Галина Карпенко - Как мы росли

• Название: Как мы росли
• Автор: Галина Карпенко
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детская проза
• Год: 1959

Холодная, метельная зима 1918 года. Москва засыпана сугробами. В городе нет хлеба, нет топлива, молчат фабрики и заводы. Только на окраинах, за вокзалами, гудят паровозы, которые увозят на фронт красноармейские эшелоны. Социалистическое отечество в опасности!

В Кремле, на заседаниях Совета Народных Комиссаров, под председательством Владимира Ильича Ленина решаются самые важные, безотлагательные вопросы: как помочь Красной Армии, которая сражается с врагами Советской республики? Как бороться с разрухой и голодом? Как спасти от голода детей?

В это тяжёлое время, полное невзгод и лишений, для осиротевших и бездомных ребят создаются первые детские дома. В один из них и попала девочка, будущий автор повести «Как мы росли», — Галина Карпенко. Тогда она, конечно, не думала о том, что в будущем напишет книгу о своём детстве, о своих друзьях: Ваське Жилине, о его младшем брате Саньке, о рыжей колючей Клавке, у которой было такое доброе сердце, о маленьком акробате Персике, о заботливом, мудром воспитателе — рабочем-большевике Михаиле Чапурном и многих других.

С тех пор прошло больше сорока лет, многое, очень многое изменилось в нашей жизни, и вот, чтобы маленькие читатели знали о том, как жили, росли ребята в незабываемые, героические и суровые годы нашей революции, и написана книга, которая лежит сейчас перед вами.

---

Клавка слезла с тумбочки.

— Погоди, погоди… — сказал Чапурной. — Я же тебя наказал!

Клавка молчала.

— Я же запретил тебе приходить! Откуда ты взялась?

— Сама пришла, — ответила Клавка и отодвинулась в самый дальний угол, куда не доставал свет от печки.

— Михаил Алексеевич, расскажите дальше! — приставали ребята.

— Дальше… Что же дальше… Поймали Пашку и судили как провокатора.

— А он тогда вам в руку попал? — спросил кто-то.

— То-то и дело, что в руку. — Чапурной положил уголёк в свою трубочку, снова раскурил её и сказал: — Ну, спать, ребятня, спать! В печку больше подкладывать не нужно, пусть прогорит. Кто будет закрывать трубу?

— Я, — сказал Федя Перов.

— Ну, смотри, аккуратно!.. А ты живым манером в постель, нечего в одеяле разгуливать! — Чапурной посмотрел Клавке вслед и сказал: — Ах ты, мореплаватель, у меня с тобой отдельный разговор будет!

Ребята стали укладываться. Федя Перов мешал в печке угли. Михаил Алексеевич ещё раз велел хорошенько посмотреть, чтобы всё прогорело, и пошёл к себе.

Проходя мимо кладовочки, он услыхал шум. Кто-то метнулся от него в сторону, в темноту.

Чапурной остановился и сказал громко:

— Опять балуешь? Ну, погоди…

Из темноты никто не отозвался. Чапурной постоял, хотел высечь из зажигалки огонь, да зачем? Он и так знал, кто стоит рядом с ним и не дышит. Опять Персик норовит что-нибудь стянуть.

— Иди спать, — сказал Чапурной. — Живо!

Раздались лёгкие шаги. Всё дальше и дальше по коридору, пока совсем не затихли.

Давайте знакомиться

На следующий день утром Оксана Григорьевна пришла к старшим девочкам.

— Они у меня совсем одичали, — предупредил её Чапурной. — Уж вы на них не обижайтесь — никто с ними по-хорошему ещё не говорил. И с воспитательницей у них неприятность получилась.

Оксана Григорьевна открыла дверь. Девочки проснулись, но ещё не вставали. В спальне было холодно, и никому не хотелось вылезать из тёплых постелей. Одна Клавка показывала свою храбрость: положив на голову подушку, она приплясывала на кровати, подпрыгивая на пружинах.

— Кому, кому калачей! — пела Клавка басом. — Кому, кому горячей!

— Здравствуйте, девочки! — сказала Оксана Григорьевна.

Клавка от неожиданности присела, подушка поле тела на пол. Девочки подняли головы, привстали на кроватях. Всем было интересно узнать, какая у них новая воспитательница.

— Здравствуйте! — ответил кто-то.

Остальные молчали.

— А мы Татьяну Николаевну прогнали! — вдруг сказала Клавка и посмотрела на Оксану Григорьевну: вот, мол, мы какие!

— Про это вы мне потом расскажете, — спокойно ответила Оксана Григорьевна, — а сейчас пора подниматься. Ну, кто ещё не проснулся?

— А никто и не спит, — сказала Клавка. — Это они холоду боятся.

— Давай их поднимать! Ты первая встала — будешь сегодня моим помощником.

— А чего помогать? — спросила Клавка.

— Вот будешь помогать — узнаешь.

Оксана Григорьевна легонько шлёпнула Клавку и сказала:

— Скорее одевайся, а то лапы у тебя совсем синие.

Клавка соскочила с кровати и стала одеваться. Оксана Григорьевна ей понравилась: не злится, весёлая и не стала Клавке выговаривать, как Татьяна Николаевна: «Ты ведёшь себя возмутительно!»

— Что же ты задом наперёд платье надеваешь? — спросила Оксана Григорьевна.

— А я сзади пуговки не достаю, — ответила Клавка, просовывая в ворот голову. — А спереди их ловчее застёгивать.

— Ну-ка, повернись. — И Оксана Григорьевна застегнула Клавке платье так, как нужно.

Девочки одевались в этот день поспешнее, чем всегда. И Оксана Григорьевна смотрела, как кто одевается, как стелют постели.

Оленьке Орловой она сама помогла постелить:

— Ты у нас самая маленькая — давай я тебе помогу.

— Я умею стелить, — сказала Оленька, — только подушка у меня не получается.

— Вот мы её как, вот как! — Оксана Григорьевна взбила подушку.

И все стали взбивать свои подушки, посматривая, как это делает Оксана Григорьевна.

— Ну, а где же вы умываетесь? — спросила Оксана Григорьевна.

— А нигде, — сказала Клавка. — У нас вода как замёрзла, так мы и не умываемся.

— Ну что ты, Клавка! — сказала Варя. — Мы умываемся, только немножечко. Вода уже течёт, но не каждый день.

— Пойдёмте посмотрим, течёт она или нет, — сказала Оксана Григорьевна.

И все отправились в умывальню.

Воды в умывальнике не было, краны были сухие, и внутри их не слышно было никакого шипенья.

— Я говорила — не течёт! — сказала Клавка.

— Ничего не понимаю: на кухне и внизу есть вода, а здесь нет.

Оксана Григорьевна забралась на подоконник, покрутила какие-то колёсики на трубе.

Вода не шла.

— Непременно надо умываться, — сказала Оксана Григорьевна. — Клава, беги к Михаилу Алексеевичу и скажи, чтобы нам открыли воду.

— Нет, — сказала Клавка, — я не побегу.

— Ты же мой помощник!

— Ну и что же, что помощник, — сказала Клавка. — Я к Михаилу Алексеевичу не побегу — он меня вчера как чистил-то!

— Давайте я сбегаю, — сказала Варя.

— Зачем же ты? Сегодня мне помогает Клава, — ответила Оксана Григорьевна.

— Я лучше не буду помощником… Пусть она бежит, — сказала Клавка.

Но бежать никому не пришлось. Видно, Оксана Григорьевна покрутила колёсики правильно: в кранах зашипело, забулькало, и пошла вода.

Девочки стали умываться.

— Ой, нет! Так, девчатки, не умываются, — сказала Оксана Григорьевна. — Что же вы только носы помазали!

Оксана Григорьевна сняла кофточку, намылила шею, уши и, не боясь холодной воды, стала мыться.

— Вот как надо умываться! — сказала она, растираясь полотенцем.

— Я так могу, — сказала Клавка. — Только теперь платье мне расстегните.

Клавка стала плескаться холодной водой. За ней — остальные; не так уж храбро, но всё-таки умылись.

— Ну как, познакомились? — спросил Чапурной, встретив в столовой Оксану Григорьевну с девочками.

— Конечно, — весело ответила Оксана Григорьевна.

— Познакомились! Познакомились! — закричали девочки.

А Клавка закричала громче всех:

— Я сегодня помощник!

И всем почему-то было весело, как будто был праздник.

Каждой девочке хотелось быть поближе к Оксане Григорьевне, которая так по-доброму их звала: «девчатки».

Самая красивая девочка — аккуратная девочка

Чапурной предложил остричь всех ребят наголо. Но Оксана Григорьевна возражала:

— У старших девочек косички… Это не так просто, Михаил Алексеевич. Остричь девочке косички — знаете, сколько будет огорчений!

— Вы сначала посмотрите, что у них в этих косичках, — сказал Чапурной.

— Ну хорошо, — сказала Оксана Григорьевна. — Вы дайте мне срок. Если ничего не получится, я сама остригу всех, кого надо.

Оксана Григорьевна решила привести своих девочек в порядок. Дверь в спальню закрыли на палку, чтобы никто не вошёл.

В спальне запахло керосином: Оксана Григорьевна мазала керосином девочкам головы. Самые большие косы были у Вари.

— Тебя, может, и не будем стричь, — сказала Оксана Григорьевна и намазала Варе голову керосином.

А Люську сразу остригли машинкой.

У Клавки ещё не было настоящих косичек, но рыжие густые волосы представляли несомненную опасность. К удивлению Оксаны Григорьевны, Клавкина голова оказалась самой чистой.

— Сама моешь?

— А то как же! — сказала Клавка. — Если не мыть, что в ней будет? Я один раз её кофеем вымыла.

— Чудачок ты, Кланя! — рассмеялась Оксана Григорьевна.

Клавка тоже намазалась керосином.

— Давайте! Раз все, так и я, — сказала она.

После голов были просмотрены платья, чулки.

— Самая красивая девочка — это аккуратная девочка, — сказала Оксана Григорьевна. — Надо уметь делать всё самим. У каждой девочки в тумбочке должны быть нитки и иголки… Разве так пришивают пуговицы? Вот как надо пришивать. — И Оксана Григорьевна показала, как пришивать пуговицу крепко-накрепко.

Девочки старались. Оксане Григорьевне не приходилось повторять свои распоряжения. И, к удивлению Чапурного, Клавка не доставляла ей никаких хлопот.

— Она очень ласковая девочка, — говорила Оксана Григорьевна.

— Да что вы! — удивлялся Чапурной. — Почему же без неё ни одна драка не обходится?

— Это всё от прошлого. Вы подождите — она ещё раскроется, и так, что вы залюбуетесь. Она хорошего-то не видела.

— Это верно, — сказал Чапурной, — все они у нас горя хлебнули. Время такое. Зато будем дальше жить хорошо.

Трое — не один

Как-то утром Михаилу Алексеевичу принесли серый пакет с большой печатью.

— Посмотрим, что за важная такая бумага, — сказал Чапурной.