Иван Жагель - Состязание в непристойностях

• Название: Состязание в непристойностях
• Автор: Иван Жагель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-06153

Герои ТВ…

Они зарабатывают огромные деньги. Их преследуют поклонницы. Они — кумиры для тысяч и тысяч зрителей.

Но чем приходится им платить за славу, богатство и успех?

Тоска. Одиночество. Алкоголь. Издерганные нервы…

Известный шоумен Петр Калачников, более двадцати лет проработавший на ТВ, уже готов смириться и с тем, что его личная жизнь превратилась в череду случайных связей, и с тем, что здоровье его непоправимо расстроено, и даже с «блестящей перспективой» ранней смерти.

Но однажды все изменяется.

В жизни Петра появляется врач Марина Волкогонова — первая женщина, которая готова увидеть в нем не знаменитость, не звезду, а просто усталого, измученного мужчину, который отчаянно нуждается в любви и поддержке.

Однако Марина, намеренная любой ценой спасти любимого от нависшего над ним страшного врачебного диагноза, требует, чтобы Петр немедленно ушел с телевидения…

---

— Послушайте! — вспылил Калачников, поспешно натягивая брюки, которые, как назло, поддавались в этот раз очень плохо, за что-то цеплялись. — Вы не могли бы для упражнений в остроумии найти какой-нибудь другой объект?

— Кроме вас, никого поблизости нет! — продолжала насмехаться Волкогонова.

— Ну да, пока не доконаете — не перестанете! Одной рукой лечите, а другой — калечите!

Впрочем, гнев Калачникова был несколько показушным. Он был несказанно рад присутствию докторши, так как с ее появлением животный страх смерти наконец отступил от него и затеплилась уверенность, что в присутствии этой колючки ничего плохого с ним не случится: она вытащит его даже с того света. Такое чувство защищенности он испытывал разве что в детстве, когда была жива его мать.

Тем временем Волкогонова сложила аптечку, спрятала ее в сумку и посмотрела на часы.

— Мне пора, — сказала она.

— Как, вы хотите меня бросить?! — Голос Калачникова предательски дрогнул.

— Не вижу других вариантов, — пожала плечами Волкогонова. — Обычно, оказав человеку первую помощь, я везу его в больницу для более детального обследования и лечения. Но вы-то ехать в больницу категорически отказываетесь, разве не так?

— Да, отказываюсь.

— Ну вот, это мы уже проходили! Тогда какой смысл мне здесь сидеть?!

Ее аргумент был железобетонным, с ним трудно было поспорить.

— С вами мне спокойнее, — вырвалось у него.

Откровенность всегда обезоруживает.

— Ах вот как, — невольно улыбнулась Волкогонова. — Но я же не могу быть при вас постоянно.

— А что, отличная идея! — загорелся Калачников. — Давайте я вас найму, а?! Наверняка в «Скорой помощи» вы получаете не так уж много. Я буду платить вам в два, нет — в три раза больше. И график дежурств у вас там, думаю, дурацкий: сутки работаете, а потом пару суток отходите дома, так?

— Я пошла в «Скорую помощь» только потому, что пишу диссертацию, — пояснила она, — и мне необходимо несколько свободных дней в неделю — для библиотеки, для встреч со своим научным руководителем.

Ну да, Волкогонова была такая правильная, что обязательно должна была заниматься наукой или сдавать кровь, а то и костный мозг для детей, больных раком. Калачников же безвозмездно раздавал только сперму, да и то лишь женщинам, не обремененным вопросами морали.

— А какая тема диссертации, если не секрет? — поинтересовался Петр.

— Вам она вряд ли что скажет, — поморщилась Марина, явно недовольная его настойчивыми попытками проникнуть в ее личную жизнь.

— Как говорил Райкин, что-то там в носу? — отшутился Калачников.

— Примерно.

— Ну и пишите свою диссертацию на здоровье, ведь рядом со мной вам надо будет проводить всего несколько часов, когда у меня будут проходить тренировки или мне придется выступать на танцевальном конкурсе. Ну может быть, еще в каких-то стрессовых ситуациях я не отказался бы от вашего присутствия. Но все это будет днем, а не ночью. Удобнее графика и придумать трудно! — продолжал искушать ее Калачников. — Да и нанять-то я вас собираюсь не навсегда, мне-то и надо продержаться всего две-три недели, максимум — месяц. За это время вопрос с ведущим новой программы будет решен, и я уже не буду вас обременять. В конце концов, вы можете и не бросать свою нынешнюю работу совсем, а взять отпуск. Проведете это время со мной — и на жизнь заработаете, и ночных смен избежите. Соглашайтесь!

Предложение было весьма заманчивым — повсюду сопровождать звезду шоу-бизнеса, присутствовать на съемках различных рейтинговых телепрограмм, куда пускают далеко не всех, да еще и хорошие деньги за это получать. Многие женщины ухватились бы за него обеими руками, но Волкогонова категорично замотала головой:

— Нет-нет! Никогда! Я не любительница авантюр.

— Какая же это авантюра?! — заспорил он, уже немного раздражаясь от ее упрямства. — Обычная работа. В моем кругу у многих людей есть домашние доктора, они постоянно присматривают за детьми, стариками, а вы будете при необходимости лечить меня, хотя я надеюсь, что ваши услуги не понадобятся.

— Я сказала: нет! И давайте оставим эту тему!

Было видно, Волкогонова не ломается, она искренне недовольна тем, что Калачников продолжает настаивать, давить на нее.

— Проводите меня хотя бы до моего дома, — попросил Петр. — Там я вызову вам такси. Пожалуйста…

Волкогонова замялась. Действительно, бросить посреди улицы человека, только что пережившего сердечный приступ, было как-то неприлично, особенно для врача.

— А вы собираетесь сами вести машину? — подозрительно поинтересовалась она.

— Естественно, — кивнул он. — Я чувствую себя уже вполне сносно. Вы умеете творить чудеса.

— Примитивная лесть! — констатировала Волкогонова, но все же смягчилась. — Ну хорошо, я поеду с вами. Только, пожалуйста, не гоните.

Калачников и сам не намерен был лихачить. Он все еще опасался, что боль в груди вернется, и вел машину с максимальной осторожностью — не срываясь со светофоров и не бросаясь из ряда в ряд, что обычно он любил делать. Периодически он косился на свою соседку, но она словно не замечала его взглядов. Сейчас, в вечерних сумерках, кожа у нее вообще была как у мулатки, а бледно-голубые глаза светились как у волчицы.

— Извините за воскресный обед, — попытался расшевелить ее Петр.

Волкогонова опять промолчала.

— И за все то, что я вам там наговорил.

Теперь последовал легкий кивок.

— Кстати, мне было приятно, когда вы сказали, что видели фильм «Водоворот» и он вам понравился. Кажется, вы даже признались, что плакали?

Волкогонова могла опять промолчать, но Калачников так старался наладить хоть какой-то диалог, что она сделала ему одолжение.

— Плакала все десять раз, которые его смотрела, — подтвердила Марина.

— Десять?! — не поверил он.

— Ну, пять или четыре.

Четырех раз тоже было вполне достаточно, чтобы Петр покраснел от удовольствия.

— Я сам иногда думаю: съемки в этом фильме — лучшее, что было в моей жизни… — заметил он. — Хотя, согласитесь, в шоубизе я тоже сделал немало.

— Где-где? — переспросила она.

Калачников улыбнулся этому вопросу. Сидевшее рядом с ним существо было словно с другой планеты и не знало элементарных вещей. И он с радостью готов был показать Волкогоновой свой яркий, сверкающий, соблазнительный мир, только, конечно, если она не будет такой злючкой.

— В шоу-бизнесе, — расшифровал Петр. — Чего мне только не приходилось делать за прошедшие двадцать лет! Я и пел, и плясал, и вел концерты, и пытался выжить на необитаемом острове — помните, была такая передача — «Последний герой»? Я даже участвовал в международных состязаниях во Франции.

— По какому виду спорта?

— Да ни по какому. Организаторы-французы придумали смешные конкурсы, чтобы телезрители не скучали. Тогда несколько команд из разных стран бегали наперегонки в дурацких, громоздких костюмах, ходили по доске над бассейном, таскали воду через арену, по которой носился настоящий бык. Кстати, эта тварь рогом пропорола мне ногу.

— Какой ужас! — воскликнула Волкогонова.

— Пустяки, рана скоро зажила как на собаке, — не смог удержаться от самодовольных интонаций Калачников.

— Я не о вашей травме, а о ваших занятиях: какой ужас!! Уже не молодой мужчина, а тратите время на такую ерунду…

Она все-таки была неисправима. Впрочем, Петр был так рад, что докторша поехала с ним, что и на эту ее колкость отреагировал счастливой улыбкой.

Когда они подъехали к дому Калачникова, он не останавливаясь нырнул в подземный гараж. Услышав протестующее восклицание своей спутницы, Петр заметил:

— Ну не ждать же вам такси на улице. Давайте поднимемся ко мне, вдруг машина задержится.

Логика в его словах была. На лифте они поднялись на пятый этаж. Пока Калачников связывался с диспетчерской службой таксопарка, Марина побродила по его гостиной. Белая выпендрежная мебель с золотыми завитушками вызвала у нее кривую ухмылку. А вот вид из окна на купола храма Христа Спасителя ей явно понравился. Вечером золоченые луковки подсвечивались прожекторами и ярко горели на фоне темного неба.

— Такси будет через пять минут, — тоже подошел к окну Калачников. — Когда подъедет машина, нам перезвонят. Может, чаю?

Он был бы не против, если бы Волкогонова задержалась у него подольше.

— Спасибо, не хочу, — отказалась она.

— Послушайте, а почему бы вам все же не поработать на меня? — еще раз закинул удочку Петр. — Если отбросить чисто эмоциональные моменты, а именно, что вы не любите весь шоу-бизнес и отдельных его представителей, мое предложение очень и очень неплохое. Оно многим показалось бы весьма соблазнительным. Будьте прагматичны.

— Если быть прагматичной, то мне очень неудобно добираться до телецентра — ехать надо через весь город. Вы же в телецентре чаще всего пропадаете? — уточнила она. — Ну вот, я права, именно там. Своей машины у меня нет, а метро уже в печенках сидит…