Андрей Посняков - Император

• Название: Император
• Автор: Андрей Посняков
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-65560-1

1413 год…

Власть Великого князя Георгия Заозерского распространилась не только на все русские земли и Орду, но и на Литву, Польшу, Ливонию. Границы Руси вплотную приблизились к Священной Римской империи. Князь уже и сам стал забывать, что на самом деле он российский бизнесмен Егор Вожников, ради обретения необычных способностей решивший испробовать старинное заклинание. Ему теперь не до воспоминаний. Ведь германский император Сигизмунд лелеет мечту пойти войной на русские земли, организовать новый крестовый поход, повсюду сея смерть и разрушения. Единственный, кто может остановить захватчика, это князь Георгий, ибо властелин русских земель обрел волшебный дар предвидения, но, как оказалось, не навсегда…

---

Оп! Налетевший вдруг ветерок, легкий и по-весеннему теплый, принес запах зверя – еле различимый, но Афанасий сразу почуял, вскинул лук, затаил дыхание…

Ну, вот он – соболь! Небольшой такой зверек, мохнатый, с круглой головой и чуть вытянутой мордочкой. А мех… Пей, пей, соболек! Теперь уж ужо… А меха-то и нет! Плохой мех-то – весна. Прежний-то мех, пушистый, зимний – когда соболя только и бить! – сошел, а новый, летний… не мех, а смех!

И чего ради приложить стрелой зверя? Гордость свою потешить, чтоб знали все, кто такой Афанасий, сын Трегуба Иванкова? Не-ет, настоящие охотники так никогда не поступают – не дело то! Зверя, если не нужен, не стоит бить… Смеяться, правда, будут… Да пусть себе смеются! Брань – и та на вороту не виснет, а уж смех – и подавно.

Усмехнувшись, отрок поднялся на ноги и вышел из-за кустов – только соболька и видали! Ускользнул в ельник вмиг, лишь хвостом махнул напоследок. Да и ладно! Куда лучше сейчас какую-нибудь дичь запромыслить – перепелку, тетерку, рябчика. Чуть подальше – во-он там, в борке, наверняка есть кто-то. Наверняка! Правда – крюк, ну да ладно – ноги крепкие.

Опытный, несмотря на юность, охотник Афоня подстрелил двух тетерок довольно быстро – можно сказать, дичь сама в руки далась, – и, кинув птиц в котомку, зашагал к дороге.

Юноша в поисках соболя и дичи зашел довольно-таки далеко – и теперь нужно было как можно скорей возвращаться или уж в крайнем случае перехватить обоз по дороге, стерпев все последующие насмешки. А дичь – она и на ужин сгодится, хоть в лесу ночевать, хоть на постоялом дворе, – хозяйка запечет или сварит.

Углядев за черноталом дорогу, отрок еще прибавил шагу и уже почти бежал, перепрыгивая с кочки на кочку, когда вдруг услыхал впереди ржание. Обоз!

Афоня хотел уж было покричать, помахать своим – те вот-вот должны были показаться из ельника… и показались…

Какие-то мрачного вида всадники в темных плащах, судя по одежде – немцы! Живо схоронившись за куст – а пущай, от греха, проедут, – юноша всмотрелся. Никакие это были не торговцы, а люди воинские, может быть даже – рыцари или сержанты, кнехты. На ком-то поблескивали кольчуги, на ком-то – кирасы латные, а у кого-то смешно топорщились бархатные, с гвоздочками, курточки – то не курточка, а боевой доспех из обшитых тканью пластин, называется бригантина и стоит – Афанасий сам видал в Дерпте на рынке – двадцать пять золотых монет – гульденов или флоринов, или венецианских дукатов! А двадцать пять флоринов – это… это… это… ммм… это почти две тысячи серебряных грошей – жалованье младшего приказчика за целый год беспорочной службы! Даже на один грош, и то много чего купить можно – скажем, кельнский фунт мяса, или дюжину яиц или пирогов, или… да на целый день хватит, а ежели скромненько – так и на два!

– Раз, два, три… – На всякий случай отрок шепотом считал немцев, знал: купец о них обязательно спросит, а сведения должны быть точными. – Дюжина и два… дюжина и три…

У всех всадников покачивались подвешенные к седлам шлемы – обычные, без всяких выкрутасов, каски, которые с удовольствием надевали в битву и рыцари – меч с таких касок соскальзывал. Кроме касок с латами имелись, конечно же, и длинные рыцарские мечи, и палаши, и боевые топоры – алебарды, а также еще кистени, шестоперы, палицы… ого! Еще и арбалеты – не со стременем и рычагом «козья нога», а с зубчиками – кремальерой – удобней в лесу для зарядки, можно с лошади не слезать. Однако куда ж они такие оружные направились-то? К Чудскому озеру, в псковские земли, кои ныне Господину Великому Новгороду подчиняются, или Новой Руси, как его еще прозывали? Так вроде Новгород с орденскими немцами не воюет. Ни с недавно разгромленными тевтонцами, ни с ливонцами… Зачем тогда столько оружия с собою возить? Больших разбойничьих ватаг – про то дядюшка Семен Игнатьич говаривал – в здешних лесах нет, а малые…

– …три дюжины и один, три дюжины и три… сорок!

…а малые на сорок человек не сунутся! Тем более те без товаров едут, без телег… А! Вот и гербы!

Афоня наконец-то разглядел на плащах всадников золотые с черным кресты да черного же одноглавого орда на золотом поле. Теперь все ясно – тевтонцы. Новгороду – Новой Руси – они теперь не враги, мира, торговлишки выгодной ищут. У тевтонских немцев, дядюшка рассказывал, самые лучшие корабли – не у всякого ганзейского города таковые сыщутся. С такими-то кораблями – чего бы не торговать-то? Вот и посуху, бывает, торгуют… хотя эти-то вовсе на купцов не похожи… Ха! Ну, конечно ж! Ясно, куда эти тевтонцы едут, тут и думать нечего – в Псков, на службу воинскую наниматься, рубежи литовские охранять… бывшие литовские, а ныне – Новой Руси! Витовта с Ягайлом нет ныне – убиты иль бегают где – бог весть! Великий князь Егор-Георгий Заозерский всех прогнал, а еще ране – с Ордой замирился, царицу на престол посадив. Теперь та царица князю Егору обязана, вот и мир – никто с набегами на землю русскую не приходит. Правда, у самих замятни хватает – то там, то сям – все обиженные правды ищут: то бывший московский властелин Василий, то тот же Витовт, а то – и кто из татарских царевичей, бабу на ордынском троне терпеть не желающих.

Да! Эти – на службу едут, деньжат подзаработать – дело верное, платят русичи нынче щедро! А говорят промеж собою чудно. Афоня прислушался, приложил руку к уху: вроде и немецкая речь… но не такая, как у орденских или, к примеру, ревельских да дерптских немцев – другая совсем, мало что и понятно.

Да и черт с ними со всеми – пусть себе едут. А показывать себя нечего – вдруг что задумают? Одинокого-то путника пограбить – милое дело, пускай и нечего, честно сказать, с Афанасия взять. Хотя… как же нечего-то? А тетерки?

Пропустив непонятных немцев, подросток еще некоторое время выждал – вдруг да вернутся за чем-нибудь? – и, выбравшись на дорогу, побежал к обозу.

Между прочим, далеконько пришлось бежать-то! Взобрался на горушку, с нее – вниз, да вброд через неширокий ручей, потом опять на пригорок, и снова – вброд, потом – ольшаником, ельником – а уж опосля… опосля и поляна знакомая показалась.

Никуда еще не делись обозные, даже волов да лошадок, пастись пущенных, в возы не впрягли. Посреди полянки догорал костер, а вокруг… Выбежав из-за елочной молоди, отрок так и застыл в изумлении, отчаянии и горе!

Все обозные – все, кого он знал, включая самого купца, Семена Игнатьевича, – валялись на свежей травке в самых различных позах. Мертвые! Точнее сказать – убитые. Кто с проломленной головой, кто с разрубленной шеей, а кто и со стрелой в сердце… И все – добиты, ни одного раненого…

– Господи-и-и-и!

Оббежав всех и не отыскав ни одного живого, Афанасий грохнулся на колени в траву и принялся истово и громко молиться:

– Господи… да что же это такое? Да за что, господи?

– Умм… – кто-то вдруг застонал, совсем рядом.

Афоня вскочил с колен, бросился к ракитнику – оттуда и слышался стон.

– Господи… Кольша! Живой!

– Живой. – Красивое лицо юноши скривилось. – Только ранен малость – вон, в руку. Вовремя ты явился, Афонька… А ну-тко… помоги…

Пошатываясь, раненый поднялся на ноги и, оглядев усыпанную мертвыми телами поляну, застонал:

– О, святая София! Проклятые тевтонцы!

– Тевтонцы? – переспросил отрок. – А я же их видел – едва разминулся. Человек сорок отряд, и ехали вроде как в сторону Пскова.

– Не, не в Псков – просто к озеру, а там до Дерпта – на ладье.

– Я вначале думал: они это на службу…

– На службу? – Кольша скорбно покачал головой. – Не-ет, сволочам этим денег не надобно – вон, и возы наши не тронули. Не за добром явилися – за поражение свое мстят!

– Ты думаешь?

– Уверен… Сам посмотри.

Афоня оглянулся и вдруг увидал бегущую на поляну фигуру, в которой узнал тихого и невзрачного обозного паренька из простых – то ли возчика, то ли шорника, то ли просто слугу «на подхвате».

– Ого! – проследив за его взглядом, воскликнул Кольша. – Это ж Микита, челядин наш, раб! Э-эй, Микитка-а-а! Давай сюда-а-а-а!

Как и следовало ожидать, Микитка был испуган до дрожи и заикания:

– А я это… за водой, да-а… А они… Я смотрю – тут… Бух, бух… мечами, стрелами… Эвон, из ольшаника налетели… Язм в папоротниках схоронился, ага… Господи-и-и-и… что ж нам теперь делать-то?

– Не знаю!!! Не знаю, не знаю, не знаю!

Кольша, несмотря на весь свой гонор, тоже недалеко ушел от раба, разве что говорил более-менее связно, да вот только предложить ничего не смог, и, видя такое дело, Афоня взял ситуацию в свои руки – а что еще оставалось-то? Хоть кому-то – да надо. Почему ж не ему?

– Сперва похороним всех, – подумав, распорядился отрок. – Лопаты в телегах есть, давайте могилы копать. Потом крестики сладим, помолимся… А уж потом – поедем домой. Обоз-то цел!