Маргарет Уэй - Самая настоящая

• Название: Самая настоящая
• Автор: Маргарет Уэй
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013

Когда неизменно чопорная и сдержанная Оливия Бэлфор вдруг становится причиной громкого скандала, отец-миллиардер отсылает ее из родной Англии и далекую Австралию к своему деловому партнеру Клинту Мак-Элпайну. Тот понимает, что за маской неприступности и холодности кроется нежное, но горячее сердце. И очень надеется, что его внимание и жаркое тропическое солнце помогут снежной королеве оттаять и найти себя.

---

На следующий день, разглядывая через иллюминатор очередного самолета бирюзовую поверхность Тиморского моря, Оливия размышляла над превратностями судьбы: после Лондона и величайших столиц мира ей предстояло обосноваться в какой-то дыре. Конечно, девушке и раньше доводилось бывать в теплых краях: отцу принадлежал прекрасный остров в Карибском море. Однако что-то подсказывало ей, что в Австралии все по-другому. «Определенно, мне предстоят во всех смыслах жаркие деньки, мне, кого на родине величают «прекраснейшей из английских роз». И не надо быть специалистом в ботанике, чтобы понимать: жара для розы губительна! Мрачные думы не отпускали дочку миллиардера. Утешало одно: через пять месяцев предстояло вернуться в Лондон на празднование дня рождения отца.

Оливия сделала свой выбор — повиновалась воле отца. Всю свою сознательную жизнь она только и делала, что повиновалась его воле, изо всех сил стараясь соответствовать его ожиданиям. А красавица Белла в это время порхала по жизни, напропалую разбивая сердца поклонников. Она утверждала, что только так можно переносить «невыносимую унылость этой жизни».

У Оливии же никогда не было столько ухажеров. Она вообще уже начинала считать себя не «прекраснейшей из английских роз», а «старейшей из английских дев». Она читала исключительно серьезную литературу и одевалась, по словам Беллы, будто была на десять лет старше, чем на самом деле. И все потому, что отец всегда предъявлял к ней завышенные требования — с самого детства. Пропуская замечания Беллы мимо ушей, Оливия привыкла считать, что выглядит безупречно, но теперь стала подозревать, что, пожалуй, в вопросах внешности и стиля и правда чересчур консервативна для своих двадцати восьми лет.

С ума сойти. Уже двадцать восемь лет! И всего лишь два неудавшихся романа за плечами, да и темто поклонникам нужны были лишь деньги и связи отца, а не сама Оливия. С Беллой все обстояло иначе: Беллой мужчины интересовались по-настоящему, в результате чего у той была уже масса романов и бесчисленное количество предложений руки и сердца. Потому что, в отличие от Оливии, младшая из близнецов была сексуальной, дерзкой, бойкой авантюристкой. По сравнению с ней Оливия представала скромной монашкой. Глубокое декольте? Что вы, боже упаси! Да, определенно, она скучна и уныла, и мысль эта била по самолюбию, вернее, по тому, что от него осталось.

И как она собирается выжить в этой ужасно жаркой и примитивной Австралии, в городе Дарвине, столице Северной территории — третьего по величине и полудикого района страны? Да и какая же это столица, так, одно название. С присущей ей дотошностью Оливия заранее навела справки о месте, где ей предстояло жить.

О будущем работодателе наводить справки не требовалось. Девушка прекрасно помнила его: жесткий, агрессивный, стопроцентный мужчина, женщины таких обожают. Он просто излучал какую-то дикую силу и энергию. Мак-Элпайн удивительным образом совмещал в себе две ипостаси: грубого фермера с острым языком и уважаемого в деловых кругах главу «Мак-Элпайн пэсторел». Оскар Бэлфор не стал бы вкладывать деньги в ненадежный бизнес с некомпетентным руководством.

Оливия испытывала к отцу смешанные чувства. Он никогда не был добрым, заботливым папочкой, о котором мечтали старшие сестры Бэлфор. На первом месте для Оскара всегда был бизнес, погоня за еще большими деньгами и властью не прекращалась. Девочки практически не видели родителя. В этом смысле они остались почти сиротами, когда умерла мать.

Старшая Бэлфор подозревала, что и Клинт Мак-Элпайн является представителем той же породы дельцов. Она слышала, что австралийский миллиардер был женат на местной наследнице одного состоятельного рода и что дело кончилось разводом. И Оливию это совсем не удивляло: вероятнее всего, красавец дурно обращался со своей женой, да еще, пожалуй, и изменял ей. Помнится, у них даже была дочь, но наверняка после развода она осталась с матерью. Еще бы, какому олигарху интересно будет вникать в проблемы маленькой девочки. Взять хотя бы их с Беллой отца — никогда он не баловал дочерей вниманием и лаской.

При этом Мак-Элпайн был мужчиной очень привлекательным. Оливия признавала это, но была уверена, что никогда не попадет под влияние его чар. Ей больше импонировали мужчины другого типа — с английскими изысканными манерами и утонченным стилем. Да и в любом случае она, похоже, не способна на какие-либо долгосрочные отношения с противоположным полом. В одном Оливия была уверена наверняка: Клинт Мак-Элпайн может не рассчитывать на доверие и симпатию с ее стороны. Уж она сможет поставить его на место. Ну и удержать там тоже. В конце концов, она носит фамилию Бэлфор! Да, сама подпортила себе репутацию, но в то же время способна признавать свои ошибки. Задача поставлена: вернуть утраченное самоуважение и научиться сострадать, мыслить более широко и спокойно воспринимать критику и советы.

Но только не от Мак-Элпайна.

Выйдя из здания международного аэропорта Дарвина, Оливия с удивлением огляделась. И это курортный город? В мае могло бы быть и попрохладней. Раскаленный влажный воздух временами разбавлялся освежающим бризом, налетающим со стороны гавани. Тут и там красовались кустарники с огненно-алыми цветами и кокосовые пальмы. Интересно, часто ли кокосы сваливаются на голову прохожим? И на кого подавать в суд жертвам кокосовых пальм?… Буйная южная растительность наполняла воздух необычными ароматами. Небо сияло небывалой голубизной, и вообще все краски здесь были непривычно яркими для Оливии — жительницы Северного полушария. Что уж говорить о солнце: потоками расплавленного золота оно изливало свет такой интенсивности, что не спасали даже черные очки.

Никогда в жизни Оливии не приходилось видеть одновременно столько полуодетых, а вернее, полураздетых людей. И столько чрезвычайно симпатичных девушек, женщин и детишек. Оттенки смуглой кожи варьировались от тонов расплавленного меда до кофе с молоком и шоколада. И все представительницы прекрасного пола были стройными и миниатюрными. Даже Белле пришлось бы потрудиться, чтобы не потускнеть на фоне таких конкуренток. А Оливия почувствовала себя и вовсе блеклой жирафой. Но никогда бы она не смогла надеть что-либо столь откровенное, как цветастый топ, который справедливее было бы именовать бюстгальтером, и малюсенькие шортики — самый распространенный наряд местных девушек. Не то чтобы у Оливии были какие-то проблемы с фигурой. Но все же в дорогу она надела узкую юбку, шелковую кремовую блузку и льняной пиджак от Армани. Оливия понимала, что на фоне остальных выглядит белой вороной. Набор шикарных дорожных сумок Луи Вуиттон тоже не помогал слиться с толпой.

«Определенно, мне здесь не место. Как жарко! И как они все громко разговаривают!» — размышляла Оливия, чей голос на родине сравнивали со звоном бьющегося стекла. Все здесь для нее было слишком: и манера одеваться, и разговаривать во весь голос, и цвета окружающего мира, и солнечный свет, и жара. Казалось, она сейчас попросту расплавится.

— Милая моя, с тобой все в порядке? — Сквозь толпу к ней направлялась пухленькая симпатичная смуглянка лет тридцати, в свободном пестром платье, расписанном гибискусами, и резиновых шлепанцах.

Наметанный глаз Оливии определил, что женщина в своем роде влиятельная. Она держалась уверенно и смотрела на путешественницу с искренним участием. Абсолютно чужой человек, незнакомка как-то сразу расположила девушку к себе, что случалось крайне редко.

— Да, спасибо, все хорошо, — вежливо откликнулась она.

— Похоже, что не все, дорогуша. — Подошедшая пристально разглядывала англичанку. — Ты такая бледная, и твое милое личико все в испарине. Давай-ка, радость моя, присядем на минутку. — Она огляделась и продолжила: — После долгого пути, да? И точно из замшелой старушки Англии, по акценту сразу понятно! Да ты не обижайся, мой прадед тоже оттуда, занимался тут промыслом жемчуга. Идем-идем! — Она заботливо подхватила полуживую Оливию под руку. — Не хватало еще тебе грохнуться тут в обморок.

— В жизни в обморок не падала. — Она вяло улыбнулась, но послушно пошла с незнакомкой.

— Все когда-то случается в первый раз, дорогая. — Женщина усадила ее на скамейку и пристроилась рядом.

— Не правда ли, сегодня очень жарко? — Не желая показаться невежливой, Оливия пыталась поддерживать светскую беседу.

— Жарко? Да что ты, для нас это прохлада. Тебе еще повезло, что дожди кончились. Ну, рассказывай, каким ветром тебя сюда занесло? На туристку ты не похожа, слишком напуганная.

— Напуганная? — растерянно переспросила Оливия, чувствуя, как ее покидают остатки былой уверенности в себе.

— Да, что-то в тебе такое… — Незнакомка пристально посмотрела в голубые глаза собеседницы. — Рана на душе. Случилось что-то, чего ты не ожидала, да? Но не волнуйся, здесь рана твоя зарубцуется. И ты засияешь своим истинным светом. Сейчас ты словно птичка, рвущаяся из клетки на волю. — Голос женщины убаюкивал. — Бьешься о прутья, хлопая крылышками. Но чтобы освободиться, тебе потребуется вся твоя воля.