Присцилла Хагон - Опасный круиз

• Название: Опасный круиз
• Автор: Присцилла Хагон
• Издательство: Темпораль
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-88799-001-5

Джоанна нашла себе на лето отличную подработку: «Компаньон для двух детей в круизе по Средиземному морю»! Из обрывка подслушанного разговора ей стало понятно, что ее потенциальный работодатель предпочёл бы на это место девушку поглупее. Джоанна изобразила из себя хорошую, но глуповатую школьницу — и не стала упоминать о своей стипендии в Оксфорде и свободном итальянском и французском языках.

Вот только почему ей вдруг пришло в голову, что эта работа может стать для неё опасной?

---

Я обрадовалась, когда Чарльз пришел за мной.

— Музыка начинается, — сказал он. — Но должен предупредить, мне нельзя слишком усердствовать. Я поехал в круиз как раз чтобы поправить свое здоровье.

— Так вы были больны? — спросила я по пути в танцзал.

— Я попал в аварию, — ответил он, останавливаясь около дверей. За ними, на большом свободном пространстве, уже танцевали под небольшой оркестр две или три пары. Пароход неожиданно накренился, и Чарльз подхватил меня, чтобы я не упала.

— Я не виноват в столкновении, — продолжал он, — но машину все равно не вернешь, да и самому мне прилично досталось. Могло быть и хуже, конечно, но я и так получил хорошую встряску.

— Да уж, наверняка, — однако мне показалось, что, несмотря на перенесенное, он выглядел очень неплохо. Он, вероятно, был из тех, кто быстро загорает. — Смотрите! Может, не стоит нам танцевать, раз…

— О, на самом деле, я прекрасно себя чувствую. Просто пока довольно быстро устаю. Через несколько дней, наверное, все будет совсем хорошо. Солнце и морской воздух, знаете ли… Вообще-то, я не из тех, кто ездит в круизы. Мне нравится что-нибудь более энергичное. Обычно я отправляюсь куда-нибудь в горы — в Альпы, Австрию или Швейцарию. Неплохая музыка, правда?

Он здорово танцевал, я получила колоссальное удовольствие. Я заметила, что Верритоны танцевали вместе. Эдвард Верритон танцевал довольно эффектно, а его жена была просто грациозна. Но она все-таки выглядела бледной и, по-моему, была недовольна собой. Он называл ее Мелисса. Это имя шло ей.

Они все еще танцевали, когда мы с Чарльзом решили отдохнуть. Народу собралось уже полным-полно и я обрадовалась, увидев много молодежи. Я вкратце объяснила Чарльзу, что сопровождаю двоих детей, с которыми он меня видел раньше, и показала Верритонов.

— Понимаете, это была возможность попасть в круиз.

— Вы студентка? — он уже рассказал мне, что год назад закончил Кембридж и работает в лондонском отделении фирмы своего отца.

— Нет, — это, безусловно, так и было на сегодняшний день, но я снова задумалась над тем, как же мне дальше продолжать разыгрывать мою новую роль. «У м-меня есть еще несколько недель, чтобы… чтобы подумать. Я только закончила школу этим летом».

Мы сели слишком близко к оркестру, и было трудно разговаривать. Поэтому, по большей части, мы занимались разглядыванием людей вокруг. Я гадала, сколько из них успеют подружиться друг с другом до конца нашего путешествия.

Неожиданно мой взгляд приковал к себе мужчина, сидевший неподалеку. Он был темноволосый, среднего возраста и сидел один, пристально разглядывая танцующих. Я заметила, что за Верритонами он наблюдал с особенным интересом. Пока они кружились в танце, его взгляд следовал за ними, но и потом, когда музыка кончилась и Верритоны направились к столику на том конце зала, он не спускал с них глаз. А когда Эдвард Верритон посмотрел в его направлении, мужчина немедленно подозвал проходившего мимо официанта и заказал коктейль. Эдвард Верритон не выказал к нему вовсе никакого интереса; через некоторое время мужчина снова выглядывал их.

Ладно, может быть, темноволосому незнакомцу просто нравилась миссис Верритон и ничего больше. Теперь он, кажется, потерял к ним всякий интерес. Он осушил свой стакан и встал, чтобы спросить женщину, сидевшую в одиночестве, не хочет ли она потанцевать. Они отдалились от нас, и теперь он уже не выглядел таким озабоченным, каким показался мне сначала, наоборот, весело болтал о чем-то.

Мы еще несколько раз потанцевали с Чарльзом, а потом я сказала, что мне лучше бы все-таки заглянуть к детям и после этого идти спать.

Я пожелала доброй ночи Чарльзу и поспешила вниз, на палубу А. Дети спали, и я прошла в свою каюту, где приняла горячую ванну и легла с книгой в постель.

Нет, это не движение корабля мешало мне заснуть, когда я отложила книгу и выключила свет. Мне мешали теснившиеся в голове, мысли. Столько новых впечатлений… какая темная вода за иллюминатором… Верритоны, вероятно, скрывают какую-то тайну. Или я все просто выдумала? Да нет, ведь не придумала же я этот разговор тогда наверху на Аппер-Белгрейв-стрит. Я до сих пор слышала этот голос с еле уловимым акцентом. Голос, таивший в себе какую-то смутную угрозу. Может, я неправильно поняла, но уж, во всяком случае, не выдумала.

Ладно, сказала я себе, чуть ли не в двадцатый раз поворачиваясь на другой бок. Если здесь что-нибудь кроется, то в ближайшие несколько дней все станет ясно. С одной стороны, мне ужасно хотелось без помех наслаждаться солнцем, морем и новыми видами; с другой — я все еще была охвачена любопытством. Тот мужчина в танцзале… Нет, уж это точно мои фантазии. Просто одинокий путешественник, интересующийся хорошенькими женщинами.

Я еще раз перевернулась на другой бок и заставила себя поскорее заснуть.

Глава 4 Фантазия или..?

Утром наш корабль плыл по замечательно голубому, слегка взволнованному ветром морю. Под дверью я нашла листок, где мне предлагали на выбор массу разных занятий. «При хорошей погоде бассейн открыт… настольный теннис и шафлборд… утренний магнитофонный концерт в главной комнате отдыха… игроков в бридж просят собираться в курительной комнате в два тридцать».

Я хорошо выспалась и чувствовала себя отдохнувшей и ко всему готовой. Я даже поднялась на палубу, перед тем как идти к детям. Они были одеты и пребывали в прекрасном настроении. Но неожиданно Кенди прихлопнула рот ладошкой и взглянула на дверь в соседнюю комнату.

— Папа просил не шуметь. Они завтракают в постели, и гораздо позже.

— Наверное, потому, что вашей маме нужно отдохнуть. В конце концов, это путешествие в первую очередь необходимо ей.

— Она не любит ездить в круизы, — безапелляционно заявил Гил.

— Да-а? Но ведь наверняка…

— Мы с Кенди слышали, как она сама об этом сказала. Она сказала, это всего лишь…

— … всего лишь неудачный предлог, и она молит Бога, чтобы он прекратил рассказывать всем, что она больна, — бойко закончила Кенди, понизив голос. Она, кажется, ни на минуту не забывала о двери в соседнюю каюту.

Сердце у меня в груди екнуло, а охота наслаждаться солнечным утром куда-то испарилась. Наверное, расспрашивать детей было нехорошо, но я сказала испытующе:

— Но она действительно больна, верно ведь? Выражение лица у Кенди сразу стало замкнутым.

Через некоторое время, когда мы вышли в коридор, она сказала:

— Она стала совсем другая. Никогда не смеется, не играет с нами. Нам с Гилом страшно не нравится, какая она стала.

Но за завтраком они снова развеселились и вели себя даже немного слишком шумно. Стало ясно, что Керри и Билл Крейги сделаются на время путешествия их неразлучными друзьями. Немедленно после еды они все вместе куда-то исчезли. Позднее я увидела их вместе с несколькими другими детьми на прогулочной палубе: они играли в какую-то игру, вроде «море волнуется». Темные волосы Кенди развевались на ветру.

Я взяла книгу в библиотеке и устроилась в шезлонге на палубе А в уютном местечке, как раз под навесом веранды. Было не очень жарко, но мое лицо уже горело от солнца и морского ветра. Я немного почитала, а потом стала наблюдать за людьми и поняла, что некоторые успели уже друг с другом познакомиться. Я снова видела того мужчину из танцзала. В шортах и довольно ярком свитере, он играл в теннис. Он был очень смуглый и уже загорел; определенно, он явно собирался хорошо провести время.

Неподалеку сидела женщина, которую я про себя прозвала Вечной Ворчуньей, потому что она ни на секунду не переставала критиковать всех и вся. Я слышала ее вчера вечером после обеда в комнате отдыха и она до сих пор не угомонилась.

— Разумеется, на «Королеве Елизавете» все совсем по другому, — послышался недовольный голос.

А потом я вздрогнула, потому что в этот момент Эдвард Верритон вышел на палубу и остановился в нескольких ярдах от меня. Он тоже надел шорты и свитер и очень мало походил на того горожанина, каким я его впервые увидела. Высокий, с мускулистыми стройными ногами, он, бесспорно, был очень красив.

Он заметил меня и направился в мою сторону. Я вскочила на ноги, сообразив, что должна была бы присматривать за детьми, а не бездельничать в шезлонге. С ним на самом деле не трудно было разыгрывать застенчивую девочку — это выходило более или менее естественно, потому что в его присутствии я все время чувствовала себя смущенной.

— Доброе утро, Джоанна, — сказал он. — Надеюсь, вы хорошо спали. Вы видели Кенди и Гила?

— С другими детьми, кажется, — запинаясь произнесла я. — Я сейчас… — но как раз в этот момент появилась длинная вереница детей. Эдвард Верритон извлек из нее сына и дочь, взял их за руки и бодро предложил:

— Пойдемте поиграем во что-нибудь, хорошо?

— Нам не хочется… — начал было Гил, насупившись.