Маргарет Роум - Холодная страсть

• Название: Холодная страсть
• Автор: Маргарет Роум
• Издательство: Книжный Дом
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-985-17-0270-7

Независимая, расчетливая и холодная американка, работающая в сфере бизнеса, по мнению ее дяди, начисто лишена женственности и напоминает механическую куклу с компьютером вместо сердца. Ему придется приложить немало усилий, чтобы племянница обрела счастье в любви…

---

— Обещай мне, что мы уедем, Джорджина, пожалуйста, обещай мне!

Слишком подавленная, чтобы сопротивляться, Джорджина кивнула утвердительно. Ее глаза наполнились слезами затаенной боли, а голос звучал хрипло, будто бы с трудом вырывался из судорожно перехваченного горла.

— Я так рада, мама, что ты приехала. Мне была нужна ты, чтобы вырвать меня отсюда и привести в чувство.

Сердце Стеллы разрывалось от сострадания, когда Джорджина отбросила прядь волос с глаз жестом, показывавшим слишком ясно, что она почти исчерпала свое терпение.

— Какой глупой я была! — задыхаясь, сказала Джорджина. — Даже хотя я и знала, что он нарочно обезоруживает меня, чтобы заставить меня согласиться построить наш завод здесь, это все равно не могло повлиять на мои чувства к нему. Даже хотя я и знала, что Дидра имеет больше прав на него, я все равно позволила себе верить, что он может полюбить меня. Как могла я быть такой бестолковой! — горько жаловалась она. — Даже если бы он ответил на мою любовь, как я могла бы доверять человеку, который намеревался растрачивать свои дни на то, чтобы греться в лучах поблекшей былой славы, вместо того, чтобы воспользоваться своими способностями и вернуть процветание краю, который он, по-видимому, любит? Девиз его семьи: «Мы способны на все!» — ее голос прервался вымученным смехом, — но надо бы добавить одно пояснение — «На все, кроме стараний!».

Джорджина невидящим взглядом смотрела вокруг, ее мысли были слишком заняты ее собственными несчастьями, и она не заметила удивленного взгляда матери. Однако Стелла быстро взяла себя в руки и спросила своим обычным голосом:

— Что, разве Лайэн ничем не занимается?

— Я не слышала, чтобы он упоминал о чем-нибудь подобном, — уныло пожала плечами Джорджина. — Насколько мне известно, он проводит все время здесь, в этой Орлиной горе, целый день мечтая о вещах, которые могли бы произойти, и настолько полон нескончаемого оптимизма, что уверяет и своих людей, и себя самого, что одного желания достаточно, чтобы сбылись мечты!

Стелла быстро убрала с лица торжествующую улыбку, скользнувшую по ее губам. Неожиданно охваченная жаждой действия, она поднялась на ноги сама и подняла Джорджину.

— Решено! — энергично заявила она. — Завтра утром, как можно раньше, мы возвращаемся в Штаты. История дважды повторилась в нашей семье, но на этот раз мы сами будем строителями своей собственной судьбы. Скажем «Прощай!» Ирландии и ирландцам навсегда!

Джорджина, выдавив из себя улыбку согласия, все равно думала, с заметным испугом, как даже ее динамичная, решительная мать отважилась бросить такой вызов богам.

Глава тринадцатая

Стелла не желала больше стычек с Лайэном. Его прямой, как стрела, взгляд заставлял ее чувствовать неудобство, и она не могла стерпеть того, что его аргументы оказывались всегда гораздо сильнее и логичнее ее доводов; поэтому она решила оставаться в своей комнате и попросила Джорджину принести за нее извинения Дидре.

— Скажи ей, что я устала смертельно и не могу спуститься вниз к кофе, моя милая, — проинструктировала она дочь, сняла платье и накинула толстый стеганый халат. — Однако я была бы очень признательна, если бы ты мне принесла стакан горячего молока, если тебе удастся его выпросить у этой экономки с глазами коршуна.

Джорджина, немного замешкавшись у двери, болезненно улыбнулась.

— Кэт? Но она же прелесть, мамочка, ты просто ее не знаешь.

Стелла сказала, скорчив гримасу:

— Я поверю тебе, дитя, после того, как ты принесешь мне это молоко.

В тускло освещенном коридоре была мрачная тишина, когда Джорджина медленно шла к лестнице. Приблизившись к лестничной площадке, приглушенный шум голосов из нижнего холла заставил ее немного задержаться, прежде чем продолжить путь вниз. Она страшно устала, была эмоционально опустошена, и все, что она хотела сделать, это было принести Стелле молоко, после этого забраться в свою постель и заснуть. И это желание уединения заставило ее отодвинуться в тень и дождаться, когда говорящие внизу, кто бы они ни были, отошли бы в сторону, чтобы она могла проскользнуть в кухню. Она осторожно вытянула по-журавлиному шею, чтобы глянуть вниз. Разговор все еще слышался из холла, и кроме него доносилось еще кое-что — запах манильской сигары, знакомый запах, который у нее ассоциировался только с одним человеком. Голоса зазвучали громче, и в центре холла она увидела Дидру, шедшую под защитой крепкой руки Лайэна, красивое лицо которой было безоблачным. Джорджина отпрянула, как от удара, сердце ее заколотилось и, казалось, готово было выскочить из груди.

— Так ты, значит, никогда не собирался выполнить это? — отчетливо услышала она спокойный голос Дидры. — Тогда, ради всего святого, зачем ты ввязался в это, Лайэн, дорогой? — упрекнула она его. — Я удивилась, что ты, кому сплетни отнюдь не доставляют удовольствия, позволил себе стать мишенью для пересудов, особенно такого толка. Что могло тебя заставить?

Джорджина чуть не выдала свое присутствие, когда опрометчиво вытянула шею над перилами, стараясь услышать ответ Лайэна, однако его слова прозвучали неразборчиво. Все, что она увидела, была его темная голова, склонившаяся в мимолетном поцелуе волос Дидры, потом они вошли в библиотеку, и дверь плотно затворилась за ними.

Странно, что поцелуй может одновременно и доставить удовольствие, и принести боль. То, что Дидре он был крайне приятен, не вызывало сомнений; ее заливистый смех был слышен даже через закрытую дверь, но Джорджина закрыла глаза и сжала кулаки, чтобы перенести это зрелище, ослепившее ее и принесшее такую боль. Они обсуждали ее, и Лайэн рассказал Дидре все об их фиктивном обручении, а, может быть, также и о других вещах… Она прислонилась к перилам, пока не спала горячая волна стыда, обжегшая ее. Пока она заставляла свои трясущиеся ноги доставить ее вниз и на кухню, она молча молила сквозь стиснутые зубы: «Пожалуйста, Лайэн, не рассказывай ей всего… как я почти умоляла тебя полюбить меня!..» Она всхлипнула, и этот звук, сам по себе довольно тихий, казалось, прогромыхал под сводами холла, постепенно набирая силу. Он отскакивал от холодных каменных стен, неплотно увешанных рваными мятыми шелковыми флажками, и снова накатывал на заботливо прикрепленные к стенам рыцарские латы, охранявшие вход. Наверху он двигался по спирали к центру потолка и там запутывался среди подрагивающих хрустальных сосулек, свисавших с люстры, покрытой толстым слоем вековой пыли, и они начали тонко позванивать в унисон, как бы желая, как казалось ее воспаленному воображению, выразить ей сочувствие в ее агонии.

Она стояла неподвижно перед дверью в библиотеку, опасаясь шелохнуться, чтобы ни малейший звук не заставил Лайэна попытаться обнаружить его источник, однако дверь оставалась закрытой, и постепенно к холлу вернулся его обычный покров задумчивой тишины. Она, нервно кусая губы, начала потихоньку двигаться по проходу, ведущему к кухне. Оттуда не доносилось ни звука, и — поскольку Кэт всегда напевала без конца повторяющиеся песни, когда была там, — Джорджина облегченно вздохнула; если повезет, то она сможет налить молока и вернуться к Стелле уже через несколько минут.

Но ей не повезло. После того, как она подогрела молоко и перелила его в стакан, стоявший на серебряном подносе, она двинулась в обратный путь, к лестнице, стараясь держаться в тени. Она уже стояла на первой ступеньке, когда тяжелую тишину нарушил мужской голос.

— Джорджина, подожди, мне надо поговорить с тобой!

— О, нет, — выдохнула она, прежде чем ответить. — Пожалуйста, Уэйли, не сегодня, поговорим завтра, я так устала…

Однако, когда Джорджина уже удалилась от него, Уэйли решил предпринять еще одну попытку.

— Ты, Джорджина, передо мной в моральном долгу, пойми это! — обвинил он ее.

Она тупо признала, что его обида обоснованна, и попыталась выбросить из головы мысли об Лайэне, чтобы сконцентрироваться на точных и правильных ответах Уэйли. Она не протестовала, когда Уэйли взял поднос из ее рук и повел в гостиную, где тлеющий камин еще излучал тепло.

— Садись. — Он подвел ее к креслу, подвинутому ближе к огню, и сам сел рядом. Некоторое время они молчали, потом он нерешительно заговорил, однако лишь только прозвучали его первые слова, как речь его потекла стремительным потоком.

— Я в полной растерянности, как мне понимать все это, Джорджина… Что, как ты думаешь, я чувствовал сегодня вечером, когда вошел в этот сарай и увидел, что ты целуешь совершенно незнакомого человека перед всеми этими людьми, — и выглядит это так, как будто это доставляет тебе огромное удовольствие! Я знаю, ты не сказала своей матери ничего определенного по поводу наших отношений, однако у нас с тобой всегда было полное взаимопонимание. Ты знаешь, что я дожидался того, чтобы мое положение в фирме стало достаточно надежным, перед тем как попросить тебя стать моей женой, и у меня создалось впечатление, что ты была готова ждать этого. Что произошло, Джорджина? Почему ты разрешила Майклу увезти себя, даже не обсудив этого со мной? Я чуть не сошел с ума от беспокойства, когда вернулся в гостиницу и узнал, что ты уехала несколько часов тому назад и не оставила никакого адреса для писем. Ты что, совсем не подумала о моих чувствах?