Николай Коротеев - По ту сторону костра

• Название: По ту сторону костра
• Автор: Николай Коротеев
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1982

В книгу включены повести: «По следу упие» — о тружениках тайги, о расследовании работниками милиции загадочных обстоятельств гибели опытного таежника — искателя «корня жизни» — женьшеня; «Капкан удачи» — о добытчиках алмазов, о том, как неожиданно раскрываются истинные нравственные качества молодых людей, вступивших в большую жизнь; рассказ «По ту сторону костра» — о тигроловах, о бережном отношении советского человека к богатствам тайги. За повесть «По следу упие» автор был удостоен звания лауреата премии МВД СССР и Союза писателей СССР.

Содержание:

По следу упие. Повесть

Капкан удачи. Повесть

По ту сторону костра. Рассказ

Рисунки: Н. Лавецкого

---

Однако нужно время, чтобы рассказать о воспоминании: о свете дня, о том, что делали и говорили люди и хорошо ли они выполняли свое дело.

Назарыч помнил, как после злой пурги, зарядившей на четверо суток, прояснилось и ударил скрипучий мороз градусов под тридцать. Медное солнце, тусклое и бессильное, едва вылезло над увалами лысых сопочных вершин. С чистого неба, вспыхивая и сверкая, опускалась едва ощутимая выморозь, выжатая из влажного еще после метельной погоды воздуха. Телефона тогда на пароме не было, и Назарыч очень удивился, услышав издалека звонкую трескотню тракторных двигателей. Он пошел вверх по недавно пробитому колдобинному летнику и увидел процессию из пяти тракторов и двух бульдозеров, которые волокли громадный, с двухэтажный дом, длиннющий дырчатый цилиндр грохота.

Неподалеку от спуска колонна остановилась.

С первого трактора, тянувшего грохот плугом, соскочил юркий коротышка-якут Аким Жихарев и помахал Назарычу рукой-культяпкой. Назарыч ответил на приветствие степенно, потом спросил:

— Как же вы эту бандуру по спуску с крутым поворотом проволокете? Да и река толком не стала.

Аким сощурился так, что глаз совсем стало не видно:

— Бульдозеры у нас. Дорогу чуток спрямим, подбреем, на реке мост наморозим. Вон как жмет… — И Жихарев поднял широкоскулое лицо кверху, под искристую выморозь. — Пройдем. Обогреться бы нам.

— Давайте, давайте, — заторопил их Назарыч.

— Хозяином здесь будешь? — спросил Аким.

— Остаюсь. Мне ж много не надо. И шофера едой не обижают.

— Коли ты, Назарыч, серьезно, то и зарплату тебе положат. Ты не беспокойся. И продуктовым НЗ обеспечим. Чего это тебе при должности паромщика побираться. Дворец-то сам собрал?

— Сам.

— Не мал?

— На нарах человек двадцать разместятся. Жихарев хлопнул Назарыча культяпкой по плечу:

— Так это ж отель!

— Чего?

— Гостиница.

А когда вошли в избу, Жихарев еще больше удивился. Внутри древесина лиственниц была ошкурена и нежно светилась.

— Ну, Назарыч, не ожидал, — сказал Аким. — Культяпкой ручаюсь, быть тебе в должности паромщика. И гостиницу твою поможем содержать. Это точно. Если б ее тут не было, следовало выдумать. Поможем.

— Я ж не из-за этого…

— Знаю. И тем не менее…

Конечно, Аким знал, что по всей Сибири, и особо на Севере, то на половинке, то на четверти пути из одного места в другое стоят вот такие — а есть и много хуже — избы, и живут в них добровольные сторожа-блюстители. Такой должности не существует ни в одном штатном расписании. Исполняют ее старики, которым не под силу сделалась охота, но без людей, без дела жить они не могут и не хотят. Бескорыстное и страстное служение — потребность их души.

У Назарыча еще достало сил по бревнышку за лето собрать избу. Впрочем, не без добрых людей — редких проезжающих мимо умаявшихся шоферов. Он благодарил их отменной заваркой.

Трактористы уже отужинали и чаевали, когда в избу пришли Жихарев и двое бульдозеристов, промерзшие, с осунувшимися лицами. По тому, что парни не хотели раздеваться, пока не согреются, Назарыч догадался: люди они на Севере недавние. Но Аким тут, конечно, настоял на своем.

— Ты, двоюродный племяш, меня здесь слушайся, — похохатывал он, стаскивая с долговязого Лазарева полушубок. — Раздевайтесь до белья — тотчас тепло будет. И ты, Сашка, не отставай. А еще солдаты. Чего ж холод под одеждой хранить?

После четвертой кружки чая Жихарев оглядел парней, на которых под полушубками оказались только хлопчатобумажные солдатские гимнастерки, и спросил:

— Сдурели?

— Не заработали еще на одежду.

— Больше недели на дорогу не дам, — неожиданно жестко сказал Жихарев. — Как раз за это время настил на реке наморозим.

Парни в гимнастерках переглянулись, отерли пот со лба, утерли распаявшиеся в тепле носы.

— И не просите — больше не дам. Не загорать сюда приехали, — разгорячился Аким.

— Вот-вот, — закивал Сашка, такой же коротышка, как и Жихарев.

— Три дня — и дорога будет, — трубно высморкавшись, сказал Лазарев.

— Чего?! — не сдержался румяный тракторист в свитере крупной домашней вязки. — Не трави.

— Трофим сказал — три дня, — подтвердил Сашка Попов. — Значит, три.

Аким налил себе еще чаю в кружку:

— Послушай, паря, Север трепачей не любит. Ты хоть прикинул, сколько и какой земли передвинуть надо? Отутюжить. А? Однако, поди, нет, Лазарев. Это ж месячная норма.

— В армии норм нет, — сказал большеглазый Лазарев.

— Братва, — заторопился румяный тракторист, — отвечаем ящиком спирта — не вытянут солдаты.

— Ха! — воскликнул Сашка. — Ешьте сами. Нам без надобности.

— Горючее нам без надобности, а вот парой свитеров ответьте, — сказал Лазарев.

— Свитеры чепуха! — рассердился Аким. — Попову я свой из запаса дам, а для тебя, Лазарев, у ребят найдется. Кто ж к вам под полушубки заглядывал…

— Свитер найдется, — поддакнул тракторист-торопыга. — Только вы чем ответите, пехота?

— Горючим на праздники, — подмигнул Сашка. — Чтоб твоя морская душа распустилась, как масло на горячей сковородке.

Аким нахмурился:

— Не зарывайтесь, ребята. Здесь Север.

— Дядя Аким, и мы не в тропиках служили, в Забайкалье.

— Вещи разные… — протянул Жихарев.

— Будто мы не служили, — обиделся вдруг тракторист-торопыга, передавая Трофиму плотной вязки свитер подводника. — Флот — это, брат, флот, а не пехота.

— Я не об этом говорю, Филипп, — пожал плечами Лазарев. — А за свитер спасибо.

— Поглядим, как пойдет дело, — сказал Жихарев. — Теперь — спать.

На другой день трактористы рубили лес для стлани на льду. Река хотя и замерзла, но слабо. Естественный ледяной мост не выдержал бы многотонную махину уникального грохота. Лазарев и Попов трудились над выравниванием спуска словно одержимые. Назарыч носил им чай и разогретые консервы к бульдозерам, и ели они, не вылезая из кабин.

К полуночи треть спуска была отутюжена. Аким сам проверял дорогу и остался доволен. А в шесть утра бульдозеристы снова сели в кабины. Лазарев хотел побриться, но Жихарев запретил:

— Обморозишь лицо.

— Непривычно небритым. Чувствуешь себя плохо.

— Привыкай. Это Север.

— Ладно. Попробую, — пробурчал Лазарев. — Север, Север…

В полдень, когда начали укладывать стлань, Трофим неожиданно остановил бульдозер и спустился к Жихареву на реку. За ним — Сашка.

— Дядя Аким, — сказал Лазарев. — Почему вы бревнышко к бревнышку подгоняете?

— Чего тебе?

Трофим повторил вопрос.

— Испокон веков четырехнакатная стлань так делается, — недовольно ответил Жихарев. — Что еще?

— Если бревна укладывать по-другому, то и трехнакатная стлань выдержит.

— Точно, — поддержал друга Сашка.

— Занимайтесь своим делом, — раздраженно сказал Жихарев.

— Вы выслушайте, дядя Аким.

— Какой я тебе, к черту, дядя! А Сашка улыбнулся во весь рот:

— Соскучились мы по «гражданке», дядя Аким. А трехнакатную стлань нас капитан Чекрыгин научил класть. На маневрах это было. Ей-ей! Точно. Вот Трошка подтвердит.

Лазарев вытаращил растерянно глаза, но Сашку, видать, понесло:

— Мы за три дня такую стлань сделали — закачаешься. Она выдерживала пять бронетранспортеров сразу. И три танка еще. А эту игрушку запросто выдержит! — Попов мотнул головой в сторону грохота, высившегося на горбе берега.

— Ты дело говори, — чуток подобрел Жихарев. — Чего болтать-то! На рынке, что ли, товар расхваливаешь? Рекламу даешь? Цену набиваешь?

Смущенный Лазарев переминался с ноги на ногу. Назарычу показалось, что рассказ о сверхпрочной стлани, которую солдаты наводили под руководством капитана Чекрыгина, выдуман Сашкой на ходу. Но эти соображения Назарыч удержал при себе, да и хотелось узнать, как выкрутится Лазарев.

— По-моему, — начал Трофим, — надо поперечные бревна раздвигать в разные стороны. Одно наполовину вправо, другое — влево. Площадь их опоры на лед увеличится в полтора раза…

— Вот! Смотрите! — Сашка достал коробок спичек и, разровняв валенком снег, показал наглядно, что предлагал сделать Трофим.

— Потом, — продолжал Лазарев, взяв спички, — второй накат, продольный, укладывается вровень. Ну, а третий, как обычно, бревно к бревну.

— А водой заливать как? — спросил Аким, очень заинтересовавшийся проектом.

— Обычно, — выпалил Сашка, покосившись на Лазарева. — Это ж Север, дядя Аким. Тут лед крепче стали. Верно?

— Да, — подтвердил тот.

— Можем и расчетик сделать. Математический, — совсем осмелел Сашка.

— И так понятно, что к чему, — сказал Жихарев. — И без математики ясно. Ловко. Молодцы! Вот чертяки! — улыбнулся начальник колонны, нажимая пальцем на спичечную модель стлани, а затем заторопил: — Ну, давайте на дорогу. Чтоб к сроку готова была! Это ж действительно монтажники могут закончить обогатительную фабрику к Новому году. Ведь только в оборудовании и задержка. Давайте, давайте, ребята, на бульдозеры. Неделю выгадаем, понимаете?