Андрей Посняков - Император

• Название: Император
• Автор: Андрей Посняков
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-65560-1

1413 год…

Власть Великого князя Георгия Заозерского распространилась не только на все русские земли и Орду, но и на Литву, Польшу, Ливонию. Границы Руси вплотную приблизились к Священной Римской империи. Князь уже и сам стал забывать, что на самом деле он российский бизнесмен Егор Вожников, ради обретения необычных способностей решивший испробовать старинное заклинание. Ему теперь не до воспоминаний. Ведь германский император Сигизмунд лелеет мечту пойти войной на русские земли, организовать новый крестовый поход, повсюду сея смерть и разрушения. Единственный, кто может остановить захватчика, это князь Георгий, ибо властелин русских земель обрел волшебный дар предвидения, но, как оказалось, не навсегда…

---

Рыжий зуек Тимоша не утонул, выплыл, смог добраться до берега… где ожидала засада! С полдюжины лучников в коротких немецких куртках с откинутыми зелеными капюшонами высматривали людей, покидавших обреченное судно и пытавшихся спастись вплавь. Стрелы разили метко! И луки были, на взгляд зуйка, весьма странные – слишком уж большие, в человеческий рост, Тимоша раньше никогда подобных не видел. Странные люди. И странные – бело-зеленые – куртки. И странная речь – не немецкая, рыжий смог расслышать несколько фраз, совершенно непонятных – говорили, словно сопли жевали.

Юнге удалось выбраться на берег за кустами, когда стрелки отвлеклись на плывущих со «Святителя Петра» людей. Там, в кустах, мальчишка и затаился, моля про себя всех святых. И видел, как лучники, добив последних пловцов, с хохотом уселись в большую лодку и погребли к ганзейским судам.

Вражеские корабли отошли, вздернув на мачты разноцветные паруса, а новгородскую ладью окутало яростное оранжевое пламя. Запылал такелаж, вспыхнули мачты, кто-то – иль показалось? – все ж оставался в живых, добрался до борта, прыгнул…

Тимоша протер глаза – нет, не показалось. Прыгнул! Ну, хоть еще кто-то.

– Плыви, плыви, друг! Плыви!

Скинув намокшую рубаху – сапоги и кафтан утонули раньше, – зуек храбро бросился в воду.

– Держись, держись, паря!

– Тимошка… Зуек…

– Давай – за меня! Не бойся, не утонем – я хорошо плаваю.

Просторная гавань славного ганзейского города Любека была полна судов. Одномачтовые пузатые когги с зубчатыми надстройками на корме и носу, длинные узкие шебеки с косыми латинскими парусами, рыбацкие шнявы, быстрые трехмачтовые хульки, основательные каракки с крутыми бортами, новгородские палубные ладьи – двух, трех– и даже четырехмачтовые – каких только здесь не было судов!

Они все были хорошо видны с террасы портовой таверны под названием «У дуба». Когда-то здесь, рядом, и в самом деле рос дуб, ныне давно спиленный – иначе как было замостить набережную? Замостили, решением бургомистра и городского совета, пять десятков лет назад – Любек тогда выкупил у императора права вольного имперского города, вот и расстарались на радостях. И собор тогда достроили, и отремонтировали ратушу, да много чего сделали.

Сложенные из серых камней стены таверны были увиты зеленым плющом. Весной и летом на улицу вытаскивали столы и скамейки – три длинных стола и четыре маленьких, привилегия, строго контролировавшаяся ратманами. Не дай бог больше столов поставишь – не обрадуешься, городские законы хоть и не очень строги, да зато обязательны к исполнению всеми, будь ты хоть сам бургомистр, или богатый купец – нобиль, или вечный подмастерье из тех, что всегда в нищете и грязи. Законы для всех писаны!

– Может, по кружечке? – Проходивший мимо таверны молодой парень с простоватым крестьянским лицом и увесистыми кулаками облизнулся и грустно вздохнул: – Эх, день-то какой. Солнышко!

Его спутник – человек куда более опытный, лет хорошо за тридцать – поправил черный бархатный берет, самый простой, безо всяких украшений, однако вполне добротный, хоть малость уже и поношенный:

– Пива, говоришь?

Парень улыбнулся, тряхнув копной светлых волос:

– А что, дядюшка Гюнтер? Праздник ведь сегодня, день святой Урсулы – забыл?

– Не столь уж она и почитаемая святая, – пробурчал напарник, резко остановился у распахнутой двери и потянул носом. – А пиво-то, Михаэль, свежее!

– Так я же и говорю! Как раз и наварили – к празднику.

Дядюшка Гюнтер почесал в затылке, подумал… и азартно сверкнул маленькими глубоко запрятанными глазками:

– А ладно, чего уж! И в самом деле – что, в праздник без пива? Смотри, главное – русского не упустить.

– Не упустим, дядюшка Гюнтер! – Обрадованно сев за столик, Михаэль рукой подозвал слугу: – По паре кружечек нам… для начала… пока.

– Хватит и пары! – Гюнтер резко пристукнул ладонью по столу. – Упустим – не носить нам с тобой головы. Как перед ратманом оправдаемся?

– Да не упустим, говорю ж. Сам же знаешь: русский в эту пору всегда в гавань приходит. Как раз мимо таверны и пройдет.

– Да знаю… А вдруг в этот раз не пойдет? Всякое бывает. Я на этой службе пятнадцать лет уже, а ты, Михаэль, всего-то три года. Вот сейчас по две кружечки выпьем да на постоялый двор пойдем, к русскому.

– Что, прямо к нему?!

– Ну ты и дурень! Конечно же, так, издалека, посмотрим. Ну, как всегда.

Сдвинув на затылок круглую кожаную шапку, Михаэль сдул с кружки пену и, с наслаждением прикрыв глаза, сделал длинный глоток:

– Ох и пиво же тут нынче! Нектар.

– Бросай кружку – идем! – неожиданно встрепенувшись, словно старый сторожевой пес, дядюшка Гюнтер вскочил на ноги. – Вон он!

– Угу, сейчас… Расплачусь только.

Давясь, Михаэль в два глотка допил пиво, кинул подбежавшему слуге деньги и бросился догонять напарника, шедшего за высоким парнем с длинными темно-русыми волосами. Русский! Он!

– Ну, вот. А ты говорил – упустим.

Русский был одет не особенно богато, но вполне изысканно и со вкусом, как и полагается добропорядочному молодому бюргеру средней руки: темные штаны-чулки, называемые модниками на французский манер – «шоссы», короткий камзол из синего бархата, шитый бисером по воротнику, легкий светло-голубой летний плащ из бумазеи и такого же цвета шапочка с небольшим белым пером. На ногах – желтые скрипучие башмаки из свиной кожи. Обычный молодой человек, не из «золотой молодежи», но не бедный и за собой следящий.

– Все понять не могу, – болтал по пути Михаэль, – вот этот русский – такой молодой и уже… уже с поручениями!

– Мы с тобой тоже – с поручениями. – Дядюшка Гюнтер ухмыльнулся и прибавил шагу.

– А я вот так думаю, – не отставал говорливый напарник, – если мы все про него знаем, так почему б не схватить да не пытать?

– Э, дурная твоя голова! Схватить! Это уж только в самом крайнем случае.

– Да почему ж?!

– Да потому что этого мы уже знаем, – терпеливо пояснил дядюшка Гюнтер. – Он, кстати, тоже знает, что мы знаем, потому как не дурак – дураков на такие дела не ставят. Слышал песенку? «Если ставишь ты на дело девять дураков, будешь ты десятым смело – ты и сам таков». Так что не дурак, нет… И нас с тобой наверняка уже в лицо знает – мы ведь давненько за ним приглядываем.

– И какой же тогда толк?

– А такой, что всякий человек слаб и рано или поздно какую-нибудь ошибку все равно сделает – и тут уж мы с тобой, Михаэль, должны быть начеку. А уж ежели что упустим…

– Так я ж и говорю – схватить!

Гюнтер помотал головой:

– Вот дурень! Говорю ему, говорю… Да! Еще одно: там, в Новгороде, на немецком дворе тоже наши люди имеются – о которых кому надо знают. И, ежели мы тут кого прижмем, они там – наших. Все по-честному и вполне справедливо, а потому, как говорит наш ратман герр Енеке, делай свое дело спокойно и службой – гордись! На тайной страже весь порядок и держится.

– Да я б гордился. – Не спуская глаз с русского, Михаэль шмыгнул носом. – Жалованье бы только побольше, а то что это – сорок гульденов в год!

– Не всякий ганзейский приказчик столько имеет! – строго прикрикнул напарник. – А чтобы больше вышло – так послужи с мое.

С минуту оба агента шагали молча, потом остановились за углом, дожидаясь, пока преследуемый посетит книжную лавку. Хозяин лавки был давно прикормлен, так что на этот счет соглядатаи особо не волновались: ежели что, будет на кого списать промах – на лавочника!

Старый агент Гюнтер довольно щурил глаза от солнца, а его молодой напарник искоса посматривал на женщин – молодых привлекательных дам и сопровождающих их не менее привлекательных служанок с большими плетеными корзинами – видать, на рынок отправились. Тоже не такое простое дело, недаром в той же книжной лавке специальное наставление продается – как, когда, где и что правильно купить.

– Эх, хорошо, – протянул Гюнтер. – А ты, Михаэль, послужи, послужи…

– А правда, дядюшка, что скоро стажевые отменят?

Старый агент едва не закашлялся:

– Что-о?! Это где ж ты такую ересь слышал?

– Да так… болтали…

– А ты и уши развесил, дурак! – сердито засопел дядюшка Гюнтер. – Кто ж тогда работать-то будет? Такие молодые ослы, как ты? А учить-то вас кому? Так что не-ет, шалишь, на стажевые никто покушаться не будет… разве уж только полные дурни, задумавшие все дело развалить – вражины! О! Смотри, смотри: выходит. Пойдем и мы.

Соглядатаи вновь поплелись за своим объектом, который вел себя прилично: парик не надевал, бороду не клеил, в женское платье не переодевался, даже не пытался ускользнуть проулками. Одно удовольствие за таким ходить!

– Прежний-то похуже этого был, – на ходу учил молодого дядюшка Гюнтер. – Как только ни чудил – и бегал, и скрывался, как-то раз даже нанял какое-то отребье с дубинами… ну, мы сразу же стражу вызвали… Бедные были те дубинщики! А потом и сами… без начальства – послали людишек, да те и встретили нашего черта на узенькой улочке, переломали ребра. А ты не бегай! Не своеволь!