Андрей Архипов - Ветлужская Правда

• Название: Ветлужская Правда
• Автор: Андрей Архипов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1539-7

Что произошло бы со всеми нами, если бы давным-давно на окраинах Киевской Руси и Волжской Булгарии объединились неравнодушные люди и понесли миру свою Правду, отсеивая безучастных и привлекая сострадающих? Изменился бы мир или такое сообщество неминуемо погибнет под гнетом зависти, мелочности и даже любви… Любви к себе, таким неповторимым и точно знающим, как нужно жить?

Сколько продержатся ветлужцы, прежде чем их уничтожат? Как сделать, чтобы злоба и корысть не пробрались в их ряды? И какой должна быть Правда этих людей, чтобы выдержать проверку временем?

---

Тем временем к Дмитру, который вышел на берег в одной рубахе и даже без своего любимого топора, медленно подошел булгарский сотник Бикташ, сопровождаемый охраной из четырех воинов. В отличие от других, он не стал оживленно жестикулировать в направлении новгородца, а лишь сказал несколько слов и теперь молча ожидал реакции на них. Дмитр оглянулся на Арефия и что-то спросил. Ветер снес слова в сторону, но все было понятно по полученному ответу: десятник ветлужцев сильнее вжал пятку подобранного им где-то копья в песок и наставил его на булгарцев.

«Сейчас они всей сотней навалятся на два десятка новгородцев и сомнут как нечего делать, заодно пройдясь по нашему охранению! А думать, что мы им поможем, может только наивный человек. Если булгарцы почуют опасность, то первым же делом основательно проредят наши ряды! Лучники на лодьях у них не просто так стоят!.. Так, стоп, без паники! Начинаем считать, как учили…

Сколько нас? Четыре детских десятка на обрыве, двадцать новгородцев и Арефий со своими людьми. Всего семьдесят человек, казалось бы, нехило… Однако нас, школьников, надо считать один к четырем, как говорил дядя Ваня, да и то при условии, что мы успеем взвести наши самодельные арбалетики. Сорок в итоге. А их?

На веслах, судя по всему, человек десять – пятнадцать, больше не требуется, чтобы на течении удержаться. А как на якорях закрепятся, так все они, скорее всего, присоединятся к лучникам… Пока тех набирается десятка два с половиной, остальные ратники – на пристани. Если вычесть из общей сотни, то получается, что на берегу скопилось шестьдесят закаленных воинов, хотя если посмотреть вниз, то кажется – еще больше! А если подойдут булгарские купцы со своими людьми?! Что тогда?

Вот гадство! Если мы начнем доставать самострелы, то через несколько секунд нас закидают копьями! Прямо с пристани! Подумаешь, три-четыре метра вверх! Булгарцы даже посылать людей в обход не будут, чтобы ударить с тыла! И только потом насаженный на шампуры шашлык настрогают в мясной фарш срезнями с лодей – кольчуги лишь у меня и десятников! Эх… А ведь я себе еще говорил – не поддаваться панике!

Так… А какая задача стоит? Побить булгарцев? Вроде бы нет, да и не по силам нам… Сохранить ребят и по возможности помочь Арефию! А новгородцы? А что новгородцы? Они нам кто? Так… Опять стоп! Там же Завидка и его отец…»

Тимка ударил кулаком по земле и беззвучно взвыл от боли: костяшки пальцев попали в деревянный настил.

«Ну надо же! Около веси я сам приказал Рыжему устанавливать баррикады, а здесь при первых признаках опасности веду себя как последний баран, который не желает думать! А если и… Нет! Здесь нет ям, в которых можно закрепить бревна. Не стали копать, потому что почва насквозь песчаная и осыпается при малейшем движении! Тем более обрыв… Ха! А вдоль него трещина, о которую я споткнулся! Обрушится земля или нет, если на ней как следует попрыгать? Все-таки под слоем дерна в этом месте голый песок, который может сползти до самой воды! Ну пусть не голый, а с небольшой примесью то ли ила, то ли какой-то глины, но именно из-за такого состава река быстро подмывает холм! И что это даст? Неразбериху, хаос на берегу? А потом подойдут наши вои и…

Ну да, главное в этом деле – задержать булгарцев, не допустить первой крови, после которой уже никого не остановить. Как говорила та обезьяна под деревом – что тут думать, прыгать надо! Не обрушим землю, так полезем к ним обниматься, будто только сейчас поняли, что перед нами самые близкие родственники… А что, разве это будет таким уж сильным враньем? Разве они не живут рядом с соплеменниками того же Юбера, вытесненными черемисами куда-то на восток? Могли даже и породниться за это время… По крайней мере, кто-то из десятка Арефия вполне сносно общался на своем языке с кем-то из этих ак-чирмышей, я сам был свидетелем. Эх, опять меня не туда занесло! Нужно рассуждать про наши половецкие пляски…

Как мы будем выглядеть со стороны? Как толпа придурков, прыгающая на обрыве? Пусть так, дядя Ваня всегда говорил, что хоть скоморохом пляши перед противником, лишь бы это тебе в итоге помогло. Однако боюсь, что нас все-таки могут для острастки закидать копьями, когда до них дойдет, что мы собираемся сделать… Как бы это обставить, чтобы никто ничего не понял?»

Между тем ак-чирмыши начали движение, собираясь выжать новгородцев и их ветлужских защитников вдоль обрыва в сторону дальних причальных мостков, откуда суетливо убегали на водный простор утлые лодки черемисских торговцев. Дальше узкая полоска песчаного берега истончалась, а обрыв шел на возвышение, доходя до восьми-девяти метров в высоту. Именно здесь холм подмывался глубокой водой, поэтому сюда новгородцы в тяжелых доспехах отступить могли только в том случае, если хотели бесславно покончить жизнь самоубийством. Им оставался лишь один путь, чтобы избежать столкновения, – бросить тяжелые щиты и забраться вверх, к выстроившимся на еще невысоком обрыве мальчишкам, потому что пологий выход с причала был сразу перекрыт наступающими на них ратниками.

Такая дорога таила в себе опасность получить стрелу в незащищенную спину, однако оставалась возможность, что они удостоятся не слитного залпа со стороны булгарских лодей, а лишь раскатов дружного хохота и язвительных выкриков удовлетворенного противника. Новгородцы не стали испытывать судьбу и не пожелали делаться посмешищем – они остались на месте.

Между тем стоящие перед Дмитром и ветлужцами булгарцы, почувствовав за своими спинами силу в лице всех своих соратников, решили усилить нажим. Один из них потащил из ножен саблю и попытался ткнуть ею в новгородца. Скорее он хотел его отодвинуть, чем нанести какую-то рану, но выбитый пинком клинок ушел по дуге в направлении реки, а сам воин от мощного толчка полетел к своим товарищам. На мгновение на речном берегу установилась тишина, а потом в Дмитра полетели два щита, первый из которых он пропустил, отодвинувшись в сторону, а второй сбил ударом кулака на землю.

Тяжелые окованные круги взрыхлили песок и закопались в него чуть ли не на треть, вызвав явную досаду у булгарцев. Но никаких дальнейших действий они предпринимать не стали, молчаливо взирая на своего сотника в ожидании разрешения пустить кровь чересчур ретивому воину. А вот у Дмитра оба нападения вызвали настоящую ярость, однако прежде чем предъявить миру свой ответ на столь агрессивные поступки, он все-таки потратил пару мгновений на то, чтобы отдать последние поручения:

– Мстиша, уходите! Арефий, воздай мне хвалу напоследок! По-вашему!

Ветлужцы потащили оружие из ножен и мощно ударили в свои окованные щиты. Новгородец явно шел во все тяжкие, переходя из защиты в нападение. У каждого есть право ответить на оскорбление или поднятый на тебя клинок, и безоружный Дмитр сделал свой выбор, являлось это глупостью или нет. Кроме того, такое развитие событий еще оставляло малую лазейку для обеих сторон трактовать все это как поединок между отдельными воинами, а не как общее столкновение. Уважение к такому шагу проявили даже ак-чирмыши, замерев в ожидании, когда тот сделает первый шаг в небытие или к славе.

Поняв, что другого момента у него не будет, Тимка шагнул за спины друзей и призывно свистнул Мстише, также отступившему назад и собирающемуся выполнить отданный приказ. Увидев взволнованное лицо друга, тот замер и всмотрелся в пантомиму, которую пытался ему показать приятель. Тимка поочередно указывал на трещину, стучал по вновь скинутому на руку щиту и подскакивал на месте, вызывая недоумение у стоящих рядом подростков. Кричать он не рисковал, а сам Мстиша был метрах в тридцати и не мог разглядеть в деталях то, на что ему показывали. Однако предводитель ветлужских пацанов не был бы самим собой, если бы в нерешительности раздумывал, выполнять ему приказ школьного учителя или разбираться в дружеских выкрутасах. Согласно кивнув, он громко выкрикнул:

– Исполнять Тимкины команды!

Еще через несколько мгновений недоумевающие поначалу подростки присоединились к десятку Арефия, провожающему на бой Дмитра. Однако, в отличие от взрослых ветлужцев, мальчишки не только били боевыми ножами в свои плетеные щиты, почти ни у кого не звенящие под ударами. Словно показывая, что исходящие от их оружия звуки не соответствуют моменту, они начали громко вскрикивать через короткие промежутки времени и разом подскакивать на гулком деревянном помосте, внося свою лепту в нарастающую на берегу какофонию.

В ответ на столь бессмысленную браваду Дмитр окинул их сожалеющим взглядом, однако новых приказов отдавать не стал, а неторопливо пошел на булгарцев, заранее подхватив оба валяющихся на песке щита.

– Что, сучьи дети?! Свежатинки захотели!

Бросившись перекатом на землю, он возник уже посредине пятерых ак-чирмышей, которые недавно попробовали его на крепость и не успели отступить за частокол своих копий. Двое из них тут же свалились на землю, отброшенные резким движением его рук, но остальные мгновенно атаковали новгородца. Сабельный клинок и обух топора, одновременно обрушившиеся на него, он отклонил округлым умбоном в сторону, сразу же пробив ногой по голени одному из булгарцев. Пока тот падал на землю, Дмитр успел задеть второго краем щита по шлему и сдвинулся вперед, чтобы добить оглушенного воина ударом локтя. Однако сзади мелькнула размазанная по песку тень, и скользящий удар голоменью меча по темечку отправил новгородца на песок, с которого он больше не смог подняться, окрашивая его тонкой струйкой крови из рассеченной головы.