Елена Крюкова - Коммуналка

• Название: Коммуналка
• Автор: Елена Крюкова
• Жанр: Поэзия

Книга стихотворений

---

БЕГ САНИ К СТЕПАНУ

Скорее. Скорей. Адрес — в кармане.
Клочок бумажки — вот! — чудом цел
Снег — прямо в грудь. Эх, Саня, Саня.
Не глядись в витрины: ты бела как мел.
Вперед! Автобусов вонь тягуча.
Сиплый водитель кричит: “Живей,
Проходим с подножки!..” —
                     Снежная туча,
Фатой брюхатую бабу обвей…

Скорей! Вот пустыня микрорайона.
Девятиэтажки — винтовками вверх —
Расстреливают небо. И вверх, опаленный
На костре боли — летит яркий смех.
Какой это дом?.. Седьмой?.. Десятый?..
Какой микрорайон?.. Десятый?.. Седьмой?..
Лифт меж этажами застрял, проклятый.
Как жутко ехать к тебе домой.
Звонок — ожог на пальце зальделом.
Дверь забухла — с петель сорвать!
В двери — в шелках — квадратное тело,
Которому в зубы — лишь семгу совать…
Скулы буфетчицы или торговки.
“Химия” — взбитый кок надо лбом.
Такая — простаков обсчитает ловко
В любой забегаловке, в баре любом…
Губу вздернула вздрогом гадливым:
Мол, что тут за краля?.. Ты, отвали!..
И так притушила черными щетками — синие сливы,
Будто глядела за край земли…
Санька, держись.
                      За косяки и карнизы.
За воздух. За свой сугробный живот.
Это же парфюмерша из универмага, Раиса.
Это же Раиса, что в бывшей бане — напротив — живет.
Держись, Санька. Что она брешет?.. Не слушай.
Губы намазаны, шевелятся… Орет…
Держусь. Держусь за свою гнутую-битую душу.
Рукою — за беззвучно орущий свой рот.
Держусь! Плавай, жирная, пред Степкой в китайском халате.
Жарь ему — под завязки чтоб ел! — голубцы.
А он-то все равно передо мной не в накладе,
Пусть над нами и не вознесли златые венцы!..
Что орешь, Раиса?.. Не слышу… Ты вся — из блуда,
Из польской помады, из пошлых прищуров,
                                          из французских теней…
Уши заложило… Темно… Мне худо,
Спасите. Тошнит. Пред глазами — море огней.
Огни полыхают… мрак!..
                             Спасите, мне худо…
Райка, парфюмерша, сволочь, не хватай меня руками,
                                                                      пусти…
Степка, ты где… Тошнит… Я любить тебя буду,
Даже если Райка…
               Тошнит… Темнота…
                               Прости…

— Раиска!.. Колода. Ты неправа. Надо было “Скорую” вызвать!

— Вон какая забота. Ну, иди, беги, догоняй.

— Райка. Стерва. Да ведь она — скинуть может.

— Ах, папашка сердобольный.

— Да это не мой ребенок!

— Ах, не твой. Не знаешь, чей.

— Не знаю! Не знаю! Не знаю!

— Не спасешься ты криком. Кричи не кричи — обратного хода нет.

— Райка, ты не веришь мне?! С кем только она не…

— Заткнись, Степан.

— Размалеванный шкаф! Комод раскрашенный!.. Думаешь, я твоим подкаблучником на всю оставшуюся жизнь заделаюсь?!..

— От меня не убежишь.

РАИСА — ВО ВСЕЙ КРАСЕ

На губы — жирную покласть помаду.
Французский лифчик — не ширпотреб.
Соперниц к ляду — эх, нету яду:
Швырнуть в стакан бы,
                 запечь бы в хлеб!..
Они воблешки — а я толстуха.
Они брюхаты — а я пуста.
Зато брильянты — хищно! — из уха —
Что рысьи зенки — из-за куста!

Степан — он квелый.
                  Мужик он хлипкий.
Хочу тирана:
                  пусть крепко бьет!
Нас чем больнее —
                  мы липнем липко,
Такой липучий
                  наш бабий мед!
Нам нужен пьяный разбойник дюжий!
Ломал чтоб руки! Чтоб со стола
Сметал все локтем!..
                   Чтоб я при муже,
А не при кролике мясном жила!..

Что — я?.. Я — Райка.
                    Сердюк Раиса.
Торгую мылом, шампунем, хной,
Помадой рыжей… А бабы-лисы
Трясут хвостами передо мной…

Я из-под синих век
                    свинцово гляну.
Ну что, кунички,
                    ну что, хорьки?..
За все белила,
                    за все румяна
В ладонях звоном плачут —
                    кошельки…

Ну, закупайте —
                   и красьтесь, дуры!..
Вся жизнь — пред зеркалом:
                   кармин, сурьма,
Размалевались — и шуры-муры,
Глядишь, и спрыгнет
                   мужик с ума!..

А я?.. Я гляну —
                   из-за прилавка:
Дебела, пряна,
                   красна, жирна, —
Твоя торговка,
                   твоя красавка,
Твоя царица,
                   твоя страна.

— Петь… Петька… А Петь… Слушай!.. Кто это… там на сундуке валяется?..

— В темноте не вижу… Галка, а вдруг это — привидение?..

— Петюшка… Это Санька плачет… Лежит на сундуке и плачет… Пойдем ее чем-то утешим… а?..

— Не утешишь ее, Галка. Она теперь все время так реветь будет.

— Петь! Мне страшно. Я никогда не слыхала, чтобы так страшно плакали.

— Не слыхала — так вот слушай.

— Может, ей печенья принести?..

— Не поможет.

САНЯ, ЛЕЖАЩАЯ НА СУНДУКЕ В КОРИДОРЕ. БАБЬЕ РАСПЯТИЕ

Красного одеяла язык.
Слез холодная ртуть.
В глотке — улиткой — крик:
Зубы — ножом не разомкнуть.

Бутыль с вишневкой стоит
Близ сундука, под рукой.
Плод в животе кричит —
Ишь, похмельный какой.

На сундуке лежишь
В рубашке драной ночной.
Твоя Киселиха-жизнь
Стоит у тебя за спиной.

По радио — марш тупой.
По скулам — овраги слез.
Ты, Санька, хоть волком вой.
Ты, Санька, рычи, как пес.

Руками обняв сундук —
Как бы вися на Кресте! —
И слыша сердчишка стук
Во тьме — в норе — в животе,

Ты просишь — о нет, не пить,
Когда под ребро — копье!.. —
А только: дай мне любить,
Сухими губами: любить,
В петле и в яме: любить,
Оставь страданье мое.
— Кто это?.. Кто это?..

— Санечка, это я… Pardonnez-moi… Борис Иваныч. Я услышал — вы всхлипываете… и очень, знаете ли, испугался и… расстроился… Санечка! Ну бросьте, cherie. Вы не должны сейчас волноваться…

— Идите спать, Борис Иваныч.

— Санечка… Прелестная девочка. Знаете что, прелесть моя?.. Я — вас — приглашаю!.. К себе в гости… Идемте, идемте… Вы ведь у меня редко бываете…

— Борис Иваныч, не тащите меня!.. Ох, смешной… Я спать хочу… Я от слез опухла — умыться надо…

— Вы опухли от слез, деточка, но вы прелестны все равно! Всегда!.. Вот, видите, как тут у меня славно… в кладовке-то… просто роскошно!.. Мы сейчас с вами и чайку… на кухню не побежим — на плиточке… Есть у меня и варенье — Игнатьевна снабдила… а это вот я на свои кровные покупал — это специально для вас… кушать вам сейчас надо хорошо — это тресковая печенка… Очень нежная штука… Валяйте, валяйте… Я вам и открытки свои сейчас покажу… Царского времени!.. Матушка моя фрейлиной была у Государыни… они сбежать успели… а я вот — ее брошки продаю… Ешьте, душечка… Санечка!..

— Что, Борис Иваныч?.. Что вы на меня так смотрите?.. И руку мне на плечо — не надо…

— Я целую вам руки, целую, деточка… Вы — Тицианова Венера. Вы — Даная… золотого дождя нет!.. Вы — брюллловская девушка… девушка Кампаньи… жара… маслины… облака Фраскати… в пальцах ваших — кисть винограда…

— Борис Иваныч… что вы… что вы… делаете… не надо…

— Деточка, деточка, деточка!..

— Сумасшедший старик!.. Стыд потерял…

— Санечка… Pardonnez-moi, простите старого бродягу… Санечка… Вы не поняли… Вы — самая звездная из лучших… Вы не отчаивайтесь… Если б я был молод, я бы сейчас — перед вами — на коленях — просил вас… Я — старик, да?.. Но я и сейчас… прошу…

— Встаньте!.. Не смейте!..

— Санечка… Вам нельзя много плакать, деточка… Вас и с ребенком и с двумя — еще как замуж возьмут!.. С руками оторвут!.. Вы такая нежная, такая чудесная!.. Вы думаете, они этого не видят?.. Не чувствуют?..

— Как мне больно… Не могу я больше, Борис Иваныч!..