Валерий Поволяев - Семейный отдых в Турции (сборник рассказов)

• Название: Семейный отдых в Турции (сборник рассказов)
• Автор: Валерий Поволяев
• Жанр: Детектив

---

- Мне нужна взрывчатка, - сказал он.

- Зачем?

- Чтобы выполнить заказ.

- А что, пистолет уже не годится? Ну, Пенек, ты зажрался! Прекрасный ствол желтой сборки. Привезен из Таиланда.

- С пистолетом не получится, - скучно произнес Жига. - Опасно. Завалиться можно.

Он изложил свои доводы. Веревка, пофыркивая, выслушал их, поковырял в носу - он любил иногда работать под дурачка, сковырнул с ногтя липкую козявку, выколупленную в ноздре.

- Ладно, доложу шефу, - наконец сказал он. Веревка понял, что Жига предлагает дело. Хотя, с другой стороны, он сомневался - слишком уж мал пацан, чтобы его соображения принимать всерьез. Если с пистолетом он как-то может сладить, то со взрывчаткой... Тут мозги надо покруче иметь.

Он думал, что Черный отмахнется от него либо, ещё хуже, выговорит, но Черный отнесся к Жигиной просьбе серьезно.

- А что, шнурок этот прав, - Черный задумчиво поскреб пальцем подбородок, - только сумеет ли он справиться с пластитом?.. - Черный скосил глаза на Веревку, в зрачках у него мелькнуло что-то железное, будто в глазах было вколочено по гвоздю.

Веревка сглотнул и приподнял плечи.

- Ладно, дадим ему взрывчатку, - решил Черный.

Так Жига получил пакетик мягкой, схожей с глиной массы, очень безобидной на вид и ничем не пахнущей.

Он повертел кусок "глины" в руках, почмокал от удовольствия.

- То самое, что нужно гиппопотаму, чтобы плавки не натирали задницу.

- Ты что, и с этим знаком? - Веревка от удивления даже рот открыл: взрывчатка ведь - оружие сложное, деликатное, чтобы все правильно сделать, надо поработать карандашиком над бумагами, поломать голову, - а в Веревкином мозгу это не укладывалось.

У преуспевающего владельца казино охрана была, как у премьер-министра: только в машине с ним ездили три человека. Жига внимательно оглядел этих плечистых мордоворотов с крупными клешнястыми руками, усмехнулся недобро: с пистолетом-пукалкой он их не взял бы, а вот с куском взрывчатки они ему совершенно не страшны.

Охранники засекали каждого "достойного", на их взгляд, человека, попадавшего в поле зрения, подозрительно ощупывали глазами даже длинноногих проституток, у которых тряпочкой, странным образом именуемой юбкой, была прикрыта лишь верхняя половинка живота (хотя где уж там "ночная бабочка" могла спрятать пистолет), а вот на пацаненка с цепкими глазами внимания совершенно не обратили: крутится себе шнурок около машины и пусть крутится, блестящими деталями любуется. Может, он шофером решил стать и лет через десять, глядишь, будет вертеть баранку на таком же "мерседесе", номер шестьсот...

Впрочем, к той поре появится что-нибудь новенькое: "мерседес"-семьсот или "мерседес"-тысяча двести... Охранники поглядывали на Жигу снисходительно.

А он походил вокруг машины, повздыхал завидующе, тронул пальцем зеркало, прогнувшись, подышал на него, протер, снова повздыхал и вскоре исчез.

- Ученье - свет, а неученых - тьма, - проговорил один из охранников, проводив Жигу ничего не выражающим взглядом.

Через час "вонючка" собрался ехать на обед - он заказал столик в ресторане "Сирена", приятно поражавшем видавших виды охранников, когда они бывали там, - в ресторане под ногами, под толстым прозрачным полом плавали гигантские осетры, переворачивались вверх брюхом, пробуя маленьким ротиком ухватить иного гостя за подошву, - и оторопелый человек невольно подтягивал к себе ноги, глядел испуганно сквозь толстое стекло на жирного осетра; знающие люди только смеялись над струхнувшим гостем, - в стены были вставлены настоящие корабельные иллюминаторы и в иллюминаторах плескалась штормовая волна.

Создавалось впечатление, что на пути этого вкусно пахнувшего корабля действительно вот-вот повстречаются сирены, начнут обольщать людей, но хмельные веселые люди не боятся коварных морских дамочек, они только и ждут, когда эти соблазнительные "телки" появятся...

"Вонючка" в сирен не верил и в Тулу поехал со своим "самоваром" красивой девятнадцатилетней "телкой". Ноги у "телки" были такой длины и красоты, что видавшие виды телохранители даже удивились.

"Вонючка" с красоткой расположился на заднем сиденье, там же устроился один охранник, второй сел рядом с водителем, следом за головным "мерседесом" двинулся второй, поменьше - с охраной.

Головной "мерседес" проехал всего ничего, метров сорок, когда под днищем его вдруг распласталось яркое желтое пламя, легло на асфальт по всей ширине улицы, затем края простыни приподнялись и словно бы обернули машину в плотный огненный кокон. В следующую секунду пламя полыхнуло так высоко, что достало до макушки дерева, растущего на тротуаре.

Из пламени вывалился огненный комок, покатился по тротуару и, уткнувшись в колесо большой задастой машины, вытеснившей с тротуара пешеходов, замер.

Взрыв вынес во второй машине стекла, ослепший от осколков водитель резко рванул руль влево, и "мерседес" с охранниками врезался в бетонный надолб. Из задней двери вывалился охранник и, сильно хромая, выдергивая на ходу из подмышечной кобуры пистолет, побежал к машине шефа, но приблизиться больше чем на десять метров не сумел - слишком люто полыхало пламя; схватившись рукою за брючину, пропитавшуюся кровью, охранник откатился к огненному колобку на тротуаре, но и к колобку тоже нельзя было подойти. То, что охранник увидел, исказило его лицо, глаза едва не выскочили из орбит: в горевшем колобке угадывалась длинноногая "телка", обрубленная по колени. Туловище, словно масло, догорало на тротуаре. К полыхающему колобку тянулись два красных осклизлых следа.

Охранник оторопело слезившимися от боли глазами глядел на горящий комок, потом перевел взгляд на полыхающую машину шефа и отер рукою лицо. Там что-то начало рваться - скорее всего, патроны, что находились в пистолетах шефа. Некоторое время охранник стоял неподвижно, глотая воздух широко распахнутым ртом, потом опустился на заплеванный тротуар и заплакал.

Он не мог прийти в себя до тех пор, пока не прикатили одна за другой три машины: одна с синей мигалкой, милицейская, вторая - пожарная, длинный красный вагон с выдвижной лестницей и звучной сиреной, и третья новенькая карета "скорой помощи", больше похожая на броневик. Когда машины подъехали к месту трагедии, спасать было некого, тушить было нечего. Охранник, продолжая сидеть на тротуаре, неожиданно начал дергаться, словно внутри у него заработал мотор, потом со звериным повизгиваньем потыкал пальцем в сгоревшую машину шефа с обугленными мертвяками и завыл:

- И-и-и! И-и-и!

Но Жига ничего этого не видел, он уже подъезжал к своему дому. Дома Жига сел за уроки: после того, как он занялся новым делом, его потянуло на учебу. Что-то сделалось с этим двоечником. Нина Порфирьевна останавливалась около него и глядела с испугом и сочувствием, как на безнадежно больного. Она даже несколько раз протягивала руку к его голове, чтобы потрогать лоб и проверить, нет ли у него температуры, но останавливала себя, не зная, как Жигунов на это отреагирует.

А может, она думала о другом, о том, что в каждом классе должен быть свой отпетый двоечник, свой Мишка Квакин, в её классе Квакиным был этот горластый паренек, и все уже к этому привыкли, а сейчас он получил две четверки подряд и, судя по всему, останавливаться на этом не собирался. Что с ним приключилось, Нина Порфирьевна ума приложить не могла. Она настолько была озадачена этим невероятным фактом, что даже перестала придираться к своим подопечным, она думала лишь о Жигунове и иногда шептала, обращаясь сама к себе:

- Ну, Жигунов! Ну, Жигунов!

Веревка на следующий день принес гонорар - очередные двести баксов, торжественно вручил их Жиге и неожиданно произнес голосом, похожим на недоумевающий голос Нины Порфирьевны:

- Ну, Пенек! Ну, Пенек!

- Еще задания будут? - деловито спросил Жига, пряча деньги в карман.

- Будут задания, будут! - неожиданно раздражаясь, ответил Веревка и бросил резким, тонким по-птичьи голосом: - Жди!

Следом Жигунов снял "индюка" - толстого вице-президента одного из коммерческих банков, обитавшего рядом с большой строительной площадкой. Из-за этой площадки его машина не могла подъезжать к самому дому, и банкиру приходилось вылезать из машины и, минуя кучи строительного материала, пешком добираться до подъезда.

Тропка, которой он шел, оказалась для добродушного, с расплывшимся ликом толстяка последней в его жизни. Сверху на "индюка" свалилась огромная бадья с раствором, невесть кем и для чего поднятая наверх.

Бадья расплющила толстяка как лепешку. Опознавали банкира по щегольским лаковым штиблетам с широким модным рантом, по костюму, сшитому из тяжелого, модного в этом сезоне "мужского" шелка и золотым коронкам, вылезшим из месива, в которое была превращена его голова.

Стройку окружил милицейский кордон, следователи начали трясти рабочих, двух прорабов-молдаван, приехавших в Москву на заработки, несчастные люди, им теперь не выбраться из Белокаменной, затаскают, засудят за то, что не присмотрели за бадьей. Арестовали специалиста по технике безопасности, жалкого старичка с лиловым носом, остальных взяли на карандаш...