Андрей Архипов - Ветлужская Правда

• Название: Ветлужская Правда
• Автор: Андрей Архипов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1539-7

Что произошло бы со всеми нами, если бы давным-давно на окраинах Киевской Руси и Волжской Булгарии объединились неравнодушные люди и понесли миру свою Правду, отсеивая безучастных и привлекая сострадающих? Изменился бы мир или такое сообщество неминуемо погибнет под гнетом зависти, мелочности и даже любви… Любви к себе, таким неповторимым и точно знающим, как нужно жить?

Сколько продержатся ветлужцы, прежде чем их уничтожат? Как сделать, чтобы злоба и корысть не пробрались в их ряды? И какой должна быть Правда этих людей, чтобы выдержать проверку временем?

---

В той же процветающей ремеслами Булгарии редкое воинское подразделение, включая курсыбай, состоящий из одних профессиональных вояк, могло похвастаться такими достижениями. Если в нем двое из трех человек носили сплошные брони, а не просто нашитые на кожаную подкладку железные пластины, то оно уже считалось несокрушимым. А в более бедном Суздале и один такой ратник на целый десяток был за диковинку! Отчасти поэтому авторитет полусотника вознесся на небывалую высоту. Люди считали, что Иван был наделен от рождения такой удачей, что одно лишь присутствие рядом с ним должно было благотворно сказаться и на них самих.

Однако главным результатом стычки с буртасами было не богатство само по себе, а тот факт, что доставшиеся ветлужцам доспехи было невозможно купить, даже если кто-нибудь и выделил бы на это огромные средства. Их можно было добыть только в бою. Одной из причин этого являлось обычное нежелание любого государственного образования вооружать кого-нибудь, кроме своих людей. Другая заключалась в том, что труд по изготовлению доспеха занимал у кольчужных дел мастера около двух лет.

В первый год он всего лишь делал проволоку из мягкого железа. При этом ему нередко приходилось сначала найти и добыть руду, а потом получить в горне крицу – пористый металлический слиток, который еще следовало проковать. Второй же год мастер тратил на то, чтобы сбить мелкими клепками двадцать тысяч разомкнутых проволочных колечек в единое целое. Для обычного плетения половина из них сваривались, а концы каждого второго приходилось расплющивать и пробивать там маленькие отверстия. И только после этого можно было вставлять подготовленное таким образом кольцо в четыре сплошных и вхолодную расклепывать его молотком. Ювелирная работа, учитывая размеры и толщину заготовок! И лишь после такого тяжкого чернового труда кольчугу чистили и шлифовали до блеска, отчего она начинала сверкать «яко вода солнцу светло сияющу».

Местные кузнецы с этим справиться не могли, и поэтому подгонка подростковых кольчуг заключалась в отсекании лишних кусков у наиболее неказистых из них и соединении образовавшихся дыр кусками проволоки. Топорно? Да. Но угры и таким не обладали! Иначе их сотник, наблюдая за приближающейся одоспешенной ратью ветлужцев, не кидал бы вокруг взгляды загнанного за красные флажки хищника.

– На! Держи! – Тимка насильно сунул в руки своего обидчика кусок серебра и заплетающимся языком начал растолковывать не понимающему его воину причину своего поступка: – Не зря же мы вписали в наши заветы, что деньги это зло! Нужное, конечно, но все-таки зло! Копишь их, копишь, как говорил мой батя, а потом бац!.. И вторая смена! В смысле жизнь прошла, а денег как не было, так и нет… А если и есть, то в могилу их с собой не заберешь! Вот и бери это зло себе… Только быстрее, пока я не передумал!

Как только ак-чирмыш почувствовал в своих руках весомый денежный эквивалент, его напряженный взгляд слегка потеплел, и он ногой отбросил сверток с кольчугой от себя, молча уйдя прочь. На взъерошенного мальчишку, что-то настойчиво ему внушающего, он даже не посмотрел.

– То-то же!

В глазах ощутимо потемнело, и Тимка опустился на мокрый песок, стараясь унять дрожь внезапно заколотившегося сердца и дожидаясь, когда набегающая волна смочит его озябшую руку. Чтобы не упустить тонкую нить, держащую его сознание на плаву, он протер себе лицо и продолжил вещать в пустоту, не замечая, что стоящий рядом булгарский сотник уже очнулся от своих мыслей и теперь настороженно к нему прислушивается.

– Быть может, доспех мне и выдадут, однако вновь начнется морока с его подгонкой, да и когда это еще случится? Через несколько месяцев, а то и лет? Ведь осенью опять незваных гостей встречать… Идут и идут, будто им тут медом намазано! Ох…

Чуть-чуть покачнувшись, он закатил глаза и завалился на бок, в последнем усилии протянув руку к матово поблескивающей на солнце кольчатой броне.

Глава 6 Схватить удачу за хвост

– Загнал ты меня совсем, Микулка! – Прежде чем нырнуть в низенькую дверь баньки, примостившейся на самом краю усадьбы, Вячеслав оперся на стену и шумно перевел дух. – Фу!.. Да еще и глаз мне чуть не выколол!

– Не… Разве это загнал, Вячеслав Володимирыч! Вот если бы мы на своих двоих бежали, а то на конях, да еще по утоптанной тропе! Да и ветку ту не я же нагнул! Кабы вы были поменьше росточком…

– Да кабы не бессонная ночь… Уф-ф-ф, все, отдохнул, пора и за дело приниматься! А ты пока лошадок выгуляй, торопыга! – Лекарь прервал свою короткую передышку и дернул плотно прикрытую дверь, разрезавшую пространство резким, протяжным стоном. Нырнув в полутемный предбанник, озаренный почти прогоревшей лучиной, он пристально вгляделся в замершие на мгновение тени. – Так… А кто это тут расселся, будто девицы на выданье? Медсестры где должны быть по боевому расписанию? Ак-чирмыши замятню на пристани устроили, а вы тут прохлаждаетесь!

С лавки, расположенной около дальней стены, взметнулись несколько хрупких фигур, одна из них тут же выступила вперед, и мягкий голос с укоризной прервал несправедливо устроенный разнос.

– Ужель виновны мы в том, что нас сюда выгнали, дядя Слава? Да и нет тревоги в веси: булгарские вои уже давненько ушли, одни лишь купеческие людишки остались. – Радка поправила выбившуюся из-под платка прядь волос и продолжила свой отчет: – Кроме Дмитра, раненых у нас нет, одни синяки, шишки, да этот… потравленный. Вот с ним морока была… Ну да ничего, справляемся, вот только он постоянно засыпает, так что приходится его каждый раз тормошить, чтобы он утробу свою изверг после нашего питья.

– А почему выгнали?

– Так знахарка там колдует!

– Колдует? И травяным настоем вокруг брызгает? Ладно, Юбер Чабъя такого попусту делать не будет, народная гомеопатия в действии… Тогда поспешаем не торопясь! – Вячеслав сбросил седельные сумки на пол и неожиданно встрепенулся: – А с Дмитром что? В сознании?

– Не… Как очи смежил после удара по темечку, так и не раскрывает их.

– Очи, говоришь, не веки… Поэтично. А если ближе к делу?

– Рану промыли, заштопали, но его самого переносить не стали, дабы побитую голову не тревожить. Мыслю, что у него… э-э-э… сотрясение, а уж остальное в руках Господа и будет ясно, как только он очнется. Девок я с ним оставила, позаботятся об остальном…

– Сказала бы воям, чтобы носилки соорудили!

– Вряд ли они на девчачьи слова обратят свой слух…

Вячеслав на миг задумался, прекратив распаковывать в предбаннике берестяные коробки со связками трав, но решительно мотнул головой:

– Да нет, тебя послушали бы! После того как ты им себя в деле показала, они почти ко всем вам с вежеством относятся и даже сестричками величают. Только потом почему-то многозначительно помалкивают… Слово «милосердие» выучить не могут?

– Скорее слово «смерть» всуе не поминают… – смутилась Радка и стала неловко оправдываться: – Это потому, что наша участь отгонять ее от них после боя… да и во время его тоже. Тимка постарался! Наплел Сваре с три короба, и теперь мы с подругами для воев как бы под покровительством рожаниц, делаем почти то же самое, что и они…

– Ах вот оно что!.. – хохотнул Вячеслав, продолжая рыться в своих коробках. – Путаете покутные нити или распутываете? А сама ты кем себя считаешь? Долей или Недолей? Жизнью или Смертью?

– То одной, то другой… – язвительно ответила самопровозглашенная богиня в сером девичьем платье и украдкой от лекаря показала ему язык, явно сердясь за такое сравнение. – Кому-то распутываю, а кому-то и путаю напрочь, дабы смертушка его не узрела.

– Да, Тимка та еще оторва! Чтобы к тебе уважения добавить, мог и такую аналогию с рожаницами провести… Представляю себе, как он это для ратников вывел! Женщины дают нам жизнь, а особо одаренные вольны ею играться, потому что своими знаниями способны вновь связать узелок у внезапно оборвавшейся нити. Только Смерть одна, а вас много, и вы все ее сестры, стоящие рядом у ткацкого станка и не дающие ей портить полотно уходом за грань самых храбрых и могучих! Жизненные силы в самом естественном их женском воплощении, плетущие узор нашей судьбы! Сестры самой Смерти! Красиво… Смертельно красиво! Эх… – Вячеслав неожиданно замер над одним из коробов и тихо ругнулся: – Ну Микулка! Ну олух! Говорил же, класть с другой полки! Ладно, я сам виноват!

– Сгонять в дом деда Любима? – тут же нашлась Радка.

– Вам другие дела найдутся! Вот вы… сестрички! – Вячеслав многозначительно выделил последнее слово, заставив даже в полумраке предбанника побледнеть Радкиных подружек. – Одна пулей за молоком, пару крынок захвати. Уже принесла? Тогда за яйцами, будешь отделять белок, а вторая… ты за Микулкой, а потом подружке помоги! Быстро! Ты же, Радка, пока мне о больном поведай!

– Лишь теплой водой поили и заставляли тошниться, – поморщилась та, выслушав мерзкий скрип хлопнувшей за девчатами двери. – А до этого толченым костным углем накормили, как смогли.