Дзиро Осараги - Возвращение

• Название: Возвращение
• Автор: Дзиро Осараги
• Издательство: ТЕРРА-Книжный клуб
• Жанр: Контркультура
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-275-01050-3

Дзиро ОСАРАГИ (1897–1973), настоящее имя Киёхико НОДЗИРИ, широко известен в японской и мировой литературе своими историческими романами, документальными повестями и пьесами, за которые был награждён престижными литературными премиями. Роман «Возвращение» — это история вынужденной эмиграции, долгих странствий по миру и возвращения в послевоенную Японию главного персонажа (Кёго Мория), называвшего себя «евреем без родины». Колоритно прописанные национальные характеры, злободневные нравственные конфликты, а также использование традиционных приёмов пьес театра кабуки — всё это вносит особую художественную магию в сюжетную канву книги.

…Кто-то вошёл в соседнюю комнату его гостиничного номера, и, решив, что это пришла горничная, чтобы разложить его кровать, Кёго даже не повернул головы.

Саэко молча сидела на татами, наблюдая за ним. В комнате было слышно только журчание воды, напоминающее дождь. Когда Кёго наконец посмотрел в комнату, он был настолько удивлён, увидев её, что даже изменился в лице. При свете лампы её фигура в кимоно была похожа на распустившийся цветок пиона.

Она выдержала его тяжёлый взгляд и сказала отчётливым голосом:

— Вот я наконец и пришла… Я пришла, готовая на всё, поступайте со мной, как хотите… Я полюбила Вас больше, чем кого-либо в мире. Я настолько люблю Вас, что мне от этого тяжело. Поэтому я и пришла…

— То, что ты сделала, напоминает мне о средневековой королеве Франции Наварре. Если ей понравился мужчина, она заставляла его спать с ней, а на следующее утро приказывала своим слугам запихнуть его в мешок и бросить живым в Сену. Ты красивый цветок, мадам, но, как я узнал, у тебя есть шипы…

---

И каким тончайшим вкусом надо для этого обладать. И, разумеется, речь не идёт о звуке воды как таковой, например, текущей из водопроводного крана. Японцы хотели слышать воду, как она звучит в природе или близко к этому, и в соответствии с этим строили свои дома. Даже если вода должна быть проведена искусственно, они делали это так, чтобы придать ей самый естественный эффект. Им не нужен звук каскадов воды, падающей в западных фонтанах среди бронзовых и мраморных фигур. Если японцы проводили воду искусственным путём, они стремились осмотрительно скрыть этот факт. Поразительный национальный обычай.

Разве не все японцы считают фонтаны в современных парках вульгарными? И дело не в том, что искусственные фонтаны в Японии страдают как плохим вкусом, так и исполнением. Покажи им выполненные с высоким художественным вкусом фонтаны недалеко от Парижа, и они почувствуют их великолепие, но и только. В то же время многие японцы будут часами стоять около артезианского колодца и слушать тихий шёпот булькающей в нём воды. Японцы не любят, когда человеческие желания открыто выставляются на показ. И дело не только в том, что, ограниченные в своей повседневной жизни, они привыкли радоваться малому. Несомненно, что от своих предков через много поколений они унаследовали особое чувство прекрасного. Иностранцы не имеют этого, и было бы очень печально, если подобная традиция прекратит своё существование.

Сидя один, Кёго думал обо всём этом и слушал журчание воды, которое, казалось, доносилось отовсюду: отражаясь от освещённого лампой потолка и от покрытых тёмной краской стен. Ему на память пришли слова бывшего молодого солдата, которые он говорил, принимая ванну. Его как-то обрадовало, что молодой солдат, серьёзно раненный и ожидающий поезда, который должен отвезти его в госпиталь, слишком больной, чтобы думать о своей семье, в своих галлюцинациях при высокой температуре мог видеть только природу, простую природу.

Он чуть не расплакался, стоя перед зеркалом. Это была печальная и одновременно трогательная история. Согревая коньяк в своих ладонях, он ещё раз подумал о ней и кивнул. Да, всё дело в крови, в крови японцев, которая передаётся из поколения в поколение.

Эта же кровь текла в его венах. Думы о людях вызывали только грусть. Он мог полагаться только на природу, ибо она приносила ему спокойствие. К такому выводу о человеческой жизни пришёл он, объехав почти весь мир.

Кто-то вошёл в соседнюю комнату его гостиничного номера и, решив, что это пришла горничная, чтобы разложить его кровать, он даже не повернул головы.

Саэко некоторое время молча сидела на татами, наблюдая за Кёго. В комнате было слышно только журчание воды, напоминающее дождь. Когда Кёго, наконец, оторвал свой взгляд от покрытых мхом камней и деревьев в ночном саду и посмотрел назад в комнату, он был настолько удивлён, увидев её, что даже изменился в лице. При свете ламп её фигура в кимоно была похоже на распустившийся цветок пиона. Она выдержала его тяжёлый взгляд и сказала отчётливым голосом:

— Вот я наконец и пришла.

Только сказав это, она почувствовала, как дрожь пробегает по её телу, но не от холода, а от согревающей её кожу приятной теплоты, как будто твёрдый взгляд Кёго вызвал в ней волну электрического тока. Будучи не в состоянии оставаться в прежней позе, она опустила руки на татами и наклонилась вперёд.

— Это сюрприз, — тихо сказал Кёго как будто самому себе. — Ты остановилась в Хаконэ?

— Да, — ответила она смиренно. — Со вчерашнего дня. Сегодня я пришла наконец.

— В этой гостинице?

— Нет. Я не осмелилась. В маленькой гостинице выше в горах.

— Я подумал, что это привидение, — рассмеялся Кёго. — Я чувствовал себя так одиноко, что рад даже приведению или кому угодно. А вместо этого такое необычное явление. Каким ветром тебя занесло сюда? А, вероятно, узнала от Усиги… Позволь предложить тебе коньяка. Горничная принесёт сейчас стакан.

Он хлопнул в ладоши и ждал реакции, задумчиво положив руки на стол, но затем всё же не мог удержаться от улыбки и прервал молчание.

— Как будто вижу сон. Насколько всё-таки маленькая Япония. Однако ты, хотя и случайно, но пришла вовремя. Завтра меня уже здесь не будет.

— Вы уже уезжаете? Я полагаю, в Кобэ?

Он поднял глаза и, глядя на неё, сказал:

— А ты хорошо осведомлена. — Затем, улыбнувшись, продолжал: — Да, на некоторое время я вернусь в Кобэ, а оттуда в более отдалённые места… А куда, ещё сам не знаю. Буду путешествовать. Сначала в Гонконг или Шанхай. Днём позже, и ты бы меня не застала.

— Значит, снова за границу.

— Такова моя судьба.

— И это после того, как вы, наконец, вернулись в Японию?

— Маленькая страна, мадам, — сказал он намеренно чётким тоном. — А потом, я, по-моему, говорил тебе об этом в Сингапуре, что по характеру я, кажется, более приспособлен к жизни за границей. Таким путём я могу избежать эмоциональных сложностей и смириться со своим одиночеством, не обманывая себя. Я вернулся в Японию. Милая сердцу родина, родные места. Но оказалось, что с таким же успехом на моём месте мог бы оказаться иностранный турист, впервые приехавший в Японию. Это очень грустно, но для меня уже не имеет значения.

Он отвернулся, и его лицо приобрело напряжённое выражение, как будто он боролся со своим одиночеством. Но, похоже, он взял себя в руки, и к нему вернулось прежнее самообладание.

Вместе с тем создавалось впечатление, что Кёго полностью предал забвению прошлое. Саэко была испугана, потому что его поведение было для неё совершенно неожиданным, поэтому и её взволнованные чувства пребывали в полной растерянности. Он, похоже, спокойно смотрел на неё, и в его пристальном взгляде не было враждебности. Неужели он забыл то, что она сделала? Или, может, он и не знает, что это сделала она?

Неожиданно он заговорил совсем о другом.

— Я встретился со своей дочерью, мадам.

Он вздохнул и не пытался скрыть этого. Хотя он выглядел совершенно спокойным, в его глазах появился особый блеск.

— Это было единственным достижением в моём приезде в Японию. И это было крупным достижением. Оно придало мне мужества продолжать жить. Как я могу описать это, и, вообще, как можно описать словами, какое значение имеет для тебя ребёнок? Я могу быть удивительно безразличен к моей жене, но не к моей дочери. Я сам был поражён, как сильно я полюбил её.

В его словах проявилась устрашающая эмоциональная сила, которая как бы связала Саэко, хотя она и хотела что-то сказать, но поняла, что банальные слова здесь неуместны.

Кёго продолжал более тихим голосом.

— Сейчас я могу уехать без сожаления. Я знаю, что куда бы я ни приехал, я буду вновь один среди людей, которые не имеют ко мне никакого интереса. Когда я проснусь утром, я буду один. Выйдя на улицу, я тоже буду один. А вечером я буду возвращаться один в свою комнату и ложиться в холодную кровать. Такова будет моя жизнь. Но в этот раз, мадам, я никогда не забуду, что у меня есть дочь, дочь, воспитанная жить мужественно, и буду постоянно вспоминать об этом. И я надеюсь, что однажды придёт счастливое время, когда я смогу вновь встретиться с ней. Я буду жить этой надеждой всё время, скитаясь по загранице. Моё возвращение было коротким, я едва ли посмотрел страну, но оно дало мне этот ценный подарок, и я удовлетворён. Так что, я вновь уезжаю.

Он уже выпил довольно много. Когда принесли стакан, он налил коньяк для Саэко, наполнив также и свой стакан, который осушил одним залпом. Он, как и раньше, мог выпить довольно много.

— Когда думаешь о ребёнке, твоё сердце становится чище. В этом смысл быть родителем, не правда ли, мадам? — Его голос был нежным и наполнен глубоким чувством. Он замолчал, как будто прислушивался к шуму воды в саду, но через минуту поднял глаза и сказал почти шёпотом: — Страна кишит разными людьми! А что ты хочешь?

Его глаза широко раскрылись, как будто он только что проснулся, и его большие зрачки пристально смотрели на Саэко.

— Ты, действительно, очень странная женщина.

Подобно тому, как цветок при порыве ветра начинает испускать свой аромат, Саэко неожиданно широко улыбнулась. После принятия ванны она с особой тщательностью наложила косметику на своё лицо, и её кожа как бы светилась изнутри. Она смело сказала:

— Я пришла, готовая на всё. Поступайте со мной, как хотите.

— Обиды отложим на потом. Может, я тебе даже воздам должное. Но ты, как всегда, красива.

— Вы насмехаетесь надо мной.

— Ты хочешь сказать, что ты так не думаешь? Не занимайся японским самоуничижением. Хотя ты и живёшь в Японии, ты не японка.

Саэко сделала вид, что она его не понимает, как это было в Сингапуре, когда Кёго спросил её о бриллиантах, но даже эта явная ложь не отразилась на её красоте.

— Это, действительно, потрясающе. Ты живёшь разумом. Редкое явление среди японских женщин, не правда ли? И при этом ты не чувствуешь себя одинокой.