Светлана Успенская - Большая Сплетня

• Название: Большая Сплетня
• Автор: Светлана Успенская
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Детектив
• Год: 2005
• ISBN: 5-9524-1430-3

Если сплетни распускают, значит, это кому-то очень нужно. Ничем не примечательный менеджер Игорь мечтает о головокружительной карьере. Для достижения цели любые средства хороши: он распускает слухи о своем романе с прекрасной Леди Ди — дочкой финансового магната.

---

— Акции «Стандард Ойл» взлетели на девять целых шесть сотых процента! — сообщил он запыханно. — И растут дальше!

— А остальные голубые фишки? — осведомился я, напуская на себя незаинтересованный вид.

— Котировки чуть снизились, что может быть вызвано всеобщей вялостью торгов в преддверии отпускного сезона.

Я прижал длинно гудящую трубку к уху. Сделал вид, что беседую с клиентом.

— Рекомендую пока воздержаться от покупки, — проговорил солидным басом. — Через пару дней активность трейдеров немного упадет, и рынок отыграет назад. Тем более что, насколько мне известно, окончательное решение об инвестировании в «Стандард Ойл» не принято…

И, положив трубку, жестом отпустил Терехина.

Старый жуир удалился обсуждать в курилке мое зазнайство, а я стал подсчитывать на листочке прирост своего капитала, вызванного нынешним подъемом.

Выходило, если немедленно избавиться от акций, получался солидный приварок в пару сотен тысяч. А если забрать себе курсовую разницу, базовую сумму честно вернуть Якушеву и смыться куда–нибудь… Подальше… В теплые края… Пожить там, пока не закончатся деньги…

А потом? Что потом?

А потом я вспомнил нежный изгиб ресниц и ту небрежность, с которой Дана отдавала приказания. И как раздраженно она снимала со своей талии мою руку. И как раз за разом давала понять, что наши отношения — сугубо деловые, в этом деле у каждого свой финансовый и карьерный интерес. И что ее интерес никоим образом не распространяется на содержимое моих штанов, тогда как мой — наоборот. И что она использует меня, чтобы заработать самой и чтобы дать мне продвинуться вперед по карьерной лестнице. И что именно она предложила мою кандидатуру Эльзе, когда встал вопрос о кадровых перестановках. И что она терпит сплетни о нас только потому, что это не вредит делу. И еще потому, что она выше любых сплетен!

Кстати, если верить Чигасову, Лернер намеревается избавиться от акций «Стандарда», потому что считает его пустышкой. Но правда ли, что «Стандард Ойл» — пустышка? Мне было известно, что это не так. «Стандард Ойл» — настоящий бриллиант в навозе отечественного бизнеса! Передо мной лежал подробный отчет Лилеевой, в котором каждая цифра вопила о бешеных прибылях, которые суждены ее рачительному хозяину.

Но легко сказать: купить нефтяную компанию! Даже у Якушева нет столько денег, чтобы расплатиться за нее сразу, завернуть лакомый кусочек в целлофан и отнести домой, на ужин семье. Обычно для покупки таких компаний объединяются несколько промышленных монстров, мобилизуя всю свою финансовую мощь.

Подняв трубку внутреннего телефона, я проговорил в него почти нежно: «Забежишь ко мне поболтать?»

И стал ждать ее. И она, конечно, пришла…

— Слушай, — произнес я, пролистывая отчет, — не может быть, чтобы какой–то американец ни с того ни с сего вдруг вбухал миллиард долларов в бизнес в развивающейся стране. Ведь так?

Она почтительно промолчала.

— Как происходят подобные сделки? — продолжал я. — Сначала зарождаются слухи, начинаются переговоры, декларируются намерения, а потом уже принимается решение о вложении средств. А здесь ничего такого не было… И потом — что такое этот Семен Фукис? Международный спекулянт! Разузнай о нем, ладно?

— Хорошо, я попробую, — произнесла она, уважительно кивнув. — Я могу идти?

И без разрешения сделала шаг к двери.

— Не можешь! — вдруг возмутился я. — Я тебя еще не отпускал!..

Она, дернувшись, осела в кресле.

— В чем дело, Лида? — продолжал я. — Мы с тобой друзья или где? Почему ты со мной обращаешься как… как…

— Как именно? — спросила Лида, насмешливо глядя мне в лицо.

— Как с засранцем! — выдавил я наконец. — Мне одному и так тяжело…

— Вы не один, Игорь Сергеевич, — проговорила Лилеева тускло, как будто предварительно прожевала слова до их полного обезвкусивания. — У вас есть невеста… Поздравляю с прекрасным выбором!

Обойдя стол, я приблизился к ней. Нагнулся вплотную — как будто собирался поцеловать или укусить. Прошептал сквозь зубы:

— Ты прекрасно знаешь, что это все фикция, сплетня! Дана держит меня возле себя только потому, что ей удобно пользоваться моими услугами. Мы всего лишь партнеры. Она даже не позволяет мне…

Я замялся. Интимные подробности оглашать не хотелось — они были позорны для меня.

— Вот как? — ровным голосом произнесла Лида, но в ее тоне прозвучала едва уловимая насмешка.

— Она… Она не позволяет мне остаться у себя на ночь! — закончил я фразу. — И никогда не остается сама… Мы обнимаемся на заднем сиденье ее машины, как школьники. Несмотря на то что наши имена битый месяц треплет вся контора, она как огня стережется огласки: ведь наши отношения могут не понравиться ее отцу. О свадьбе даже речи не идет.

Лицо Лиды потемнело. Ей было невмоготу выслушивать мои постельные откровения, но, сами понимаете, если ваш начальник начинает повествовать о подробностях своего пищеварения, вы просто обязаны изобразить заинтересованность. Вот и ей приходилось слушать…

Мучительно сморщив лоб, я запустил руку в волосы, как бы пребывая в немом отчаянии. Хотя мне действительно было несладко — ведь неизвестно, куда качнется маятник в следующий раз. Хорошо бы опять в мою сторону!

— Знаешь, Лида, единственное, чего бы я действительно хотел… — произнес я надломленно, с искусственным надрывом, рвущим слух, — это как в старые добрые времена проговорить с тобой всю ночь напролет, до утра… Помнишь?

Она онемело застыла, опустив взгляд.

Я коснулся ее ладони — неживой и холодной, как камень. Я и забыл, что у нее ледяные конечности… В постели это не слишком–то приятно: есть что–то от трупа и некрофилии, хотя сама Лида объясняла эту свою особенность пониженным давлением.

Я медленно отпустил безжизненные пальцы — они неохотно обрели свободу.

— Что ты делала в субботу? — спросил как бы с затаенной мукой. С надеждой, с желанием, с мучительным интересом. Почти с любовью.

Она замялась, отводя в сторону сухо блеснувшие глаза.

— Как обычно.

— А как… как поживает твоя бабушка?

— Хорошо. Как всегда.

— Что говорят врачи?

— Ничего нового.

Вернувшись за стол, я опустился в кресло, прикрыл ладонью лицо — будто стараясь унять внезапно нахлынувшую боль.

— Иди, Лида! — произнес, вкладывая в слова неизвестное мне самому чувство. — Иди…

В моем голосе звучала отъявленная нежность.

Если не нежность, то что, черт побери?

После нескольких встреч, после недоговорок, нападений исподтишка и лобовых атак мне удалось договориться с Галактионовым о сотрудничестве. Переговоры оказались нелегкими. Витек торговался — отчаянно и умело, как базарная торговка.

Условились так: он по мере сил поставляет нам информацию и влияет на решения совета директоров в выгодном для Якушева направлении, за что в случае поглощения компании ему светит пост генерального директора, персональный автомобиль и приличный годовой доход. Я лично пообещал ему пятнадцать тысяч в месяц. С барского плеча.

Засланный казачок своими действиями должен был способствовать поглощению нефтяной малютки. Для этого нужно было понизить привлекательность «Стандард Ойл» в глазах остальных игроков рынка, чтобы даже базарный нищий не захотел бы за копейку приобрести акции, которые до сих пор расходились как горячие пирожки.

— Слушай, старик, эти слухи насчет Семена Фукиса — нам зарез, — объяснил я Галактионову. — Мягко говоря, они не способствуют успеху… Американец…

— Какой американец? — спросил Витек, удивленно пожав плечами. — Не знаю никакого американца! Если бы он был, я бы точно знал!

Так я и думал… Американец — это остроумная выдумка Лернера, призванная поднять спрос на бумаги. Вранье чистой воды! Стопроцентная утка!

— Никакого американца нет! — прокричал я в трубку, борясь с уличным шумом. — И инвестиций нет!

— Зато шумиха есть! — глухо отозвалась трубка. — Отец недоволен: ажиотаж вокруг компании ему не нужен.

— Тогда надо принять контрмеры, — авторитетно заявил я. — Обычно в таких случаях организуют контррепортажи о том, как богатства родины задарма раздариваются иностранцам. На последующем падении котировок мы можем сорвать пару тысяч к нашему пакету.

— Не нужно! — отозвалась Дана. Голос ее звучал тускло, как через фильтр. — Будем ждать, когда ажиотаж спадет.

— Зачем? — заволновался я. — Мы теряем время!

— Зато узнаем, что они задумали.

— Кто — они? — закричал я, затыкая свободное от телефонной трубки ухо, чтобы лучше слышать.

— Догадайся сам! — фыркнула моя собеседница. — Не хочу, чтобы распечатка нашего разговора легла на стол перед… Перед кем — подумай сам!

Я захлебнулся собственным энтузиазмом. Городской гул в эту минуту стих, как бы прислушиваясь к нашему разговору.