Николай Богомолов - Вокруг «Серебряного века»

• Название: Вокруг «Серебряного века»
• Автор: Николай Богомолов
• Издательство: Новое литературное обозрение
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-86793-826-0

В новую книгу известного литературоведа Н. А. Богомолова, автора многочисленных исследований по истории отечественной словесности, вошли работы разных лет. Книга состоит из трех разделов. В первом рассмотрены некоторые общие проблемы изучения русской литературы конца XIX — начала XX веков, в него также включены воспоминания о М. Л. Гаспарове и В. Н. Топорове и статья о научном творчестве З. Г. Минц. Во втором, центральном разделе публикуются материалы по истории русского символизма и статьи, посвященные его деятелям, как чрезвычайно известным (В. Я. Брюсов, К. Д. Бальмонт, Ф. Сологуб), так и остающимся в тени (Ю. К. Балтрушайтис, М. Н. Семенов, круг издательства «Гриф»). В третьем собраны работы о постсимволизме и авангарде с проекциями на историческую действительность 1950–1960-х годов.

---

Единственное проходное упоминание об А. Стриндберге в критике Гумилева[1249] также относится к раннему времени (1907) и связывает его творчество с аллегорическим art nouveau.

Из этого становится понятным, что в зафиксированной Адамовичем оценке Гумилев исходил из своего общего отношения не только конкретно к этим авторам, но и к тем тенденциям в литературе, которые они (по мнению Гумилева, конечно, — далеко не все согласятся с таким резким мнением о Стриндберге) весьма определенно выразили.

28. Из суперкомментария к «Письмам о русской поэзии»

Рецензируя «Счастливый домик» Вл. Ходасевича, Гумилев написал: «Внимание читателя следует за поэтом легко, словно в плавном танце, то замирает, то скользит, углубляется, возносится по линиям, гармонично заканчивающимся и новым для каждого стихотворения. Поэт <…> пока только балетмейстер, но танцы, которым он учит, — священные танцы»[1250].

Уподобление стихов Ходасевича танцу было чрезвычайно проницательно, тем более что практически ни в одном стихотворении рецензируемой книги танец или балет не упоминались[1251]. Другое дело — более позднее время, уже после убийства Гумилева: в стихотворении 1922 года «Жизель» балет становится не только предметом описания, но и фоном для психологического конфликта стихотворения; в стихотворении «Перед зеркалом» (1924) об авторе будет сказано: «Разве мальчик, в Останкине летом / Танцевавший на дачных балах, — / Это я <…>?», а в очерке «Младенчество» Ходасевич подробно поведает о своих детских впечатлениях от балета, о не исполнившемся желании стать танцовщиком и пр.

В дополнение к этому приведем также стихотворный текст[1252], достоверно датировать который мы не можем, однако рискнем высказать предположение, что он мог писаться к 150-летию Большого театра, то есть в 1926 году. О том, что имеется в виду именно Большой театр, а не какой-либо иной, говорят упоминаемые в стихотворении имена, а юбилейным представляется не только антураж, но прежде всего — торжественный, почти одический строй. В какой-то степени неоконченное стихотворение напоминает знаменитое «Не ямбом ли четырехстопным…», напоминает не конкретными словами и оборотами речи, а соединением современности (впрочем, скорее — атмосферы Большого театра 1890-х годов) и прошлого. Не случайно «трубы, лиры» — это перефразировка державинского «Чрез звуки лиры и трубы», «императорская порфира» также, вероятнее всего, служит сигналом давних времен.

Сам облик зрительного зала Большого театра — тот же, что и в «Младенчестве»: «С благоговением и благодарностью вспоминаю его торжественное великолепие, его облачный и мифологический плафон, его пышную позолоту, алый бархат партера, пурпурный штоф занавесей в его ложах, величавую и строгую пустоту царской ложи <…> Мне до мелочей памятны полукруглые коридоры театра, отшлифованные ступени его каменных лестниц и совершенно особенный, неповторимый, немного приторный запах зрительного зала: он казался мне смесью шоколада, духов и сукна»[1253]. В стихотворении же читаем:

Мертвым и живым…
И тяжкий труд преображать
Вы в―――――――――сон учили / научили
(В сон――――――――научили)
О, низкий, низкий вам поклон!

Вверху, над ним――――――――
Златые свитки, трубы, лиры―――――
Он алым бархатом сиял,
И мнилось — на него упал
Край императорской порфиры[1254].

По отшлифов<анным> камням
И серебристый голос шпор[1255]

Средь намалеванных кумиров
Стоял слащавый Тихомиров[1256]
С румяным кукольным лицом,
                              отточен,
Когда, непогрешим и точен,
Стрелой впился в―――――――пол.
И царской ложи пустота.

Этот черновик делает гумилевскую проницательность еще более поразительной.

29. Акмеизм в пятидесятые годы

Поздние воспоминания людей, близких в свое время к акмеизму, несомненно, заслуживают внимания, даже в тех случаях, когда заключают в себе изрядную долю вымысла.

Г. Адамович многократно рассказывал о своих взаимоотношениях с различными «Цехами поэтов», мэтрами акмеизма и т. п. Среди значительного количества известных материалов[1257] не последнее место занимает уже довольно давно опубликованное его письмо к Ю. П. Терапиано, вносящее несколько поправок в статью последнего[1258]. Однако ответное письмо Терапиано, скопированное автором и приложенное к автографу Адамовича, по неизвестным для нас причинам в той публикации использовано не было, а между тем оно представляет серьезный интерес для характеристики знаний об акмеизме, которыми обладали в пятидесятые и в начале шестидесятых годов эмигрантские знатоки предмета. Напомним, что Терапиано осуществил несколько публикаций из архива Гумилева[1259], специально писал о нем, о других поэтах-акмеистах и об акмеизме вообще[1260], т. е. не был посторонним в деле восстановления репутации оболганного в СССР течения. Тем не менее Г. Адамович в частном письме выразился кратко и недвусмысленно: «Терапиано об акмеистах не знает ровно ничего»[1261]. Печатаемое далее в существенной для нас части письмо делает очевидным, что такое впечатление базировалось не только на опубликованных текстах Терапиано, но и на сведениях, почерпнутых отсюда.

Оно хранится: Beineke Rare Books and Manuscripts Library, Yale University, New Haven. Iurii Terapiano Collection. Gen MSS 301. Box 1. Folder 1.

13/IX-59.

Дорогой Георгий Викторович,

Благодарю Вас за поправки, касающиеся la petite histoire[1262] «Цеха», которые я приму во внимание на будущее.

Вл. Нарбута я пропустил потому, что никак не мог вспомнить его фамилии[1263].

Он ведь, хотя и «акмеист», но большого значения в литературе не имел.

Я не знал также, что Вы были и в первом «Цехе поэтов»[1264].

В заметке от издательства «Одиночества и свободы» сказано о Вас: «Вскоре после революции он стал членом „Цеха поэтов“ и в 1922 году, незадолго до отъезда из России, опубликован новый сборник стихов „Чистилище“».

Поэтому я думал, что Вы были членом только II-го «Ц<еха> поэтов».

История второго «Цеха» также мне была не ясна, в чем виноват отчасти Н. Оцуп.

В своей вступительной статье к «Избранному» Гумилева он пишет: — «Он (Гумилев) предложил мне помочь ему воскресить „Цех поэтов“ и быть с ним соредактором сборников „Цеха“».

Н. Оцуп не указывает точной даты восстановления «Ц<еха> поэтов», но можно понять, что это было между <19>19 и <19>21 годом.

Подсчитав, что с первой трети 1917 г. по апрель 1918 г. Гумилев находился за границей, я предположительно отнес восстановление «Ц<еха> П<оэтов>» к концу 1919 или к началу 1920 г.

О том, что «Ц<ех>» был восстановлен Вами и Георгием Ивановым в отсутствие Гумилева в 1917 или в начале 1918 г., я никогда раньше не слышал и полагал, что 2-й «Цех» был восстановлен самим Гумилевым значительно позже. <…>

Условные сокращения

Ежегодник — Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского дома (с указанием года).

ИМЛИ — Отдел рукописей Института мировой литературы РАН.

ИРЛИ — Рукописный отдел Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН.

ЛН — Литературное наследство (с указанием тома).

Оккультизм — Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм: Исследования и материалы. М.: НЛО, 1999.

РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства.

РГБ — Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки.

PHБ — Отдел рукописей Российской национальной библиотеки.

Ходасевич — Ходасевич Владислав. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1996–1997 (с указанием тома).

ЦИАМ — Центральный исторический архив Москвы.

Примечания

*

Впервые: L’âge d’argent dans la culture russe. Lyon, 2007 (Modernités russes 7). P. 133–144.

2

Amsterdam, 1997. В русском переводе автора — под названием «Серебряный век как умысел и вымысел» (М., 2000). И в том и в другом варианте книга снабжена предисловием Вяч. Вс. Иванова.

3

См. далеко, конечно, не полный список: Автографы поэтов серебряного века: Дарственные надписи на книгах. М.: Книга, 1995; Бавин С., Семибратова И. Судьбы поэтов серебряного века. М., 1993; Борковская Н. В. Поэзия «серебряного века»: Учебное пособие. Екатеринбург, 1993; Белякаева-Казанская Л. Эхо серебряного века: Малоизвестные страницы петербургской культуры первой трети XX века. СПб., [1998]; Воспоминания о серебряном веке / Сост., автор предисл. и коммент. Вадим Крейд. М., 1993; Время Дягилева: Универсалии серебряного века. Пермь: Арабеск, 1993; Кричевская Ю. Р. Модернизм в русской литературе: Эпоха серебряного века: Учебное пособие. М., 1994; Пинаев Сергей. Близкий всем, всему чужой… Максимилиан Волошин в историко-культурном контексте серебряного века. М., 1996; Русская литературная критика серебряного века: Тезисы докладов и сообщений международной научной конференции 7–9 октября 1996 года. Новгород, 1996; Русская поэзия серебряного века 1890–1917: Антология / Под ред. М. Л. Гаспарова и И. В. Корецкой. М., 1993; Серебряный век: Петербургская поэзия конца XIX — начала XX в. / Под ред. М. Ф. Пьяных. Л., 1991; «Серебряный век». Потаенная литература: Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1997; Серебряный век: Приложение к журналу «Ренессанс» / Сост. Е. М. Ольшанская. Киев, 1994; Серебряный век: Мемуары / Сост. Т. И. Дубинской-Джалиловой. М., 1990; Серебряный век в России: Избранные страницы. М., 1993; Серебряный век русской литературы: Проблемы, документы. М., 1996; Слободнюк С. Л. «Дьяволы» «серебряного» века (древний гностицизм и русская литература 1890–1930 гг.). [Загл. обл.: «Идущие путями зла…»: Древний гностицизм и русская литература 1880–1930 гг.]. СПб., 1998; Сонет серебряного века: Русский сонет конца XIX— начала XX века / Вст. ст., сост. и прим. О. И. Федотова. М., 1990; Сто поэтесс серебряного века: Антология / Сост., авторы биографических статей МЛ. Гаспаров, О. Б. Кушдина, Т. Л. Никольская. СПб., 1997 (второе издание под загл. «Сто одна поэтесса серебряного века» — СПб., 2000); Фридлендер Г. М. Пушкин, Достоевский, «серебряный век». СПб., 1995; Хазан Владимир. Материалы к спецкурсу «Из истории русской поэзии серебряного века». Грозный, 1992; Червинская Ольга. Акмеизм в контексте серебряного века и традиции. Черновцы, 1997; Эрос: Россия. Серебряный век. М., 1992; Чеховиана: Чехов и «серебряный век». М., 1996; Эткинд А. Содом и Психея: Очерки интеллектуальной истории Серебряного века. М., 1996.