Кэтлин Вудивисс - Зимняя роза

• Название: Зимняя роза
• Автор: Кэтлин Вудивисс
• Издательство: Олма-пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-094-8

Непревзойденный автор блестящих исторических романов К. Вудивисс завоевала миллионы читателей, которые навсегда запомнят ее насыщенные событиями эпопеи, повествующие о захватывающих приключениях, о власти, о тайнах и борьбе, о страстных желаниях, о муках и исступленных восторгах любви. Книги этой писательницы неизменно занимают первые строчки в списках бестселлеров и расходятся многомиллионными тиражами.

«Зимняя роза» — это прекрасный новый роман К. Вудивисс о разбитом сердце, самопожертвовании и триумфе любви женщины.

---

Внизу, в гостиной, Эйвери продолжал ходить взад и вперед в возбужденном смятении. Попытка найти дочери богатого мужа оказалась самой трудной задачей из тех, что ему когда-либо приходилось решать. Было настоящей насмешкой, что как раз тогда, когда Сайлас Чамберс вскипал при мысли о получении в жены молодой и очаровательной девицы, этот пройдоха Ситон появился и все разрушил, как будто он уже и так не принес достаточно бед семье Флемингов.

— Черт побери! — Эйвери ударил кулаком себе в ладонь, а потом сделал большой глоток, чтобы успокоить боль в руке и в душе. Снова он без остановки заходил по комнате, проклиная свою неудачу. — Пропади все к чертям!

Он делал неплохую карьеру на королевской службе, пока как-то раз не спас невольно некого барона Ротсмана от неизбежного пленения во время схватки с ирландскими повстанцами. Барон оказался несдержан в выражении своей признательности и вынудил немолодого уже капитана уйти в отставку и присоединиться к его свите при лондонском дворе. Пользуясь покровительством барона, он быстро, сразу на несколько ступеней, продвинулся там.

Глаза Эйвери устремились куда-то вдаль. Он отхлебнул второй глоток огненного напитка.

Он вспоминал это благословенное время: бесконечная череда высочайших раутов и совещаний, а по вечерам — балы и другие развлечения знати. Там он встретил светловолосую, только что овдовевшую красавицу исключительного воспитания. Хотя глаза ее все время были печальны, она не отказала во внимании уже седеющему Флемингу. Эйвери узнал, что ее первым мужем был ирландский повстанец, последним деянием которого стало испытание на прочность куска веревки на одной из тюремных балок его королевского высочества вскорости после свадьбы. Тогда у Эйвери так вскружилась голова, что его совсем не беспокоило, что она любила заклятого врага, и он добился их свадьбы.

Родился ребенок, девочка, с локонами настолько же темными, насколько у ее матери они были светлыми. А двумя годами позже появился сын с такими же темными волосами и румяным лицом, как у его отца. Через год после рождения сына Эйвери Флеминга снова повысили. Круг обязанностей по новой должности намного превышал уровень его компетентности. Зато должность открывала Эйвери двери в частные клубы лондонской элиты и допускала к процветавшим за обитыми бархатом стенами играм, требовавшим высоких ставок и большой удачи. Преисполненный благоговения, Эйвери взялся за игру, совершенно не думая о том, что его ожидает в конце пути, словно утка, которую откармливают для того, чтобы зажарить к праздничному столу. Несмотря на предостережения встревоженной жены, он играл по-крупному и даже ставил на лошадей, которые были склонны предаваться созерцанию крупов множества других скакунов, скачущих далеко впереди.

Его невоздержанность в игре и неумелость в службе столько раз ставили барона Ротсмана в неловкое положение, что вскоре он отказался принимать Эйвери. Анджела Флеминг страдала по-своему. Она наблюдала, как таяло ее состояние, пока единственным приданым, которое она могла оставить и которое невозможно было отнять, остались образование и хорошее воспитание дочери, готовой стать женой, кем бы ни был ее муж.

— Черт побери эту глупость! — прорычал Эйвери. — Да на те монеты, что эта женщина потратила на какую-то ерунду… Да, разумеется, я мог бы все еще жить в Лондоне.

Отлученный в Лондоне от своей должности года три назад, он был сослан на север Англии, назначен там мэром Мобри, а исполнение им своих простых и ограниченных обязанностей тщательно контролировалось лордом Тэлботом. Покидая Лондон, Эйвери оставил свои долги неоплаченными и совсем не думал о долговой тюрьме, не без оснований полагая, что в этих северных краях его вряд ли обнаружат. Это был шанс начать все сначала, с чистого листа, и показать себя человеком с незаурядными способностями.

Потом умерла Анджела, и непродолжительное время он пребывал в трауре. Оживленная игра в карты, казалось, помогала ему пережить свою утрату, и вскоре у Эйвери вошло в привычку отправляться в выходные вместе с Фэрреллом на увеселительную прогулку в Уэркингтон или встречаться с приятелями в гостинице здесь, в Мобри, и играть одну-две партии в течение недели.

В своей неутолимой жажде к азартной игре он часто направлялся в порт, где всегда мог встретить новое лицо и найти тугой кошелек. Некоторые матросы вроде бы подозревали, что своим искусством картежной игры он обязан скорее ловкости рук, чем удаче, но простой моряк не осмелился бы выступить против официального лица. Как это бывало, он призывал на помощь свои таланты только тогда, когда ставки поднимались высоко или если он очень нуждался в деньгах. Эйвери не был так уж корыстен и не имел ничего против того, чтобы угостить партнеров на выигранные деньги кружкой-другой пива или стаканчиком рома. Однако матросы обычно не умели проигрывать, особенно это скандальное и вероломное племя янки. Эйвери подозревал, что не один из них нажаловался своему капитану.

Он ругал себя, что не был достаточно осторожен, когда Кристофер Ситон попросился присоединиться к игре. Однако капитана судна было сразу же видно, и Ситон не принадлежал к ним. Скорее он производил впечатление праздно разгуливавшего джентльмена или шикарно разодетого щеголя. Его речь была так же изысканна и правильна, как у любого лорда при дворе, а манеры безупречны. Мало что говорило о том, что этому человеку принадлежит находившееся в порту судно и еще целая флотилия других судов.

Размеры кошелька этого янки изумили его, и Эйвери задумал обыграть франта на кругленькую сумму. Кровь забурлила от возбуждения и от желания провести состоятельного джентльмена. Каким бы ни был результат, игра обещала стать захватывающим зрелищем даже для зрителей. Матросы со своими подружками плотно обступили стол. Некоторое время Эйвери играл честно, доверяя судьбе по воле случая сделать свой счастливый выбор. Однако когда ставки возросли, он взялся за свои уловки и начал припрятывать карты, которые ему могли потребоваться. При этом ни разу находившиеся через стол полуприкрытые глаза партнера не моргнули, ни разу это бронзовое лицо не дрогнуло даже от легкой улыбки. Поэтому когда Ситон потянулся через стол, рывком распахнул его сюртук и высыпал на стол на виду у всех тщательно припрятанные карты, поступок этот оказался для Эйвери полной неожиданностью. В попытке найти наилучший способ отвергнуть обвинения он раскрыл рот и несвязно затараторил. Его бурные оправдания никого не убедили, и, хотя он помнил, как смотрел по сторонам в поисках поддержки, никто не пришел к нему на помощь, пока не появился Фэррелл и не бросился на защиту чести родителя. Не будучи человеком, когда-либо снисходившим до трезвых оценок, юный Фэррелл в горячке бросил незнакомцу вызов.

Эйвери помрачнел. Его неосторожность явилась прямой причиной того, что рука сына оказалась изувеченной. Но разве мог он признаться в этом кому-нибудь, кроме себя самого? Он надеялся, что Фэррелл убьет соперника и этим спишет его долг. Две тысячи фунтов должен был он проходимцу! Почему же не могло получиться так, как он хотел, хотя бы раз в жизни? Почему же Фэррелл не убил его? Пусть даже Ситон владеет целой флотилией судов, никто бы в Англии не горевал о его смерти. Этот человек был чужаком. Дрянным янки!

Гримаса исказила лицо Эйвери, когда он вспомнил, как моряки с американского судна «Кристина» после игры, давясь от смеха и похлопывая этого человека по плечу, уважительно называли его мистером Ситоном. Да, они так бурно радовались победе, что это твердо убедило Эйвери в их готовности затеять скандал, чтобы защитить своего земляка. Все сошло хорошо для янки, а вот Флемингам гордиться было нечем. Известие о том, что его назвали жуликом, распространилось быстрее чумы. А следом за этим кредиторы начали выслеживать его, как дикого зверя, и закрывать ему кредит.

Мощные округлые плечи Эйвери устало обвисли.

— Что же теперь делать бедному, обложенному со всех сторон отцу? Сын — калека! Дочь — заносчива и придирчива! Как же свести концы с концами?

Его мозг начал снова медленно набирать обороты. Он задумался о своих последующих шагах, нацеленных на то, чтобы добиться замужества дочери. Богатый торговец, живший неподалеку от Уэркингтона, как будто проявлял желание познакомиться с Эриенн, после того как услышал, как Эйвери расхваливал ее красоту и многочисленные таланты. Хотя сам Смедли Гудфилд был довольно стар, ему очень нравились молоденькие дамы, и он был уверен, что Эриенн ему тоже понравится; единственным недостатком, который Эйвери видел у этого претендента, была чрезвычайная прижимистость в отношении денег. Расстаться даже с шиллингом он мог, только если его к этому вынуждали. Однако на то, чтобы заполучить молодое и милое существо, которое согрело бы его кровь и ложе, Смедли, видимо, смог бы раскошелиться пощедрее. И конечно же, в таком зрелом возрасте он не сможет жить слишком долго. Эйвери видел Эриенн богатой вдовой. Если бы это случилось, он снова мог бы наслаждаться бесчисленными удовольствиями этой жизни.