Барбара Брэдфорд - Голос сердца. Книга вторая

• Название: Голос сердца. Книга вторая
• Автор: Барбара Брэдфорд
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0152-6

После удачного дебюта в кино безвестная актриса Катарина Темпест буквально взлетает на вершину славы, обретает верных друзей. Казалось, их творческому и дружескому союзу уготована долгая и счастливая жизнь. Однако подозрительность новоявленной звезды, ее психическая неуравновешенность, все мыслимые и немыслимые комплексы приводят к тому, что она предает своих друзей в безудержном стремлении к успеху. Но за все в жизни приходится платить. Катарина проваливается в пучину тяжкого нервного срыва, граничащего с безумием. Врачи побеждают этот недуг, но внезапно выясняют, что ей угрожает новая, неизлечимая болезнь. Зная о близкой смерти, актриса посвящает остаток жизни тому, чтобы добиться прощения старых друзей, которым она причинила столько горя.

---

— Мне казалось, что это ясно как дважды два, — ответила Катарин.

Теперь Франческа заставила себя задать самый трудный вопрос:

— Как долго, я хотела сказать, как давно это у вас началось?

Она страшилась услышать ответ. Ей безумно хотелось одного — бежать отсюда и поскорее. Бежать прочь от этого ослепительно красивого лица, прочь с этой террасы, прочь из этого дома. Бежать, бежать, куда глаза глядят. Но она молча сидела и ожидающе смотрела на Катарин. Она обязана знать правду, какой бы болезненной, какой бы разрушительной для нее она ни была.

— Это давно у вас? — переспросила она.

— Нет, не очень, — с отсутствующим видом ответила Катарин, глядя на море и вновь погрузившись в свои переживания. Очнувшись, она добавила: — Как тебе известно, мы всегда были близки с ним, но не в сексуальном смысле этого слова. Это случилось в мае, на натурных съемках. Все произошло так внезапно, что мы сами не сразу опомнились. Оглядываясь назад, я теперь понимаю, что это было неизбежным. Мы оба были так захвачены работой над фильмом, теми волнующими любовными сценами, в которых снимались. И потом, в Викторе, конечно, есть нечто, делающее его неотразимым — сила, мужественность.

Катарин вздохнула и грустно покачала головой.

— Даже помня о Киме, я не в силах была перед ним устоять, хотя в глубине души понимала, что со стороны Вика глубокого чувства ко мне не было. Он привык к тому, что женщины сами падают к его ногам. Ты же знаешь, какой он бабник. И на самом деле, мне не потребовалось много времени, чтобы понять: наш с ним роман рассосется так же быстро, как и возник. Совершенно ясно, что он для него ничего не значит. — Она еще раз тихо вздохнула. — На свой лад, он даже нежен и внимателен со мной. В сложившихся обстоятельствах мне не остается ничего иного, как смотреть на все философски. К сожалению, я не была готова к возможным последствиям.

Франческа не способна была промолвить хотя бы слово.

«Для него не имеет значения! Но не для меня! О, нет, Вик! Она называет его — Вик. Он никому не позволяет так обращаться к себе, только самым близким людям. Мне, Никки и, очевидно, Катарин. О Боже, это случилось на съемках в Йоркшире. Должно быть, он спал с нею в тот уик-энд, который они провели у нас в замке Лэнгли. Он тогда еще отказался прийти ко мне, якобы из-за папы, из-за того, что это мой дом. Он сказал тогда, что это будет нечестно. Нечестно! О, Вик, ты врал мне, ты обманывал! Ты был нечестен со мной».

Перед мысленным взором Франчески вдруг предстали они вместе. Картина получилась удивительно четкой, живо воспроизводящей мельчайшие подробности. Вот Катарин в объятиях Вика, целует его, дотрагивается до его тела. А вот Вик отвечает на ее поцелуи, ласкает ее, овладевает ею. Неужели он занимался любовью с ней точно так же, как со мной? Говорил ей то же самое, все те нежные, любовные, интимные слова? Это непереносимо! Крепко зажмурив глаза, она прогнала это видение. Неожиданно на нее нахлынул приступ дикой ревности, и бурлящий в ней гнев сменился столь же неистовой ненавистью к Катарин. «Это она во всем виновата! Она соблазнила его, околдовала, обольстила. Да, вот в чем правда! Вик по собственной воле никогда бы не предал меня, не изменил бы нашей любви».

Открыв глаза, но стараясь не смотреть на Катарин, Франческа негромко спросила:

— Когда? Когда ты забеременела, как тебе кажется?

Бившая ее внутренняя дрожь усилилась, и Франческа была вынуждена изо всех сил вцепиться руками в железные подлокотники кресла, на котором сидела, чтобы скрыть ее.

— В июне. Должно быть, это случилось в июне.

— Значит, сейчас ты уже на третьем месяце…

— Почти.

— А не поздно делать аборт? Это не опасно?

— О нет, дорогая. Доктор заверил меня, что все будет в порядке. Не волнуйся за меня, Франки, со мной все обойдется.

Катарин тепло ей улыбнулась, глубоко тронутая заботой подруги о ее здоровье и благополучии. Встретив устремленный на нее прямой взгляд Катарин, Франческа потупилась и принялась пристально разглядывать свои босые ноги. «Я хочу, чтобы она умерла. Она собирается убить своего ребенка, а он должен был бы быть моим! Я тоже хочу умереть. Мне незачем больше жить. Я потеряла его. О, Вик, зачем ты все это натворил?»

Франческа с трудом встала, сомневаясь, будут ли держать ее дрожащие ноги. Силы совсем покинули ее, и она двигалась очень медленно. Жестокая боль где-то в области сердца терзала ее, накатываясь длительными спазмами, от которых у нее перехватывало дыхание. Не начинается ли у нее сердечный приступ? — отстраненно, как о постороннем человеке, подумала она. Интересно, случаются ли у девушек в ее возрасте апоплексические удары? Хорошо бы, если с нею он случится. Вот тогда Виктор пожалеет, нет, они оба с Катарин горько пожалеют о том, что они с нею сделали! Она ослепла от слез, застилавших ей глаза и капавших на ее обнаженную грудь, стекая вниз по купальнику. С трудом преодолевая головокружение, она добралась до шезлонга.

Катарин с тревогой следила за ней.

— С тобой все в порядке, дорогая? — спросила она. — Мне показалось, что тебя слегка шатает. Что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь?

Не оборачиваясь, Франческа неразборчиво пробормотала:

— Да, немного. Слабость. Подташнивает. Жара. Солнце.

Она перегнулась через шезлонг, стараясь, чтобы Катарин не увидела ее искаженное переживаниями лицо, схватила полотенце и прижала его к истекающим слезами глазам. Потом несколько минут она старательно протирала полотенцем шею, плечи, грудь. Она буквально обливалась потом, хотя чувствовала, что внутри у нее все заледенело в оцепенении. Франческа уронила полотенце, нашла свои темные очки и очень медленными, неуверенными стариковскими движениями нацепила их на нос. Такими же неловкими движениями она подобрала с пола широкополую шляпу и надела ее на голову.

Катарин вскочила и задвинула освобожденное Франческой кресло подальше в тень.

— Надеюсь, что ты не заработала солнечный удар! — воскликнула она. — Ты сидишь на самом солнцепеке, глупышка. Неудивительно, что ты плохо себя чувствуешь. Может быть, мне стоит пойти и принести тебе аспирин?

— Не надо. Со мной все о'кэй. Спасибо.

Франческа медленным черепашьим шагом двинулась в сторону Катарин, стараясь ступать одной ногой точно в след другой и тщательно пытаясь сохранять равновесие. Неожиданно ей показалось, что мраморные плитки пола вспорхнули вверх и полетели ей прямо в лицо. Не понимая еще, что она падает лицом вниз, Франческа попыталась защититься взмахом руки. Катарин бросилась к ней и, крепко ухватив ее за локоть, помогла устоять на ногах.

— Может быть, нам лучше пойти в дом? Там попрохладнее, и ты сможешь прилечь. Как ты считаешь? — участливо и озабоченно спросила она.

— Ради Бога, не надо, я не хочу ложиться. — Франческа нетерпеливо, с необычной для нее резкостью выдернула руку и села в кресло. — И мне не нужно никаких таблеток. Лучше я выпью глоток лимонада. Не суетись! Говорят тебе, что со мной все в порядке.

— Да, конечно, Франки, как скажешь, дорогая.

Катарин тоже присела и принялась изучающе разглядывать подругу, слегка озадаченная ее резким тоном, ее непривычной и неожиданной грубостью. Потом она сообразила: «Франческа сердится на меня из-за Кима. И ее можно понять. Факты красноречивее всяких слов, и теперь она обижена за него и, естественно, настроена против меня». Катарин вздохнула и подумала про себя, не была ли большой ошибкой с ее стороны излишняя откровенность. Они обе какое-то время сидели молча, а потом Франческа приглушенным голосом поинтересовалась:

— Почему ты мне раньше не рассказывала, что у вас с ним роман?

Катарин растерянно посмотрела на нее.

— Но, Франки, как я могла? Кроме того, тут еще Ким… — Она виновато улыбнулась. — Может быть, тебе я бы и рассказала обо всем, ведь мы так близки и у нас нет друг от друга секретов. Но я постеснялась говорить об этом из-за своих отношений с твоим братом. Сама посуди, как я могла рассказывать о своих делах с Виком?

Франческа пробормотала что-то неотчетливое в ответ, и Катарин торопливо принялась оправдываться дальше:

— Кроме того, Виктор очень боялся, что наши отношения выплывут наружу. Ты знаешь, он просто панически боится скандалов и совершенно помешан на журнале «Конфидэншл». Виктор настаивал на абсолютной тайне. Теперь ты понимаешь, что заставляло меня помалкивать, Франки? — волнуясь, настаивала Катарин.

— Да, — ответила Франческа, подумав с горечью: «Еще как понимаю! Ты очень хитро укрепил свои позиции с флангов, Виктор».

— Я понимаю, что ты безумно сердишься на меня за то, что я так поступила с Кимом, но ничего не могу с этим поделать, — отважилась после долгих колебаний произнести Катарин, молясь про себя, чтобы окончательно не рассориться с Франческой после всех причудливых поворотов их разговора. He зная ничего об увлечении Франчески Виктором, она не подозревала, какие опустошения произвела своими откровениями в душе подруги, к каким немыслимым последствиям приведет ее искренность. — Почему ты не отвечаешь?