Рагнар Квам - Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

• Название: Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан
• Автор: Рагнар Квам
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-7777-0381-1

Тур Хейердал (1914–2000) прожил интересную жизнь, полную приключений. Экспедиция на плоту «Кон-Тики» в 1947 г. принесла ему мировую славу, а последующие путешествия сделали его самым известным норвежцем на планете. Его книги переведены на многие языки мира. Перед нами первая подробная биография известного путешественника, которая охватывает всю его жизнь и карьеру, а также знакомит нас с его личностью.

Настоящий том посвящен наименее известному широкой публике периоду жизни — с 1914 по 1947 г. — до путешествия на «Кон-Тики». Используемые официальные источники, письма, дневники, личные записи, воспоминания друзей и родственников показывают, в какой среде рос и формировался будущий знаменитый путешественник, что повлияло на выбор его жизненного пути, как развивалось его мировоззрение, и возникали его оригинальные теории, как шел он к своему успеху, как складывалась его личная жизнь. Книга снабжена научно-справочным аппаратом, фотографиями, рисунками и картами.

---

Что будет, если неуправляемый корабль затянет в воронку у рифа? Тур вспомнил, как одна только мысль об этом заставляла его каменеть от страха. Теперь он как раз приближался к такой воронке, и даже не на судне, а на плоту, на нескольких жалких бальзовых бревнах, связанных в единое целое пеньковым канатом.

Он боялся погибнуть, это невозможно было отрицать, но, столкнувшись с неизбежностью лицом к лицу, он также ощущал необычное спокойствие. Его приговорили значительно раньше, еще до того, как он поднял парус, — особо ретивые его противники приравнивали экспедицию к самоубийству. Но с тех пор «Кон-Тики» проплыл в открытом океане около 4000 морских миль{1} — пятую часть окружности Земли — и все еще был цел. Почему бы ему не выдержать и встречу с рифом?

Плот немного пропитался водой, немного расшатался, но до сих пор не давал повода для беспокойства.

Грохот доносился с устрашающей силой. Дул умеренный бриз, однако море вокруг рифа бурлило, и волны вздымались все выше и выше. На небе тучи. Время — между десятью и одиннадцатью.

Вдруг Тур увидел на рифе нечто, похожее на остатки парусника, а за ними — обетованную лагуну бирюзового цвета.

— Мы не на корабле, — шепчет он, — у нас нет подводного корпуса, который может зацепиться за риф, нанизать нас на него и держать, пока мы не превратимся в бифштекс. Нет, мы на плоту, волны будут бросать его туда-сюда до тех пор, пока не придет большая волна и не перебросит нас через этот ад в надежное место{2}.

Члены экипажа надели спасательные жилеты и заняли свои места, как было оговорено ранее. Они смотрели друг на друга и пытались улыбаться; они были равноправны на плоту и до настоящего момента обходились без приказов, но сейчас, перед первым ударом, Тур принял командование на себя. С криком «ура!» они врезались в пену.

Люди цеплялись за все, что попадалось под руки: за мачту, канаты, ящики, за маленькую бамбуковую хижину на палубе, долго служившую им уютным гнездом. Падение за борт означало верную смерть — риф разорвал бы их на куски.

Внезапно кто-то закричал:

— Кто верит, тот должен молиться, это последний шанс!

Это Торстейн. Он шутит? Он же атеист!

Волна за волной накатывались на них, и плот, наконец, ударился о риф с такой силой, что мачта отвалилась и унеслась прочь. Но сам «Кон-Тики» держался на плаву как пробка, и течение вновь отнесло его от рифа.

Но вот они увидели ее — тринадцатую волну, стеклянную стену. Кто-то выругался, кто-то стал молиться. И никто уже не шутил.

— Мы не справимся!

Тур не понял, кто кричал, ему стало по-настоящему страшно. Неужели они на самом деле не справятся?

Неужели безоговорочная вера в свою гипотезу застила ему глаза, и он обрек друзей на верную смерть? Даже если только один из них погибнет, ему этого не пережить.

Последние несколько секунд, оставшиеся до удара волны, он тихо молился. Он молился так, как в детстве на вечерней молитве. Отец складывал его ладони, тайком от матери, которая не верила в Бога и не боялась Его. Каждый из родителей по своему боролся за душу мальчика.

Тур не принадлежал к какой-либо конфессии, он никогда не посещал церковь. Но он на собственном опыте убедился, что есть неведомое нечто, способное придать человеку силы, стоит только об этом попросить. Одни называли это «нечто» Богом, другие — Тики. Все происходило по Его воле. Тур Хейердал называл Его Богом{3}.

ЛИВ

Тур Хейердал в молодые годы

Свадьба

По многим причинам канун Рождества 1936 года для Тура Хейердала оказался достаточно необычным. В этот день он женился, и ради такого случая ему пришлось предстать перед священником. Но для него важнее было то, что вместе с согласием Лив решилась еще более значительная проблема. Теперь он мог отправиться в рай, о котором он так долго мечтал.

Посредством женитьбы он, кроме того, добился благословения своего проекта от новоиспеченных, весьма беспокойных родственников — родителей жены. Они испытали шок в тот день, когда прочли письмо дочери, где говорилось, что она согласилась выйти замуж за молодого человека по имени Тур Хейердал, с которым после свадьбы они отправятся на остров в Тихом океане, чтобы жить — да, именно так! — как Адам и Ева. Это решение подразумевало, конечно, и то, что Лив придется бросить учебу в университете; впрочем, она надеялась, что насчет учебы родители поняли без дополнительных объяснений.

Кипя от гнева, отец отложил письмо. Тихий океан? Это же на другой стороне Земного шара! Он не знал никого, кто бывал там, кроме моряков. Достав старую энциклопедию, он утвердился в своих опасениях: на тихоокеанских островах процветали людоедство и отсутствие морали. И кто такой этот Хейердал, явившийся невесть откуда, чтобы забрать у него единственную дочь? Ей всего двадцать лет, она еще даже не достигла совершеннолетия!

Канун Рождества, конечно, не лучший день для свадьбы. Но Тура занимала вовсе не свадьба, а то, что он нашел девушку, которая согласилась вместе с ним отправиться на острова или, как он это называл, вернуться на лоно природы.

Свадьбу сыграли в Бревике, родном городе Лив Кушерон Торп. Туру не хотелось венчаться в церкви, однако священник и не настаивал на этом: поскольку в такой день в церкви хватало событий; он согласился провести церемонию венчания в маленькой гостиной родителей Лив. Невеста взяла фамилию Хейердал.

Свадьба. Тур и Лив поженились в канун Рождества 1936 г.

«Кровь с молоком!» — говорили люди, которые помнили ее в те годы. Пышные белокурые волосы, голубые глаза. Никакого макияжа.

Не далее как за день до венчания, в малый канун Рождества, в страшной спешке Тур с помощью друга созвал несколько старых школьных товарищей на прощальную вечеринку. Друга звали Арнольд Якоби, он был одним из тех, с кем Хейердал старался поддерживать связь после окончания школы. Арнольд отличался от других приятелей Хейердала, денно и нощно игравших в футбол и охотившихся за девушками, — он, как и Тур, был особенным человеком.

Тур собрал друзей в доме своего детства в Ларвике, где теперь — можно сказать, в одиночестве — жил отец после того, как мать несколькими годами раньше оставила его и уехала в Осло. Здесь Тур поведал озадаченной компании, что на следующий день женится, и, таким образом, встреча друзей превратилась в своего рода «мальчишник».

После венчания мать Лив накрыла скромный стол. Народу было немного — кроме новобрачных, только родители и несколько университетских друзей. Родители желали молодым счастья, но к их радости примешивалась тревога: уже на следующее утро, в первый день рождественских праздников, молодым супругам предстояло отправиться в тихоокеанский вояж. Они собирались высадиться на Таити, а затем продолжить путь дальше к северу на остров Фату-Хива, входящий в группу Маркизских островов.

Когда гости разошлись, начался снег. Ночью он усилился, и утром Туру и Лив пришлось тащить свой багаж по зимней непогоде. На станции они купили билет на Вестфолдскую узкоколейку, доехали до Осло и там сели на поезд, который увез их из Норвегии.

Молодые люди впервые увиделись три с половиной года назад на вечеринке поздней весной 1933 года. Тур оканчивал гимназию, ему было восемнадцать. Лив еще не исполнилось и семнадцати.

Туру вообще-то не хотелось ехать в Ставерн на ту вечеринку, состоявшуюся в расположенном на набережной ресторане «Кронпринц», у которого было и другое название, — приезжавшие в Ставерн на лето художники именовали ресторан «Театер-кафеен» («Театральное кафе»). В «Кронпринце» ожидались девушки, а он терпеть не мог танцы. В детстве родители отправили его в танцевальную школу фрекен Дёделяйн, однако вместо упражнений в светских навыках, в чем, собственно, и заключался смысл пребывания в этой школе, он подвергся унизительным испытаниям, каковыми стали для него уроки вальса. После трех лет изнурительных тренировок в танцклассе в матросском костюме и лаковых туфлях, он так и не научился вести даму, и родители, скрепя сердце, разрешили ему прекратить занятия. У него отсутствовало чувство ритма, но самой большой проблемой стало то, что он был неуклюж и ужасно стеснялся девочек. Эта беда преследовала его все время, пока он учился в младших классах средней школы и в гимназии.

Выпуск. В нижнем ряду второй слева — Тур Хейердал. В верхнем ряду в середине — Арнольд Якоби

Тем не менее он отправился на вечеринку вместе с Арнольдом и другими товарищами по выпуску. После ужина в ресторане заиграл оркестр и начались танцы. В то время как другие кружились по залу, Тур остался стоять в стороне со стаканом пива. Немного погодя он прошел к открытому окну и уселся на подоконник. Стояла светлая летняя ночь, иногда по фьорду скользили лодки.