Линда Эванс - Приблуда

• Название: Приблуда
• Автор: Линда Эванс
• Жанр: Космическая фантастика

Рассказ из эпохи ранней колонизации Сфинкса, когда люди и прирученные древесные коты только начинают понимать, что их связь эмпатическая. К ферме, где такой «прирученный» врач принимает роды, прибивается изголодавшийся потерянный кот, который настоятельно требует, чтобы доктор последовал за ним. Он приводит его к месту аварии аэрокара, где погиб его хозяин, и доктор понимает, что ему нужно выяснить правду об этой воздушной катастрофе.

---

— Не задерживайтесь. Мы почти готовы собираться и лететь домой.

— Хорошо.

Скотт не был уверен, почему не сказал Гарви о собравшихся древесных котах, столь пристально уставившихся на него сверху вниз, но у него было очень сильное ощущение, что он — единственный из людей, кого здесь и сейчас рады видеть. И эта мысль, вместе с тревогой по поводу катастрофы и горюющего кота, который привел их к месту крушения, беспокоила его намного сильнее, чем он готов был признать. Человечество так мало понимало о крошечных древесных жителях, что любой контакт с “дикими” древесными котами был нервирующим, даже после почти полного стандартного года проведенного в компании кота, недавно обращенного в городского жителя. Встреча лицом к лицу с по меньшей мере двумя или тремя сотнями диких древесных котов, которые все решительно собирались поучаствовать в этом неприятном деле, вызывала страх, который натянул нервы Скотта как струны. То, что эти самые триста или около того диких котов при всём при этом сосредоточили свое жутковатое внимание прямо на нём, делало ситуацию только ещё более внушающей страх.

Скотт МакДаллан не был дипломатом.

В данный момент, однако, он, похоже, был единственным человеком, с которым коренные обитатели Сфинкса собирались установить дипломатические отношения. Древесные коты могли показаться в любой момент Цивоникам, Гарви, Воллни или пилоту аэрокара спасателей, но они этого не сделали. Они ждали, прячась в темноте, пока Фишер и обезумевший приблуда не убедили его пойти за ними к деревьям.

“Похоже, я, в конце концов, стал дипломатом...”

— Хорошо, — тихо сказал он, обращаясь к сотням древесных котов, которые столь пристально смотрели на него. — Я знаю, что здесь не будет гексапумы, не тогда, когда здесь такое множество вас. Однако почему вы хотите, чтобы я... — гадать большого смысла не было. Это он вскоре выяснит. Скотт оглянулся через плечо на команду следователей, завершавшей предварительное обследование места аварии, а затем осторожно шагнул в лежавшую под деревьями темноту. Он чувствовал, как коты взглядами провожают его, оставившего позади безопасность и теплый свет, заливавший прогалину. Из-за нервозности и страха по его спине бегали мурашки, но он безоговорочно доверял Фишеру, поскольку компаньон в ходе их невероятной дружбы множество раз заслужил это доверие.

Пройдя какое-то расстояние, он заметил слабое свечение под деревьями и ошарашено осознал, что прямо впереди горит небольшой костёр. Старые листья и сухие ветки хрустели у Скотта под ногами, пока он неуверенно пробирался к нему в темноте. До него донесся запах дыма, который невозможно было ни с чем перепутать в неподвижном весеннем воздухе. Затем его глаза приспособились к тусклому освещению, и он различил рассевшиеся вокруг костерка маленькие, покрытые мехом фигуры. Их расположение и некое не поддающееся определению чувство, которое он получал от Фишера, сказало Скотту, что это крайне официальное собрание, строго соответствующее протоколу. Он резко сглотнул и задумался, что же ему делать. “Я не ксенолог! Что, если я совершу грубую ошибку и смертельно обижу высокопоставленного древесного кота?” Ксенологи ещё не разобрались в устройстве семейной и общественной организации древесных котов, куда уж там знать их политическую организацию.

На короткое, ослепительное мгновение Скотт горько пожалел о полном отсутствии камеры или звукозаписывающего оборудования, несмотря на то, что инстинктивное побуждение хранить всё, что он узнал, при себе работало на полную катушку. Фишер легко спрыгнул наземь, а изголодавшийся кот вынырнул из темноты наверху. Скотт понял, что сессия совета — или что это такое могло быть — готова к обсуждению главного вопроса повестки дня. Фишер и приблуда двинулись через ряды крупных древесных котов явно мужского пола к костру, где приветствовали намного меньшего, изящного древесного кота. Скотт внимательно уставился на него, проклиная тусклое освещение. Красноватый свет костра, мерцавший на меньшем коте, наводил на мысль о более темном, коричневатом оттенке его меха. Однозначно более темном, чем серые участки шубки Фишера. “Самка?” — задумался Скотт. Прочие коты относились к ней с почтением, и Скотт ощутил переполняющее собравшихся древесных котов чувство готовности её защищать.

Может быть, древесные коты хотели видеть его, поскольку Скотт, единственный, по-видимому, из всех людей на Сфинксе, мог столь ясно ощущать их эмоции? Впервые в жизни нежеланное генетическое наследие Скотта внезапно стало заметным плюсом, а не обременительной помехой, которую следовало любой ценой скрывать от друзей, коллег и знакомых. “Если древесные коты общаются при помощи телеэмпатии, может быть я, в конце концов, и не такой плохой кандидат в послы? — Эта мысль несколько ободрила его, хотя сама идея о том, чтобы рассказать кому-либо о том, что он сейчас ощутил у этого костра совета, заставляла его поёжиться. — Лучше держать рот на замке и разобраться самому, чем рискнуть открыться какому-нибудь инопланетному ксенологу: Ну, да, я типа читаю эмоции древесных котов, э-э, вроде как медиум, знаете ли...”

Нет, это решительно отпадало. Что бы ни собирались рассказать ему здесь древесные коты, он займется этим в одиночку.

Они были в полудюжине шагов от небольшого, потрескивающего костра, когда Фишер повернулся и вернулся к нему.

— Мяу? — Фишер сел на задние лапы, выглядя невероятно похоже на земную луговую собачку-переростка, и ухватил Скотта за пальцы. — Мяу? — Он потянул Скотта вперёд.

— Ладно. — Скотт позволил повести себя к костру. Взгляд меньшего, более темного древесного кота был загадочен. Её глаза тоже были зелеными, но более темного оттенка. Скорее хвоя, чем трава. Скотт башней возвышался над ней. Всплывший в памяти обрывок основ психологии подсказал ему сесть, скрестив ноги, что поставило их лицом к лицу и должно было представлять для крошечного создания, сидевшего по другую сторону костра, менее пугающее зрелище.

— Привет.

Она склонила голову в сторону, серьёзно изучая его.

— Мяу.

Нежный голос, чистый, как серебряный колокольчик. Скотт, не сознавая, что делает это, улыбнулся. Она была изысканным созданием.

— Почему вы хотели видеть меня? — медленно спросил он, без большой надежды, что его поймут, поскольку у Фишера ушло немало времени на то, чтобы изучить человеческую речь настолько, насколько он её знал. А инстинкт, к подсказкам которого он, имея дело с древесными котами, научился относиться со вниманием, сказал Скотту, что эта кошка никогда прежде не видела человека. Во всяком случае, живого... Преобладающая аура любопытства и удивления давила на его чувства, но исходила ли она от неё, или от сотен собравшихся котов, он уверен не был. Неожиданная роль посла всей своей расы навалилась на Скотта, заставляя его с удвоенным усердием сосредотачиваться на каждом получаемом эмоциональном впечатлении. Чего бы ни хотели эти древесные коты, было более чем очевидно, что бремя выяснения этого ляжет на плечи Скотта.

Он собрался с духом и стал ждать.

* * *

Обследовав двуногого Быстро-Бьющего, Ясная-Певица ощутила всплеск надежды. Он действительно был мыслеслеп, как она и ожидала, исходя из песен памяти тех, кто отправлялся к двуногим и возвращался со знанием и ощущением их мыслесвета. Но мыслесвет этого двуногого, в сравнении с теми, что она ощущала в услышанных и усвоенных песнях, был силен, как лесной пожар. Быстро-Бьющий сделал хороший выбор тогда, в лесу, когда он впервые увидал этого двуногого.

“Это песня Быстро-Бьющего и его двуногого, имя которого в речи двуногих звучит как Скотт МакДаллан, — сказала она собравшимся охотникам и разведчикам своего клана. — Я спою её, чтобы вы могли ощутить глубину отваги и целеустремлённости этого двуногого, чьей помощи мы ищем, поскольку этот двуногий — лучшая надежда Народа в это судьбоносное время”. С многолетним мастерством и врожденной силой и остротой разума Ясная-Певица принялась раскручивать песню памяти перед ожидающим кланом.

* * *

Солнечный свет пробивался сквозь деревья неровным узором, отбрасывая пятна света и тени на стремительно бегущую под насестом Быстро-Бьющего воду. Мягкий весенний воздух нёс в себе привкус пробуждающейся зелени, а снизу поднимался пьянящий запах прогревающейся сырой земли. В этом месте река была узка, и, благодаря острову, горизонтальные ветви смогли пересечь поток и пустить корни, сформировав узловые стволы на самом каменистом островке. Образовавшийся таким образом мост через реку был одним из многих выше и ниже по течению этого участка реки, на котором она неслась и шумела, скатываясь по крутым утесам по направлению к лежащей далеко внизу долине.