Владимир Губарев - Моя «Правда». Большие тайны большой газеты

• Название: Моя «Правда». Большие тайны большой газеты
• Автор: Владимир Губарев
• Жанр: Публицистика

В Советском Союзе главной газетой была «Правда». И слова «Правда», «правдист» всегда звучали гордо, потому что в главной газете страны работали выдающиеся журналисты, а в ее коридорах можно было встретить легендарных Михаила Шолохова и Константина Симонова, Юрия Гагарина и Германа Титова… Сюда приносили свои статьи академики и главные конструкторы, актеры и композиторы, великие певцы и балерины, герои своего времени.

О «Правде» сложено много мифов и легенд, хватает и домыслов, несправедливых оценок. Но если непредубежденно, отстраняясь от новых идеологических штампов, оценивать наше прошлое, то нельзя не признать, что «Правда» играла гигантскую роль в судьбе страны, в судьбе каждого из ее граждан, утверждает автор книги – правдист, известный научный журналист, писатель Владимир Губарев.

---

Главный конструктор Г. Н. Дмитриев: «Процесс разоружения, конечно, необходим и нужен. Однако жаль, что в нем практически не принимают участия создатели стратегического оружия, и это приводит к тому, что лучшие образцы уничтожаются, а устаревшие виды продолжают оставаться на вооружении, хотя их эффективность и безопасность гораздо ниже…»

Доктор наук Ю. А. Романов: «Полвека без большой войны, что бы мы ни говорили, но это из-за существования ядерного оружия. Я его называю – „Не тронь!“. Я внимательно наблюдаю за американцами, которые сейчас числятся в наших друзьях. Они по дешевке скупают все „ноу-хау“, в том числе и в областях, близких к оружию. Дело в том, что в современной науке нужно знать как можно больше, чтобы двигаться вперед. Сегодня несравненно труднее, чем в те же пятидесятые годы – тогда все было внове… К сожалению, в современном мире „право силы“ остается даже в том случае, когда между государствами устанавливаются дружеские отношения. Сильный всегда сильный, а потому следить за развитием военной техники мы обязаны. Сейчас Россия проигрывает. И в силовом плане, и в государственном, и в научном».

Профессор В.З. Нечай: «Мне абсолютно ясно, что запретить и уничтожить ядерное оружие во всем мире невозможно. Это аксиома. Оно уже изобретено, и его, как Америку, „закрыть“ нельзя. Мир очень сложен, на планете бушуют волны. Каким бы иллюзиям ни предавались те или иные политики, но такова реальность нашего очень несовершенного мира… Но следует помнить, что США никогда не пойдут на то, чтобы сравняться по ядерному потенциалу с любой другой страной, так как цель Америки – абсолютное превосходство. И здесь не должно быть иллюзий…»

Академик В. Ф. Уткин: «У Горбачева я пару раз был, рассказывал о наших комплексах. Тогда „36-ю машину“ не трогали, речь шла о сокращении ядерных блоков – и я это поддерживал, так как у нас их было много… Я лишь одно считаю необходимым: все шахты тяжелых ракет использовать для размещения в них „легких“ ракет. Но американцы настояли на том, чтобы залить их бетоном высотой пять метров… Есть другие методы показать, что шахты не используются под тяжелые ракеты, но никто к этому не прислушался. Когда нет строгой справедливости, то это мне не нравится… Американцы несколько раз нас ущемляли. К примеру, из бетона лучше дом для офицеров-ракетчиков построить… Второе: можно было договориться, что на „Сатане“ мы оставляем одну боеголовку. А нас вынуждают все уничтожать, причем варварски, не по-людски…»

Академик Н. А. Семихатов: «Считаю, что Договор СНВ-2 надо немедленно ратифицировать. В каком состоянии мы находимся? Американцы могут иметь сколь угодно „голов“ – сколько им экономика позволяет, столько у них и будет боеголовок. А наша экономика не допускает и трех тысяч, которые определены СНВ-2. И получается – у них сколько хочешь, а мы сделать не можем столько, сколько определено договором. Поэтому мы вынуждены обязательно ратифицировать СНВ-2, тем самым хоть как-то заставить американцев определить „потолок“ боеголовок. Они дают точные цифры боеголовок, которые мы можем поставить на „Тополя“ и на лодки. И их намного меньше, чем по Договору СНВ-2. А это говорит о том, что нужно немедленно выходить на СНВ-3 – договор, который надо заключать между всеми ядерными державами, а не только между США и Россией. Нужно, чтобы сокращали ядерные вооружения все страны, обладающие этим оружием, иначе они скоро могут превзойти по количеству „голов“ Россию – процесс наращивания арсеналов у них идет довольно быстро».

К сожалению, размышления и выводы наших выдающихся ученых и конструкторов печальны: мы не только проиграли «холодную войну», но и ослабили нашу оборону настолько, что о военном паритете остается лишь вспоминать… Еще с нашими ядерными арсеналами США вынуждены считаться, но они прекрасно осведомлены, что зарплату нашим ученым и специалистам по-прежнему не выплачивают месяцами, и теперь их энергия в основном уходит на добывание пропитания себе и своей семье…

…События в Югославии вольно или невольно показывают человечеству, что в «процессе разоружения» США стали намного мощнее, чем до его начала. И Россия вынуждена не только с этим считаться, но и смириться.

Достижения военной науки, которые демонстрируются на Балканах, развращают правителей. К сожалению, это аксиома. И она уже проверена историей. Президент Трумэн отдал приказ сбросить атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Думаю, если бы у японцев тогда была такая бомба, он бы на это не решился. Однако безнаказанность для правителей – высшее упоение властью. Правда, потом, много лет спустя уже другому президенту США пришлось каяться перед японским народом за это преступление Америки, но человечество так и не смогло простить… Убежден: и за нынешнюю войну на Балканах не будет прощения, и еще предстоит каяться перед сербами и европейцами руководителям США. Возможно, даже самому Клинтону – он молод, а время летит быстро…

Почему же я не упоминаю о НАТО? Зачем говорить о стае, если ведет ее озверевший вожак?!

К сожалению, к мнению «Правды» правительство не прислушалось, а ведь после событий в Югославии Америку еще можно было остановить… Но мы промолчали, не дали соответствующее вооружение на Ближний Восток, где по сути дела разворачивается Третья мировая война.

«ЭВЕРЕСТ» В НАУКЕ

Когда вдруг начинает болеть душа, то я начинаю собираться, чтобы поехать в Минск или Киев.

В Минск – там Хатынь. Бродишь среди домов прошлого, пообщаешься со своими родными, что погибли в лесах и на болотах Белоруссии, и душа отходит от сиюминутного, наносного. Начинаешь понимать, насколько нынешние беды ничтожны по сравнению с теми, что обрушились в то военное лихолетье на твою Родину и на тебя. И душа обретает покой.

А в Киев тянет меня общение с человеком, который дает душе уверенность и убеждение, что, невзирая на любые трудности, придет завтрашний день и он будет обязательно лучше, чем вчерашний. И вот, казалось бы, стоишь на краю пропасти, есть только один путь – туда! – но побеседуешь с Борисом Евгеньевичем, и начинаешь понимать, что много есть разных путей и смело шагай по ним. Единственное условие лишь соблюдай – оставайся самим собой, и тогда будущее действительно станет лучше, чем тебе кажется.

Об этом я никогда не говорил Борису Евгеньевичу, обсуждали разные проблемы – от сугубо научных и технических до личных… Кстати, я был поражен памятью Б. Е.! Однажды собирался я в Киев, но уехать не смог – заболела жена. Потом, через полгода, встречаемся с Б. Е., я напоминаю о том, что не смог приехать из-за болезни. «Не вашей, а жены», – уточнил Патон, и я понял, насколько чуткая у него память: до крошечных деталей, до самых ничтожных, казалось бы, мелочей. Впрочем, наверное, не смог бы Б. Е. Патон полвека руководить Академией, если бы терялось в его памяти даже самое ничтожное… И в этом качестве каждому из нас он дает «фору», что констатирую с удовольствием, потому что не могу не восхищаться этим!

Но возвращаюсь «к душе».

Я долго получал удовольствие, когда писал документальную повесть «Эверест по имени Патон». Мы беседовали с Борисом Евгеньевичем, обсуждали разные проблемы, вспоминали прошлое, в том числе и общее. Так случилось, но впервые мы встретились как раз полвека назад, когда Патон возглавил Академию наук Украины. В то время я работал в отделе науки «Комсомольской правды», и понятно, обойтись без ученых Украины просто не мог, что и приводило к частым поездкам в Киев, Днепропетровск, Харьков и, конечно же, в Евпаторию и Симферополь, где находились Центры дальней космической связи и Центр управления полетами. А потом, когда я перешел работать в отдел науки «Правды», контакты только укрепились и развивались.

Общая беда – Чернобыль – не только укрепила отношения, но превратила нас в людей очень близких, так как мы понимаем, что надо делать все возможное (и невозможное тоже!), чтобы справиться с ней. А сделать это можно только совместными усилиями.

В общем, многое мы пережили вместе, и даже те границы, что жизнь попыталась возвести между нашими народами, не пролегли между нами. Они просто невозможны, и на примере Б.Е. Патона это особенно четко видно, хотя политики, как известно, и отличаются слепотой. Но это только им присущая черта, хотя за их ошибки приходится расплачиваться всем нам. Впрочем, не будем о плохом – время все расставляет на свои места…

Итак, повесть «Эверест по имени Патон». Хочу привести небольшие фрагменты из нее, которые позволяют понять, почему я преклоняюсь перед Борисом Евгеньевичем и как перед человеком, и как Ученым.

Судьба Патонов – это величие и трагедии минувшего века. Достижений много, все и не перечесть. Да и надо ли?! Есть главное – верность Отчизне, совесть эпохи. И надежда на будущее связана с теми же звонкими и чистыми именами.

«Я спросил Бориса Евгеньевича:

–  Кто вы? Что значится в паспорте?