Иван Строд - В якутской тайге

• Название: В якутской тайге
• Автор: Иван Строд
• Издательство: Воениздат
• Жанр: О войне
• Год: 1961

---

Нельканский тяжелый урок все же не поколебал у Пепеляева уверенности в конечном успехе предприятия. Он по-прежнему верил, что дружина, преодолев громадные пространства дикой тайги и выйдя в населенную полосу области, будет радостно встречена якутским народом.

5 декабря Пепеляев выехал обратно в Нелькан. Туда же в скором времени выступил со сводным отрядом и генерал Вишневский. Дружина начала готовиться к дальнейшему продвижению в глубь области.

Докладывая Дитерихсу, Пепеляев писал:

«16 октября 1922 г. № 22, с. Нелькан.

Ваше высокопревосходительство!

После пятнадцати дней похода занят Нелькан. Красные, не приняв боя, ушли по реке Мае вниз — в Усть-Майское.

Начальник штаба полковник Леонов подробно в своем докладе сообщил о нашем положении, о политической и оперативной обстановке. Немного не согласен с его оценкой психологического состояния красных войск. Полагаю, что их начальники безусловно найдут способ поднять дух своих войск и перед нами несомненно предстанут вполне боеспособные части.

Борьба будет упорная и серьезная. Красные будут отходить на свои резервы к Якутску, могут выставить против нас до трех тысяч пехоты, с тридцатью пулеметами и шестью орудиями. Мы же будем всецело зависеть от настроения местных жителей, в особенности в смысле питания. Все же, я полагаю, и у нас много данных для успеха, и потому я решаюсь на зимний поход. В первых числах ноября выступаю на д. Петропавловское, от Нелькана пятьсот верст.

Если поможет господь и даст нам успех и мы возьмем Якутск, постараемся связаться с вами по радио».

В декабре 1922 года дружина выступила из Нелькана в глубь области. Движение совершалось только днем, люди следовали пешим порядком. Через каждые 3—4 дня устраивали дневки, чтобы дать передохнуть оленям. В среднем двигались со скоростью двадцать — двадцать пять верст в день.

ОТКАЖЕТСЯ ЛИ ГЕНЕРАЛ ОТ ПОХОДА?

Такая обстановка сложилась в ЯАССР к концу 1922 года.

В Якутске о нельканской неудаче пепеляевской дружины стало известно примерно через месяц. Якутский революционный комитет решил использовать бедственное положение пепеляевцев, чтобы ликвидировать новую белогвардейскую авантюру без лишнего кровопролития.

Начали спешно готовить экспедицию к Нелькану. Предполагалось, что к приходу туда красноармейского отряда положение пепеляевцев станет настолько трудным, что будет достаточно передать генералу обращение Якутского ревкома и командующего войсками Байкалом и белые откажутся от похода.

Якутский революционный комитет подготовил обращение к Пепеляеву, в котором предлагал прекратить дальнейшее продвижение дружины в глубь Якутии, отказаться от всяких враждебных намерений и военных действий против трудящихся автономии, сложить оружие и сдаться на милость Советской власти. Командующий войсками Байкалов обещал всем добровольно сдавшимся полную гарантию неприкосновенности личности и имущества.

Якутский ревком делал все возможное для бескровной ликвидации пепеляевщины.

Экспедиция спешно готовилась к дальней, почти девятисотверстной дороге. Заготавливали сухари, шили палатки, в кузнице делали железные печки. Нужно было предусмотреть много мелочей.

В экспедицию было выделено сорок бойцов, а из огневых средств — два автомата Шоша. Командовать экспедицией поручено было мне.

12 декабря наш маленький отряд выступил из Якутска и через четыре дня прибыл в село Амгу. Здесь мы подобрали оленьи упряжки, нашли проводника. Им стал хорошо знавший тайгу, неоднократно сопровождавший красноармейские части якут Николаев.

23 декабря, накануне выступления отряда из Амги, здесь состоялось общее собрание амгинского гарнизона и граждан села. Собрание обратилось к Пепеляеву с письмом. В нем говорилось:

«Генерал Пепеляев!

Общее собрание частей Красной Армии и граждан слободы Амги обращается к вам с настоящим открытым письмом.

До последнего времени мы не придавали особого значения разным нелепым слухам. Нам не хотелось верить, что в недалеком будущем возможно какое-нибудь новое покушение на власть Советов со стороны ее врагов. Нам казалась невероятной и бессмысленной какая бы то ни была очередная авантюра со стороны жестоко разбитой и растоптанной сапогом пролетариата сибирской контрреволюции всех оттенков и направлений.

В минувшей борьбе разве недостаточно ясно определилось и выяснилось соотношение классовых сил Октябрьской революции и желание всего трудящегося народа? Разве можно, проиграв генеральное сражение, теперь жалкими частными атаками, с кучкой оголтелых людей восстановить разбитый вдребезги колчаковский фронт?

Никогда, генерал! Забудьте об этом думать! …Вы все еще надеетесь обмануть трудовые массы и выехать на захудалой кляче — показном, достаточно известном в Сибири демократизме времен колчаковщины и атамановщины.

Мы отлично понимаем вас и открыто говорим: «Жестоко ошибаетесь в расчетах, генерал Пепеляев…»

Вся ваша авантюра построена на песке, и вас вместе с вашей дружиной ожидает конец Колчака. Начнете вы за здравие, а кончите за упокой.

Бросьте ваши кровавые замыслы, откажитесь от бесполезной и преступной борьбы против Советов, сложите оружие. Это единственно правильный и разумный выход из того тупика, в котором очутились все вы и из которого не выбраться обратно, в Харбин, ибо все пути отступления будут отрезаны».

С отрядом пошли три известных населению якута Дьячковский, Ефремов и Непомнящий. Они-то и должны были вручить Пепеляеву письмо амгинцев и сообщить ему об отрицательном отношении местного населения к его авантюре.

Следовали с ними и еще два, строго говоря, посторонних отряду человека — перебежчики Наха и Вычужанин. Они написали письмо пепеляевцам и сами пожелали его вручить. В письме они рассказывали правду о Советской власти. Наха и Вычужанин писали:

«Товарищи пепеляевцы!

Как бывшим вашим сослуживцам, позвольте вам, товарищи, сообщить, что мы добровольно ушли из нашего отряда, являющегося наемной кучкой капиталистов и приверженцев навеки отжившего строя. Товарищи, мы открыто заявляем, что мы раньше заблуждались, что, не отдавая себе отчета, слепо поддавались влиянию тех взглядов и настроений, которые окружали нас и окружают вас теперь и которые, уже не сознательно, а просто традиционно, у большинства продолжают существовать до сего времени. Мы не видели или не хотели видеть, что жизнь идет все вперед, что не может быть возврата к старому, что Советская власть не есть, как нам напевали, власть кучки захватчиков, — нет, это есть действительно власть трудового народа, которая неустанно работает, чтобы построить и наладить жизнь, основанную на справедливости, равенстве и братстве всех, а не отдельных личностей.

Товарищи, как мы не видели, так и вы не видите теперь, что не может власть кучки захватчиков существовать столько лет и все больше укрепляться, что не могла бы такая власть победить в 1919 году со всех сторон наступавшие на нее полки контрреволюционных генералов, армии коих побеждены и рассеяны. Это могла сделать только власть народа — Советская власть, которая продолжает крепнуть и расцветать.

Поэтому, товарищи, даже смешно, что генерал Пепеляев с небольшим отрядом и с головокружительными планами идет сюда, в Якутию, победить советские войска и захватить власть в свои руки.

Товарищи, это неправда, что нам говорили во Владивостоке и Аяне, что будто бы жители Якутии ждут пепеляевцев с нетерпением, что они стонут под бременем Советской власти.

Нет, они здесь живут легко и свободно, и пепеляевцы явятся для них незваными гостями, которые принесут им новые страдания и испытания. Поэтому, товарищи, наш вам совет: не поддерживайте планы и замыслы вашего начальства, переходите на сторону советских войск. Здесь забудут все ваше прошлое, и вы получите полное прощение, как получили его мы. Не верьте тому, что говорят, будто бы у красных расстреливают, — нет, здесь не так, как у белых, здесь не расстреливают и не порют, а здесь вам все простят. Советская власть не мстит никому. Но горе же вы испытаете, если вздумаете воевать, потому что Советская власть сильна, и ей ничего не стоит уничтожить ваш маленький отряд.

Бывшие пепеляевские офицеры: Наха и Вычужанин.

23/XII-1922 года, слобода Амга».

Итак, окончательно подготовившись, 24 декабря наш маленький отряд выступил в путь. Из транспортных средств мы имели пятьдесят нарт и двадцать запасных оленей. Первый день по наезженной дороге двигаться было легко, и мы сделали верст сорок. Но затем дорога пропала, не было даже ее признаков. Шли целиной, по сплошному глубокому снегу. Чтобы облегчить упряжных оленей, впереди ехали верхами на запасных оленях оленеводы и протаптывали дорогу. Понятно, что в таких условиях более двадцати — двадцати пяти верст в день делать не могли.