муйрин найдёт её голубую шаль, Кейтлин обнаружила, что опять задумалась о том, что могло заставить бывшую любовницу МакЛина пригласить её в гости. Чем больше она думала об обстоятельствах своего визита, тем более странным он ей казался. Это не просто кажется странным — это в самом деле странно. Надо будет повнимательнее за ними обоими понаблюдать; то, что она и МакЛин были приглашены на приём в один и тот же дом, было не похоже на простое совпадение. Что — то происходило — и что бы это ни было, она разберётся и положит этому конец.