Линда Барлоу - Измена

• Название: Измена
• Автор: Линда Барлоу
• Издательство: АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-697-00008-1

Энни Джеферсон, известный дизайнер, после смерти мужа пытается спасти от краха семейную фирму: она подписывает выгодный контракт, решая принять участие в строительстве собора в Сан-Франциско.

Однако и тут ее преследуют неудачи: при загадочных обстоятельствах уходят из жизни люди, от которых теперь зависит ее судьба. Неожиданно попадает в тюрьму миллиардер Мэтью Кэролайл, а ведь именно на его помощь так рассчитывала Энни…

---

Несколько чувств разом захлестнули ее. Самым сильным из них было разочарование.

— Ну что ж, благодарю. Так это ты меня затем поцеловал? Своего рода проверка?

Мэт смотрел на нее, и что-то промелькнуло в его глазах. Он затряс головой и пробормотал:

— Нет.

Она понимала, что не нужно больше развивать эту тему, но не смогла удержаться:

— Тогда зачем же?

— Ты сводишь меня с ума, — медленно произнес он. — Всегда, с той первой нашей встречи ночью на борту авиалайнера, когда мы оба были еще женаты.

У Энни пересохло во рту. Какая-то тягостная атмосфера воцарилась в комнате при этих словах. Что-то очень мрачное. И она сама была тому виной.

На этот раз она отстранилась от него.

— Мне нужно идти, — сказала она.

В первый момент она думала, что он попытается ее остановить. Или по крайней мере будет уговаривать ее остаться. Но потом она почувствовала, что он тоже стал равнодушным.

— Да, ты права. Тебе пора.

— Мы будем вместе работать, — сказала она. — Сразу же возникнут вопросы о профессиональной этике и…

— Собор скоро будет закончен, — оборвал он. — Это неудачная отговорка, и ты это знаешь.

— Давай не будем спорить, — мягко сказала Энни. — Это просто ну не самая удачная идея по нескольким причинам. Ты сам сказал, что только что вышел из тюрьмы, все это время у тебя не было женщины. На моем месте могла бы быть любая. И твои чувства от этого не изменились бы.

— Нет! Неправда! Это совсем не то и совсем не поэтому.

Она заглянула ему в глаза.

— Ну, конечно, другого ответа трудно было бы ожидать.

Его лицо помрачнело.

— Я не лгу, — сказал он резко.

— Все мы лжем. Если не другим, то хотя бы самим себе. Ни один человек не отдает себе полностью отчета в том, что им движет.

Кэролайл кивнул.

— Отлично. А как насчет тебя? Ты убегаешь отсюда потому, что боишься погрешить против профессиональной этики, или потому, что в глубине души боишься, что вот эти самые руки, — он поднял их, — которые могут ласкать и доставлять удовольствие, могут также и сомкнуться вокруг твоего горла, и выдавить из тебя твою жизнь?

Энни поймала себя на том, что смотрит на его руки, любуясь их силой и красотой, и вспоминает, как она ощущала эти умелые горячие руки на своей обнаженной спине в тот воскресный день в Лондоне.

— Ведь так, — проворчал он, — этого ты втайне опасаешься?

— Я не знаю, — прошептала Энни.

Его рот скривился в горькой усмешке.

— Ирония заключается в том, что иногда я действительно хотел ее убить.

Энни расширила глаза.

— Что?

— А тебе никогда не приходили в голову такие мысли? Избавить мир от ненавистного тебе человека? От того, кто заслуживает наказания за причиненное им зло, но кому снова и снова удается уйти от этого наказания?

— Я не желаю смерти другим людям, если ты это имеешь в виду, — ответила она с дрожью в голосе.

— Ну, может быть, это более свойственно мужчинам, — произнес он. — Я думаю, не приходится сомневаться в том, что мы в большинстве своем более агрессивны и склонны к насилию, чем женщины. Но для меня было бы сюрпризом, если бы мне сказали, что большинство мужчин не мечтает иногда об убийстве врага или соперника. И я, конечно, не исключение. Хотя за такие вещи не привлекают к суду, — добавил он сухо.

— И ты признаешь, что по крайней мере думал об убийстве своей жены? — возбужденно спросила Энни.

— Это я признаю, да. Я живой человек. С Франческой иногда было очень трудно. Темпераментная, властная, не терпящая возражений, придирчивая. Тогда с тобой в Лондоне — это был единственный раз, когда я только попытался изменить ей, она же изменяла мне постоянно. По сути, наш брак постепенно разрушался на протяжении многих лет, и если бы не ее беременность, я был бы даже рад ее смерти. Мы много лет пытались завести ребенка, и я уже почти отчаялся. Я так хотел этого ребенка, Энни, даже несмотря на то, что не был абсолютно уверен, что это мой ребенок. Я подозревал, что у нее есть любовник, и допускал, что этот ребенок вполне мог быть у нее, от кого-то другого.

— Если был этот кто-то, — заметила Энни.

— Да, был. У меня нет в этом никаких сомнений. — Мэт снова был спокоен, полностью совладав с порывом, грозившим увлечь их обоих так далеко, куда уже не долетает голос разума. — Она призналась мне в этом на том приеме в ночь, когда она умерла. Сказала, что он заставил ее уйти от меня… что она в замешательстве… что она опять напилась, потому что она выбита из колеи его требованиями. — Он пожал плечами. — Все попытки доказать это в суде оказались тщетными. Но зачем ей было лгать? Я знал ее лучше всех на земле. Франческа говорила правду.

— Но она не сказала тебе, кто это был?

— Она отказалась сказать. — Он помолчал, и Энни заметила, что жилы на его шее подрагивают от напряжения. — Но мне кажется, что она испытывала к нему противоречивые чувства. Потому что все, что тогда случилось, было в ее обычной манере — пьяные скандалы, потом отчаянные попытки примирения. Много сумбурной болтовни о разводе, а потом клятвы в том, что она меня любит и всегда будет любить. — Он вздохнул. — Все это очень походило на русские горки, и не знаю, сколько еще я смог бы выносить все это, если бы все разом не оборвалось. Я думаю, что того другого парня она сводила с ума так же, как и меня.

— И он ее убил?

— Другое объяснение мне трудно найти, Энни. Он убил мою жену и моего ребенка. И это будет преследовать меня всю жизнь.

Четырнадцатая глава

Энни вышла из дома Мэтью почти в одиннадцать часов. Когда он провожал ее к двери, они оба уже держали себя в руках. Он больше не дотрагивался до нее, даже тогда, когда она, надев свой жакет и стоя в дверях, неловко обернулась к нему. Поцелует ли он ее?

Нет, он не стал. Тем не менее он проводил ее до машины и стоял рядом, засунув руки в задние карманы джинсов, пока она заводила мотор.

— Благодарю за фантастический ужин.

— Не стоит.

Вот проклятие! Она открыла окно и поманила его. В недоумении он наклонился, приблизив свое лицо к ее лицу. Она высунулась и быстро поцеловала его прямо в губы, потом откинулась назад и улыбнулась.

— Пока! — сказала она и умчалась.

После того как Энни уехала, Мэт уселся в одиночестве в кожаном кресле в своем темном, угрюмом доме, глядя, как догорают угли в камине. Впервые за последние много месяцев голова у него была ясная и ему нужно было многое обдумать.

Это хорошо, что Энни все же не решилась… и что ему удалось удержать себя в руках. Что ему меньше всего сейчас нужно — так это ринуться сломя голову в любовное приключение. Он должен сосредоточиться прежде всего на том, чтобы как-то наладить свою жизнь, должен привести в порядок дела своей фирмы, нужно наладить прежние отношения со всеми. У него много дел.

В компьютерном бизнесе все меняется стремительно. «Пауэрдэйм» всегда оставался на переднем крае главным образом благодаря его способности видеть далеко вперед. Разумеется, по мере того как «Пауэрдэйм» становился все более и более мощной компанией, он мог нанимать много талантливых людей, и они много делали для того, чтобы компания по-прежнему процветала в то время, пока он разбирался с калифорнийскими властями. Но теперь им снова необходимо было его руководство.

Вот на этом он и должен сконцентрироваться, потому что не может себе позволить плыть по течению чувств.

Полтора года неволи меняют человека. Ему приходилось считаться с возможностью того, что он, может быть, никогда не окажется снова на свободе. У него была масса времени обдумать все, о чем он сожалел, в чем был неправ. И теперь, когда все же был на свободе и жизнь снова развернула перед ним свои горизонты, он должен принять решение, как ему жить дальше.

Но свою дальнейшую жизнь он представлял себе смутно. Конечно, он хотел иметь семью и детей. У него начинало саднить в груди всякий раз, когда вспоминал, что потерял. Да, он хотел еще раз получить возможность иметь ребенка!

Но он совсем не собирался скоропалительно вступать в связь с какой-либо женщиной, довериться ей, не узнав ее вначале настолько хорошо, чтобы быть уверенным, что они подходят друг другу.

Он уже совершил одну ошибку с Франческой. Любовь лишила его рассудка. Он был слеп к ее недостаткам и прозрел только, когда был уже женат. Меньше всего ему нужно сейчас это ощущение страстного влечения к другому человеку. Здесь слишком легко обмануться, проглядеть какие-то подводные камни, которые, обнаружившись потом, могут все разрушить. Желание — мощная сила, но для союза двух душ нужны более глубокие чувства.

Он даже жалел, что Энни вызывает в нем такое сильное желание. Мэт научился не доверять влечению. Упоительное и прекрасное, оно не могло служить основой для серьезных отношений, не давало разглядеть то, что люди по каким-то причинам просто не подходят друг другу.